Борджиа: Дорога к Риму

Эх, записать бы кое-что, дабы не позапамятовать. К сожалению, место тут не то, да и из образа выпадать не собираюсь. Какой у меня образ? Богатого юноши из знатного семейства, получившего то, что он сейчас имеет, от щедрот семьи. Таких как во Флоренции, так и по всем италийским землям хватало. И присутствие моё тут вполне обосновывалось, к примеру, желанием присмотреться к свободным от найма кондотьерам. Мало ли что может понадобиться даже не юному епископу далёкой Памплоны, а его могущественному отцу, вице-канцлеру Святого Престола Родриго Борджиа. Все понимающие люди знали, что интересы у сего почтенного синьора широкие и крайне разнообразные. Такому могут понадобиться наёмники, чего уж там скрывать.

Неожиданно и резко поднявшийся шум не мог не привлечь моё внимание. Вот я и спросил у Франчески:

— Чего это тут творится?

— Обычные дела, синьор Чезаре, — горячо прошептала мне на ухо девушка. — Не обращайте внимания.

— Мне интересно.

В ответ тяжкий вздох, после чего девица ещё сильнее прижалась ко мне своей пышной грудью и заговорила:

— Забава у них такая, вы должны слышать. Сейчас освободят место, сдвинув столы к стенам и начнут мастерство показывать. Выйдут двое в штанах и белых рубашках, только с кинжалами в руках, и начнут. До первой крови, у кого она показалась, тот и проиграл. А остальные на них ставки станут делать. Иногда большие.

— Слышал про такое, — я не лукавил, действительно слышал, пусть и не привязывал эту забаву именно к Италии этого времени. — И большие ставки?

— Иногда большие. Порой первая кровь последней оказывается, если кто-то в ярость приходит. Или ставка не та окажется. Или кто-то поставил слишком много и недоволен оказался.

— А ещё подставные поединки случаются, — проявил интерес к поднявшейся теме Мигель, отвлекаясь от хихикающей Марии, чья одежда была совсем уж в беспорядке. — Тогда, если вскрывается, может и резня начаться. И слышал, и разок сам видел. Шесть мертвецов, два десятка раненых... Это ещё не самый худший случай тут, в Пизе. Про Флоренцию и не говорю.

— Вот как тут не посмотреть! — улыбнулся я, аккуратно пересаживая Франческу со своих колен на скамью. — Только смотреть лучше не издалека, а вблизи. Мигель, ты как, интересуешься?

— Не очень... но вместе с тобой.

— Рад. А вы, красавицы, можете тут нас подождать. Исчезать точно не намерены. Да, Мигель?

Судя по взгляду, этот точно не собирался испаряться до тех пор, пока его интерес с служаночке не дойдёт до логического завершения в кровати. Нормальное дело, пусть человек душевно развлекается. Обе стороны ничуть не против, пусть у каждой свои побудительные причины.

Верно сказала Франческа. Вот уже расчистили довольно большое свободное пространство под импровизированный 'ринг' или'ристалище'. Как ни назови, суть один бес не поменяется! Вот некоторые из солдат уже скидывают верхнюю одежду, оставаясь лишь в штанах и рубахах, причём последние непременно белые. У кого из собиравшихся участвовать они были иного цвета, те переодевали их. Чистота явно в расчёт не принималась — относительно белые, вот и достаточно.

— Ставки делать будешь? — поинтересовался Корелья, показывая на здешнего 'букмекера', который расположился за небольшим столиком, выложив перед собой небольшую аспидную доску и грифельную палочку. Ну и столбики монет разного достоинства, куда без них. — Только я бы слишком много не ставил, тут знать умения бойцов надо.

— Так я и не собираюсь золото в пустоту выбрасывать, — отмахнулся я, вызвав некоторое недоумение Мигеля. Раньше бы Чезаре точно не отказался от такого. — Я пришёл смотреть и слушать, а ставки к этому отношения не имеют. Но тебя удерживать не собираюсь.

— Лучше монеты на прекрасных синьорин потратить. А посмотреть — это да, тут есть на что. Вот, уже начинают.

Прав был товарищ детства Чезаре, ой как прав! Вооружённые длинными кинжалами поединщики показывали уровень своего мастерства. Не было показушных столкновений клинков, звона стали и снопов искр. Оба поединщика кружили друг против друга, лишь изредка обозначая попытки атаковать. Большей частью ложные, но порой и настоящие. Мда, а уровень весьма и весьма. Мирон был бы рад за таким понаблюдать. Он то являлся большим спецом по САКОНБ (системный армейский комплекс по ножевому бою), а кинжал, пусть и длинный, с армейским клинком конца XX века имел достаточно много общего.

Именно Мирон по настоящему научил меня работать с коротким клинком. Раньше, до него, я был уверен, что имеющихся знаний более чем достаточно. Вот только друг и помощник сумел показать и доказать, что это вовсе не так. Со стрельбой меня особенно дрючить не приходилось, ей я чуть ли не с детства увлекался, хотя со снайперками и вообще дальнобойным стрелковым оружием не заморачивался. Зато пистолеты и пистолет-пулемёты — это было совсем родным оружием. Ножи... тут иное. Мне наглядно демонстрировали, что бывают ситуации, когда полагающийся исключительно на огнестрел человек просто не успевает им воспользоваться. Именно в подобных ситуациях полезнее короткий клинок. Его и извлечь легче получается, и атаковать можно из совсем неожиданной позиции.

Несколько лет периодических тренировок дали свой результат. Пусть до уровня Мирона мне добраться не удалось — у него в этом был талант, впрочем, как и в других областях, связанных с оружием разных видов — но оказаться на уровне заметно выше среднего у меня получилось. И это по мнению моего друга, который был тем ещё циником в подобных делах.

Благодарность тебе, друг! Искренняя, душевная, пусть даже ты и не можешь её услышать сквозь толщу веков. После всех выматывающих тренировок я понимал, что делают эти двое, как они это делают и даже примерно представлял, что каждый из них будет делать в следующее мгновение.

Ага, сейчас тот боец, что повыше ростом, должен сделать ложный замах, после чего отступить назад и влево... Точно, так и есть! А второй, не разгадавший это и попытавшийся перейти в контратаку, рванулся вперёд. Туда, где его противника уже не было. Результат... Взмах кинжалом, и вот на боку уже алеет кровь. Рана неглубокая, тем более не представляющая опасности, но... результат налицо. Победа. Не просто, а мной предсказанная. Хорошо и приятно это осознавать.

— Красивый бой, — говорю, ни к кому конкретно не обращаясь. — И тот, который ростом выше, сильный боец, только вот преимущество в длине рук не всегда использует. А зря!

— Карло бережёт руку после ранения, так он левша, — раздаётся слева незнакомый голос. — И жилы рвать не видит нужды. Он с самого начала знал, что Лукино ему не противник.

Поворачиваю голову, чтобы увидеть, кто это решил со мной заговорить... О как, да это ж самолично кондотьер Винченцо Раталли. Неожиданно, но я ничуть не возражаю против такой беседы.

— Синьор Раталли.

— Епископ Борджиа...

— Похвальная осведомлённость, — без тени иронии, но с улыбкой отвечаю я. — Далеко не все интересуются личностями тех, кто приходит в 'Сломанный стилет'.

— Я предпочитаю знать такие вещи. На душе спокойнее и возможность попасть в неприятную ситуацию меньше. А вы разбираетесь в боях кинжальщиков, синьор Борджиа.

— Мы вроде бы и не во дворце и даже не на пиру у флорентийской или иной знати. Тут лучше зовите меня просто по имени.

— И спеси не видно. Воистину чудеса творятся под ясным небом республики. Тогда и вы, Чезаре, зовите меня по имени. Уверен, оно вам известно.

С юмором попался кондотьер. Это радует. Совсем хорошо, что не я к нему подошёл знакомиться, а он ко мне.

— Само собой, Винченцо. И раз уж зашла речь о кинжальщиках, будут ли ещё столь зрелищные поединки?

— Следующий поединок ничем не удивит. Оба участника... обычные середняки. Зато потом выйдут Стефано Бадоломенти и Бьяджио Моранца. Первый уже много лет считается мастером кинжала. Второй совсем молод, но оттачивает своё мастерство. И оба они в одной кондотте.

— Чьей, хотелось бы узнать...

— Галеаццо Проди, — едва заметно поморщился Раталли. — Вы же знаете, что он недавно попал в сложную ситуацию, потеряв большую половину солдат в той дурацкой стычке.

— Может просто фортуна не озарила своей улыбкой?

— Какая там фортуна! — вспыхнул кондотьер, но тут же утих. — Ах да, вы же можете не знать. Ему не нужно было лезть со своим отрядом на земли Модены. Более того, ему приказали этого не делать. Но он полез, соблазнился слухами о том, что там будет богатый купец из Венеции, да ещё с грузом драгоценных камней из Османской империи.

И вы представляете, Чезаре, купец действительно был, тут наш Галеаццо оказался прав. То есть его не обманули. Но дело в другом...

— Купец, как я понял, был с хорошей охраной.

Раталли понимающе улыбнулся, показывая, что ценит ум в собеседнике.

— Охрана из венецианцев, знающих, как стрелять из аркебуз и арбалетов. И кондотта на службе у родственника герцога Модены, которому и предназначались камни. Проди повезло, что хоть часть его людей вместе с ним сумела уйти.

— Жадность до добра не доводит,— только и мог сказать я. — Не сочтите за грубость, но я удивлён, что его люди всё ещё хранят верность. Ведь, как я понял по вашему голосу, это не первое безумство со сторону Проди.

— Но одно из последних. Кондотта вот-вот разбежится, если он не найдёт новый найм или хотя бы денег на выплату солдатам. Ну вот, как я и говорил. Середнячки!

Последнее относилось к тем самым поединщикам, которые и впрямь не показывали ничего интересного. Ой, ну вот это зачем было делать? Один из них просто напоролся бедром на кинжал соперника. Поединок, само собой, закончился, а пострадавшего потащили в другое помещение, оказывать первую медицинскую помощь. Тот скрипел зубами, грязно и заковыристо ругался, но не в чей-то адрес, а в пустоту. Понимал, что сам дурак!

— Такое часто случается, — заметил Раталли, после чего перескочил на иную тему. -А вы, Чезаре. здесь с какой-то целью, не просто посмотреть.

— Проницательно. И да, не буду этого скрывать. Я... присматриваюсь.

— Найм?

— Естественно. Оцениваю необходимую численность, мастерство бойцов, их готовность идти на определённые жертвы. Сами понимаете, это не показное, как обычно показывают клиентам. Тут вы настоящие.

— Теперь я скажу слово 'проницательно' — слегка склонил голову Винченцо Раталли. — Большинству достаточно того, что мы им показываем. Более умные приходят сюда и говорят с нами, капитанами. Но смотреть за нашими лучшими солдатами... вы пошли дальше многих.

— Уверен, не я первый.

— Зато один из немногих. И как?

— Кого-то вроде Проди я точно не найму. Зато кого-то вроде вас — это дело другое.

— Как ни странно, но у Галеаццо есть хорошие солдаты, мастера. Сейчас вы оцените двух из них, тех самых, о которых я упоминал. Поединок начинается.

Именно так. Вышли двое, при одном виде коих становилось ясно — эти настроены серьёзно. Один лет сорока, явно опытный, прошедший через множество схваток, обильно покрытый шрамами ветеран. Второй... немногим старше меня по внешнему виду, худой, гибкий. И с почти полностью скрытым от посторонних лицом. Да и шея... защищена неким 'ошейником' из мелких пластин, лежащих внахлёст. Примечательная картина.

— Вот так вид у этого парня! — не сдержался Мигель. — Почему шея то?

— Говорит, что ещё будучи почти ребёнком, чуть было не лишился жизни, когда ему пытались горло перерезать, — охотно ответил Раталли. — Платок же повязан, чтобы нижнюю часть лица скрывал. Говорит, что пыль не любит. У многих из нас свои причуды. Зато и с кинжалом, с мечом обращаться умеет. Стреляет из арбалета, но аркебузу не любит, отдача.

Тут я этого Моранцу понимал. Со столь худощавым телосложением стрельба из оружия с сильной отдачей является тем ещё геморроем. Арбалет для такого куда сподручнее будет. Меж тем оба бойца ждали, не начиная схватку. Причина? Ага. понятно. Ставки ещё не приняты, вокруг столика 'букмекера' толпятся люди, которым аж не терпится расстаться с частью своего злата-серебра в надежде получить больше, ещё больше.

— Хм...

— И что вас удивило, Винченцо?

— У Пьетро Циприани не может быть таких денег, — процедил Раталли, смотря на человека, отсчитывающего немалое число золотых монет. — Зато он верный пёс самого Проди, его тень.

— Подставной бой?

— Нет, это исключено, — отмахнулся кондотьер от самой лишь высказанной Корельей возможности. — Бадоломенти и Моранца озабочены своей репутацией и никогда не станут поддаваться. Но то, что кондотьер ставит немалые деньги на бой между собой своих людей... такое не принято. Старина Галеаццо совсем сел на мель. Посмотрим, что получится.

Действительно пришло время смотреть. На сей раз оба бойца, к тому же явно успевшие изучить друг друга, перешли к активной фазе, обойдясь без прощупывания. Удары, блоки, уходы с траектории ударов — и всё это на огромной скорости. Только более возрастной Бадоломенти предпочитал поменьше перемещаться, работая руками, в то время как Моранца использовал гибкость, присущую юности куда больше. Казалось бы кинжал соперника должен был чиркнуть его по бедру, но он изворачивается, наверняка работая на пределе гибкости связок и суставов. Притворное падение и... перекат в сторону. Рывок вперёд, подобно атакующей кобре. Есть! Мало кто заметил, но часть зрителей всё поняла, равно как и оба бойца. Остановившиеся, ибо для них бой закончился. Да и если как следует присмотреться, кончик кинжала Моранцы был окрашен алым. Легкий укол в икроножную мышцу во время того самого 'броска кобры'. И оба соперника были довольны... сам бой с достойным противником явно принёс им массу положительных эмоций.

Наконец и зрители поняли. Как тут не понять, когда победитель показывает кровь на кинжале, а проигравший, задрав штанину, перевязывает не рану даже, так, легчайший укол. Ещё один знак мастерства — нанести именно символ победы, а не мало-мальски серьёзную рану.

— Заметьте, это его первая победа, — усмехнулся Раталли. — Не в учебных поединках, а вот так, перед всеми нами.

— Они не в первый раз?

— Шестой или восьмой, я и не упомню. Юный Бьяджио далеко пойдёт, Чезаре. Если по глупому не сложит голову в одной из бесчисленных стычек. Уходить ему надо от Проди. И ему, и другим.

— Разве что-то мешает?

— Ничего, решать им и только им. Посмотрите, это интересно, — взгляд кондотьера устремился в сторону Проди и стоящего рядом с ним Циприани, что-то говорящему своему капитану. А сам капитан был сильно чем-то недоволен. — Проди поставил на Бадоломенти... и проиграл. Он не любит терять деньги.

— Бьяджио, иди сюда. поговорить надо!

Этот крик последовал не со сторону самого Проди. О нет, капитан использовал передаточное звено в лице Пьетро Циприани. И меня это сильно заинтересовало.

— Прошу извинить, Винченцо, мы с Мигелем отойдём... туда. Люблю интриги.

— Ваше дело, Чезаре. Но будьте осторожны, Циприани не тот человек, к которому стоит поворачиваться спиной.

Может юнца по имени Чезаре и стоило предупреждать, но не наёмника по прозвищу Кардинал, ухитрявшегося ускользать от спецур на протяжении долгих лет. Видали мы карликов и покрупнее, право слово! Кондотьера я поблагодарил, после чего аккуратно так, не привлекая особо внимания, двинулся в направлении, где находился Циприани. Прикрытием же служил как бы разговор с Мигелем и желание пройти поближе к столику 'букмекера'. Как раз по пути. Ещё поближе... и теперь остановиться. Отсюда уже реально различить злобный шёпот Пьетро, направленный в адрес Бьяджио Моранцы. О как, это я правильно подслушать зашёл!