— Идём! Быстро... — заявила незнакомка, сбросив с Егора тело напарника.
— А он как же? Что стало с ним? Ты ведь не убила его?
— Ничего страшного с ним не случиться, решит, будто хватил лишка...
Она выкинула его ночные припасы из машины. Егор поторопился присоединиться к ней, прыгнув на переднее сидение, соглашаясь выступить скорее в качестве штурмана у неё, как пилота, нежели бездумного и никчёмного пассажира.
Одно он точно уяснил: влип и так, что попрут его из ФСБ ещё сегодня же, поскольку было утро и солнце довольно высоко, а соответственно: не явился на работу вовремя в кабинет шефа.
* * *
Фетисов не находил себе места, часто спрашивая капитана про Егора, заодно решил прояснить ситуацию с Павлом. Тот также отсутствовал. И причина казалась до банальности проста: решили немного расслабиться. На что и намекнул посыльный.
— Егор не такой! Фомин не позволяет себе вольностей со спиртным! Я знаю, как если бы он являлся мне сыном! Найдите его, и ещё сегодня! Это приказ! Исполнять! Достать, даже если придётся из-под земли! Он свидетель того...
А чего — Семён Борисович и сам не ведал до конца, но то, что его опасения подтвердились — вне всякого сомнения. На столе уже лежал доклад от радиологической службы контроля. Фон радиации был повышен, а точнее зашкаливал. Дерево вблизи психиатрической клиники с КПП подверглось ядерной атаке, но в миниатюре, словно кто-то стрелял атомными пулями или применил осколочную гранату с аналогичной начинкой.
Это никак не укладывалось у него в голове — как, почему и кто посмел, а сотворил подобное? И вообще ли возможно? Хотя стоп — раз имеются факты — значит, это всё имело место быть в реальности.
— С ума сойти! А не получиться...
Снова приоткрылась дверь в кабинет. В щели проёма мелькнула физиономия капитана.
— Ну что там — и слышно относительно пропажи?
— Усольцева тоже нет нигде — даже его отец не в курсе.
— Хм, скажешь тоже, капитан! Кто он и кто мы!
— Сбрасывать его со счетов я бы не стал.
— Уж мне мог и не говорить! Кстати, чего он там говорит?
— Молчит...
— Ещё бы, — помрачнел старик. — Ох, Егорка! И за что ты мучаешь меня, старика? Я ведь родителям твоим клялся на их смертном одре — загнусь раньше сам, если потребуется спасти тебя! Простите...
— Вы что-то сказали, шеф? Мне? — откликнулся капитан.
— Свободен! Работать! Отработать все версии! Ищите их, а найдите! Начните поиски с машины Павла...
— Уже, шеф, и забил его номер в картотеку базы данных МВД. Нами с их подачи объявлен план перехват "Пеленг-1".
— Иди уж, работничек! И майора мне кликни...
— Хм, нашёл блин "мышку", хакер трухлявый! — буркнул про себя капитан. И вызвал майора одним поднятием трубки телефона с нажатием соответствующих кнопок по набору его короткого номера.
— Вызывали, шеф?
— Присаживайся, майор, — указал ему на кресло начальник, в то время как сам продолжал бродить по кабинету, снуя взад-вперёд. Замер неожиданно у окна. — Павел!?
Едва не вывалился в окно, открывая настежь.
— Живо его ко мне сюда!
— Есть... — кинулся майор на выход, вынося дверь из кабинета начальника ударом ноги.
Капитан даже не успел возмутиться, а он уже вновь вернулся и не один, волоча Павла.
— Один нашёлся, — успокоился он, но не старик.
— Ты где был, Усольцев? Почему на работу не спешим? Совсем обнаглел, сопляк? — выдал начальник.
— Не помню... — выдал тот в своё оправдание.
— Не понял!?
— Ничего не помню из того, что было ночью!
— Как так? Пил?
— Говорю же: не помню... — продолжал твердить растерянно Павел.
— Я займусь им? — вопросил майор. — Он мне всё расскажет, что знает, а и забыл!
— Попробуй, только не очень там с ним — сильно не пичкай всякой химией. А то у него и так с башкой не очень по жизни! Не хватало окончательно превратить в идиота!
— Разберёмся, шеф! Чай не впервой! Всё будет как надо — в лучшем виде!
— Вот этого как раз не надо! Просто окажите врачебную помощь...
— А то как же, — заверил майор. — Само собой разумеется! Никак иначе, и быть не может...
На том и расстались.
— Ох, Егор, Егор...
* * *
Изображение майора поплыло перед глазами у Павла.
— Усольцев? Ты слышишь меня? Отвечай чётко на поставленный вопрос! — отбился его голос у него в голове.
— Да... — последовал ответная реакция.
— Что было вчера? Ты доставил Фомина домой, как приказал шеф?
— Мы поехали с ним вместе, и он захотел выпить...
— Спиртное пили?
— Нет, он — минералку, я — пиво. Затем попросил ещё. Её не было у нас с собой, и я предложил ему пиво. Потом он пошёл отлить и...
Усольцев запнулся.
— Что было потом, Паша? Не молчи! Вспоминай? Ну же, напрягись, родной! Будь человеком! — затарахтел майор.
— Вернулся...
— Один?
— Нет...
— С кем?
— С чем...
— И чем же?
— Шлемом какого-то мотоциклиста. Нашёл в кювете...
— А что ещё? Кто там был с вами?
— Не помню. На этом всё. Провал...
— Не ври! Что было потом?
— Потом Фома нёс какую-то несусветную околесицу. И шлем говорил с нами...
— Что? Вы чего там ещё пили или принимали? Травку курили?
— Нет, вообще не курим — оба! Даже кальян!
— А что шлем говорил?
— Б... — пытался воспроизвести Павел, и не получалось, — ...лять...
— Ругался на вас — матом?
— Не помню...
— А что?
— Как завалился на заднем сидении, а Егор решил устроить засаду...
— Чего? Ты чего? На кого?
— На того, кто пытался связаться с тем, кому принадлежал шлем.
— А ты что?
— Спать завалился. Глупости всё это...
— Хорошо! Дальше что и было?
— А дальше я проснулся без машины и без Егора...
— Тьфу... — плюнул с досады майор. — Пополнение, мать вашу! И на нашу голову! Что я терь доложу старику? Что ты проспал засаду?
— А я чё — мне было велено доставить Фому домой, а он отказался, вот и предложил ему скоротать время в машине до утра, а затем ехать сюда! Я ж ни в чём невиноват! Правда?
— Лучше бы ты не возвращался!
Майор предложил Павлу сбежать. Но в его состоянии после сыворотки правды и от улитки не уползти, если та решит его преследовать. Тут как по окончании гонки потребуется фотофиниш.
— Финиш... — выдал в сердцах майор, выложив начальнику всё как было от и до, разложив по полочкам. Просто включил запись с диктофона "опроса".
— Поросята! — выдал поначалу старик. И не сдержался. — Сукины дети! Паразиты...
Майор не перебивал, выслушивая ругань старика. И дождался.
— Искать Егора! Без новостей про него даже не появляйся у меня в кабинете! А лучше звони — и прямо мне сюда!
— Так точно, — поспешил майор удалиться.
Капитан задержал его в приёмной.
— Чё, старик?
Майор изобразил вилы, приставив два оттопыренных пальца к горлу.
— Хреново...сть...
На том и расстались. Майор занялся поисками пропажи.
— Ну, Фомин! Одно слово — Фома! Погоди, сопляк! Доберусь я до тебя, сорняка!..
* * *
— Егор... — вскочил Павел, очнувшись от воздействия введённого ему майором сильнодействующего препарата.
Хотелось пить при этом невыносимо. Он припал к крану, уподобившись верблюду. Не сразу заметил, что за ним следят.
— Шеф... — опомнился Усольцев.
— Без паники, Паша, — уведомил старик. — Ты мне лучше вот что скажи...
— Всё что угодно, шеф...
— Не перебивай! И не имей такой привычки. Ты не мог проспать в машине налёт на вас с Егором. Проснулся бы! Ведь так — не спал?
— Честное слово, шеф: не помню — хоть убейте!
— А это мысль, — неожиданно перекосилась физиономия у начальника. Он проявил сноровку несвойственную для его возраста, завалив на пол новобранца. Тот ощутил прикосновения дула к виску, и даже услышал, как старик взвёл пистолет в боевое положение, изготовившись к стрельбе. — Я убью тебя, а затем вложу оружие в руку! Понял, к чему клоню, а речь веду? Если уяснил — отвечай коротко по существу! Ну...
— Угу-у-у... — загудел Усольцев.
Грянул выстрел. Павел оглох на одно ухо. Пуля разминулась с его головой, шмякнувшись в бетонный пол, и ушла рикошетом в сторону стены.
— Вспоминай! — на раз прочистил ему мозги старик.
Провала, как и не бывало.
— Вспомнил! — возопил Усольцев. — Я вспомнил!..
— Молодец, сынок! Говори, — поспешно отнял от него пистолет Фетисов — от греха подальше, а то руки чесались, да и тряслись, если не сказать больше. — Что было с вами потом, как ты очнулся ото сна?
— Нас с Егором связали и пытали...
— Кто?
— Какая-то баба в обличие фантастической амазонки?
— Чё — голая? Кутить подались в бордель, писюки?
— Хм, если бы, а то грозила нам оружием, произведя ядерный взрыв в миниатюре!
— Дальше что?
— Дальше — больше! Егор стремился вступить с ней в контакт...
— А ты?
— А чё я — и ни при делах! Это он затеял охоту на неё, а попались мы оба!
— И...
— Всё...
— Как — всё?
— Я отрубился...
— А Егор?
— ...Вперёд него.
— Чёрт! Проклятье! Как так? Почему она вырубила тебя вперёд него?
— Видимо опасалась чего-то — наверное, меня?
— Тебя — не смеши! Неужели Егор договорился...
— Похоже на то...
— ...с ней, а не до того, чего подумал! Не дай Бог конечно!
Павел замолчал. Старик больше не стал его пытать.
— Отдыхай — на сегодня ты свободен — считай: отработал! Иди...
Едва тот покинул его, старик связался с капитаном, наказав следить за Усольцевым неотступно день и ночь.
— Пока не найдётся Фомин!..
Запись N4
— ГАСТАРБАЙТЕРЫ -
"Говорят лучше один раз увидеть,
а как с этим потом жить никто не объяснил!"
(из следственного протокола допроса: как вы стали маньяком?)
Эшелон продолжало трясти на железнодорожном полотне. Эшелонированный состав двигался неспешно. Машинисты понимали: не дрова везут, а очень и очень опасный груз, сбрасывали скорость на опасных участках пути, где порой приходилось резко поворачивать едва ли не под прямым углом. Да и военные у бронетехники и не всегда в закрытом контейнере больше подобном на оборудованные доты изнутри, а чаще на открытой платформе, держались при хождении за натянутые канаты и тросы. Чуть сильнее тряхни, и какими профессионалами не были военные люди из охраны при ядерном оружии — жди беды.
Об этом мало кто задумывался из состава офицеров, а бойцы при них попроще и вовсе казалось, бездельничали, неся вахту попеременно, частенько сменяя друг друга, иначе недолго сойти с ума от однообразной тряски и стука колёс по шпалам, что продолжали гудеть и греметь в такт монотонному лязгу со скрежетом.
Даже опытные бойцы Азаровского начинали скрипеть зубами, точно их как шелудивок одолевали глисты.
Укачивало нещадно. Перегон по железнодорожному пути был хуже, чем поездка колонной на броне.
— Скоро уже будем на родине, — отреагировал майор на своих подопечных, сверяясь по навигатору с проложенным маршрутом, и любое отклонение фиксировалось тут же. В такие моменты он становился сам не свой. Но обходилось. Неточности с погрешностями для вбитой информации в электронную карту обычное дело — головотяпство военных топографов, а возможно, что, скорее всего, исключать не стоит и гражданских лиц привлечённых с данной целью. Либо просто данные устарели, не поспевая за ходом времени и изменениями. Менялись железнодорожные пути, а соответственно и ветки.
Напряжение росло. Приходилось постоянно связываться со штабным вагоном посредством радиосвязи для прояснения ситуации. Одна ложная тревога следовала за иной. И в какой-то момент убаюкала внимание охраны.
Железо порой не выдерживало, а люди и подавно не металл, хотя многие закалены и прошли школу выживания, но мирная жизнь порой играла злую шутку и расхолаживала. Всё-таки не в зоне боевых действий, и риск минимален. Ни один кретин не станет пытаться ограбить военный эшелон посреди ночи да ещё на ходу.
Конечно, бывали случаи воровства, но чаще на станциях, где всё было повязано. Одно слово — криминал. Без него в нашей повседневной жизни никуда. Но здесь не просто бойцы — элита российских войск, да и из Беларуси аналогичное подразделение, пусть и малочисленно и скорее приданное для галочки, но всё же не стоило сбрасывать Азаровского с его людьми со счёта.
Всех интересовало, что конкретно они переправляют, какой именно вид ядерных боеголовок и к чему — тактическо-баллистическим ракетам или для снарядов к САУ. Ответ наверняка знал один-единственный человек, а точнее два. Первый — полковник Российской Армии, с коим успел познакомиться Азаровский, а второй — в месте конечного пути следования эшелона в Беларусь. Даже тёзка по званию и командир Азаровского был не в курсе толком про секретный груз. Вся информация, которая была доступна ему и его бойцам — лишь в каких именно контейнерах находятся деактивированные ядерные боеголовки.
И то хлеб, пусть и без масла.
...Азаровский проголодался, ему о том подсказал заурчавший желудок. Из съестных припасов была тушёнка и буханки белого кирпичного хлеба, как в былые "совковые" времена. Правда, ещё красное мясо — килька в томате. Хотя и не страдал ностальгией, как и к данному блюду.
Последовало резкое движение рукой при открытии банки тушёнки. В жесть воткнулся клинок с воронёным лезвием, и в следующее мгновение он принялся чавкать с нескрываемым наслаждением, откусывая от хлебного кирпича приличного размера куски.
Аппетит у Азаровского был подстать его жилистой фигуре. Не амбал и не культурист-бодибилдер, но что-то среднее меж ними. Да и ростом не обижен — чуть за 185 сантиметров. А уж в плечах и подавно не обделён. Природа хорошо одарила его, поколдовав над генами. И это притом при всём, что родители не являлись акселератами. Мать чуть выше 160 см, а отец и вовсе дрыщ несусветный и того ниже, так ещё и весу три пуда, если нажрётся — и не еды.
Прикончив банку тушёнку и кирпич белого хлеба, Азаровский запил это дело холодным кофеем из фляжки.
Бойцы последовали его примеру, но не все и сразу, а в порядке живой очереди — на всякий случай парочка из них всегда была начеку и при оружии. Это он привил им сразу, поскольку не у всех имелся опыт горячих точек. Многие после вступили в отряд, набранный им уже в независимой стране от былой Империи Советов. Где все советовали, а никто ничего не делал.
Просрать такую огромную державу ещё уметь надо было. А ведь смогли. Поэтому и здесь сейчас могло случиться что угодно. Да и год по высказываниям СМИ был апокалипсическим. Но вроде бы до 21 декабря имелось ещё время — почти полгода. Но лиха беда начала. Кому-то же понадобилось вернуть ядерное оружие в мирную страну. А тут ещё под боком Самостийная Украина. Стукнет там кому-то в голову и...
Азаровский отвлёкся от сумбурных мыслей, роящихся в голове самопроизвольно. Эшелон тряхнуло как никогда, и состав едва не встал. Он поспешно глянул наружу в оптический прицел ночного наблюдения, держа СВУ-А на предохранителе. Вроде нигде ничего, а точнее никого подозрительного. Обычный полустанок со стрелочником. Стоит себе в оранжевом жилете и держит жезл, сообщая мол: всё под контролем. Что ни могло не вызвать улыбку сарказма на устах майора.
