Там алеет заря 3

В обед из Порт-Артура пришло сообщение, что вагон со боеприпасами — стрЕлками прибыл. Надо сказать, вовремя. Успели до сухопутной блокады полуострова. Эта история началась ещё несколько месяцев назад, в декабре. Тогда размышляя над темой, как ещё насолить японцам, вдруг вспомнилась такая давно забытая вещь, как авиационные стрелки, которые сбрасывали на вражеские позиции с самолетов в Первую Мировую и Гражданскую. И будто бы они имели неплохую поражающую силу. Самолёта, который можно применить на войне, у Александра так и не образовалось, но дирижабли были. И брать они могли значительно большой вес, чем самолеты в ервую мировую. Александр и решил попробовать. Объяснил телеграммой в Кыштым, что ему нужно и попросил проверить сбросом с тамошнего дирижабля. Мастера сделали несколько конструкций, проверили, что-то изменили. И вот в Порт-Артур пришёл вагон со стрелками. 6 тонн стрелок плюс всякое разное иное добро. Причём кыштымцы придумали какую-то конструкцию, которая дополнительно разводила стрелки в стороны помимо того, что они и сами немного разлетались. Мало того, одна из трёх модификаций ещё и звук противный при падении издавала. Жаль только пока массовый эксперимент по применению стрелок было не на ком провести. Японцев в окрестностях Порт-Артура в больших количествах пока не наблюдалось. Хотя они уже вроде бы появились на Эллиотах, однако пока в небольших количествах. Порт-Артурская эскадра на это пока никак не отреагировала. Ну и ладно, Макаров умный, он знает, что делает. Кыштымцы сообщали, что стрелка делается из неплохой стали и пробивает до 15 сантиметров дерева. Стрелки — не бомбы. Причем они как дробь в ружье, ими по крупной цели точно прицеливаться не обязательно. Вспомнился князю также один визит на миноносец ещё в Кронштадте. Сталь корпуса тонкая, все на миноносце подчинено скорости и соответственно уменьшению строительного веса. Потому местами настил проминается под ногами. И отсюда возникла мысль. А не попробовать ли применить стрелки против миноносцев противника на стоянке? Стрелка такого веса, что с большой высоты наверно пробьет тонкий металл. А вот дальше были вопросы. Если на миноносцы с небес прольётся стальной, то как минимум психологический эффект должен быть. Или нет? Или попробовать применить их против пароходов в Чемульпо? Ведь пароходов там должно быть немало. Или не торопиться и дождаться высадки японцев в Бидзыво? Вопросы!

Закончился день у князя на совсем позитивной ноте. Во-первых пришла телеграмма из Каракаса о том, что достопочтенный американский бизнесмен Archibuld Luneff уломал таки президента Венесуэлы и получил концессию на 60 лет на разведку и добычу нефти на озере Маракайбо и окрестных не слишком многочисленных государственных землях в провинции Сулия. Обошлось это не много ни мало в 1,5 миллиона долларов, из которых 250 тысяч пошло в карман действующему президенту страны. Плюс к этому он становился миноритарным акционером компании Carib Oil с уставным капиталом в 800 тысяч долларов с 5% пакетом акций. Не дёшево обходится покупка латиноамериканцев! Но, ничего! Район жирный, а 5% акций быстро размоются, как только пойдёт добыча и нужны будут дополнительные вложения. Либо сеньору Сиприано Кастро придётся вложить не совсем честно нажитые деньги обратно в нефтедобывающую компанию. Венесуэла после очередной гражданской войнушки и международной блокады отчаянно нуждалась в деньгах на выплату компенсаций за порушенный бизнес пары десятков европейских компаний, работавших в стране. А САСШ, выступив отчасти арбитром, принудили спорщиков обратиться в Гаагский международный арбитраж, который и начислил компенсации пострадавшим. Вообще изначально сеньор Кастро настаивал на получении за концессию кредита 6 миллионов долларов, справедливо рассчитывая, что получать кредит будет он, а расплачиваться по нему придётся уже его приемникам на посту президента. Но таких денег давать никто не собирался. Так что дай Бог здоровья теперь сеньору Кастро. И пусть он правит в стране как можно дольше. Жаль только казённых территорий на берегах озёра было немного. Все-таки место там заселенное, а потому все хорошие участки земли уже находились в частной собственности. На них концессия естественно не распространяется. Но, ничего! Есть еще индейские земли, которые государство почитает почти за свои, но продать не может. Там можно будет договориться дешево насчет аренды участков. Думается нефть лет за 5 найдётся. Она там точно где-то есть. А потом посмотрим. Господин Лунёв-Американский уже имеет опыт в отыскании и добыче нефти. И люди у него для этого есть. А нужно будет, ещё наймет. С этим в Америке проблем нет. Процентов 10 акций компании уйдёт лоббистам в Вашингтоне, после чего за благополучием нефтепромыслов в Венесуэле будут пристально следить важные шишки в эстеблишменте Штатов. В общем выходит достаточно неплохо. От самого Александра теперь нужны только деньги. Остальное сделает Арчибальд Ильич. А деньги уже есть.

Под вечер в залив Золотой Рог пришла небольшая яхта личных морских диверсантов князя. Команды на установку мины на один из бывших чилийских броненосцев в Сингапуре они не получили. Александр посчитал, что нельзя взрывать второй японский корабль подряд до войны. Да и похоже, что подрыв ничего бы не дал, потому как корабли шли без боезапаса, а соответственно небольшая мина, установленная на днище, сильно повредить боевой корабль не могла бы. А вот команду прогуляться до маленького островка в Тихом океане диверсанты выполнили. Дело в том, что связь с остальным миром Япония осуществляла по трём телеграфным линиям. Одна шла из Владивостока и была теперь для японцев недоступна. Вторая линия шла по южному маршруту через Формозу и Гонконг на юг через Индию и Ближний восток в Европу. К сожалению, линия эта оказалась недоступной для диверсии. Рвать провод от Гонконга на Формозу смысла не имело. Как раз на Гонконг и базировался морской кабелеукладчик. Неделя или полторы и обрыв устранят. Да ещё у России из-за этого могут возникнуть неприятности. А вот уходящий из Японии на Формозу кабель можно было бы обрезать. Но уж больно в неудобном и людном месте это кабель выходил на берег. Тихо диверсию не сделаешь, а громко — это полсотни бойцов нужно и опять возможны международные проблемы. Зато имелся ещё один кабель, который связывал Японию с САСШ через Гавайские острова. И проходил он через почти необитаемый островок Минамитори, который японцы аннексировали в 1899 году, из-за чего у них даже вышел серьёзный территориальный спор с американцами, которые тоже хотели прибрать этот кусочек суши себе. Именно на этот островок и ходила шхуна с морскими диверсантами. Телеграфный кабель они оборвали, кусок в несколько верст увезли с собой, а оборванный хвост оттащили в сторону. Теперь раньше чем через несколько месяцев прямую связь с САСШ, компания, владеющая этим кабелем, не восстановит. Парни вернулись дочерна загоревшие, довольные, но почти все с соплями. После тёплых тридцатых широт, и особенно после экваториального Сингапура климат пролива Лаперузы и Владивостока для них стал несколько холодноват. Потому диверсанты после доклада отправились сразу в баню "греться", а потом уже вечер прошёл за рассказами и впечатлениями о работе и путешествии. Хорошо посидели!

— — — — —

22 апреля на выходе из Красного моря русскими вспомогательными крейсерами был задержан английский пароход "Маронна". Судно было задержано по наводке одного из специальных агентов в крупных портах нейтральных стран.

Капитан "Маронны" предъявил русским морякам судовые бумаги, из которых следовало, что пароход принадлежит английскому обществу "Peninsular and Oriental Steam Navigation C®", груз в количестве около 2000 т был погружен в Антверпене и Лондоне (точная цифра в документах не была указана). Много мест занимала явная военная контрабанда: около 100 стальных плит, мостовые части, электрический кран, стальные валы, телеграфная проволока, машины, назначение которых не указывалось, кислоты и прочий груз, отмеченный, в большинстве своем, как "разное". Груз адресовался в Кобе, Иокогаму и Моджи. При опросе капитан заявил, что имеет на борту 6000 т груза, но ничего противозаконного, в том числе взрывчатых веществ нет. И нет ничего, кроме означенного в документах. Налицо был факт сокрытия части грузовых документов, поэтому капитану предложили прибыть на борт русского корабля для детального рассмотрения его дела. Ссылаясь на запрет правления компании покидать борт вверенного ему судна, капитан направил вместо себя старшего помощника.

После возвращения на крейсер досмотровой партии капитан "Дона" приказал организовать судовую комиссию под председательством старшего офицера крейсера. Рассмотрев документы английского парохода, офицеры обратили внимание на то, что сначала он восемь суток загружался в Лондоне, а затем еще семь — в Антверпене, после чего вновь вернулся в Лондон, где произошла замена части команды — свидетелей погрузки в Антверпене. Комиссия резонно предположила, что контрабандный груз был получен в Антверпене и что он составляет 50% от общего количества.

По прибытии на "Маронну" русский офицер объявил капитану решение судовой комиссии и предложил открыть для осмотра трюмы. Тот выразил свой протест подобным действиям, а в письме на имя командира "Дона" свой отказ открыть трюмы мотивировал непризнанием за российским крейсером права остановки и досмотра судна. Капитан "Маронны", ссылаясь на то, что пароход был остановлен в территориальных водах нейтрального государства, что не соответствовало действительности, угрожал возможными осложнениями, вплоть до разрыва дипломатических отношений Великобритании с Россией. В ответ капитан "Дона" Скальский направил прапорщика Барского, который объявил капитану, что пароход будет арестован и направлен в призовой суд в Либаву. После такого поворота дела капитан хотел было писать очередной протест, но Барский, хохотнув по-русски, что не барское это дело, на побегушках метаться меж двумя кораблями, отказался передавать какие-либо письма, предлагая открыть трюмы по-хорошему. Иначе он имеет приказ на арест судна. Теперь капитан судна уже не возражал против досмотра, но, отмечая, что весь груз, адресованный в Японию, находится внизу, предупреждал о возможности опрокидывания судна при перегрузке содержимого трюмов на палубу и предлагал отвести транспорт на якорную стоянку в какую-либо бухту или в Аден, где и осуществить всю операцию по осмотру груза. Заподозрив подвох, командир вспомогательного крейсера "Дон" решил арестовать пароход и отвести его как приз в ближайший российский порт, где имелся призовой суд. Решено было направить арестованное судно в Лаврио, но капитану "Маронны" до прохода Суэцкого канала пока назвать в качестве порта назначения Либаву.

На борт "Маронны", которую нижние чины сразу окрестили меж собой Матроной, был высажена призовая команда в составе 40 человек под командованием мичмана фон Шварца. Английский торговый флаг сняли и заменили русским военным, как и положено в таких ситуациях. Капитан судна опять протестовал, ругался, но на его ругань ему предложили заткнуться, пока дело не дошло до сатисфакции. К вечеру судно дало ход и направилось к Суэцкому каналу.

В течении ещё 10 дней, продолжая крейсировать в Красном море "Дон" и "Урал", задержали и арестовали ещё три парохода. Причём для остановки судов один раз даже пришлось применить выстрел боевым снарядом по курсу, потому как в ответ на холостые выстрелы немецкий пароход только увеличил ход. На судах также подняли русские флаги, но пока не отправляли в русские порты. После задержания германца приняли решение, что "Урал" с тремя задержанными идёт к Суэцу и там пробует связаться с Адмиралтейством, а если получится, то по радио и с курсирующим в Средиземке "Топазом", чтобы тот встретил караван задержанных и отвел туда, куда решат в Санкт-Петербурге.

К приходу "Урала" в порт Суэц истерика о пиратстве русских в Красном море и у Сингапура в английской прессе достигла апогея. К английской начала присоединяться и германская пресса. Из посольства Германии русским МИДом была получена нота протеста, в которой указывалось на то, что германское правительство возмущено действиями вспомогательных крейсеров. "Маронна" в это время ещё стояла в порту Суэц. Её под различными предлогами в канал не пускали. В этих условиях капитан "Урала" решил, что его долгом будет сопровождать всю эту арестованную братию в русский порт. И под шпицем с ним согласились. Администрация канала, видимо, получив определённые указания, дала разрешение на проход "Маронне", а три других задержанных судна и вспомогательный крейсер начали "мариновать" так же, как раньше "Маронну".

К этому времени, действуя у Сингапура, "Оскол" и "Угра" задержали один английский пароход, а вот дальше начались большие неприятности. В район действия вспомогательных крейсеров пришёл английский бронепалубник из Сингапура и стал препятствовать досмотру английских судов. А по приходу вообще попытался встать борт к борту с арестованным судном, уже стоящим под русским флагом. Но ничего из этого не вышло. Вдобавок из французского посольства в Санкт-Петербурге неофициально сообщили, что не смогут более продавать уголь во французских колониальных портах арестованным судам. Об этом сразу же известили русского консула в Сингапуре, а тот прислал весточку капитану "Оскола". Перед капитанами крейсеров и Адмиралтейством встал вопрос, а что теперь делать. Задерживать суда можно, но сопроводить их во Владивосток или в Средиземку, приняв уголь в Дананге или в других французских портах нельзя. Да ещё по пути вполне возможно англичане как-то попытаются отжать арестованные пароходы. Поэтому операцию у Сингапура решили прекратить. Два вспомогательных крейсера с арестованным пароходом должны были идти в Дананг, где грузиться под завязку углем и часть его в море перегрузить на призовой английский "Калимантан". После этого "Угра" с британцем пойдёт вокруг Японии во Владивосток, а "Оскол", еще раз загрузившись углем, пойдёт в Красное море. Но это если на хвосте у пары, которая пойдёт на север, не будет английских кораблей. А вот если будет, то капитану "Угры" придётся действовать по обстановке.

По приходу к французскому Данангу капитан "Калимантана" отказался было принимать уголь в море. На это ему пообещали посадить всю команду под замок в трюм на "бурскую диету", что однако не освободит команду от работы в машинном отделении. После того, как англичанам объяснили сущность диеты, которой английская армия подчивала мирное население бывших бурских республик, команда проявила вынужденный энтузиазм к погрузке угля, хотя капитан и его помощник всячески выражали своё негодование дикими русскими.

"Маронна", пройдя Суэцкий канал, направилась под конвоем "Топаза", который на удачу повстречался в десятке миль от Порт-Саида, в сторону Гибралтара. Англичане похоже собирались перехватить эту пару в районе Мальты у британской военно-морской базы. Но по пути "Топаз" с "Маронной" сменили курс и направилась к берегам Греции. А "Урал" и три задержанных парохода власти канала продолжали мариновать в Суэце. К этому времени с Балтики в Порт-Саид пришёл крейсер "Светлана", а из России попутным судном с Чёрного моря прибыли два русских дипломата, один из которых направился сразу в Суэц решать вопрос с проходом судов. Информационная бомба взорвалась, когда "Топаз" с "Маронной" вместо следования к Гибралтару пришли в греческий Лаврио на русскую военную базу. К этому времени там уже стоял грузовой пароход "Доброфлота", в который предстояло разгружать добро из трюмов "Маронны", а на русской базе дожидался состав призового суда. К тому же началась рассылка приглашений журналистам как греческим, так и других стран, которые работали в Греции, посетить Лаврио.