Удел Упыря

На крышке гроба Упыря был вырезан древний символ всех кровососущих — клык, покрытый сеточкой алых сосудов, а с кончика свисала тугая капля крови. Ходило поверье, что взглянувшему на крышку гроба могущественного Упыря оставалось жить не больше трех суток, что за ним с тех самых пор неотступно следует тень последней забитой Упырем жертвы, а еще — что смельчак мог напиваться сколько угодно пивом и ни капли не пьянел. Он же все равно уже почти мертв, что ему сделается? Правда, охотников проверить подобное не находилось.

— Да, нужно побродить по Назараду и разузнать, часто ли у них пропадают без следа дети и старики, — продолжил Ильнур.

— Об этом можно разведать и у Калахи, — заметил Юсуп. — он же торгаш, он все слухи в городе знает.

— Это по моей части, — Алаида сдула последнюю крошку с кончиков ногтей и убрала металлическую стружку в подол платья.

Ильнур и Юсуп переглянулись. Оба они сильно сомневались насчет того, стоит ли доверять Алаиде какие-либо важные дела. Когда она в последний раз ходила с ними на рискованное дело, сильнее пострадали Дементий и Юсуп, чем их соперники. Алаида попросту схватила железный ржавый штырь, лежащий неподалеку, и принялась им размахивать, крепко-накрепко закрыв глаза и громко визжа. Да, она была весьма симпатичной, да, скрепя сердцем можно было согласиться, что она ведет хозяйство, в конце-концов, Алаида с охотой платила за все, что им требовалось, но она совсем не тянула на эпического героя, способного ворочать скалы. Хотя была уверена в обратном. Никакие уговоры насчет того, что она — женщина и ее удел следить за домашним очагом, не помогали: Алаида всегда рвалась в бой. Будучи женщиной до мозга костей, она обычно вмешивалась в переделку, не задумываясь, а что, собственно, происходит и какая роль уготована ей. Зачастую случалось, что никакой роли у нее и в помине не было, и тогда все заранее намеченные планы и задачи рушились, как карточный домик.

— Что вы на меня вылупились, словно я только что родилась на свет божий? — без удивления вопросила Алаида. — Мне просто кажется, что разговорами с мужчинами должны заниматься женщины. Ведь я правильно говорю, Юсупчик?

Алаида демонстративно заломила прекрасную бровь, чуть сощурив глаза, словно говоря — я ведь прекрасна, и только такие красавицы могут уговорить даже самого деревянного пня!

Юсуп сглотнул, выковыряв наконец последнюю кровавую козявку, и размазал ее о нижнюю сторону крышки стола.

— Мы можем обойтись и гипнозом, — буркнул Ильнур, который Алаиду не любил и старался с ней не связываться.

— Гипноз действует несколько дней, а нам понадобится, может быть, и не одна неделя! — Алаида вдруг в одно мгновение стала самим очарованием. Заломила руки, выпрямилась на стуле, ее черные волосы мягко упали на плечи. Против такого не мог устоять даже видавший не одну красотку Ильнур. Что говорить о Юсупе, который только и делал, что глотал сухую слюну, лихорадочно размышляя о том, как бы сегодня пробраться к Алаиде в спальню. Сделать это было пока невозможно — комнату обволакивало сотворенное Ильнуром заклятие, не позволяющее проходить в его пределы никому, кроме женщин. Так как Юсуп оной не являлся, то все его попытки не привели к успеху.

— А-а, черт с тобой! — сдавшись, старик взмахнул седой бородой и встал из-за стола. — Только учти, пойдешь на свои любовные игры лишь после того, как мы окончательно укрепимся в Назараде! И никакой самодеятельности! Знаю я ваши юные головы!

— Какие там любовные игры? — возразила Алаида, провокационно поправляя волосы. — Это же специальное задание!

— Тебе все специальное, — проворчал старик, скорее из вредности, а не из злости. — А детей потом куда девать будешь?

— Каких детей?! — воскликнула Алаида. Сама мысль о том, что ей когда-нибудь предстоит завести потомство, казалась девушке ужасной и неприемлемой. Она жаждала только приключении и развлечений.

Ильнур оставил ее вопрос без ответа и скрылся в другой комнате, давая тем самым понять, что разговор на сегодня закончен.

— Не надо смотреть на меня так, — фыркнула Алаида, заметив горячий Юсупов взгляд. — Да, я не хочу иметь детей... по крайней мере сейчас. Может, потом, лет через десять — пятнадцать... — Она явно не поняла, о чем думал Юсуп, разглядывая ее поднимающуюся и опускающуюся под вырезом платья грудь. Алаида тоже встала из-за стола и, сказав, что собирается вновь пересчитать деньги, ушла.

Юсуп, оставшись один в комнате, скосил глаз в сторону кровати, размышляя, стоит ли снова лечь спать, и решил, что лишние несколько часиков добротного сна ему не помешают.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ.

Семьсот двадцать дней до...

Окно открылось неожиданно, впуская внутрь запах океана и чуть прохладный ветерок. Морской гуляка подъватил со стола кипу пергаменов, поиграл с ними в воздухе и швырнул в пыльный угол, решив, что они ему больше не понадобятся.

Учитель Терех не заметил этого.

Его тощая фигура, почти незаметная из-за плохого освещения, не шевелилась перед ничто — Учитель, казалось, давно умер, он был холоден и недвижим. У него даже сердце почти не билось, подчиняясь едва заметным импульсам мозга.

Ничто было заполнено изнутри какой-то мутной массой, похожей на дым и воду одновременно. Масса эта клубилась, испарялась и ужасно воняла, но Учитель Терех, естественно, ничего не замечал.

В данный момент он искал ответ. Ответ на вопрос, который вытеснил из его головы все другие мысли — кто вызвал тучи? Залезть в ничто ради этого не рискнул бы, пожалуй, никто на Острове, но Учителя вынудили обстоятельства.

Тучи нарастали. Они приближались медленно и уверенно, и никакие чары — даже совместные — не могли остановить их. Кто-то действительно постарался, чтобы наслать на Остров подобное. Сидевшее в самом сердце туч заклятие подчинялось непосредственно Хозяину. Оно было столь сильным, что могло развеяться только двумя способами — либо несоизмеримо большим антизаклятием, либо по приказу самого Хозяина, а уж он точно не станет ничего предпринимать. Оставалось рассчитывать на то, что, как и другие заклятия, оно не могло существовать без подпитки извне — ему нужна была постоянная энергия, которую предоставлял Хозяин. И если удастся в короткие сроки найти и уничтожить того, кто вызвал тучи, они, вполне возможно, рассеются, или же сила их ослабнет, и можно будет справиться с бедствием без особых потерь.

Сознание Учителя Тереха находилось совсем в другом мире, который разительно отличался от Большой Земли.

— Здорово, Терех, — приветствовало существо, скользкими щупальцами обволакивая чан с дымившейся в нем мутной жидкостью. Что-то вроде вина — по их меркам, разумеется.

— Какими судьбами к нам занесло мага? Опять просить чегой-нибудь?

— Ну, не совсем, конечно, — замялся Учитель Терех, присаживаясь около колдуна на земляной нарост. Гнилые корешки и желтые листочки поспешили уползти из-под его зада в разные стороны. — Тут, понимаешь, такое дело...

— Выпей, Терех! — Чан ткнулся в нос Учителю. Мутная жидкость расплескалась на его штаны, и оставалось только радоваться, что это не настоящее тело, а всего лишь оболочка. А еще — что нельзя было уловить запах вина, не то Учитель имел бы неплохие шансы отравиться угарным газом.

— Выпей, — меж тем продолжило существо, склоняясь над Терехом, — или ты забыл наши древние обычаи? Я же обижусь, ну?!

"Где-то я подобное слышал", — мелькнуло в голове Тереха, и он вспомнил, что Учитель Тыква-Н-До обычно любил обижаться после пяти-шести выпитых кубков крепкого эля. После седьмого кубка он опрашивал окружающих насчет уважения к самому себе, а после восьмого (максимум — девятого) падал под стол и засыпал.

Пришлось задержать несуществующее дыхание и сделать несколько маленьких глотков. Существо, конечно, не знало, что это всего лишь оболочка, а не сам Учитель Терех, и поэтому осталось довольно. Огромная морда, усеянная бусинками глаз вперемешку с ушными и носовыми отверстиями, расплылась в довольной ухмылке одного единственного рта.

— Теперь, Терех, я слушаю тебя внимательно! — сказало существо, откидываясь на своем земляном отростке. Упругий корень, изогнувшись, подпер его расплывшуюся спину.

— Мне надо узнать о тучах! — Терех сделал жест рукой, и в воздухе возникло изображение надвигающейся беды. Черная полоса, ставшая уже заметно ближе, чем несколько дней назад, низко нависла над океаном, шевелилась чуть заметно и угрожающе урчала, когда одна туча сталкивалась с другой. — Я искал ответ в девяти иных мирах, и пока никто не смог мне помочь. Может, ты подскажешь?!

Существо задумчиво потеребило свисающий на отростке глаз и моргнуло:

— Что сказать тебе, Терех?

— Лучше — правду!

— Оно понятно, что лгать тебе я не стану. Мы близкие друзья. Ты же знаешь — я бы не стал предлагать первому встречному выпить со мной винца! — В подтверждение своих слов существо вновь протянуло Тереху чан, но тот вежливо отказался — дескать, мне еще по другим мирам летать...

— В нашем Измерении давно ходят слухи о постигшей магов Острова беде. Вернее, почти постигшей. Поговаривают, что это забитая нечисть Большой Земли объединилась наконец и решила уничтожить вас раз и навсегда. Но я не очень верю. Нечисть не столь сильна, да и не нужно ей этого.

— Почему ты так решил, уважаемый?

— Логика, дорогой мой Терех. Нечисть — она хоть где нечисть. В нашем Измерении ее тоже водится немало, и, уж поверь мне, я прекрасно осведомлен об их планах! Нечисть по натуре своей такая, что ей не нужно открытой войны. Ей подавай подлое — из-за спины — управление миром. Они держат в страхе суеверных людей, и им этого достаточно. Пусть мы и наносим им урон, но и они берут от жизни ничуть не меньше. Не думаю, Терех, что у вас в мире что-то по-другому.

— Тогда, уважаемый, поделись своими соображениями. Кто это может быть?

— Честно признаюсь — мне неведомо! Но если рассуждать опять же логически, то кто-то, кто гораздо сильнее вас. Возможно, какая-то сила, которую вы не разглядели в свое время. Она затаилась в глубине Большой Земли, копила энергию, а потом бац — и появилась!

— Я допускаю такую возможность, — кивнул Учитель. — А еще есть предположения?

— Хочешь знать всю правду? — ухмыльнулось существо. — Так знай — я больше не ведаю ничегошеньки! Вокруг вашей беды стоит туман незнания, только слухи и догадки. Многих интересует, сможет ли эта сила после того, как разберется с Островом, перейти в другие измерения. Но я думаю, что не сможет. Да инее нужно ей этого, поскольку всем ясно, что кто-то хочет уничтожить именно вас, островитян.

— Что ж, ты помог нам, уважаемый.

— Не за что, дорогой мой Терех, — существо поклонилось, едва уловимо скрипнув шеей, — заходи, если что, всегда будем рады!

Учитель поднялся с земляного образования, и бугорок втянулся в сырую землю, оставив после себя лишь неровное мутное пятнышко. Существо тоже поднялось:

— Скажи мне, Терех, у вас на Острове до сих пор жарят замечательные баклажаны в собственном соку?

— Обязательно, — улыбнулся Терех, — стоит тебе только наведаться...

— Ждите меня через пару недель, — ответило существо, допивая жидкость из чана и втягивая носом испарения.

Терех кивнул. Он не был уверен, что через пару недель от Острова еще что-нибудь останется. А еще — что существо придет. Оно не любило появляться на Земле, да и делами было занято по горло... вернее по то, что у него там есть. Но уважение надо проявлять в любом обществе...

...Голос был мягким и приятным. Возможно, что и женским, но существовало ли здесь понятие разделения полов? Учитель Терех ничего не знал об этом мире — кроме того, что жители его почти бесплотны и имеют возможность проникать туда, куда им заблагорассудится. На Острове их обыкновенно величали призраками или привидениями, но они не имели с оными ничего общего (разве что бесплотность) и заглядывали на Землю исключительно любопытства ради.

— Гм, Учитель, говоришь? И чему же ты учишь, бородатый?

Терех смиренно висел в пространстве, обволакиваемый плотным туманом, совершенно не зная, где низ, а где верх. Волосы на его голове встопорщились, а борода, наоборот, лежала ровно на груди и не шевелилась даже при дуновении ветра. Вокруг Тереха сгущались сумерки, с каждой минутой становилось все темнее, но темноту эту словно освещало изнутри какое-то бледно-голубоватое сияние, не давая тьме поглотить все окончательно.

— Учение о том, как победить зло — великое учение! — заметил голосок, когда Учитель неторопливо рассказал о себе.

— Ты говоришь, что ваш Остров занимается воспитанием людей, которые могли бы искоренять всякую нечисть на Земле? Что ж, мне кажется, я слышала о вашем мире. Изгнание в никуда величайшего демона современности сэра Цеденбала, по-моему, ваша работа?

— Наша, — скромно сознался Учитель Терех. И хоть сам он не принимал участия в том великом изгнании, но много о нем слышал и даже писал курсовую работу на тему противостояние краснокожего демона и людей на выпускных экзаменах.

— Хвалю, бородатый! Великолепно! И чего же ты явился?

— Я думаю, вы понимаете, что мое появление связано не с тем, чтобы поближе познакомиться с вашим народом...

— А почему бы и нет? — возразил голосок. — Наше слияние оказало бы огромное влияние на развитие экономики и культурной жизни обоих миров.

— К сожалению, наши народы столь разны, что люди, боюсь, просто не примут вас.

— Согласна, — произнес голосок после секундного раздумья. Туман рядом заискрился, преображаясь во что-то, становясь плотнее, и вскоре перед изумленным Учителем возникла женская фигура. Она тоже висела в воздухе, но как-то странно — словно опиралась ногами о бесплотный туман, и он вполне ее выдерживал. Женщина выглядела молодо, с коротко остриженными волосами, не закрывающими чуть заостренные уши. У нее были маленькие глаза и тонкие губы какого-то сероватого цвета. И кожу словно покрывал тонкий слой песка. А еще женщина едва заметно светилась. Свечение обволакивало все ее тело, оно всколыхнулось — стоило женщине сделать шаг в сторону Тереха.

— Наверное, так тебе будет легче разговаривать, — сказала женщина, не открывая рта. — Это всего лишь образ, но он красивый, правда?

Учитель сглотнул. Вдобавок к чудесной красоте она была еще и полностью обнажена. Понятия одежды в этом мире, наверное, тоже не существовало.

— Ну? — вопросила женщина, отталкиваясь одной ногой от тумана и неожиданно взмывая в воздух, словно на невидимых качелях. — Разглядывать будем, или вопросы задавать?

— Вопросы, — глухо ответил Терех, хотя хотел совсем другого. Еще пару минут ему понадобилось, чтобы собраться с мыслями и рассказать женщине о цели своего визита.

Она слушала внимательно, раскачиваясь, скрестив ноги и слегка расставив руки, словно держалась за невидимые веревки, не дававшие ей опрокинуться. Когда Терех закончил, остановилась и женщина.

— Тучи? Хм... ты говоришь об обычном скоплении облаков, наполненных водой, старик, или же это нечто большее?