Пересмотр

В руки она взяла тетрадь по математике и сделала вид, что готова записывать.

— Да! Книгу жалоб и предложений!

— Это еще почему? — возмутилась Ника и уперла руки в боки.

— Хочу написать предложение выписать премию одной очень симпатичной официантке, за великолепный сервис.

— Ах, вот оно что! Ну, это можно, конечно. Но есть одна проблема, — вздохнула она. — Теперь правила изменились. Симпатию требуется подтвердить.

— Это как?

— Например, поцелуем.

— И что? Прямо каждому можно?

— Попытаться да, но вот последствия для разных людей будут разными.

— А в худшем случае, чем я рискую?

— Получить по морде.

— Я рискну, — решительно сказал Алексей и поднялся.

Он сделал к ней шаг, она прикрыла веки в ожидании, он взял ее за плечи, наклонился и чмокнул в щечку. Глаза девушки тут же распахнулись, полные возмущения.

— Что?! — зашипела она как змея, — Да за такой поцелуй я тебя сейчас прибью!..

Ника повалила его на кровать, упала сверху. Алексей смеясь отбивался, отворачивая лицо, пряча губы от поцелуев.

— Обещала, ведь, что только по морде, а тут смертоубийство, — хохотал он. Потом вдруг замер, затих к чему-то прислушиваясь.

— Мама, — сказал он одними губами и Нику как ветром сдуло.

Он еще только голову приподнял, а девушка сидела уже за столом, совершенно опрятная без каких либо следов недавней борьбы, и энергично записывала что-то в тетрадь. Вошла мама и увидела следующую картину: гостья энергично работает над уроками, а ее сын безмятежно валяется на кровати.

— Лёша! — всплеснула она руками, — ну совесть то имей!

Ника икнула, выпучила глаза, прикрыла рот ладошкой и делала сейчас героические усилия, чтобы не расхохотаться.

— Ма, да я только прилег, я лишь потянуться хотел, — оправдывался Алексей.

— Ну-ну! Пироги еще не пробовали? Остынут ведь.

Малеев словно вспомнил о них только что, с энтузиазмом поднялся, потирая руки. Девушка на секунду оторвалась от тетради.

— Я сейчас, только задачку допишу, — улыбнулась она вежливо и продолжила строчить.

Мама вздохнула и сказала Алексею с упреком:

— Ну, в кого ты у меня такой родился? Смотри, как человек работает, а тебе лишь бы спать, да есть! Ладно. Не буду вам мешать, кушайте, занимайтесь.

Она вышла и Нику прорвало. С тихим писком она сползла под стол и лежала там, трясясь от беззвучного хохота. Алексей приблизился.

— Плохо целую, значит?! — угрожающе сказал он. — Только есть да спать?! Сейчас я тебе покажу, как умею целоваться.

Он выгреб девушку из-под стола и поднял на руки, та не сопротивлялась, тело ее сотрясалось от безудержного смеха, слезы от него же текли по щекам.

— Так что мы имеем? На лицо перманентная истерика! Требуется немедленное вмешательство. Лечить будем по методу Малеева с принудительным дыханием рот в рот.

Он прижался к ее губам целуя, и она ответила сперва слабо потом более уверенно и наконец жадно, обхватив его руками за шею, запрокинув голову, улыбаясь, с удовольствием подставляя губы, ловя его дыхание.

— Классное лечение, — прошептала она, — Вы отличный целитель, доктор Малеев. Можно к Вам записаться на постоянный курс?

— Конечно! Только теперь Вы совершенно здоровы, мадам.

— А для профилактики заболеваний?

— А вот это обязательно!

Они засмеялись и снова стали целоваться.

Уроки сделали за полчаса. И даже увлеклись этим. Не видели, как заглянул в комнату отец, удовлетворенно кивнул и пошел сказать матери как благотворно влияет девушка на их сына. Вдвоем учиться оказалось гораздо интереснее, чем поодиночке и гораздо эффективнее. Решили не разделять занятия, а делать все сообща. Собственно и не решили даже, а как-то стихийно у них все получилось.

— Синус от шестидесяти? — спрашивал Алексей, энергично записывая задачу в тетрадь.

— Корень из трех на два, — подсказывала Вероника, записывая у себя.

Или, например, решая по физике:

— Закон Ома не напомнишь? — морщила носик девушка.

— Сила тока равна напряжению, деленному на сопротивление.

— Постоянно забываю, что на что делится и на что умножается, — хихикнула она.

— Тут все просто, напряжение электроны гонит, поэтому оно пропорционально току, а сопротивление — тормозит, поэтому на него делим.

— Круто! Мозг включается. А еще проще можешь?

— "У" равно "ИР".

— Отлично! Так и запомним, Ирка у нас — ууууууу!

— А чем тебе Ирка-то не угодила?

— Ты меня спрашиваешь? — удивилась Вероника. — Ты Ома спроси, почему она "Ууууу!" Наверное, физику не учит.

Смех, взаимные пихания, потом снова сосредоточенность и шуршание ручек с короткими репликами.

— Все! — сказал Малеев и отложил ручку. — Замочили!

— Делов-то на две копейки, — поддержала девушка. — Слушай! А с тобой одно удовольствие уроки делать. Какая-то энергия благотворная вырабатывается. Можно, я завтра снова приду.

— Спрашиваешь? — удивился Алексей, — да я сроду так быстро уроки не делал. Конечно, приходи.

— А родители?

— Они только рады будут! Ты знаешь? По-моему ты им очень понравилась.

— Знаю, — ответила Вероника улыбаясь.

Алексей показал язык.

— Мммм! Какой аппетитненький! — сказала девушка, приближаясь к молодому человеку. — Надо поцеловать.

Но вместо этого стала его щекотать, и Алексей заверещал.

— Тише ты! — шикнула она, затыкая ему рот рукой. — Родители прибегут.

— И пусть! Они меня спасут! Маньячка!

— Ммммм! А ты только что понял? Бедненький мальчик.

И снова они стали тонуть в объятиях друг друга, поцелуи становились все глубже и слаще, в этот раз им ни кто не мешал целоваться.

Когда, наконец, дело до пирогов дошло, те уже остыли, как собственно и чай, но молодые люди срубали все это с удовольствием.

— Как там твой академик? — поинтересовалась девушка.

— Сказал, что подумает, почитает специальную литературу и сделает умное заключение. В общем, в четверг обещал позвонить.

— Когда?

— Уже после этого.

— Хорошо!

Ника запустила руку ему в волосы, и Малеев ощутил, как она включает процесс созерцания. Ему показалось даже, что она замурлыкала. Глаза ее распахнулись во весь свой огромный размер, и Алексей ощутил, что начинает в них тонуть.

— Два дня еще можно будет тобой наслаждаться.

— Почему два дня? — удивился молодой человек. — Всю оставшуюся жизнь я твой.

— Мой, мой, мой, — как эхо шептала нимфа, склоняясь над своим пленником. — Я тебя люблю! Боже как я тебя люблю! Я просто умираю, как люблю тебя!

Алексей не ответил, он просто не мог, растворенный в потоках окутавшего его счастья, но девушке ответы и не требовались, она и так все про него знала, ощущала огромную силу его чувств, и все в ней просто пело от радости.

— Сокровище! Сокровище моё!

Через час они прощались, стоя у дверей.

— Пока, до завтра, — сказала Вероника улыбаясь.

— До завтра, — попрощался Алексей, и они поцеловались.

Девушка кивнула, и пошла к дому.

— Постой! Может тебя проводить?

— Не надо! Светло еще, сама дойду.

— Брата опасаешься?

— Нет, а почему ты так решил?

— Ну, может он у тебя ревнивый?

Вероника засмеялась.

— Он мне брат, а не муж, чего ему ревновать?

"Она ничего не знает, — догадался Алексей, — ну и отлично!"

— Да к тому же он сегодня уехал на сборы, — пожала плечами девушка, — целый месяц его не будет.

— А кто он у тебя?

— Кэмээс по боксу!

— Ого! Молодец! И хорошо, что не муж, — засмеялся Малеев.

— Ладно, я побежала, — махнула ему рукой девушка и ускорила шаг.

— Нда, то-то он напрочь исчез из моих видений, — пробормотал Алексей себе под нос, — значит, не удалось нам с тобой помахаться, Стас Батькович. Ну что же, сожалеть не буду.

Он закрыл дверь и пошел к себе в комнату.

**5**

Два дня пролетели как сон. Причем сон насквозь эротический. Вероника использовала любой удобный момент, чтобы насладиться. Алексею только и оставалось, что найти поскорее безопасное место и посмотреть в будущее засекут их тут или нет. Ее возбуждение он чувствовал как импульсы маленьких приятных вибраций возникающих в нижней части позвоночника и постепенно охватывающих все тело. Казалось, она могла кончать бессчетное число раз за день. И стоило только желанию возникнуть, набрасывалась на Алексея с обескураживающей непосредственностью.

После школы они разбегались по домам. Потом Вероника приходила к Алексею делать уроки, и быстро с ними расправившись, они сразу бежали в лагуну купаться, загорать и наслаждаться друг другом.

С экскурсией Малеев не ошибся. В среду отец сообщил, что завтра можно будет посмотреть город-герой Севастополь.

— Ты как? — спросил он сына, — Автобус завтра утром уходит. Хочешь, я напишу объяснительную в школу, тебя обязательно отпустят.

— Не, — покачал тот головой, — у меня в пятницу контрольная, а со следующей недели начнется подготовка к зачету, в общем, мне лучше не пропускать. Поезжайте-ка лучше вдвоем, отдохнете от меня. Мы тут сами управимся.

— Я с вечера наготовлю на день, — сказала мама, — если ты с Вероникой будешь, то я спокойна. Она у тебя прекрасная хозяйка, хорошая девушка.

Отец с матерью многозначительно переглянулись. Алексей даже сперва забеспокоился, вдруг догадываются, но потом с облегчением понял, что они о своем. Он даже улыбнулся, радуясь за них. "А что, родители не люди? Им тоже надо развлекаться! Пусть едут вдвоем, это даже здорово!"

— Хорошо, оставайся! — согласился отец. — Мы только до вечера.

Так и решили.

На следующий день в школе. Алексей сказал Веронике, что сегодня дома они будут совсем одни. И девушка чуть не запрыгала от радости. В глазах ее просто полыхал огонь нетерпения. Так собственно и состоялось рандеву под лестничным пролетом на большой перемене.

— Сумасшедшая, — только и сказал Малеев, когда они спешили вдвоем на урок.

— Лакомка, — откликнулась девушка, улыбаясь.

— Вкусняшка, — парировал молодой человек, и они вошли в класс практически со звонком.

После школы они сразу же направились в коттедж, чтобы не терять время.

— Я просто не выдержу больше, — призналась Вероника.

— А дома тебя не потеряют?

— Я предупредила, что пойду к тебе, — сказала она, — Так что все в порядке.

— А чем объяснила?

— Тем, что мы сегодня одни, и у нас будет секс.

Алексей улыбнулся.

— А серьезно?

— Да серьезно я, — пожала она плечами. — Дословно я сказала, что ты один сегодня, твои родители уехали на целый день, и что тебя надо развлекать. Смысл тот же самый, просто слова другие.

Малеев смеялся.

— Десять баллов! — похвалил он.

Алексей открыл дверь, и они вошли.

— Я в душ, ты со мной или отдельно?

— Может сразу? — предложила она.

— Нет, — сказал он твердо, — хочешь секса, слушайся меня.

— Хорошо, тогда я с тобой. Ты ведь не против небольших приставаний под душем?

Малеев улыбнулся.

— Только за!

Вода, горячие струи, жаркие объятия, поцелуи.

— Хочешь я тебя поцелую там, — спросил он.

— Да, очень хочу.

— Только ты меня не кончай... этим своим экстрасенсорным способом, — попросил Малеев.

— Хорошо.

Алексей встал перед девушкой на колени, и та с жадностью приняла его в объятия, прижимая к себе.

— Ммммм! Мне никогда это не надоест, — простонала она, — как это все-таки классно.

У парня были еще свои планы на кунилингус. Он хотел соединить приятное с полезным, и элементарно помыться, пока Вероника наслаждается его ласками. Почему-то он стеснялся делать это при ней. Но как всегда девушка захватила его внимание полностью, и пришел он в себя не раньше, чем она стала судорожно извиваться, стискивая его ногами.

— А теперь беги в постельку и жди меня, — попросил Алексей, — я приду буквально через пару минут, мне надо приготовиться.

Девушка, прихватив с собой полотенце, посмотрела на него улыбаясь.

— Но не дольше, — сказала она.

— Хорошо.

Дождавшись, пока она выйдет, молодой человек быстро помылся, сам завернулся во второе полотенце и, взяв из сумки пачку с презервативами, пришел в спальню.

Вероника уже лежала на софе, положив под попу свое темно-коричневое полотенце.

— На нем кровь будет не очень заметной, — пояснила она. — Что это у тебя?

— Резинки, — сказал Алексей, показывая ей пачку.

— Убери, — потребовала девушка.

— Почему?

— Хочу естественное тело, а не резину.

— Ты не понимаешь, я же могу кончить.

— Не кончишь, — пообещала она, — и потом сегодня у меня безопасные дни по месячному циклу.

— Все равно лучше...

— Нет.

— Ты обещала слушаться.

— Во всем остальном я слушаюсь, — обезоруживающе улыбнулась Вероника. — Все будет в порядке. Ну, загляни ты в будущее, ты ведь умеешь.

Малеев замер на секунду, потом положил презервативы на стол.

— Не забудь их спрятать, — хихикнула девушка. — А теперь иди ко мне.

Она была так прекрасна и соблазнительна, что упрашивать парня не пришлось.

— Сейчас? — спросила она.

— Я хотел возбудить тебя посильнее, а потом войти.

— Если начнешь меня целовать, я тебя уже не отпущу, — хихикнула Ника.

— А у меня кое-что еще есть, кроме языка.

— Да, — согласилась девушка, — это подойдет.

Она обняла его за плечи, притянула к себе и обвила ногами за талию. Их губы встретились, и одновременно Алексей ощутил мягкую податливость внизу. Он плавно заскользил, ласкаясь и надавливая.

— Да! — шептала девушка, прижимаясь к нему крепче. — Еще! Ох, это почти как секс! Так приятно!...

— Еще! Еще! — повторяла она, сжимая пальчиками его ягодицы и заставляя двигаться быстрее.

В какой-то момент Алексей со всей силой своего движения оказался внутри и вошел сразу на всю глубину. Вероника закричала, но не от боли, а от наслаждения. Пальчики ее изо всех сил впились в кожу любовника. Возможно, поэтому тот не кончил сразу, а может быть девушка держала свое обещание. Впрочем, сейчас она, похоже, была не в состоянии что-либо контролировать. Ника лежала, закрыв глаза, полностью расслабившись, и наслаждалась плавными движениями партнера внутри себя. Ее ноги скрестились у Алексея на спине. Руки обнимали его за плечи, тело слегка покачивалось как на волнах, губы ели слышно шептали: "Еще, еще! Господи как классно!".

Молодой человек чувствовал, что долго так не выдержит, уж очень хорошо ему было в объятиях девушки и возбуждение как закипающий вулкан рвалось излиться наружу.

— Помоги мне, — простонал он, — ведь обещала.

Ника приоткрыла глаза и улыбнулась. Она словно бы потянулась к нему всем телом, и блаженство окутало его с головой. И стало вдруг очень легко. Алексей ощутил девушку целиком. Волны ее удовольствия будто эхом стали отдаваться в его теле и он начал подстраиваться под них. Это напоминало раскачивание маятника, все что требовалось — это попасть в такт и тогда амплитуда начнет неизменно увеличиваться.

Ника застонала громче, ее глаза широко распахнулись. То, что она ощущала теперь, было на порядок лучше и сильнее, и удовольствие продолжало накатывать как лавина: