Эпизод 1. Странник и Судьба

-Здравия желаю, товарищ генерал, - по старой привычке сдуру, бухнул директор и тут же понял свою оплошность.

— Как прошло? — голос у генерала ровный-ровный. Но директор знал: если что не так, ничего хорошего от этого голоса не жди.

— Неувязочка вышла, товарищ генерал. Парень со страху моим "гоблинам" "навалял" сильно, — врать нельзя, директор знал по опыту: соврешь — будет только хуже.

— Ну и как, живые твои ребятишки-то? Сильно "навалял"? — поинтересовался генерал.

— Да...У обоих нос сломан. Говорят, что даже и не поняли, как и что произошло. Шок, похоже, у обоих был, — объяснил директор.

— Шок, говоришь. Ну что ж, твои "гоблины" — твои проблемы. Дам тебе еще одну попытку. Задача простая: привезти его ко мне на конспиративную квартиру. Живого и в сознании, а остальное неважно. Можно и пожёстче с ним. Но живого, и чтобы говорить мог... Надеюсь, больше промашек не будет? — генерал как будто приказ отдал.

— Больше не будет! — директор принял приказ к исполнению. Невыполненную контрольную на какое-то время перенесли.

— Я перезвоню, — генерал закончил разговор.

Директор посидел минут пять в раздумьях. Как этот блондин двух "горилл" поломал? Их же и ломом не сразу прошибёшь. Представил себя на их месте. Бр-р-р! Как-то поотвык он, директор, лично свои телеса подставлять в таких случаях. Для этого есть молодежь. Мозги друг у друга вышибать. Хотя какие у них мозги?..

Он снял телефонную трубку, нажал вызов: "Колян, зайди!"

Через минуту Николай Лагунов, он же Колян, правая рука директора, был в директорском кабинете.

— Вот что, Колян. Нам дали второю попытку. Возьми с собой обоих чемпионов и этих "горилл" недобитых. Нужно доставить блондина к генералу на хату, живого и в сознании. Надеюсь, теперь вы ему что-нибудь сломаете, а не он вам. "Горилл" сильно не сдерживай, только чтоб блондин был живой и адекватный. Как сказал генерал, пожёстче с ним.

— Можно и пожёстче... Так может, сначала отстрелим у него чего-нибудь для сговорчивости, если вдруг опять что-то не так?

-Ты его видел? Что может быть не так? Против двух чемпионов, что он сделает? Да и бугаи, если случайно его заденут, хана ему... А в махаче не уследишь, откуда плюха прилетит, сам знаешь. Так что без пальбы и без лишнего членовредительства. Только подготовить блондина для разговора с генералом. Чтобы говорить "нет" он не хотел однозначно. Да и генерал не сказал, зачем ему этот блондин нужен. Чего доброго, ещё извиняться потом будем перед ним. Так что без пальбы.

- Понял, босс! — Колян был парень умный и исполнительный. На нем почти весь ЧОП держался. Он хоть и очкарик, но уважали его все. За словом в карман не полезет, все переговоры на нем висели, и в драке опять же незаменим. Умен, сообразителен и в меру опасен.

Глава 8. ПРОДОЛЖЕНИЕ ОХОТЫ — ПЯТЬ К ОДНОМУ

Несколько дней спустя, когда я уже более-менее успокоился и начал забывать про своё приключение, у меня стала появляться надежда, что всё в прошлом, всё обошлось.... Просто произошло случайное недоразумение.... И когда впереди меня начал прижимать черный джип, я не сразу связал это с предыдущими событиями. Я спокойно ехал на "восьмерке" по своим личным делам, а джип обогнал меня и начал явно теснить вправо к обочине. Таранить большущий джип мне совсем не хотелось. Неизвестно, какие там "дяди" или "братаны" ехали. Да и сам джип, как минимум, в два-три раза тяжелей моей "восьмерки". Пришлось тормозить. А место-то пустынное, с обеих сторон деревья лесопарка прикрывают наш поворот на дороге. И проезжающие машины в парке редкость. Что делать, элитное место для богатых. Зря я захотел сократить дорогу и сюда сунулся. Может быть местной охране это не очень понравилось, или может, я чего-то не знаю про эту дорогу .... Никаких новых приключений мне уже совсем не хотелось. Хотелось быть страусом: голову в песок — и никаких проблем. Я включил заднюю скорость: сейчас объеду этот наглый джип и поеду дальше. Обернулся, чтобы посмотреть на дорогу сзади, и тут мне стало невыносимо плохо. Сзади мою машину зажал уже знакомый мне "мерс". Сердце моё со всего размаху тут же бухнулось вниз, в пятки — наверно, прятаться. Мысли, моментально сообразив, что сейчас не их время, отключились полностью, и в моей голове образовалась густая липкая пустота, явно усиливаемая безотчетным животным страхом. Из джипа вылезли три человека, в полной уверенности, что я никуда не денусь (две машины зажали мою "восьмерку" с обеих сторон), пошли ко мне навстречу неторопливым размеренным шагом. А из "мерса" показались двое моих старых знакомых и, судя по их еще не совсем зажившим ухмыляющимся рожам, были очень рады меня увидеть. Только вот сердечной доброты в их глазах я не заметил. Сейчас у них были глаза солдат из расстрельной команды. Отсюда вывод — милой беседы не будет.

— Так, какие у меня варианты? — спросил я себя. Пора бы уже включиться голове. Но мысли, как табун необъезженных скакунов, бегущих сразу во все стороны, разумного ответа дать не могли. — Будут бить, то есть, типа, учить жизни?.. Или сразу будут производить отстрел кроликов? Что им от меня надо? Справиться сразу с пятерыми, да без Ван Дама, пупок развяжется. Пропал, совсем пропал!..

Тройка из джипа начала окружать спереди мою "восьмерку", старые знакомые из "мерса" остались около своей машины.

— Ну что ж, пошли получать плюхи! — наконец-то выдала голова единственно разумный совет и даже немного успокоила: — Может, просто поговорят и отпустят, ну запугают до невозможности, разведут на деньги немалые, но отпустят. Не убьют же. Надежда умирает последней.

— Ребята, что-то хотели? — был мой первый вопрос, когда я вылез из своей "восьмерки".

— Да, за тобой должок есть. Немного денег за разбитую машину и за моральный ущерб нашим сотрудникам, — произнес один из тройки с черными, явно дорогими, очками на носу. Вероятно, старший и самый умный. Я даже заметил в его глазах интерес лично ко мне. Судя по всему, я его заинтересовал как пока ещё непонятный для него своеобразный экземпляр "лоха". Двое других из джипа, стоящие рядом с ним, были явные бойцы. Не простые качки-тяжеловесы, а мальчики-спортсмены. В меру сильны, быстры, крепки и очень опасны. Знавал я таких ребят раньше, приходилось с ними иногда на тренировках пересекаться. Голыми руками доски деревянные или челюсти человеческие они легко ломают, могут и пяткой в лоб засветить без всяких проблем. А вот попасть в такого трудно: на месте он не стоит и скручивается во все стороны без всяких усилий. И с одним-то таким спортсменом легко своему здоровью вред нанести, а тут.... Ну ладно, хоть посмотрим, какому стилю боя ребята обучены.

"Да, со справедливостью в нашем мире плохо", — подумал я. Страх прошел. Ему на смену, из всех самых потаенных глубин моего организма, наверно, из пяток, вместе с ожившим сердцем начала подниматься холодная решимость, даже гнев — гнев на всех тех, кто мешает нам, простым людям, жить по-человечески. Да и не хочется быть простой тварью дрожащей перед этими... Хочется быть Человеком. Появившаяся злость сделала меня наглым и твердым в своих намерениях: хоть одному из них успею физиономию испортить.

— Опять денег должен? — несколько нагловато поинтересовался я и отпустил тупую шутку: — А может, лучше по пивку? За пивом и поговорим. — И затем уже серьезно спросил: — Сколько денег, и каким сотрудникам? Я вас вообще вижу в первый раз. Вы хоть кто?

— Не зря говорят, что ты слишком дерзок. Вижу, это действительно так. Хочешь посоревноваться с нами в восточных единоборствах, давай пробуй, но... — "Очкастый" сделал знак остальным.

Дальше все было по привычному сценарию.

Когда я ещё занимался ушу, тренер всегда пытался заставить нас в спарринге драться по-настоящему. По-настоящему это, как минимум, до крови.

— Ребята, здесь вы друг друга знаете, можете пожалеть друг друга, — учил он нас, — а там, на улице, вас не пожалеют, найдется кто-нибудь, который приложит вас на всю катушку. Так что тренируйтесь здесь, учитесь здесь. Там будет уже поздно.

Я понял, что этот момент настал, что сейчас либо я, либо меня — выбора нет. Бить человека для меня всегда было проблемой, а бить по лицу так и просто невозможно. Но передо мной не было людей, были бандиты, хоть они и назывались сотрудниками. А с нелюдями нельзя по-человечески. Их надо бить, бить без жалости, без пощады до тех пор, пока не вспомнят, что они когда-то раньше были людьми. По-другому они не понимают. Это я знал ещё с детства.

Мальчики-спортсмены из джипа — эти две быстрые смертоносные "торпеды" начали одновременно. "Очкастый" был готов начинать следующим. Последними в мое "обучение" должны были вступить две большие черные вороны из "мерса". Один из мальчиков бил рукой в грудь, второй ногой в голову. Сблокировать сразу два удара одновременно я даже не пытался. Это только в кино можно, да и то после десятого дубля, случайно, поэтому я просто рухнул вниз, скручиваясь в коленях, но попутно успел заехать прямой правой рукой одному из мальчиков в пах. Тычок получился весьма жестким, а будет ли, когда-нибудь потомство у этого б/у спортсмена меня совсем не интересовало. Уже внизу, ещё в падении, я сразу же ударил своей правой по опорной ноге второго мальчика-спортсмена, стоящего в позе деревенского колодца-аиста, благо, он только на ней и стоял. Ударил достаточно сильно, отрывисто и опять без жалости — раздался глухой хруст кости. Человеческая кость около ступни не более 5-6 сантиметров в диаметре и она полая внутри. При сильном, под девяносто градусов, ударе она легко ломается. Следующим на очереди оказался "очкастый". Он как раз успел подскочить: ему повезло больше первых двух. Я внизу прокрутился вокруг своей оси на одной ноге, исполнив "хвост дракона", и "очкастый", нелепо взмахнув руками в полёте (наверно, хотел схватиться за воздух), рухнул на спину. Пока я поднимался на ноги, подоспели ребята из "мерса". Один из них сзади попытался ударить меня в спину, и ему это удалось. Я знал, что это неизбежно, потому что просто не успевал ничего сделать. Успевал только перевести прямой удар в касательный. Его жесткий сильный удар пришелся мне в правый бок — получилось достаточно болезненно. Железная рубашка ушу не сработала: не успела. Нужно же на выдохе послать внутреннюю энергию в место ожидаемого удара... или хотя бы имеющуюся мускулатуру напрячь. Но его второй удар я сблокировал, как учили, захватив руку на слом, лишив его движения. Второй претендент из "мерса" тоже хотел принять участие в нашей потасовке: нужно же было дать выход прошлой обиде, позору. Парень бил от души, и, если бы он в меня попал, на этом бы все и закончилось. Такие удары всегда заканчиваются нокаутом. Пришлось подставлять под удар его дружка из "мерса". У него в этот момент рука была в зажиме на слом — и она, вполне естественно, сломалась. Пока я первым прикрывался, как щитом, успел ногой сбоку ударить по голове второму нападающему, причем тоже от души. Это его сразу отключило. Я никого из них не жалел, как и они меня. Наступила маленькая передышка. "Очкастый" и мальчик-спортсмен с больным пахом не знали, что им делать. Остальные "братки" теперь были заняты исключительно собой, ощущениями только что пережитого и хотели помощи... А у меня одно желание: "Оставьте меня, наконец, в покое", и, как в мультике про муравья, мысль бьется: "А то укушу!" Стоим мы с "очкастым" и смотрим друг на друга. Товарищ с пахом спокойно стоять не мог: боль заставляла его сгибать тело, непроизвольно защищать свое сокровище. "Очкастый" призадумался. Больно уж большие потери были с их стороны, а результат опять не был достигнут. Одна сломанная нога, одна сломанная рука, один без сознания, у одного между ног сильно болит. С моей стороны, конечно, тоже были потери. У меня сильно болел бок, складывалось впечатление, что, как минимум, ребро сломано. Очень хотелось его потрогать или посмотреть на него повнимательней. Только по моему виду было совсем не заметно, что меня тоже что-то беспокоит: мне же нужно имидж неустрашимого бойца держать. Больше всех после всей этой нашей кутерьмы повезло "очкастому": у него нигде ничего не болело, вообще ни одной царапины не получил, совсем ничего. Костюмчик отряхнул, и порядок.

— Слушай, Очкастый, давай отдохнем, — предложил я, — отложим ваше мероприятие. В следующий раз соберешь команду побольше, и у вас обязательно получится. Только надо ли вам все это? Не такой уж и большой ваш ЧОП, а после случившегося сотрудников в нём стало ещё меньше. Ваши силы не безграничны. И знаешь что, я вынужден буду искать защиту у своих. Для следующей нашей встречи тоже соберу команду побольше. Надо же как-то наши силы уравнивать.

— Кто у тебя свои? Что ты несешь? — спокойно ответил "очкастый". — Сам ты действительно что-то можешь, но один в поле не воин. Хозяин тебе нужен. Это, кстати, вторая часть нашего задания — доставить к хозяину. Первая — слегка тебя отметелить. Не ты нас, а мы тебя! Не зря он предупреждал: поосторожней и пожёстче надо с тобой. Опять не рассчитали... Ты прав, сейчас давай отдохнем. Вторая ошибочка с тобой вышла! Нам надо подумать, что с тобой дальше делать. О нашем решении узнаешь попозже. Мы тебя известим. Обязательно.

— Ну, тогда пока, — я осторожно двинулся к машинам. — У меня еще есть другие дела.

Я залез в "мерс", завёл его, газанул на нем назад и освободил дорогу своей машине, затем пересел в "восьмерку", медленно выехал на дорогу и спокойно проехал мимо "очкастого" — всё на автомате. Он стоял и как-то равнодушно смотрел на все мои манипуляции. И только тогда, когда я достаточно далеко отъехал, он полез за сотовым, начал куда-то названивать. Понемногу напряжение у меня стало спадать, зато всего начало сильно трясти. При таком непроизвольном танце тела о дальнейшей поездке не могло быть и речи. Пришлось, как только джип пропал из вида, искать укромное местечко, тормозить и просто сидеть в машине — расслабляться. Только минут через двадцать я смог взять себя в руки и поехать дальше.

— Да, ничто на Земле не проходит бесследно. Продолжение уже последовало. Кому я нужен? Кто этот хозяин? — скакуны в голове опять разбегаются в разные стороны. — Может, вернуться и спросить у "очкастого". Мысль, конечно, интересная, но как-то я не уверен, что оставшиеся на поле брани будут рады снова меня увидеть. Нет, однозначно, это плохая мысль!

Эскадрон моих мыслей шальных завладел мной настолько, что я пришёл в себя уже около дома. Как доехал, не помнил совершенно. Дома сварил крепкий кофе: надо же взбодриться, чтоб думу думать с ясной головой. Прилег на любимый диван — сейчас начну думать.... Вдруг просыпаюсь, смотрю: уже утро. Стресс почти прошел, и о вчерашнем приключении думать совсем не хотелось. Как страус: голову в песок — и нет проблем! Как всегда начинало работать наше русское "авось". Авось, пронесет! Опять же, зачем-то я им нужен? Хотели бы убить — давно бы убили, а раз я жив — значит ещё потрепыхаемся.