Последняя Сенджу

— Ты девочка с невероятным потенциалом. Я вижу это в тебе. И хочу помочь развить его.

Ага, а потом забрать к себе на опыты. Но детское любопытство всё-таки взяло верх и я приняла его подарок, понимая, что просто так ничего не делается. Довольно улыбнувшись, он развернулся и пошёл обратно к рабочим, которые стояли на перекуре. Недаром говорят, что чем старше шиноби, тем сильнее у них развивается чутьё. Мой взгляд, направленный на его спину, он точно ощутил и, обернувшись, облизнулся. Гадость какая.

Не дай бог Цунаде узнает, что я общалась со Змеем, да ещё и взяла что-то из его рук...

Комментарий к Глава VI — Авторитет в деле (ОТКРЫВАТЬ НА СВОЙ СТРАХ И РИСК)

Для тех, кто добрался до конца главы и даже чуточку дальше — я не особо много думал, пока писал эту главу. Как меня попёрло в час ночи, так и писал, пока всё не выплеснул.

========== Глава VII — Добро пожаловать в реальность, Эми-чан ==========

С виду вполне обыкновенный, изготовленный из чакропроводящей бумаги, древесину для которой у нас добывают в Лесу Смерти. Ощупав подарок со всех сторон и даже обнюхав, я так и не обнаружила ничего подозрительного, хотя кто так проверяет? Здесь нужна стационарная диагностическая печать и специалист по фуиндзюцу, который даст заключение даже по составу чернил, исследовав всё "с ног до головы". Честно говоря, я даже не знала куда его спрятать. Под "его" я имею в виду свиток Орочимару, который наш новый сосед задарил с месяц назад. Мне так и не хватило смелости, чтобы открыть его, а показать Цунаде почему-то не догадалась, да и поздно уже, сразу надо было. Зная про хитрую и подлую натуру Саннина, не сомневаюсь, что он внедрил туда какую-нибудь бяку. Так что ознакомление с мистическими и тайными знаниями, если они вообще там есть, я пока отложила в долгий ящик и тренировалась как прежде — по методикам двух дорогих для меня женщин. В таком возрасте и при моём потенциале, изобретать велосипед, пытаясь прыгнуть выше головы, не самая лучшая идея, только надорвусь. Так что в Академии, вместе с остальными учениками я как обычно накачивалась фоновыми знаниями, кладезью коих оказался Сакумо. Вот он, живой пример того, что шиноби должен быть всесторонне развитым, а не тупой машиной для убийства. На такого человека стоит равняться, особенно зная, что он пожертвовал миссией ради спасения жизней своих друзей.

Казалось бы ежедневная рутина поглотила меня всю без остатка, хотя грех жаловаться — продвижения были и ещё какие! Впервые стоя на макушке дерева, забравшись на неё пешком с помощью чакры, без рук, я испытывала восторг и неописуемое ощущение гордости за саму себя. Вопреки всем ожиданиям, за мой контроль чакры Шизуне взялась чуть ли не сразу после поступления в Академию, руководствуясь принципом "раньше — лучше". Видя то, что Итачи умеет уже сейчас, я полностью с ней согласна. Маячаящий на горизонте силуэт Учихи подстёгивает выкладываться на полную и чуточку больше. Даже немного представляю себя на месте канонного Саске, который гнался за своим братом аж до 16 лет. Итачи-кун, ты негодяй, лишаешь бедную девочку счастливого и безмятежного детства.

— А теперь, Эми-чан, попробуй пустить чакру сначала в один листик, а потом в другой.

Нет, меня не собирались учить стихийному преобразованию чакры прямо сейчас, но от того, есть ли у меня вообще к нему предрасположенность, зависело моё дальнейшее обучение. Напротив стоял джи-сан, решиший внести свою лепту в развитие юного поколения, и внимательно следил за происходящим. Немного волнительно, но соберись, Эми! Две тонкие струйки чакры вырвались из общего круговорота и поочерёдно пропитали чувствительные к энергии бумажки. Ну же! Ну же!

-...

Иногда молчание бывает настолько красноречивым, что описывает ситуацию намного лучше всяких слов — одна бумажка смялась, а из второй выросла веточка с зелёными листиками. Внутри всё сжалось от изумления, а сердце заколотилось как бешеное. Дед молча стоял, ошеломлённо уставившись на мои руки.

— Я видел многое... но, Ками-сама! У тебя мокутон и райтон, девочка!

Не веря собственным глазам, старый Сенджу протянул мне ещё две бумажки. Результат тот же, только теперь на веточке распустился ещё и цветок.

Переминаясь с ноги на ногу, я всё-таки решилась задать волнующий меня вопрос. Вопрос, который мучает уже очень давно.

— И что теперь, джи-сан? Я буду как Хаширама-сама выращивать деревья?

— Я не знаю, зайка. Всё зависит только от тебя и насколько усердно ты будешь тренироваться. Однако, учитывая, что у тебя выросло это, — он отломал веточку с цветком и заправил её мне в волосы, ласково погладив по голове — ты сможешь стать сильной и поистине великой куноичи.

Приятно слушать похвалу, особенно от деда! По сравнению с ним, Цунаде и Шизуне вообще белые и пушистые. Этот же престарелый вояка превратил нашу первую тренировку в Ад, заявив: "В пору моей молодости нас гоняли похлеще вашего. Через раз натравливали на Учих. Кто выжил — хорошо, значит достоин зваться Сенджу. С какой же стати мне жалеть тебя?" Трудно соглашаться с человеком, который является источником твоих страданий, но Акайо-сан всё же прав — враг не пожалеет. В этом мире вообще мало кто снисходителен к противнику. Отвернёшься спиной и он немедля нанесёт смертельный удар. Из настоящих пацифистов до мозга костей на ум приходит только Наруто, которому ещё предстоит родиться. Но это отдельный случай, его терапия даже на Обито подействовала. Вообще среди его врагов мало кто умирал, становясь вместо этого на "праведный путь". А если и умирал, то совершал перед смертью невообразимые поступки.

Возвращаясь к методам деда, я могу сказать одно — все мои мысли насчёт "невозможного" и "перепрыгнуть через себя" пришлось забыть как прекрасный сон, раз и навсегда. Цунаде попыталась было возмутиться насчёт насилия над ребёнком, но со всей своей мужской суровостью джи-сан обрубил на корню попытки спасти меня от его бесчеловечных тренировок. Очаг чакры беспощадно опустошался чуть ли не каждый раз, а боль в мышцах стала верным другом. На уроках я обычно отсыпалась, по крайней мере первую половину занятий моя голова не отрываясь лежала на уютной и прохладной столешнице парты. Дай Бог тебе и твоему сыну здоровья, Сакумо-сан, да долгих лет жизни! Хатаке отлично понимал, что меня накрыл террор в клане и потому не лез со своими нравоучениями по поводу "неправильности сна на уроках". Ну а кто меня по-настоящему жалел, так это Итачи. Он жалостливо смотрел на помятую тушку, покрытую многочисленными синяками, которые не успевали из-за своей загруженности свести мои няньки, и тихо вздыхал. Бьюсь об заклад, что единожды увидев мои мучения, он пробудит мангёкё и спалит деда в пламени Аматерасу дотла. Фирменное проклятие Учиха работало в полную силу и мальчик привязывался ко мне всё сильнее и сильнее. И начало полового созревания я ждала со смешанными чувствами, хотя до него ещё как минимум четыре года. Эх, чую, быть битыми всем тем, кто посмотрит на меня хоть сколь заинтересованно.

Незаметно пролетели десять месяцев. Под чутким руководством патриарха Сенджу я продолжала постигать непростое искусство шиноби, обретая силу через невероятные муки и страдания. Увы, кеккей генкай не сделал из меня гения и порой на ум приходил Рок Ли и его бесчеловечный, безумный сенсей, который заставлял носить Густобровика на ногах утяжелители, в тонну весом каждый. Но с другой стороны гением педагогики оказался джи-сан. К привычным физподготовке и тренировке контроля чакры добавилась медитация, более глубокая нежели та, которой меня научила Шизуне. Целью являлось полное единение с природой, что было первым шагом на пути к стихийному преобразованию и дальнейшему освоению мокутона. Какой-никакой, но прогресс уже был — во время медитации, трава вокруг меня начинала усиленно расти, что не могло не радовать.

Сдав все экзамены на "отлично", Итачи досрочно выпустился из Академии, в очередной раз подтвердив молву о себе, как о новом гении из клана Учиха. Видя его довольную и счастливую моську, когда ему вручали хитай те и официально поздравляли с новым званием, я радовалась вместе с ним. Минато Намикадзе наконец-то стал преемником Хирузена. Специалисты по дотону филигранно вырезали новое лицо на скале Хокаге. Как по мне, его лик вышел очень даже удачно. Спустя месяц он женился на Кушине. Однажды, по пути в Академию, я заметила её на улице, прогуливающуюся по парку с заметно округлившимся животом, в сопровождении счастливого супруга. За всей этой кутерьмой я забыла о главном — реальность не совсем совпадала с каноном и опаздывала на два года. Почти каждую ночь я засыпала в страхе, ожидая, что в Коноху заявится Обито и Лис вырвется из бедной Узумаки, устроив настоящее бедствие в нашей деревне. И как это обычно бывает, всё случилось слишком внезапно.

В тот день мне удалось с помощью преобразования чакры вырастить крохотный кустик и джи-сан в честь такого события великодушно дал мне отгул до следующего дня. Цунаде и Шизуне с раннего утра покинули наш квартал, так и не вернувшись к вечеру. Орочимару как обычно закопался глубоко в своей подземной лаборатории, так что, слава Ками, я не столкнулась с ним лицом к лицу и в этот раз. Выдавшееся свободное время я решила провести в отдыхе, так что сегодня гостила с ночёвкой в доме семьи Итачи, сюсюкаясь с маленьким Саске, которому уже был год и два месяца. Уставившись своими любопытными чёрными глазёнками на меня, он никак не вязался с великим Мстителем и вызывал желание затискать его до полубессознательного состояния. Фугаку и Микото настолько привыкли к моим визитам, что спокойно оставляли его со мной, что в свою очередь вызывало приступы ревности у Итачи, который психуя уходил тренироваться. Ничего, пусть бесится, нечего маленькому завидовать.

Первый взрыв грянул когда я усыпила крохотульку и уже сама начала проваливаться в сон. Протяжно завыла сирена. Вслед за ней всю деревню накрыла волна ярости. Ужасающее КИ Кьюби подавляло волю и я сама не заметила, как начала рыдать, держа орущего ребёнка в своих объятиях. В гостевую комнату забежали Фугаку-сама и Итачи, сверкая в темноте своими шаринганами. Вслед за ними в дверях появилась бледная как мел Микото. Убедившись, что с нами всё порядке, они вывели меня улицу к собравшейся толпе детей и стариков под руководством двух чуунинов, наказав беречь ребёнка, а сами ускакали в сторону взрывов.

Началась повсеместная эвакуация гражданских и генинов, возглавляемая полицией Конохи. Погасло ночное освещение и деревню окутал мрак, видимо зацепило главную подстанцию. Всполохи взрывов периодически освещали наши лица то синим, то красным светом. Уже потом, вспоминая произошедшее, я поражалась насколько всё было чётко организовано и спланировано — никакой давки и обезумевшей от страха толпы, которая бежит во все стороны. Хотя на лице каждого застыла маска ужаса, люди беспрекословно подчинялись приказам сопровождающих и послушно двигались в одном темпе. Окружённая Учихами, я шла, прижав к груди притихшего Саске, который вновь неотрывно смотрел на меня, и молилась чтобы вся моя родня уцелела. Уже сидя среди трясущихся людей в скале Хокаге, я почувствовала особенно мощный взрыв и последовавшие за ним толчок и ужасающий вопль зверя, а после всё стихло. Неужели этот кошмар закончился? Лис запечатан в сыне Четвёртого? Это были самые долгие два часа ожидания в моей жизни. Когда к нам наконец зашёл Хирузен, разом постаревший за эту ночь на десяток лет, мне резко поплохело. Я никогда не видела, чтобы человек выглядел так, словно он потерял всё в своей жизни и ничто больше его в ней не держало. За спиной у него стояли Сакумо, Цунаде, Джирайя и Орочимару, все в ожогах от ядовитой чакры Лиса. Но не было среди них Минато...

— Как же так, джи-сан? И кто меня теперь будет угощать чаем и гонять на тренировках? А малышня, которая доставала меня своими играми? Кого мне теперь кормить чёртовой выпечкой?!!!

Я выплакала все слёзы ещё тогда, на пепелище нашего квартала, куда угодила бомба биджу, в истерике колотя ни в чём не повинную землю. Теперь же лишь в горле застыл комок, от которого было трудно дышать. Рядом стояла Цунаде в своём настоящем обличии, молча уставившись на одну из строчек в списке погибших. Шизуне. Спасая Узумаки Кушину, сестрёнка отдала ей всю чакру, до последней капли, а вместе с ней и свою жизнь. Этой ночью Коноха заплатила непомерную высокую цену за предательство Обито. Разбирая завалы, шиноби нашли обгоревшее тело Минато, которого опознали по зажатому в руке кунаю. Были устроены пышные похороны. В первых рядах стояла вдова с маленьким Наруто на руках. И видя как жена погибшего героя, несмотря на горе, стойко держит удар судьбы, я прониклась безграничным уважением к этой женщине из древнего и благородного клана. После церемонии я подошла к ней и молча обняла. Почувствовав, как мне на макушку что-то капает, я ещё сильнее прижалась к Кушине. Так мы и простояли, пока все расходились кто куда.

Через неделю, общим голосованием на пост Пятого Хокаге была назначена Цунаде. Конохе нужен был лидер, который взвалит на себя тяжёлую ношу в это непростое для всех нас время. Советниками стали Хирузен и, как ни странно, Орочимару, который отличился при битве с Кьюби, самоотверженно защитив маленького джинчуурики и его мать от когтей зверя. Вопреки моим предположениям и канону, репутация Учих наоборот возросла, ведь пока полиция Конохи организованно спасала гражданское население и генинов, глава клана и его старший сын помогали сдерживать обезумевшего биджу.

Постепенно всё утихло, разрушенное вновь отстраивали, но залечить раны в сердцах было куда сложнее. Шиноби, владеющие стихией земли, вновь лазили по скале из-за одного знаменательного события — Цунаде согласилась стать новой владыкой Хокаге. Моя приёмная мать примерила на себя шляпу с красным ромбом, с головой окунувшись в дела Конохи, так что Эми Сенджу была предоставлена сама себе. Я вновь начала тренироваться, глубоко уважая джи-сана за то время и душу, которые он вложил в моё обучение. И только сейчас я осознавала насколько сильно он привязался и любил меня как свою родную внучку. На глаза наворачивались слёзы, но, стиснув зубы, я продолжала трудиться, не позволяя эмоциям взять надо мной верх. Иногда ко мне присоединялся Итачи и мы устраивали спарринги, в которых из десяти боев я закономерно проигрывала все десять. Но бой с превосходящим противником это всегда бесценный опыт и, видя как раз за разом мы оба выкладываемся на полную, я понимала, что не стою на месте.

В один из дней, наплевав на осторожность, я наконец открыла свиток с которым никогда не расставалась. Не зная как быть с мокутоном дальше, мне ничего более не оставалось и я рискнула, доверившись Саннину. Никаких проклятий там не оказалось. Вместо этого, доступным и понятным даже ребёнку языком была описана поэтапная тренировка освоения моей стихии. Описанный в нём первый этап был схож с тем, чему меня учил джи-сан. Следующий же вновь предполагал входить в состояние единения с природой, только уже без долгой медитации. Как и во всех остальных аспектах шиноби, тут царил главный принцип — от простого к сложному. Согласно свитку, ключом к освоению мокутона было умение "промывать" свой организм природной чакрой, но ни в коем случае не пытаясь смешивать её со своей. Благодаря подобного рода стимуляции, очаг чакры временно перестраивался в источник природной энергии без вреда для своего владельца. В свою очередь вырабатываемая изменённая чакра давала способность к манипулированию растениями, деревьями и их же выращиванию. Само собой это возможно только при наличии очень сильных генов Сенджу и врождённой предрасположенности к древесной стихии, как у меня. Плюсом было то, что при правильной технике исполнения и неустанном повторении, организм запоминал необходимые действия и со временем мог делать всё на автомате, стоило только об этом подумать. Высочайшим же уровнем мастерства, которого достиг только Шодай Хокаге, было полное сродство с природой, то есть Сендзюцу. Хотя оно и имело общие с жабьим и змеиным сендзюцу основу и принципы, в моём случае имело место прямое использование природной чакры, без посредников и контрактов. И если я сумею достичь этого уровня, то могу смело забыть про нехватку чакры и довольно скромный на фоне Наруто резерв. Ляпота.