-Вы уже определились со временем проведения ритуала? — поинтересовался омега.
-Так ведь ночью, чтобы зрителей поменьше было.
-Ха! А вот эти бравые парни на что? Выставить отцепление...
-Ага, и стать главными героями шоу. Да эти... Эти... Эти аферисты билеты на зрелище продавать станут первыми!
-Слушайте, это уже патология. Мир жаловался на своих, когда говорил, что из них нормальной охраны для ритуала не подобрать, а теперь и вы на ребят жалуетесь.
СОБРовцы состроили невинные выражения лиц, от которых почем-то за версту тянуло хитростью и желанием напакостить. Орлов и Семен Андреевич переглянулись, но найти решение проблемы не успели, так как в разговор вступил Василий Николаевич:
-Значит так, молодцы, если я узнаю, что вы подглядывали...
Ощущение приближающейся пакости рассосалось, словно его и не было. Испытывать на себе, что там придумает врач в отставке, который и на вольных хлебах строит начальство госпиталя и Округа в целом, а сейчас так вообще беременный, а потому непредсказуемый, никто не хотел.
-Алекс, ритуал можно, конечно, провести и сейчас и вечером, но лучше, все-таки ночью. Все пациенты будут находиться в своих палатах и отдыхать. Предупреждать их о возможной новой вспышке энергии мы не будем, сам знаешь, в спокойном состоянии энергия усваивается лучше. А вот тебе придется зайти в детское отделение. Я договорился, и вчера и сегодня в госпиталь начали свозить детей с неблагоприятными диагнозами.
Сенс перестал улыбаться и кивнул в ответ на распоряжение Василия Николаевича. Он понимал, что тот пытается совместить несколько дел. Конечно, определенно сказать, каков будет эффект от возможного выброса энергии, если он вообще будет, не возможно. Но ведь, как известно надежда умирает последней.
-Хорошо, дядя Вася. Ночью, так ночью. А теперь давайте вернемся к вам домой и... займемся созданием благоприятного энергетического окружения у вас дома.
-Вот, тоже дело!
ГЛАВА 4
-Покажите мне идиота, который решил, сбросить булыжник на территорию, где могли находиться люди?! — бушевал пожилой мужчина в военной форме с генеральскими погонами. — Меня три недели не было, а происшествий сколько, словно я год в отпуске провел!... Вы в курсе, что после этого показательного выступления, больше половины автопарка полицейского управления Артара было направлено на техобслуживание?! Удивительно, что нам не предъявили никаких претензий!
-Вообще-то нас искренне поблагодарили в ответ.
-Просто удивительно!
-В ту же ночь, в Артаре возникло Капище.
-И что это нам дает?
-Согласно выводам экспертов, некто в Артаре использовал наш "подарочек" с пользой дела.
-А эксперты, случайно не указали на этого некто?
-Нет, товарищ генерал, только уточнили, что, не смотря на все заверения со стороны руководства госпиталя, мол, они просто воссоздали один из концентраторов энергии, используя учебники по сенсорике, этот некто точно сенс. В здравом уме и полный сил.
-И на чем основаны их выводы?
-Согласно их докладу, перерисовать рисунки из учебников может любой, но только рисунок, выполненный сенсом, активируется. Они там на десяток трудов ссылаются, в которых говориться, что сенс не рисует, а обозначает дорогу для энергии. И мел используется в связи с какими-то там особыми условиями. Никакое другое вещество не подходит... Ну, эксперты так говорят.
-Верю. Слышал о подобном. Гриша, ты своих орлов отправил в этот Артар?
-А то, как же. И Котенкова с ними отправил. Пускай он и в этом госпитале шухер понаведет, а то в часть медиков с другого конца страны выписывать приходится.
Собравшиеся в кабинете люди в погонах, заулыбались. Михаил Котенков — омега с невыносимым характером, опираясь на закон, гласивший, что омега имеет право не выходить замуж, а родить шестерых детей от выбранных им самим альф и отдать их на воспитание отцам, за шесть лет "перепробовал" практически весь личный состав. И даже беременел четыре раза. К сожалению, ни одна его беременность долго не продлилась, каждый раз случались выкидыши. Сейчас, Котенков был беременным в пятый раз.
-Ты им какую задачу поставил?
-Выяснить все, что можно. Только осторожно.
-Когда твои разведчики вернуться?
-Должны сегодня к вечеру.
-Как прибудут, доложить сразу.
-Есть, товарищ генерал.
-Значит так, действуем следующим образом. На завтра приготовить машину, Семен Семеныч, едешь тоже — надо бы все-таки хотя бы частично оплатить ремонт полицейских машин, и того героя-бомбардировщика захватим с собой. Вернуться разведчики сегодня, будем ориентироваться на полученные данные, не вернуться — ориентируемся по обстановке. Вроде как извиниться приехали. За старшего остается Евгений Юрьевич... Всё. Все свободны. Приступить к несению дальнейшей службы.
Кабинет очистился от посетителей в течении считанных секунд. Только адъютант на миг задержался на пороге, взглядом спрашивая, допускать к начальству посетителей или пускай приходят позже? Генерал кивнул головой. Дверь закрылась.
Позволив себе расслабиться и откинуться на спинку кресла, генерал воздушного флота Каспийский Юрий Юрьевич прикрыл глаза, погружаясь в воспоминания. В раннем детстве и даже некоторую часть юности он провел в близком контакте с дядей, обладавшем сенс-даром. И пускай сам мальчик не обладал сенс-даром, от него не утаивались никакие секреты, и даже привозились книги и учебники по сенсорике. Дядя шутил, что детям племянника они точно пригодятся. Как в воду смотрел. Все три дочери генерала родились сенсами. Вот только...
Будь проклята эта Катастрофа!
Ладно, генерал встал и подошел к сейфу. Да, банально, но там хранилась только бутылка водки, и каждое утро генерал туда убирал бутерброды, которые съедал вечером, выпив традиционные 50 грамм после конца рабочего дня. Что ж, сегодня можно и чуток расслабиться. К тому же новость оказалась просто великолепной. В мире еще есть сенсы. Пусть даже он один. Зато в их стране. Более того, этот парень даже живет неподалеку, если можно так выразиться (правильно, не на другом краю страны же!). А завтра они с ним познакомятся.
* * *
В госпиталь Алекс и Василий Николаевич попали уже после девяти вечера. Их сразу проводили в детское отделение, где находилось неожиданно много посторонних врачей и родителей пациентов. Попав в родную среду, старший омега тут же начал наводить порядок, заставляя посторонних уменьшиться в количестве, разрешив остаться лишь родителям самых тяжелых малышей и врачам, не более одного на пациента. Младшего медперсонала в эту ночь в детском и реанимационном отделениях сегодня не должно было быть.
Реанимационное отделение заполнилось самопроизвольно, когда предыдущей ночью в госпиталь начали приезжать машины скорой помощи с людьми в тяжелом состоянии. Начальник госпиталя орал в своем кабинете на каждую бригаду таких машин сначала по очереди, а потом секретарь начал запускать их сразу по несколько групп.
Еще одним отделением, которое неожиданно наполнилось под завязку, оказалось отделения наблюдения и ведения беременности и родов.
-Вот откуда пациенты все узнают?
-Машины увидели и у приезжих выведали, — пропыхтел Алекс, расставляя, доставленные с фермы новые горшки с растениями.
-Машины прибывали по подземному туннелю, специально расконсервировали.
-Ага, а посторонние родственники пациентов, тоже питались в подпольной столовой.
Василий Николаевич призадумался и согласился, что вот об этом они не подумали. Тут же он вспомнил о том, что сенс хотел провести привязку сына Абросовых. И уточнил у Алекса его мнение.
-Давайте уж, поступим, как и в прошлый раз — сначала вас, а потом Абросовых.
-Думаешь?
-Ага... Так, здесь мы закончили, — действительно, медбратья и Алекс наконец расставили по помещениям отделения дополнительные растения. — Теперь в реанимацию, а оттуда...
-Угу-угу... Кстати, там у нас появился новый пациент. От него даже Степан Степаныч сбежал.
-А что так?
-Пятая беременность. Предыдущие четыре закончились выкидышами. Характер... Слов таких не существует, чтобы описать.
-Ну-ну, посмотрим на этого монстрика.
-Зря смеешься, я его сегодня утром чуть не убил. Этот гад пользуется законом 3-12. Ты его еще Инкубаторским обозвал.
-То есть, постоянного партнера нет?
-Угу.
Алекс цыкнул и снова принялся за работу, так как они пришли в реанимацию. Здесь растения расставлялись в комплекте с плотными тканевыми колпаками, которые ограничивали распространения пыльцы, но не мешали свободному течению энергии.
Всего в реанимации к данному моменту насчитывалось восемь человек пациентов, около который находилось шестеро врачей. Алекса от расшифровки спасала только форма медбрата и то, что в омег-сенсов никто практически не верил. А между тем, на внезапно возникших "работников" обратили повышенное внимание. Большая часть его попала на крепких альф, а высокого, но хрупкого омегу практически все проигнорировали, кроме одного старичка-врача. Тот встал со стула около аппаратуры, к которой был подключен его пациент и подошел к старшему омеге.
-Добрый вечер, коллега.
-Добрый вечер.
-Позволите рассказать вам о пациентах? А то нынешняя молодежь к старику совсем не прислушивается, — на старичка заворчали другие врачи, которые к определению "молодежь" подходили только в отношении их возраста к возрасту дедка.
-Не откажусь.
Алекс благодарно посмотрел на старшего друга. Старичок хмыкнул и представился, назвавшись Евгением Евгеньевичем и начав своеобразный обход, называя диагноз и разъясняя степень сложности заболевания. Вроде бы он не спешил, но закончил, как раз к моменту окончания расстановки горшков и двух кадок, одна из которых встала почти по центру большой палаты.
-Спасибо, — поблагодарил Василий Николаевич старичка.
-Приятно оказаться полезным, — слегка поклонился Евгений Евгеньевич, — хотя бы на старости лет.
-Маразматик старый, — пробурчал кто-то из его коллег.
Старик все так же спокойно улыбался до тех пор, пока не закрылась дверь и не стихли шаги недавних посетителей. Только после этого он позволил себе отпустить улыбку и повернулся в сторону коллег, которые тут же подобрались, готовясь к словесной драке.
-Может быть, я и старый маразматик, да только прекрасно помню лекции по работе в команде с сенсами. А они настоятельно рекомендуют перед совместными действиями познакомить сенса с диагнозом и указать наиболее предпочтительные направления воздействия сенс-дара на пациента. Конечно, можно дать большой общий заряд всему организму, но это вызовет не только выздоровление пациента, но и переутомление сенса. А значит, ему понадобится отдых, за время которого может не выжить другой пациент. В то время как рациональное расходование внутренней энергии сенса позволяет, образно выражаясь, перевести качество в количество, что в случае с тяжелыми пациентами себя оправдывает... Понятно?
-Но сейчас-то будет... общий заряд.
-Я бы не сказал. Вы читали результаты обследований пациентов, находившихся в тот раз в госпитале?
-Все, — кивнул врач с эмблемой Центрального госпиталя Округа.
-Тогда, обращаю ваше внимание, что на общем фоне резко выделяется младенец.
-Да-да-да...
-Не перебивайте! Так вот, в том же отделении находились и другие дети, состояние которых критическим назвать было нельзя. Но они не выздоровели, а...
-У них только улучшились показатели. Понятно... Евгений Евгеньевич, от всей души благодарю, что вы взяли на себя обязанности ознакомить сенса с информацией, могущей потребоваться ему при работе, — военный врач щелкнул каблуками, вставая в стойку смирно.
Другие врачи вразнобой также начали благодарить. И в конце прозвучало:
-Жаль, что подобные лекции сейчас исключены из программы мединститутов.
-Действительно жаль.
-А вы знаете, как выглядит местный сенс? Ведь вы разговаривали не с ним.
-Коллеги, разговаривал я с Василием Николаевичем, более известным под прозвищем Розга... На настоящий момент он... — Евгений Евгеньевич замолчал, выдерживая театральную паузу, — беременный тройней.
По палате прокатился свист. Врачи начали обсуждать новость, обмениваясь историями из своих практик. Но шум тут же стих, как только все тот же военный врач поинтересовался:
-Евгений Евгеньевич, когда на ваш взгляд сенс будет работать?
-Ничего не могу сказать определенно... — старик вопросительно посмотрел на более молодого коллегу, предлагая представиться.
-Виталий Сергеевич, — склонил голову врач. — Но ведь цветы расставляли сейчас.
-Вполне возможно, что цветы привезли недавно, потому что в обед я слышал, что в местной оранжерее их не хватает, и был сделан заказ в цветоводческое хозяйство... Однако, скорее всего действительно сегодня ночью все и случиться...
* * *
Из реанимации Алекс и Василий Николаевич направились в самое беспокойное и самое большое отделение госпиталя — отделение для беременных. Само отделение делилось на несколько специализированных отделений: ведение беременности, родовспоможение и ведение многоплодных беременностей. Еще пару недель назад в этом отделении каждый пациент проживал в отдельной палате, теперь же в палате минимум находилось две койки, а кое-где число доходило до четырех. Даже не смотря на поздний час, здесь не наблюдалось тишины, а потому Василий Николаевич унесся наводить порядок.
-Не знал, что у нас столько омег в Округе, — пробормотал Алекс, жестами указывая куда и какие растения надо поставить.
-Тут омеги со всей страны, — ответил одни из медбратьев. — Даже из столицы.
-Абросовы тоже из столицы, — хмыкнул сенс.
-О, тут такой скандал был, когда в его палату двух столичных омег подселяли. Те вообще орали, что Матвею Владимировичу уже перепало, так что может катить обратно.
-И была большая драка?
-Как ни странно, но нет. Абросов попросил разрешения пожить в комнатах гостиницы вместе с сыном, который приехал его навестить.
-Какой умный человек. Так, здесь все, поехали дальше.
В следующей палате омега с альфами уже не разговаривал. Он во все глаза смотрел на невысокого, ужасно худого парня лет двадцати с хвостиком и руководил расстановкой чисто машинально. Только на выходе спросил у пациента:
-Как вас зовут, милейший?
-Михаил Котенков... А вы кто такой, собственно?
-Так, местный садовник, — захихикал Алекс и пулей вылетел из палаты, уловив, как меняется выражение лица омеги.
Медбратья оказались не столь выдержанными и заржали в голос, оценив самоопределение сенса. За что тут же получили нагоняй от вернувшегося Василия Николаевича.
Он негромко высказался относительно нарушителей спокойствия и порядков, воцарившихся в отделениях в последнее время. Возмущаясь ужасающим нарушением режима, врач грозился установить автоматические выключатели света в палатах и ввести штрафные санкции для нарушителей. Все еще болтавшиеся в коридоре омеги начали рассасываться по палатам и к концу расстановки цветов, в отделении наконец-то наступила тишина, которая и должна присутствовать в больницах поздним вечером.
