Пошарила рукой по прикроватной полочке, нащупывая оружие... И нестерпимой болью полоснуло вернувшееся воспоминание!
Заскрипели зубы, сжались сами собой кулаки, минуты две я поминала Берту Ларс, сук с "Теллуса" и всех-всех их потомков.
Взяла коммуникатор. В ответ на мой вызов тотчас возникло изображение черноволосого парня в его кресле:
-Капитан, как у вас со временем? Мы могли бы заняться моим образованием.
Пора было браться за дело.
-Жду вас. — услышала ответ.
-И вот ещё что, капитан, где на вашей яхте бассейн?
-Налево по коридору, пятая дверь голубого цвета, — прозвучало в ответ.
Бассейн оказался что надо! При нас такого не было в лучших отелях самого Ониска. Не отличить от настоящего озерца на тихой курортной планетке. Я постояла, высматривая видеокамеру. Потом обошла бассейн кругом. Вроде, нигде не видно, но должна же быть! Оттолкнулась и прыгнула в воду. Слишком тёплая...
Быстро поплыла под водой, чувствуя, как с каждым гребком уходит головная боль. Вынырнула, вернулась назад. Выбравшись из воды, отряхнула волосы, попрыгала, выливая воду из ушей. Помахала руками и сделала коротенький комплекс из ударов-блоков. Потом, как бы про себя, негромко спросила:
-Капитан, а где вы тут сушите волосы?
И тут же услышала из динамиков:
-Сядьте в кресло и просто скажите вслух: "Сушить волосы!"...
Что и требовалось доказать. Смотрел парнишка! Пялился на мою старую задницу.
Я высушилась, мгновенно оделась с помощью браслета ИМ — чудо цивилизации! Машинальным движением хотела поправить кобуру, с раздражением вспомнив, что её нет. Плюнула, выругалась и пошагала учиться.
Список предметов я составила без лишней скромности. Сразу станет ясно, что у него на уме.
-Надевайте шлем, Анне, и учитесь на здоровье!
Не обмолвился ни словом насчёт явной секретности запрошенных мной сведений...
Я напряглась, и поймала обрывки его мыслей:
...странные ...для охотницы....решила...... как крейсеры?
.....секретных.... дать задание..... её шифрам.... ячейки
....не просто.... тенсийцы.....первые.... пункта пусть ...
....разберусь...
Ну-ну, юноша, разберись! Напялила шлем и погрузилась в моё уже давно прошедшее будущее. Эффект присутствия был бы почти стопроцентным, если б мне не отвлекаться, контролируя безопасность.
Быстро просмотрела период с 8620-го по 8663-й. Как и следовало ожидать, ни капли информации о Сопротивлении. Зато полно изображений самодовольной жирной хари Берты и её прихлебателей. "Великая объединительница планет!" Ни больше, ни меньше...
Грустно было узнать о десятилетней войне с соседней системой Тенс. Начали тенсийцы. Я не удивлена! У нас и раньше это предвидели.
Целых шесть лет были одни пограничные конфликты. Долго же "Великая Берта" собиралась с духом! Атаки против космических баз друг друга. Уничтожение нашими тенсийской базы у Раско.
И наконец, два больших сражения: 8669 год — при Архоне и 8672-й при Римаксе. Чёрт, какие большие у нас потери! И результат — аннексия Тенсом Римакса и Архона вместе с Лескией. У нас никаких территориальных приобретений в результате десятилетней войны! Зато упадок промышленности из-за потери заводов Римакса. Полное поражение.
"Результатом сражений стало сильное взаимное истощение воюющих сторон".
Похоже на то. Иначе, почему тенсийские пауки нас не поглотили вовсе?
"Правительства обеих конфликтующих сторон пришли к выводу о неконструктивности военного пути разрешения существующих проблем".
Заковыристо... Крейсер "Теллус" в боях не участвовал, болтался возле Ониска. Само собой, я записала список команд "Теллуса", "Ханима" и "Максара" 8644 года. Командир флагмана — Рада Ксеркс. Запомним, Рада, имена твоих трусливых тараканов! Весело тебе было тремя крейсерами затравить один эсминец?
Быстро для меня прошли и годы с 8673-го по 9146-той. Последние сто лет посмотрела внимательно. Ничего особенного. Тишь, гладь и Божья благодать!
"Успехи онискианской дипломатии в борьбе за мир..."
Известно: хочешь мира — готовься к войне, а наш флот по количеству минимален! Неизвестно, конечно, какие возможности у современных кораблей. Если тут яхты вооружают до зубов, то, может, и достаточно полсотни крейсеров...
Шло время. Через шесть часов я отправилась размяться. Зал по роскоши был на уровне бассейна: в виртуальном небе сияла искусственная звезда, растительность, птички и всякое такое. Я скинула комбинезон, задала двойную силу тяжести, тропики и дождь. В общем, джунгли Поллукса. Планета моей молодости, одарившая гиперадаптивностью. Бежала среди пышной растительности и вспоминала сестру.
Вместе с ней четыре года мы добывали рога летучих демонов, научившись этому от отца, наёмного десантника. Жили втроём в небольшом домике посреди джунглей, никогда не ходили ни в какие школы. Матери своей мы не знали и не говорили о ней. Отец обучал всему, что знал и умел сам. В 8618-м ему предложили выгодный контракт. И он не вернулся.
Мне тогда исполнилось шестнадцать, а Анне четырнадцать. Ничего не оставалось, как охотиться, за рога скупщики неплохо платили. Можно было ещё возделывать землю, но ни у меня, ни у сестры не лежала душа к фермерству. Городов на Поллуксе не было, только базы компании. Вахтовики по полгода добывали эризий, потом получали расчёт и убирались к чёртовой матери.
Конечно, можно было и податься на одну из баз. Попытаться заняться проституцией, но отец воспитал нас слишком гордыми для этого. И слишком сильными.
Да и на Поллуксе у приезжего навряд ли что-нибудь вставало — при двойном тяготении они после работы едва шевелились.
А мы с сестрёнкой уже тогда недурно стреляли, были отлично физически подготовлены. К тому же у нас была развита способность проникать в чужие мысли и экранировать свои. Без этого нечего и думать о добыче рогокрылов. Чертовски хитрая птица! Мало того, что её трудно отыскать, ещё труднее было не дать ей себя загипнотизировать.
Вот вкалывали мы с Анне, вкалывали, а потом Центральный Банк Поллукса взял и лопнул. Наши денежки, накопленные за четыре года адского труда, естественно, тоже...
Уже и не припомню, кому раньше пришла в голову мысль поступать в школу Космического Десанта. На Поллуксе вообще-то люди постоянно не живут: удвоенная против онискианской сила тяжести, множество хищников, сырой, мрачный климат. Планета не колонизировалась. Только одиночки на свой страх и риск поселялись в джунглях. Чтобы там постоянно жить, уже нужно было быть сверхчеловеком. Мы же выросли в таких условиях. Отец всегда говорил: уроженец Поллукса с его гиперадаптивностью — готовый десантник.
Дело встало за малым — школа была на Ониске, а билет туда стоил хрИнову тучу денег. Недолго думая, мы с сестрой решили ограбить небольшой курьерский гравиплан. Рассчитали время, собрали в доме всё оружие, благо, добра этого хватало. Добрались пешком до заправочной станции. Анне разыграла, что ей худо, чтобы нас подвёз водитель тяжёлого грузовика. Потом я всадила в него заряд нейтрализатора, спящего перетащили на заднее сиденье. Облегчая машину, груз сбросили в джунгли.
Гравиплан настигли в последний момент, когда он уже набирал высоту. Анне, с первого выстрела мастерски разнесла им антенны связи, а я здорово двинула грузовым контейнером по плоскости. Старое корыто камнем рухнуло в лес.
Мы быстренько сели рядом и успели застрелить двух оглушённых падением полицейских охранников. Пилот погиб сам, от удара о поверхность.
Я и Анне увлечённо искали деньги...
И уже нашли, когда вдруг оживший охранник выстрелил. В ту же секунду две моих пули нашли его голову, но было поздно. Хоть сестрёнка и добралась сама до машины, ей становилось всё хуже.
Каким чудом я успела перетащить труп второго полицейского в грузовик и на предельно малой высоте смотаться оттуда до прилёта полиции? Ни знаний, ни опыта не было. Просто, повезло, наверное.
Горючего нам хватило почти до самого Поллукс-сити. К этому времени в кабине, кроме меня, живым оставался только водитель грузовика.
Рана сестры оказалась смертельной.
В пешем порядке я понесла тело Анне и деньги. Впереди, под дулом моего ружья, шагал водила с трупом охранника. На опушке приказала ему копать яму, он засыпал там полицейского и Анне.
Самого водителя я пристрелила уже в самом городе, разнеся ему башку выстрелом в упор. Рассчитывала, что станут искать одного из охранников и этого водителя. А могли быстро найти только один труп с отстреленной головой.
Уж и не знаю, кого и когда они там нашли — в тот же день космический грузовик унёс меня с Поллукса навсегда...
Я ускоряла бег и гнала прочь воспоминания. Пока получалось плохо. От погибшей по моей вине Анне, мысли, само собой, переползли к погибшей по моей вине Вете... Дождь был очень кстати. Теперь не боясь, что парень заметит, я дала, наконец, волю своей скорби. Плачущая Власта Касс... Бред какой! Я бежала всё быстрее, чтобы два "g" выгнали из меня проклятую сентиментальность. В голове опять воцарился полнейший хаос.
Я так и не могла с уверенностью сказать, какой сейчас год. Несмотря на компьютер анабиотической ячейки, несмотря на все видеозаписи. Федералы могли добираться таким путём до шифра. И показное безразличие парня к информационным чипам было тем более подозрительно. Преодолев три километра, я подпрыгнула на самый высокий турник и изо всех сил принялась подтягиваться. Несмотря на всю медицину, условных лет-то мне было всё же сорок два... И не могу похвастаться, что прожила их я, соблюдая строгий спортивный режим.
Вета, проказница Вета, самый большой праздник в моей безалаберной жизни! Спасибо тебе за всё. Прости, любимая моя, что не уберегла... Какая же распоследняя сволочь с "Теллуса" выпустила тот восьмитонник! И почему я не умерла вместе с тобой!
Катастрофически старею! Никак не оставят воспоминания.
Двадцать пять подтягиваний. Сердце готово выскочить из груди.
Я чуть передохнула, упала на дорожку и принялась быстро отжиматься. То ли дождь, то ли слёзы капали у меня с подбородка. Пятьдесят. Теперь тренажёры. Гулко стучит в висках, тяжелеют веки.
Я доводила себя до полного изнеможения, чтобы не так болела душа. Руки и ноги наливались свинцом, а на сердце лежал ещё более тяжкий груз.
Чем же мне искупить вину перед тобой! Отчего всё в жизни так несправедливо! Тебе было восемнадцать, мне сорок. Я могла бы быть твоей матерью. Если бы вообще могла стать кому-нибудь матерью... Не тому я тебя научила, чему учила бы мать! Со мной всегда были бой, кровь и смерть. Отчаяние, слёзы жертв и жестокий разврат. Дикие кутежи с мордобоем в космопортах. Но ведь за это ты меня и любила?
Это произошло в лучшем казино Хортоса, пышной и шумной "Амьане". Я первый раз увидела твою точёную фигурку, благородством выделявшуюся среди сонмища здешних красавиц... Как всегда, по углам зашептались, что "вон та громила — сама Власта Касс!". Семь лет пиратствовала я на торговых путях и многие мои шуточки были известны звёздным системам. Ты и глаз не смела поднять на затянутую в драгоценную ганистарскую кожу грозу федералов, первого снайпера тогда ещё мощной эскадры Сакара.
Мы провернули хорошее дельце с "Аккубом". Да ещё выигрыш просто пёр ко мне в тот день. Казалось, что кредиты просто некуда девать, и я уже была здорово на взводе. Хотелось приключений. Верно, сам Сатана тогда толкнул меня под руку. Я сгребла в кулачище фишки, выбралась из-за зелёного стола.
(Крупье облегчённо выдохнул).
Подошла к стайке мгновенно притихших "ночных бабочек". Медленно обвела взглядом выставленные напоказ дорогостоящие прелести. Ты была третьей справа. Маленькая, хрупкая блондиночка с безупречной фигуркой. Ты взглянула на меня, и среди хора алчных мыслей, профессионально оценивающих стоимость моих фишек, я ясно услышала твою:
"Сама бы заплатила, чтобы спать с нею!"
Я поняла — твоя душа сродни моей.
-Девочка, как твое имя? — покрыв грохот музыки своим хриплым воровским рёвом, спросила я.
И твоя маленькая ладошка оказалась в моей руке.
А когда я открыла перед тобой дверцу роскошного сверкающего "Ластера", какая-то сутенёрская шкура, на свою беду, вякнула в спину: "Эта девочка не работает на выезде..." — и тут же хорошо получила от меня в челюсть, покатившись вверх по ступенькам светящейся лестницы "Амьаны".
Я запустила двигатель и с места рванула мобиль свечой, да ещё и закрутив бочку. Ускорение вдавило в кресла. Море городских огней бешено завертелось и мгновенно ухнуло, провалилось вниз. Свистящий ветер рвался в кабину из окон.
Знавала я многих девочек, обмочивших кресло во время таких стартов. Ты только весело хохотала, вцепившись в поручни.
Бросила управление, "Ластер" чинно поплыл на автопилоте в редких облаках. Стало вдруг необходимо коснуться тебя. Я больше не хотела ждать ни минуты. Повернулась, увидела страстно желающий взгляд. Сбросила с твоих грудей тонкую полоску ткани, мерцавшей в сумерках салона. Мои загрубевшие руки легли на бархатные прозрачные полушария и, каким-то чудом, через одеревеневшую кожу ладоней в меня хлынул твой страстный жар. Я стиснула упругие, напрягшиеся соски. Твои колени задрожали, раскрылись с восторженным исступлением, ты стряхнула с себя последнюю полоску ткани. Я, выскочив из одежды, кинулась, обвила бёдрами маленькое горячее тело. Яростно, со стиснутыми зубами, трудилась я над тобой. Алчно вслушивалась в твои стоны, вдыхала твой пряный запах, а ты билась подо мной, вздрагивала, как под ударами...
Когда я, успокоенная, уже едва ощущала своё тело, ты снова принялась пылко целовать и ласкать меня. Немыслимо долго и нежно, словно летний ветерок, тонкими пальцами касалась моих каменно твёрдых мышц.
Буквально через несколько секунд после нового сладостного финала внезапно проснувшийся приёмник строго изрёк:
-Патруль транспортной полиции Хортоса номер....! Сержант ... (Он назвал какую-то идиотскую фамилию). К водителю белого "Ластера" три ноля три шестерки! Полёты в этой зоне запрещены. Пилот, назовите своё имя для регистрации нарушения!
Расслабленная и умиротворенная, я лениво взяла микрофон:
-Каперанг Касс, флагман "Победитель". Выпей, сержант, после дежурства! Ты бо-ольшой везунчик. Вякнул бы минутой раньше — задавила б, как крысу.
...Всю ночь потом мы с тобой путешествовали по барам, наливаясь самыми дорогими напитками. Я всё задирала сутенёров и подшучивала над девицами, глядя на восторженных бесенят в твоих счастливых огромных глазах. Уже светало, когда "Ластер", отчаянно завихляв на посадке, замер у самого трапа. Вахтенные отдали честь, опасливо косясь на мои окровавленные кулаки. Я, и сама в дымину пьяная, тащила тебя, полуголую, с туфлями в руках, по трапу адмиральского катера. Может, я была тогда с тобой слишком груба? Но только в первый раз.
Проснувшись, я обнаружила, что тонкие нервные руки с безумно длинными пальцами крепко вцепились в меня. На груди покоится твоя посапывающая белокурая головка. И как не трещала башка, наверное, целый час я не шевелилась, боясь тебя разбудить. Первая твоя мысль, явственно услышанная моими "вторыми ушами", просто сразила:
