Рассвет в ночи

─ Георгий Иванович в отпуске. — Пресек Он дальнейшие разъяснения, взял листок, развернул и пробежался по нему глазами. — Ух... Целый месяц! И что же? Собираешься работать?

─ Конечно. — Буркнула она, моргнула, но глаз не отвела.

─ Ха! — Отложив справку в сторону, Он поставил локти на стол и опустил подбородок на сжатые кулаки. — Только учти, рабочий день начинается в восемь утра и заканчивается в пять вечера, а то и позже, если я того потребую. Сочков я не терплю. Это понятно?

─ Конечно. — Она сглотнула и как-то неловко дернула плечом, но голос её не дрогнул.

─ А так одеваться тут не принято. — Он кивнул на её сарафан. — Нечего сверкать перед моими сотрудниками голыми плечами.

Она почему-то не растерялась, быстро достала из сумки ажурное болеро и накинула на плечи. Что-то сегодня в этой девице было не так. Он даже знал, что именно. Он её насквозь видел, как и любого, кто садился в кресло напротив Его рабочего стола. Все люди, что здесь оказывались, в одно мгновение открывались перед Ним, словно пестрящие статьями и фотографиями журналы. Вот и Светлана сейчас была для Него не сложнее яичницы с беконом. Сидит вся такая зажатая, мышь мышью, хвостик трясется, ушки дрожат, зубки стучат, зато глазки-бусинки так и горят шальным огоньком. Храбрится. Что ж... Уже лучше, чем в прошлый раз. Даже похвально.

─ Так. — Он встал из-за стола и направился прочь из кабинета. — А ну пойдем со мной. И бумажку свою прихвати.

Они прошлись через весь офис, Он — спокойно вышагивая впереди, она — смущенно семеня следом. Первым посетили кабинет кадровика, где оставили справку о прохождении практики и сделали копии паспорта и страхового свидетельства.

─ Оформляй ей ставку, Петр. — Велел Он, поразмыслив чуток, и наклонился к её лицу — Раз всерьез вознамерилась у меня поработать, я твой труд оплачу. Сотня в час устроит?

По всей видимости, её все на свете устраивало, потому что ответа не последовало, только хлопнули длинные ресницы без следа туши, да чуть порозовели щеки. Кадровик приободряюще ей улыбнулся:

─ Радуйтесь, Света, Константин у нас хоть и строгий начальник, но справедливый!

─ Здесь всё. — Оборвал Он раболептческий порыв Петра. — Пойдем дальше.

А дальше были бухгалтерия, где еще раз оговорили оплату, серверная, где Он велел подготовить компьютер, несколько кабинетов сотрудников, с которыми Ему приходилось иметь непосредственные контакты в процессе работы, а затем на глаза попалась Жанна.

─ Вот тебя-то я и ищу. — Поймал Он девушку за локоть. — Это Светлана, практикантка. За сегодняшний день введи её в курс всех текущих сделок, ознакомь со списками контактов, научи пользоваться коммуникатором... Короче, передавай дела, — ты уходишь в отпуск.

─ Да неужели! — Счастливо воскликнула Жанна и бросилась Ему на шею, даже в губы поцеловала. — И когда мы летим? На какое число заказывать билеты?

─ Я не лечу. — Сдержанно осадил Он свою помощницу, разомкнул кольцо её рук и слегка отодвинулся в сторону. — У меня работы по горло! Я б и тебя не отпустил, но Гера очень настаивал. Так что, Жанна, введи Светлану в курс своих основных обязанностей. Давай живо, чтоб к понедельнику я её от тебя отличить не мог.

─ Как же так, не летишь? — Все не унималась та, сердито морща лобик. — А не боишься одну отпускать? Вдруг я там кого-нибудь подцеплю, а?

Уперев руки в тощие бока, она ехидно улыбнулась и подмигнула начальнику с таким фамильярным выражением глаз, что Он, обычно привыкший не замечать дерзостей своей любовницы, сейчас не сдержал колкого замечания:

─ Главное — хламидий не подцепи, а остальное уже твое личное дело.

Сказать, что Жанна опешила, было мало. Она буквально окаменела, широко раскрыв красивый ротик и выпучив не менее красивые глаза. Из-за Его спины раздалось несколько сдержанных смешков, под которые помощница спешно удалилась в свой кабинет. А Он обернулся к Светлане, спросил с вернувшейся в голос усталостью:

─ Ну что? Тебе задача ясна?

Глава 18.

Неделя в Его редком обществе

Усталый голос. Равнодушные черные глаза. Она твердо кивнула и переступила с ноги на ногу. Вдруг узкое лицо резко приблизилось к Ее, и Она потупилась, приготовившись выслушать что-то едкое. И не ошиблась, правда, звучали его слова так безразлично, что их можно было принять за искренний совет:

─ Тогда брысь за Жанной в кабинет.

И Она не заставила себя ждать, молча скользнув за яркой девушкой. Тихо прикрыв дверь, Она подняла взгляд на стильно одетую блондинку, деловито собирающую бумаги на и так аккуратно прибранном и чистом столе. Компьютер надсадно хрипел, выдавая все новые и новые файлы, но красавица играючи-лениво вырубила его, не задумываясь о потере информации. "Наверно ,они не очень-то были нужны...", — неуверенно подумала Она, скромно и ненавязчиво стоя у самой двери и спиной ощущая предательский коварный сквозняк, пробивающийся сквозь щель. Внезапно блондинка подняла голову и с легким оттенком надменности кивнула, сделав пригласительный жест рукой:

─ Входи-входи, располагайся! В то время как я буду нежиться на Кипре, ты будешь меня заменять.

Безукоризненно наманикюреный пальчик на секунду прижался к алым пухлым губкам, по которым ползла улыбка:

─ И постарайся ничего здесь не испортить. Я тебя очень прошу.

Она кивнула, походя отмечая, что просьба из уст Жанны звучит почти как угроза. И, пожалуй, Ее бы это напугало и смутило, если бы Она не пребывала в таком волнении. В скором времени очаровательная сотрудница махнула ручкой на прощание, с оттенком брезгливости оглядела Ее совсем не накрашенное личико и, усмехнувшись чему-то, задумчиво протянула:

─ Бедный Константин. Или бедная ты, Светланочка?

Ей никогда не нравилось, когда Ее имя пытались смягчить. Особенно так. Поэтому Она с трудом сдержала возмущенный взгляд и сделала вид, будто очень увлечена просмотром темного экрана компьютера. Впрочем, блондинке Ее реакция была не особо важна, и она закрыла дверь с той стороны. Цокот каблучков помощницы и... наверное, любимой черноглазого бизнесмена было слышно еще долго. Немного постояв у двери, Она все же решилась приблизиться к столу, размышляя надо всем.

Странный... Странный он, Ее будущий... Нет, Её настоящий начальник. Как будто и не было ранее встреч. Как будто он только что Ее узнал... И заранее презирает. Впрочем, ну какое Ей, Мышке, до этого дело? А Она энергично себя, который день убеждала, что дела Ей до этого нет. И не было. И не будет. Никогда. Вообще. Но...

─ А дальше — снежное поле...

Она потянулась, провела пальцами по стопке бумаг, улыбнулась то ли смущенно, то ли победоносно, и села за стол. С легкой ноткой ликованья взяла первый листок и погрузилась в чтение. Первый день работы...

Второй день, третий... Телефонные звонки, равнодушный и чуть пренебрежительный взгляд Константина... Её неизменно кроткий голос, который все чаще бывал скорее спокойным и ровным, чем тихим и срывающимся. О нет, Она была и оставалась той самой Мышкой, Она смертельно стеснялась и интуитивно боялась своего непосредственного начальника. И не только его. Еще Она страшно боялась телефонной трубки, но пересиливала себя и поднимала её, и говорила мило, обходительно. И взволновано теребила ручку, то включая, то выключая, то роняя ее на пол, то укалывая ею свои бледные пальцы. Но все шло равномерно, и Ее хоть и не хвалили, но вроде бы и не пытались выгнать. И Она понемногу привыкала...

А через неделю, посреди привычно-размеренного рабочего дня к Ней в кабинет вошел начальник. Чем-то озабоченный, нахмуренный Кон-стан-тин. Она в это время, деловито высунув язычок, разыскивала в Интернете факты о какой-то, пока небольшой компании, которые Ее попросили собрать. Увидев его, Она испугалась. Как делала всегда, впрочем... Но уже почти научилась скрывать это — за трепещущими ресницами, за спрятанными руками, за ненатурально расслабленной позой, хотя Ей самой она казалась очень естественной! Поспешно поднявшись, Она опустила глаза, нервно закусив губу:

─ Здравствуйте, Константин... кхм.

Она запнулась, мгновенно вспомнив: раз — сегодня они уже виделись мельком, и Она, конечно, успела с ним поздороваться, а два — он терпеть не может, когда к нему обращаются официально. Из-за чего Она часто подвергалась испепелению его дьявольски-черными глазами. Судя по всему, сейчас она опять испепелится. Правда, по собственному желанию... Ну зачем так насмешливо глядеть?.. На стол тяжело приземлилась папка с бумагами, и Она проводила ее любопытно-испуганным взглядом. Затем опять подняла серые потемневшие глаза на него. А он уже оборачивался к двери:

─ Найдешь все об этой фирме... Все, что сможешь, и принесешь мне, хорошо?

Она кивнула, опять сев за стол. Щелкнула мышкой, вновь погрузилась в работу... Настолько погрузилась, что, когда часы показали пять, Она изумленно подпрыгнула на месте и потерла уставшие глаза. Опять приземлилась на стул и огорченно нахмурилась. Ничего об нужной фирме. Ничегошеньки. Как будто такой и в помине нету! Пальцы были запущенны в густые взлохмаченные черные волосы.

Порывшись еще в Интернете, Она отчаялась и, пробежавшись по опустевшему коридору офиса, постучалась к Константину. Дождавшись ответа, Она открыла дверь и смущенно потопталась на пороге. Резко пахнуло свежим резковатым ароматом его парфюма, и Она мгновенно забыла о том, зачем собственно пришла. Но потом поймала на себе его взгляд и вспыхнув до самых кончиков ушей, выдавила:

─ Я не нашла ничего... Простите. Может, я смогу... сделать... что-то...

С каждым новым словом Ее голос звучал все тише и тоньше. Под все больше тяжелеющим взглядом начальника Она делалась все меньше и меньше... Еще секунда, и Она бы юркнула в норку, будь она здесь! Сбежала бы от этого оголодавшего злющего кота, который молотит хвостом и в ярости готов разорвать любую жертву.

─ Еще...

Пискнула Она почти что шепотом и замолкла. Как загипнотизированная малютка-мышь. Замерла, притаилась, пропустила один удар сердца, слыша, как оно медленно бьется... "Сейчас выгонит... Он хотел сделать это еще в самом начале...", — вяло подумала Она, почти смиряясь с этим и прикрывая глаза. Но необоснованные тревоги прервал холодный усталый баритон:

─ Мне неважно... Крайний срок — послезавтра. Найди мне все про эту фирмочку, или...

Он не договорил, но Она поняла и так. Вышла, тихо прикрыв за собой дверь. Сползла по ней, уткнулась головой в колени. Вздохнула пару раз, успокаиваясь, вытерла рукавом выступившие слезы, шмыгнула носом, быстро прошла мимо не особо удивленного клерка и зашла в свой кабинет. Она должна узнать, должна, должна.

Уткнувшись носом в окно, Она смотрела на темнеющее небо, нависшее над спешащим куда-то городом, провела кончиком пальца по стеклу, откинула с лица темные кудряшки, потерла глаза:

─ Если гора не идет к Магомету, — Магомет придет к горе. Ну или я... к фирме...

Ее мелодичный голосок звучал почти так же уверенно, как и через два дня, ранним утром, когда Она клала увесистую стопку листов ему на стол:

─ Вот. Здесь имена и фамилии управляющих, главные козыри, зарплата и объективный взгляд на отношения этой фирмы с другими. Управляется, кстати, одним из акционеров компании, которую вы месяца два назад разрушили.

Он был удивлен. Или нет? Или принял как должное? Впрочем, сейчас Ей было все равно. Она вышла из его кабинета с чувством странной гордости, к которой примешивалось жгучее смущение.

Никому не узнать, как Она торчала под дверями нового здания и жалобно хлюпала носом. Никому не узнать о том, как Ей навстречу выбежала хорошенькая секретарша, шедшая с работы в уютный дом со вкусными запахами и заботливыми родными. Никому не узнать, как они сидели на скамейке, и секретарша искренне и многословно говорила о своей новой работе, как Она, Мышка, высушив слезы и закусив уже красную от этих укусов губу, внимательно слушала.

Ей было мучительно стыдно перед доброй секретаршей и перед толпой невиновных людей. Настолько стыдно, что Она уже думала все бросить и уйти из фирмы Константина. Вот прийти и сказать гордо и громко, что Она уходит, что Она не намерена выносить такого отношения к другим людям, что Ей жаль их, и Она не хочет участвовать в этом не слишком чистом деле! Но в памяти всплыли равнодушные черные глаза. И узкое лицо, всем своим видом выражающее пренебрежение глупой клушей, практиканткой с пугливым взглядом... Ну нет! Она должна была ему доказать! Показать, что Она может... поступать бесчестно. Или хорошо работать? Вот так разрываясь между стыдом и гордостью, Она ушла в свой кабинет. Принимать очередной телефонный звонок.

Глава 19.

Его заманчивое предложение, даже два

Шла вторая неделя лета, и погода стояла такая жаркая, что на выходные в городе не осталось, кажется, ни одного жителя — все без исключения укатили на побережье, нежиться на солнышке и плескаться в прогревшейся водичке. Улицы были пусты — не сновали прохожие, не шныряли автомобили, только изредка на глаза попадались совершенно пустые автобусы и припаркованные на обочинах такси. В душном не двигающемся воздухе, наподобие снежных хлопьев лениво кружился тополиный пух — плясал медленные танцы, разнежено опускался на землю и волочился по ней, скатываясь в пушистые комья. Пух лез в глаза, горло и нос, мешая дышать и вызывая слезы. За эти выходные Он несколько раз пожалел, что не последовал примеру основной массы населения и не уехал к морю. Вместо этого Он работал в парке, поставив ноутбук на колени и заткнув уши гарнитурой от мобильного — так можно было и музыку слушать и на звонки отвечать, если таковые имелись.

Работалось Ему вольготно, голова полностью прояснилась, освободившись от груза прошлых дел, и совесть на сей раз насытилась, перестав глодать душу. Дело в том, что Его новая, а точнее временная помощница вечером пятницы принесла очень хорошие новости! Слухи, что до Него случайным образом донеслись, нашли безапелляционное подтверждение. Главный акционер фирмы, уничтожение которой было прошлым Его заказом, оказался сильным человеком и успешным бизнесменом — прошлое его дело пошло ко дну, но капитан остался наплаву и теперь с новыми силами вернулся на рынок.

Когда усталая и даже несколько раздраженная Светлана нарисовалась на пороге кабинета, Он уж было подумал, что девчонка вконец исстрадалась, ходя в Его подчинении, и сейчас вознамерилась забрать заявление о прохождении практики и попытать удачу у кого-нибудь более приятного в общении. Ан нет! Она добыла-таки нужную Ему информацию, о чем и сообщила весьма пренебрежительным тоном. Ну, тон-то Его не особо удивил, она же, скорее всего, с кем-то там из этой фирмы лично общалась, и этот кто-то излил ей душу, посвятив в подробности прежнего краха компании. Разумеется, прозвучала и фамилия Зуров, да с такими эпитетами, что Светлана, наверняка, не решилась признаться, что именно на этого подлеца сейчас и работает. Ей пришлось врать человеку, который говорил с нею искренне и открыто. Ей пришлось смотреть в глаза человеку, благополучие которого, как она посчитала, вновь оказалась под угрозой, и она сама этому поспособствовала. Ах, бедняжка! Немудрено, что она буквально сверлила своего босса обиженным взглядом, пока Он просматривал принесенные бумаги.