| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Выловив два года назад в море бревно, биологи с удивлением установили, что это земная кедровая сосна. Значит где-то есть суша, покрытая лесом. Недавно этот массив суши был обнаужен.
Промеры глубин океана дали среднюю глубину в шесть километров, что было несколько больше, чем на Земле, этим и объяснялось малая площадь континента.
Алексей осмотрел в бинокль простирающуюся перед ним водную гладь. Далеко на горизонте громозились тучи, предвещая дождливую погоду и лёгкий шторм. На палубе научники разбирали улов — всевозможные рыбы, похожие на земных, но без чешуи и с костяными клювами как у тропическх рыб-попугаев, прыгали по палубе, пытаясь добраться до воды. Желто-оранжевое местное солнце клонилось к закату, интересно, что в отличии от Земли, вращение планеты Звёздный Форпост было обратным, поэтому можно было сказать, что солнце садиться на востоке. Зазвонил колокол — вахтенный пробил сбор команды на ужин.
Спускаясь с мостика в столовую, Алексей вспомнил переданное утром задание — осмотреть только что обнаруженную с запущенного спутника группу вулканических островов, расположенных в двухстах километрах от побережья континента Новая Земля.
На ужин подали жареную картошку, что неплохо росла на опытных делянках станции Советская. Также была подана "поварская рыба" — одна из немногих местных рыб, которую можно было есть. Стакан ежедневной порции сухого вина. Алексей был счастлив — о подобном он мечтал ещё в детстве.
— Может, пусть лучше решает сам Королёв? — ответил Селмак. Вы, Юрий, также не относитесь к числу абсолютно здоровых людей. У вас явно повышен в крови уровень продуктов распада, которые в норме должны выводиться почками, отсюда у вас болезнь почек. Я могу предложить следующее — исцелить любого из вас, гарантировать олимпийское здоровье и отсутствие старения неограниченно долго. Что касается моего присутствия в вашем теле, это необходимо по причине замены иммунной системы организма. Для эффективного сопротивления инфекциям и старению нужно сознательное управление защитными системами организма, которое невозможно для вас из-за примитивности организации соответствующих отделов мозга. Предлагаю следующее: в случае подтверждения моего диагноза, невозможности оперативного лечения и возникновения угрозы для жизни Сергея Павловича, принять моё предложение.
— Я категорически с эти не согласен, — ответил Андропов. Вы получите абсолютную власть над сознанием Королёва и можете нанести нам ущерб.
— А вы предлагаете Королёву смерть. Я могу заверить, что не буду злоупотреблять своими возможностями. К тому же я под полным вашим контролем.
Королёв задумался. Предложение Селмака звучало заманчиво — абсолютное здоровье, практическое бессмертие. Но с другой стороны — делить тело с инопланетным существом — от этой мысли становилось зябко. Особенно если учесть, что ему ничего не стоило сделать из тебя послушную марионетку.
Но если диагноз подтвердиться? В лучшем случае я стану инвалидом, а скорее всего альтернатива — смерть. А так хочется ещё пожить, ведь только-только начали сбываться самые смелые мечты. Увидеть другие планеты, узнать новое...
— Моё решение, — сказал Королёв. В случае подтвержления диагноза и невозможности эффективного лечения, а также в случае, если лечение угрожает инвалидностью, я согласен на предложение Селмака.
Продолжение:
— Зажим, держите так. Что тут у нас, так, действительно опухоль прямой кишки. Н-да, что там говорил Сергей Павлович насчёт инвалидности? — коментировал свои действия хирург Владимир Петрович Демихов. Обнаружение ЗВ начиная с 50г оказывало незаметное, но все время усиливающееся влияние на реальность. Изменение в приорететах развития, необходимость привлечения новых людей. Сам проект ЗВ привёл к необходимости концентрации усилий на одном направлении, поэтому нараставшие негативные тенденции вроде распыления средств по множеству тем, были пресечены. Судьба столкнула Демихова в 50х с Андроповым, когда Владимир Петрович ещё занимался проблемой трансплантации органов. Демихов помнил памятный разговор с представителем грозного ведомства.
— Итак, Владимир Петрович, вы, как я понял, работайте над проблемой, решение которой должно привести к возможности пересадки органов от одного человека к другому. Поэтому я, как коммунист и ответственный человек, вынужден предупредить вас о последствиях вашей научной деятельности. Во-первых, где вы планируете брать донорские органы? — спросл Демихова Юрий Владимирович.
— У погибших в разных катастрофах людей.
— Хорошо, а вы поинтересовались статистикой, насчёт количества погибающих в автокатастрофах к примеру и количества нуждающихся в пересадке?
— Н-нет. Статистики по нуждающимся в пересадке вообще нет, поскольку нет ещё способов пересадить органы без отторжения.
— А вы подумайте головой, Владимир Петрович. Нетрудно ведь прикинуть, исходя из числа погибших от почечной недостаточности, болезни печени, сердца. Я сделал эту работу за вас. Ну так вот, количество нуждающихся в пересадке многократно превосходит число погибающих в катастрофах. Вы как врач, ученый, понимаете свою ответственность?
Вы хоть понимаете, ЧЕМУ вы открываете путь своими разработками? Во-первых, вы создаёте почву для новых видов преступности — в условиях нехватки донорских органов и наличия больных толстосумов, как вы думаете, что произойдёт? Сколько людей в бедных странах будут похищено с целью разборки на органы? Сколько станут инвалидами, отдав почку к примеру или часть печени за деньги? Как коммунист, я обязан вас предупредить об вашей ответственности как врача — вы давали клятву Гиппократа? Помните, что там сказано? Не навреди! А вы своими работами мостите дорогу для сомнительного выздоровления немногих за счёт, в лучшем случае, инвалидности многих.
— Но ведь мои работы позволят спасать безнадёжно больных!
— Каких больных? Толстосумов, имеющих доступ к несомненно очень дорогой пересадке? Знаете, Владимир Петрович, как представитель более ответственных людей, я запрещаю вам заниматься подобными изысканиями. (Это не выдуманный диалог. Хотя Демихова отчитывал не Андропов, подобная беседа у того состоялась). Если хотите действительно помочь людям, разработайте технологию выращивания органов, которые не будут отторгаться в теле реципиента.
Этот разговор, состоявшийся в 57г, круто поменял судьбу Демихова. И не менее сильно сказался на мировом развитии трансплантологии — притормозив его лет на пять по сравнению с нашим вариантом истории.
Демихов хоть и обиделся, но намёк понял, и занялся исследованиями эмбриогенеза, формирования органов в растущем организме зародыша. Одним из неожиданных результатов стало открытие недифференцированных (стволовых) клеток, из которых теоретически можно было вырастить "родной", не отторгающийся орган. Также Владимир Петрович продолжил работу как практикующий хирург, где добился выдающихся результатов в хирургии новообразований. Судьба забросила его на станцию Советская, где была организована больница по стандартам четвёртого управления минздрава.
— Да, опухоль серьёзная. Что планируете сделать? — ответил Демихову Макар.
— Если бы Сергей Павлович не распорядился на такой случай, я бы настаивал на удалении прямой кишки. Но в этом случае Сергей Павлович однозначно инвалид — необходимость испражняться через бок, нельзя назвать полноценным лечением.
Селмак, которого по требованию Королёва допустили в операционную, взял слово:
— Как вы могли убедиться, мой диагноз оказался безошибочным. Вы действительно не сможите сохранить здоровье Сергею Королёву в полном объёме. И это в лучшем случае — я также уверен, что опухоль метастазировала, и есть новообразования в сердечной мышце, лёгких, костях.
— Как вы определяете местоположение опухолей? — спросил Селмака Демихов.
— По характерному запаху.
— Вы различаете запах здоровых и больных тканей организма? — удивился Демихов.
— Существо, способное сознательно менять свою организацию это может.
— Ах, да, я забыл, что вы инопланетянин. Как вы предполагаете вылечить Королёва?
— Взяв под контроль иммунную систему. Опухоли с помощью родной иммунной системы не устранить — процесс зашёл далеко, но я могу уничтожить их своими средствами.
— Как?
— Переварив их с помощью специальных органов. Я уверен, что причина новообразований у Королёва — отравление гидразином или его производными, плюс вирус, который спровоцировал злокачественную эволюцию клеток.
— Позвольте, у вас что, есть законченная концепция развития рака?
— Естественно, у моей расы есть опыт борьбы с подобным. Собственно онкология нам давно известна, и как с ней бороться — тоже, как-никак опыт сотни миллионов лет эволюции.
— Что?!! Вы хотите сказать, что ваша цивилизация насчитывает сотню миллионов лет существования?!
— Нет, не так. У нас есть генетическая память. В отличие от вас, наше сознание не расщеплено на подсознание, обычное сознание и сверхсознание. Оно монолитно, и мы можем напрямую воспринимать генетический опыт предков. Отсюда ненужность долгого обучения, и проблема с разными типами восприятия предками и потомками.
— Очень интересно. А вы могли бы сформировать новый орган?
— Естественно, это не составит проблемы. Впрочем, давайте закончим основное дело.
— Хорошо, приступайте.
— Сейчас я перенесу свой организм во вскрытую вами брюшную полость пациента. Как мы договорились, вы будете фиксировать все стадии лечения. После моего отделения, носитель к сожалению, поскольку у него нет мозга, погибнет, примерно через полчаса. Разговаривать с вами он тоже не сможет, так что не удивляйтесь.
— А как вы обеспечите его действия после вашего отделения?
— Останется простенькая вспомогательная нервная система, играющая роль автоматического управления.
С этими словами Селмак подошёл к операционному столу, вытащил себя из сумки и положил в операционный разрез. Прямо на глазах у хирургов, с любопытством смотрящих на действия инопланетного существа, "змей" выпустил нечто вроде тонких щупалец, которые оплели больные органы, затем закрыли разрез.
— Везите пациента в рентгеновский кабинет, как договаривались, — проговорил Демихов.
Сергей Королёв пришел в сознание. В животе немного пекло, но сильных болей не было, и самочуствие было лучше обычного.
Огромная перегрузка, вдавившая Амет-Хана в ложемент, постепенно уменьшилась до нуля. Получив разрешение на форсаж, который должен был вывести самолёт в космос, на орбиту высотой 300 км, Султан устроился поудобнее в ложементе — хотя тот был изготовлен по индивидуальной мерке, пренебрегать мелочами, типа правильного расположения рук, головы и ног, не следовало. Затем включил автомат выведения. Новый Су-78Э представлял собой опытный образец универсального воздушно-космического истребителя, впрочем, пока он был пробным камнем, на котором предполагалось испытать технику в новых условиях, что бы нащупать перспективные схемы компоновки подобных летательных аппаратов.
При включении аппарата выведения была установлена связь с расположенным в подмосковье вычислительным комплексом БЭСМ-7 — специально спроектированной для нужд авиации и космонавтики стационарной вычислительной машиной. Новый вид связи, для которого не существовало понятие экранировки и помех, позволял компьютору получать информацию напрямую с летательного аппарата по лучу гравилазера вне зависимости от расположения последнего и осуществлять управление и коррекцию траектории в реальном времени. Что это за новое радио, Султан не знал, ему сообщили лишь, что разработана новая помехоустойчивая связь.
Спустя несколько десятков секунд сильной перегрузки, с которой впрочем, помог справиться противоперегрузочный костюм, Амет-Хан смог поднять голову с ложемента и осмотреться. Через остекление кабины был виден шар Земли и тёмная бездна космоса. Осознание факта, что он стал космонавтом, обрадовало Султана.
— Джигит, я Земля, как самочуствие, как вышли на орбиту? — раздался в наушниках голос диспетчера.
— Земля, я Джигит, всё в порядке, вышел на орбиту искуственного спутника Земли как и планировалось.
— Джигит, приступайте к выполнению программы.
Амет-Хан взглянул на показания радара — где-то неподалёку от него должен был располагаться отработавший своё спутнкик связи. Султану предстояло найти его при помощи радара, сблизиться и поразить из автоматической пушки. Спустя десяток секунд локатор обнаружил цель. Правда она располагалась не совсем в запланированном секторе, но отклонение было невелико, и Султан счёл это допустимой погрешностью.
Включив устройство связи с ВЦ, он ввёл команду на активацию программы сближения и принялся ожидать выхода на цель. Особенности движения по орбите привели к тому, что Султан приближался к цели со стороны Солнца, и она была видна очень хорошо. Поэтому, чем ближе к ней приближался Амет-Хан, тем больше было его удивление — цель вовсе не была спутником связи. Странный аппарат, совершенно невиданных до этого очертаний корпуса тускло поблёскивал в прямых лучах светила.
— Земля, передаю картинку, наблюдаю странный космолёт.
— Джигит, картинку приняли, если сможете дайте увеличение.
Амет-Хан включил бортовой телескоп и направил его на странный аппарат. Почти тотчас и он сам и наблюдатели на Земле издали удивлённый возглас — на боку аппарата был изображён флаг США, а неподалёку от него висел астронавт, деловито разбирающий советский спутник.
Сергей Королёв встал с кровати и прошёлся по больничной комнате. Самочуствие было отличным, казалось что он помолодел, сбросил со своих плеч лет так двадцать. Выходка с инопланетным лечением, хоть и привела к его отстранению от руководства проектом "Космос", всё же имела не слишком уж тяжёлые последствия, как он втайне опасался. Сыграло роль предложение Селмка помочь Демихову в разработке технологии выращивания органов. Владимир Петрович настоял на том, что бы Королёва оставили на станции. Разговор с Хрущёвым, против ожидания, прошёл спокойно. Хрущёв лишь сказал, что из соображений безопасности Королёву придётся побыть под наблюдением. Впрочем, лет через пять возможна полная свобода перемещения — когда устарёют зания Королёва о ракетно-космической программе. Не желая сидеть без дела, Королёв добился некоторых уступок — ему разрешили быть консультантом по вопросам проектирования КА.
Королёв прислушался к своим ощущениям — наличие симбионта пока никак себя не выдавало — впрочем Селмак говорил, что первую неделю он будет занят восстановлением нормального функционирования организма.
— Сергей Павлович, с выздоровлением — поздравил его вошедший в палату Демихов.
— Что будем делать? — в наушниках Султан слышал переговоры командования на базе.
— Думаю, предъявлять права на спутник нет смысла — он официально объявлен неисправным. А вот проследить, что за машинка у амеров, стоит. Есть какие-нибудь сведения о недавних запусках?
— Нет, за последние несколько недель у них ничего не взлетало.
— Так, это уже люботытно.
— Джигит, как там наши друзья, не забеспокоились?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
