— Ага. Надо запатентовать такой вид экстремального самоубийства и дать свое имя, — ответил вампир. Присел на корточки, прикрыв глаза.
— Чего ты как неживой? Бодрее давай, осталось немного...
Беззлобно переговариваясь с Аидом, отряхнулся и терпеливо постучал в бронзовую с зеленой плесенью дверь. Не дождавшись ответа, толкнул ногой. От противного скрипа не смазанных петель ноги сами начали заворачиваться назад и просить убраться поскорее из этого мрачного погоста. Дверь поскрипела... и встала назад на свое место. Саня вздохнул.
Не хотят меня встречать, и не надо. Сам найду свой шлях тернистый, и в будущее темное проторю путь... Стоп. Не из той опери. Но близко.
Коса смерти с легкостью проткнула дверь навершием насквозь. И загудела. Резко выдернул, и, зажав косу под мышкой, ударил раскрытой ладонью по отметке. Ничего не случилось. Кроме того, что вокруг запястья зажглись тройка оранжевых огоньков. Они стали набирать скорость, вращаясь как в хороводе. И слились в сплошной обруч. Через мгновение в направлении удара устремился поток разгневанного пламени. Все впереди аннигилировалось — рассыпалось тучками пыли, теряя связи между элементами — магия смерти разрушила контакты, а огонь пожирал все на своем пути.
Насколько хватало взгляда, в стенах лабиринта появилось по аккуратному круглому отверстию, в рост юноши, слегка затянутому пылью. Аид довольно хмыкнул. Впечатляет.
— Иди прямо вперед, а через двенадцать стен налево — Цзиндж сейчас внутри спирали.
Саня выпрямился. Тэрраль рассыпалась. Хрустнул шеей. Мерно шагая, прошел лабиринт Цзинджа насквозь, задерживаясь только чтобы переступить через пороги. Все резервы быстро истощились. Саня уже пожалел, что не накачался амброзией по самые брови. Толкнул двери во внутреннюю полость — зал, что спиралью идет через весь Зиккурат. Бога смерти среди нагромождения рукописей еще нужно найти. Вердикт — легче искать иголку в стоге сена, спросим у сведущего человека.
— Дед? Ты знаешь, где он?
— Трудно сказать. В его Зоне я ничего не понимаю. Такое все правильное, что я прямо анархией мечтаю заняться. Может, просто посмотришь, куда улетают пчелы?
Было бы время — нарисовал бы его фигуру на стене и вбивал бы в нее гвозди, пока бы не услышал отчетливые крики.
Пришлось подчиниться.
Пчелы сновали вокруг целыми толпами. Почти все волочили пергаментные летописи и свитки. В одну сторону — пустые, в другую — нагруженные. В конце пути, этаже примерно на третьем-четвертом, потолок резко ушел вверх, открывая многочисленные ступенчатые соты-секции по всей окружности стены. Где-то посредине основного кластера на стене сидел гигантский жук! На спине жесткие надкрылья, скрывавшие четыре пары стрекозиных опахал. Под чревогрудью почти гуманоидная фигура. Схожий с человеческим торс, две очень длинных членистых руки с тремя пальцами, способных крутиться на шарнирных суставах в любые стороны. Широкий живот оканчивался треугольными щитками на месте промежность, поясницы и с обеих боков. Вместо ног — четыре паучьих лапы из прочного карапакса, усиленные пластинами такого же черного хитина, что и на спине.
Цзиндж заметил приближение вампира и немедленно прекратил сортировать свитки в ячейке, над которой до этого и работал. Дал пчелам самим этим заняться. Теперь все понятно. Очередной приступ перфекционизма. "Скарабея" часто дергало ни с того ни с сего переставлять предметы по своей собственной логике и поправлять и так идеальный вид различных предметов.
Бог Пыли спланировал на землю, недоползая до начала стены нескольких шагов. Как гусеничный танк подкатился к терпеливо ждущему вампиру, и встал, покачиваясь на рессорах. Морда скарабея напоминала человеческую, но вместо двух глаз их было шесть в один ряд и двое немного повыше. Нос отсутствовал. Нижняя псевдочелюсть разделялась вертикально на две части, когда Цзиндж был не в духе и вибрировала, издавая при этом дребезжащий звук. Тяжелые хелицеры по обе стороны черепа все время находились в движении, пугая своей подвижностью, выделяя при этом яд из длинных жал на концах.
— Зхрдрхравствуй, Мхладхсший, — Вельзевул сильно коверкал слова. Хрипел как прохудившийся бурдюк. Чем-то напоминал Брежнева. Но лишь потому, что был привычен к несколько иному способу общения, чем вербальный. Цзиндж предпочитал общаться при помощи ультразвука или на крайний конец — телепатии. Глотка, гортань и лицевые мышцы были плохо предназначены для обычного разговора. Но лучше уж это, чем... Одним словом, форма телепатии у Скарабея была настолько болезненной (как будто твою черепную коробку вскрывают кривым ножом) что остальные предпочитали разбирать почти понятный хрип, чем потом ходить с мигренью.
— И тебе вечность не хворать, дед. Как себя чувствуешь?..
— Хрмх... Нхе тхакх ххкак тхы. Ссачхем пхрисшшел? — Не понятно было ли в его голосе раздражение или же все же приязнь?
— Мне нужен поводок! Я намериваюсь присоединиться к своей Зоне на три минуты, чтобы с его помощью найти существо, которое считал грешником. Я понимаю, что не могу просто так освобождать их из Бездны, но это мой личный пленник. И я имею право делать с ним все что захочу, — решительно потребовал парень.
Цзиндж даже откатился на шаг назад.
— Сссдурел? Сховссем кххриша нне на мместхе? — Точно подметил, дед.
— Я решил. А если я решил ... — наклонил голову, позволяя скарабею закончить его любимую фразу.
— Хя ссдхелал... Кхакк ххочешшь. — Цзиндж застучал челюстями и метнул в парня комок из пыли.
Мышцы затряслись как в припадке, и замерли, тугими узлами оплетая кости — в них как чистый кислород закачали. В тело начал поступать такой непрерывный поток разнообразной энергии, что парень даже растерялся. Мощь текла по жилам с давлением в несколько атмосфер. Сома подвела и мгновенно сдалась перед напором такого количества СИЛЫ. Энергии сейчас хватило бы, чтобы пройтись по Плащу и поочередно устроить полномасштабный катаклизм для каждого отдельно взятого изверга.
Я стал совершенным!
Саня потряс головой, снова привыкая к наполненному под завязку мистической лимфой организму. Крылья распахнулись без каких-либо вопросов. Броня заискрилась и загорелась! Все тело накрыло синим огнем.
— Арес меня раздери. Чтоб я так жил всегда, — застонал от уже позабытого наслаждения вампир.
— Тоххда ннне нхадддо воссфрасчаттся, — равнодушно склонил голову набок скарабей.
Саня очнулся. Промедли он — поводок быстро оформит прописку с подпиской о невыезде. Мигом проверив местонахождение ети, перекинул канал, с неохотой отцепившийся от Хозяина обратно на Цзинджа.
— Спасибо. Чуть не поддался. Бывай, дед. Может, через несколько лет еще свидимся.
Достал из кармана старый свиток, носимый с собою как талисман, в нагрудном кармане. О нем не знали даже самые близкие люди:
— Это мой тебе подарок. Надеюсь, что в твоей коллекции такого еще нет.
Скарабей развернул двумя когтями маленькую трубочку. Все его глаза заинтересованно зажглись. Заклинание "Черной дыры"!!!
— Лххифтт.
Саня повернулся. Стена распахнулась, а откуда-то снизу, вращаясь вдоль шахты, показался каменный диск. Вампир встал посреди платформы. Обещанный лифт игнорировал потребность пассажиров в перилах, а до стен центральной шахты Зиккурата и с разбегу не допрыгнешь.
Мерное кружение убаюкивало. Подниматься еще долго...
Его внимание привлек мечущийся и стрекочущий стрекозиными крылышками Цзиндж.
— Иххдуу сс тобоххй. Вххреммя еще ессть. — Решил побыть с "Младшеньким" как можно дольше. Все же тройка его по своему, но любила.
Вылетели наружу, мгновенно заслепленные искусственным светом. Саня распахнул крылья во всю ширь и подпрыгнул. Часто забил по воздуху, взбираясь все выше. Справа появился силуэт Баала, замедленно и величественно рассекающий воздух, заведя руки назад и слегка прогнувшись.
— Я помогу, если что. Не оставлять же своего внучка на это несуразное насекомое. — Слегка усмехнулся, о чем можно было догадаться только по раздвинувшимися краями бинтов. Цзиндж ничего не сказал. Но такое подумал!
Над головой раздался веселый смех. Люцифер несся огненным метеором, роняя вокруг искры и частички пепла.
— Неужели ты думал, что я испугался малолетнего сопляка? Я никогда не брошу своего мальчика, когда могу быть ему полезен, — весело проорал бог Пепла.
— Спасибо. Спасибо вам всем. Простите, что не могу побыть с вами подольше. — Прочувствовано выкрикнул вампир. Как тепло. Почувствовал себя в кругу семьи. Странной и не похожей один на другого, но все же семьи.
— Мы понимаем. Не беспокойся о таких мелочах. Впереди целая вечность, — Фауст ответил за всех. Другие лишь кивнули.
— Тогда поспешим. Если я не уберусь отсюда в течении трех часов, то можете смело принимать меня в свой круг. Все равно сердце больше биться не сможет.
— Мы постараемся тебя от этого уберечь. Жаль, конечно, что ты не останешься, но как сказал наш уважаемый Дзертан — впереди еще вечность... Наговориться и надоесть друг другу еще успеем много раз подряд.
— Ну тогда погнали, дедушка. Врубаем акселерацию. Чем скорее я доберусь, тем меньше шансов получить осложнения, — ветер рвал лицо, глуша фразы. Боги что додумывали, а что дослушивали с помощью своих источников.
Зону Цзинджа уже минули, Снежная равнина была как раз по диагонали.
Под ногами открылся простор, посреди которого стоял зал совешаний. И он был сплошь усеян толпами грешников! В душу закралось мерзкое чувство перевыполненного долга.
— Спухсскаемсся. Еххсхть рассховвор, — прохрипел скарабей.
Остальные не стали противиться. Цзиндж мысленно, очень быстро объяснил, что здесь нужно разделиться. Оказывается поводок вампира начал активно шевелиться, хочет найти своего настоящего Хозяина. И привязать его уже до конца времен к Бездне! Скарабей тяжело вздохнул. Он улетит к своему кордону, чтобы выиграть немного времени.
Аид буркнул нехотя:
— Тогда я разбираюсь с этой голытьбой, а Дзертан разгоняет души к их Зонам. Надо уже кончать со свободным брожением. Надо признать — эксперимент неудачен. Пусть грешники мучаются там, где и должны, а не перебегают свободно из Зоны в Зону.
— Хорошо, тогда прощаемся. Я надеюсь, что к следующему моему визиту здесь все будет работать как часы. Так что, не скучайте без меня, и не забывайте своего "Младшего", дедушки.
Аид тихо обнял юношу, изображая сентиментальность. Дзертан пожал руку. Цзиндж просто положил лапу на плечо и кивнул. Вампир встрепенулся:
— С этими тварями я расправлюсь сам. Они мои должники. Глупо полагать, что Бездна их исправит. Больше никто не получит от меня такой кредит. Пора отдавать долги. Да и если я вернусь в реальный мир с таким количеством мощи, меня могут заподозрить... Я хочу хоть немного развлечься. Это мой путь. Моя Багряная Дорога!
Все как-то непонятно переглянулись, но согласно кивнули. Пусть хоть развеется напоследок. Как хочет — так пусть и будет...
— Доброй охоты.
— Бухрдь зхсшдоровш.
— Передавай привет Кольберу и Шляпнику.
Саня размял руки, выходя из-за скалы, провожаемый взглядами троих древних, разуверившихся в своем существовании стариков. Грешникам не выжить — писалось в их взглядах. Нет шлюпки жалости среди бушующего океана брезгливости и негодования. Эти чувства требуют выхода.
Если в Тени Плаща еще сохранялась какая-либо жизнь, то вампир мог пользоваться своей силой чтобы окончательно ее развеять. Сможет ли сдержаться?
Убивать намного приятней, чем оставлять в живых — никакого процесса.
О, сколько старых знакомых. Вот эта орава против одного скромного меня?
Цзиндж хмыкнул. Саня недовольно дернулся от пронзившей голову боли — вот за такое телепатов все ненавидят...
— Вампир! Он уже здесь! — воодушевленно заревела толпа.
— Чего ждем, насытимся его мясом!
— Оторвем ему голову и дело с концом!
— Смерть этой паскуде....
Александр даже ухом не повел. Его лицо выточено из цельного куска гранита — неприступное и бесстрастное. Оно говорило — можете на меня жаловаться в Гаагский суд, но так как вы не люди, то и права человек вам не положены.
— Fiat Lux, — неожиданно бросил юноша.
Все поле покрылось ненавязчивым бирюзовым светом, подсвечивая даже невидимых и замаскированных врагов. Многие даже от такого слабого освещения прикрыли глаза руками. Деморализованы. Хорошо.
— Enigma Magika, Introitus. — На очереди преобразование каналов манны, под потребности боевого мага. Точнее возможность формировать заклинания из чистой силы, а не переработанной к свободному употреблению манны, как то делают простые чародеи. А способность сводить на нет вражескую сопротивляемость заклинаниям также очень даже нелишняя. Самое то для неприхотливых противников.
— Хаос неделимый, да этот урод нас не уважает, — раскричался громадный богомол, тонкий как спичка.
Точно подметил.
Для многих демонов и полубогов, боевой маг — так, пылинка на ладони.
Они бы не были столь пренебрежительны, узнав, что имея ранг Гения Небес, юноша может просто заставить их не дышать, вынув кислород из легких, или пустив вместо него углекислый газ. Но это не интересно, слишком быстро и неэффектно.
Кто тут наперебой требовал ужасающей смерти? Становитесь в очередь.
Саня не поворачиваясь, щелкнул в его сторону пальцами. Из камня под ножками мантисса вырвался цветок из раскаленных каменных шипов, проткнув длинными копьями зеленоватое тело насквозь. "Адские Пики". Короткий хрип, капли желтой жидкости упали на снег.
— Гяур-мясник, осужден за убийство малолетних девочек. Одобрен на смерть судом всеобщего собрания Дьяволов в предместье Токио. Скрываясь в Астрале, попался при совершении нападения на жителей города Лондона. Приговор — на кол, — бесстрастный механический голос вампира тихо, но так что слышали все вокруг, читал приговор и выдержки из протоколов...
"Коли долиною смертной тени пойду я..."
Соседи мантисса зависли над землей. Из-под корки прессованного снега взметнулись длинные корни и в мгновение ока оплели извивающихся и вопящих близнецов. "Плеть бога лесов".
— Братья-шинкователи. Каннибалы. Повинны во множестве серийных убийств с последующим поеданием своих жертв. Чем больше на вас смотрю, тем больше верю Дарвину. Выживает сильнейший. Это не вы. Приговор — четвертование...
Корни резко рванулись в стороны, разорвав убийц на мелкие кусочки.
С пронзительными криками, наперерез метнулась волна Тенепоклонников в черных одеждах. В руках — несуразное оружие из костей, сплошных рваных концов.
Никто не успел ничего понять. Головы нападающих взорвались тучами брызг, как гнилая тыква от удара ногой. "Мозговой Штурм"
— Глупые последователи Тени не имеют права на жизнь. Предавать свой мир — гнусно. Из-за таких как вы и случается большинство прорывов. Приговор — смерть через отсечение головы.
За ними бросились боевые мистики (маги-отступники, отщепенцы и убийцы). В сторону мерно шагающего вампира полетели многочисленные залпы из разнообразных сгустков энергии, волшебные стрелы и болты, молнии и огненные шары.
