Один из немногих (книга третья закончена)

— Зонд! — шепнула в канале связи Лина и пальнула наугад. — Правее, держи метку!

— Вижу! — отозвался Иван, подстроив детекторы. — Сможешь снять?

Рядом снова бабахнуло, метрах в тридцати что-то разлетелось клочьями, и отметка от цели пропала.

Иван не успел придумать достойный ответ. Второй зонд заложил крутую петлю и начал довольно угрожающий заход. Сам аппарат не видно из-за оптической маскировки, но импланты прекрасно ведут цель. Самое паршивое то, что замигала иконка 'захват'. Значит, зонд вооружен. Остается надеяться, что это не бомба.

Иван едва успел поставить свою коронную 'завесу', как затрещала очередь, и Иван снова почувствовал себя сидящим внутри колокола. Три снаряда 'отпилили' почти треть его защиты, но к счастью, это всего лишь скорострелка, а значит, убойная сила отдельных снарядов не так велика. Остальная очередь прошла мимо, вспарывая грунт и раскалывая в щепки стволы. Зонд слишком быстр, да еще и виляет, так просто не прицелиться. Ну, ничего, есть у нас средства!

Пока зонд не стрелял, Иван перебросил часть энергии со своего щита и попытался создать силовую 'трубу', окружающую зонд, чтобы ограничить его маневры. Сфокусировать 'демона' на таком непростом объекте трудно, Иван едва не упустил верткую машину, но зонд чуть замедлился, его траектория чуть выпрямилась, а Лине ничего больше и не нужно. Бабахнул выстрел, и начавший ускользать зонд порвало буквально в клочья.

— Спасибо, родная, — искренне поблагодарил Иван, убеждаясь, что защита перезаряжается. Рядом, подруги дружно бьют из двух стволов, стараясь прижать к земле вражескую 'пехоту'. Иван воспользовался паузой и все-таки свалил беспилотник, потому что береженого бог бережет. И тут же перебрался на несколько метров в сторону, по той же причине.

— Еще зонды! — крикнула Лина, а Иван увеличил плотность и размеры 'завесы' до максимума. К ним сейчас приближается пара зондов и три 'боевика', вся 'тревожная группа'. Один из зондов открыл беглый огонь с предельной дистанции, но 'завеса' сильно снизила точность, хотя Лине слегка досталось.

Иван, давая возможность Рьялхи перезарядить защиту, пальнул в стремительно приближающийся зонд, огрызающийся огнем, не попал, но прицелился еще раз и вторым выстрелом 'снял' опасную машинку в тот самый момент, когда ярче загорелась иконка 'захвата'.

Боевики смело несутся вперед, стреляя на бегу. Второй зонд тоже открыл огонь и очередь 'сточила' приличную часть леса, породив уродливое нагромождение дров. Периодически слышатся звонкие удары снарядов о защитные поля, но перестрелка только набирает силу. Через несколько секунд оставшийся зонд вынырнул прямо над их головами, чтобы добить в упор, и в этот момент Иван со всей силы, доступной имплантам, выдал ему хорошего 'тычка'.

Силовые демпферы зонда смогли поглотить часть энергии, но только часть. Несколько секунд маленькая машина кувыркалась в воздухе, поливая из пушки то небо, то землю, и в таком состоянии стала простой мишенью для Лины. Ударил выстрел, и они остались лицом к лицу против троих боевиков, которых выстрелы Джины и Альбины так и не смогли остановить.

Иван снова оценил, насколько скромны его собственные стрелковые успехи на фоне разъяренной Лины Эл. Они выстрелили почти одновременно, когда первый 'боевик' выскочил из-за двух сросшихся стволов, но мало того, что Лина опередила его на долю секунды, она еще и попала в голову. Выстрел Ивана пришелся в грудную пластину, и под действием чудовищного импульса безголовый труп, крутясь, улетел куда-то в сторону. Второй боевик получил от Лины силовой удар и, безоружный, покатился по земле. Третий успел выстрелить, но попал не в Лину, а куда-то мимо. В любом случае, это его последний выстрел, потому что Альбина грамотно ушла с линии огня и в упор уже не промахнулась.

Еще мгновение спустя Лина оказалась рядом с последним живым боевиком, судорожно пытавшегося наладить явно поврежденное оружие, и снова ударила его наотмашь, вложив в этот жуткий пинок всю силу имплантов. Что-то хрустнуло в отправившемся в короткий полет трупе, но Лина еще и влет всадила в него снаряд, как будто этого мало.

— Надо тут прибрать, — мертвым голосом сказала она, когда все стихло. — Чтобы никто не нашел.

— Да уж, насвинячили, — хмыкнул Иван. — Ну что, все целы?

— Я в порядке, — нервно отозвалась Альбина, вставая рядом.

— Стоп, — прервал все мысли Иван, чувствуя, как спина холодеет от страшного предчувствия. — Где Джина?

Все разом рухнуло. Победа вдруг стала поражением, и страшное чувство беспомощности на мгновение парализовало всех. Налети сейчас вторая волна противника, оказывать сопротивление не будет сил. Но это лишь на мгновение, которое ушло, чтобы понять, но не чтобы принять и смириться. Альбина первой рванула с места, и все помчались за ней, переворачивая бревна и завалы из веток. Если у кого-то и была надежда на чудо, она очень быстро пропала.

Джину отыскали под завалами из двух деревьев, упавших последними, и с первого взгляда стало ясно, что это смерть. Внешне она почти не пострадала, но крови вокруг набрызгано море. Одного попадания маломощного снаряда из пушки зонда в неудачный момент перезарядки защиты оказалось достаточно. Чувствуя, как голова идет кругом, Иван едва удержался, чтобы не взвыть, а на Альбину и вовсе жалко смотреть. Она не смогла даже плакать, а только смертельно побледнела от ужасного осознания того, что не уберегла подругу.

А Лина все-таки сломалась, не удержав свой стоический фасад. Теперь всем видно, как сильно она привязалась к своей наставнице, хотя учиться ей, на самом деле, совершенно нечему. Она не притворялась там, в развалинах базы, закрыв Джину собой. Она и в самом деле пыталась ее спасти. А сейчас, скорлупа ее самоконтроля треснула и развалилась. Лина Эл бессильно упала на колени, закрыла лицо руками и разревелась.

Альбина, все еще белая как смерть, удержалась от слез и нашла в себе силы приблизиться. Присела рядом, дотронулась до мертвого лица, на котором нет ни страха, ни страдания. Словно Джина только что отрабатывала какой-нибудь прием в спортзале, и просто прилегла на кушетку в раздевалке, чтобы передохнуть. Только этим и можно утешиться. Она умерла быстрее, чем могла испугаться или что-то почувствовать.

Иван решил, что в такой ситуации бездействие смерти подобно. Нужно что-то предпринять. Но как поступить? Хоронить нет времени, да и могилу могут найти. Очень не хочется, чтобы там кто-то копался. Словно угадав его мысли, Альбина поднялась на ноги и отошла на пару шагов, все еще не в силах даже плакать. Иван встретился с ней взглядом, и она его поняла и кивнула. Но потом, все же прошептала:

— Освободи ее.

К черту секретность и к черту маскировку! Иван, внутренне содрогнувшись, обозначил область пространства, которую занимает лежащее тело, и начал концентрировать энергию, намеренно допуская утечку. Температура растет быстро, вот уже вспыхивает сухая трава и листья, но мощности все равно не хватает. Слишком велика область, которую приходится контролировать. Но что бы ни случилось, он не оставит Джину на поругание. Иван уже смирился с тем, что времени на кремацию может уйти больше, чем он рассчитывает, но все равно собрался довести дело до конца.

И тут, словно в костер бензином плеснули. Ярко вспыхнуло все, что оказалось внутри обозначенной области, и температура продолжает расти. Лина все еще слабо всхлипывает, но поток энергии держит ровный и мощный, словно всю жизнь тренировалась.

— Прости, подружка моя, — серыми губами прошептала Альбина, шагнув ближе к скорбному костру. — Не уберегла.

Больше никто не сказал ни слова. Через минуту огонь погас, кострище тщательно развеяли, землю в этом месте перепахали, и никаких следов не осталось. Словно и не было в этом мире Джины Лаваль.

— Уходим, — выдохнул Иван. — Мы и так задержались.

— А трупы этих? — спросила Альбина, но по тону понятно, что ей наплевать.

— Некогда с ними возиться, — отмахнулся Иван. — Надо удирать, а то 'эти' пришлют подкрепление. Только оружие и патроны собрать.

Лина не сдвинулась с места, стоя над тем местом, где только что горел погребальный костер. Она все еще заметно подрагивает и изо всех сил старается успокоиться, но тщетно. Кажется, она находится на грани бешенства пополам с растерянностью. Потом, видимо, она приняла какое-то решение, развернулась и без слов двинулась прочь.

— Куда ты? — все еще пытаясь стряхнуть с себя оцепенение, позвала Альбина.

— Нам нужно держаться вместе, — добавил Иван.

Лина даже остановилась. И обернулась, хотя по ее глазам понятно, что она уже все для себя решила и слушать никого не будет.

— От вас толку нет, — равнодушным голосом сообщила Рьялхи. — Сама по себе целее буду.

Странная перемена, иррациональная и необъяснимая. Ведь при любом раскладе у группы больше шансов уцелеть. Это логично и понятно! Но Лина решила иначе. Невозможно понять, что она сейчас думает, но даже с учетом стресса и боли от потерь нельзя объяснить это бегство. Ведь это именно бегство! И не от него с Альбиной, а от другого явления, пока не понятого ими.

— Нас перебьют по отдельности, — чуть повысила голос Альбина. — Ты этого хочешь?

— Надеюсь, я этого не увижу, — нервно ответила Лина и уставилась куда-то вдаль.

Возможно, дело именно в этом? Может быть, она не так уж равнодушна к их судьбе, но не верит в успех и просто не хочет видеть их гибель? Как только что увидела гибель Джины? Это, конечно, эгоизм, но почему она так себя ведет?

— Ты же знаешь про Сарги больше нас, — Иван постарался говорить убедительно, но Лина даже не дослушала.

— От вас толку нет, — упрямо перебила она, глядя невидящим взглядом куда-то в небо. — Я здесь застряла.

Разумеется, он застряла. На не слишком развитой планете, где звездолеты строить пока не умеют. Вокруг чужие люди и чужие нравы. Любой впадет в депрессию.

— Не застряла, — Иван решил попытаться удержать ее. — Через год или полтора сможешь вернуться домой. Я не могу сейчас раскрыть всего, но у нас будет корабль.

Неискренний смех Лины больше походит на высокомерное фырканье, да и не к лицу ей такое. Но именно это сейчас и есть ее личина, одна из многих.

— Издеваешься? — отсмеявшись, грубо ответила она. — Нет от вас толку!

Альбина попыталась что-то сказать, но вовремя спохватилась, сообразив, что Иван сейчас выдал очень важный фрагмент своей большой тайны. Но Лина почему-то ведет себя, как гормональный подросток и не желает никого слушать.

Рьялхи махнула рукой, включила маскировку и буквально бегом исчезла в лесу, даже не попрощавшись.

— Ладно, пусть идет, — Иван вздохнул и махнул рукой с досады. — Может, у нее пройдет этот бзик.

Он так рассчитывал поговорить с ней, расспросить, поделиться информацией! А что теперь? О противнике почти ничего не известно. Куда идти? Где и когда ждать нападения? Как планировать, на что рассчитывать?

— Да что с ней такое? — проворчала Альбина, постепенно возвращаясь к рациональному образу мысли. — Она будто пьяная, или еще хуже...

— Не могу знать, — снова вздохнул Иван. — Но она все-таки большая девочка, не пропадет, я надеюсь. Ну, а нам с тобой пора сматываться. Очень давно и очень пора.

Несмотря на поджимающее время, Иван и Альбина собрали оружие убитых боевиков и все запасные магазины, которые смогли отыскать, и только после этого двинулись в путь. Молча прошли через лес в полной маскировке, сначала на восток, а потом стали забирать все круче к северу. Обошли стороной несколько сел, стараясь держаться подальше от открытой местности. Когда рассвело, они продолжили идти с меньшей скоростью и все так же скрытно. Иван не хотел оставлять следов, поэтому никаких попутных машин останавливать не стал. К концу дня они подошли к Москве и, сменив 'личину' на обычных обывателей, оказались в Бутовском парке.

На душе мерзко и тоскливо. Иван понимает, что никто, кроме него самого, не виноват в потере, которую они понесли. Никто его лично не обвиняет, но ведь именно он командовал отрядом! Значит, его вина. Его ответственность. И Лина сбежала, скорее всего, именно из-за этого. Он не справился, и таким образом она выразила ему недоверие. Не случись всего этого, их по-прежнему было бы четверо. Против скольких врагов? Этого он не знает. Не все ли равно?

Альбина не винит его в смерти подруги лишь потому, что винит в ней саму себя. И понимает его боль, как никто другой. В любом случае, нужно двигаться дальше, и для начала выяснить, что стало с Борисом и 'студентами'. И самое главное, что с порталом? Если 'чемоданчик' цел, то Лина, в конце концов, получит свой обратный билет домой. Если выживет сама и найдет в себе силы вернуться.

— — — — — — —

— — — — — — —

— — — — — — —

1979 год

Вернер Фон Браун очень давно не видел тех ярких и отчетливых, пророческих снов, и теперь уже почти наверняка не увидит, но жалеть об этом ему бы и в голову не пришло. Он уже обманул судьбу, перехитрил историю, и даже обошел сами законы мироздания. И самое главное, он обманул смерть.

Однажды, много лет назад, он попросил 'потомков', решившихся на прямой контакт, показать ему место своего упокоения в том, другом мире, не слишком надеясь на ответ. Зачем? Он до сих пор не может понять, зачем ему это понадобилось. Может быть, он так до конца и не верил, что это могло случиться так скоро. Или просто хотел понять самого себя, свое наследие, свое завещание, отпечатанное в черном камне? Так или иначе, ему показали еще один сон. Золотые буквы его имени и годы жизни, где вторая цифра по-настоящему страшна. 'Там' ему отпущено всего 65 лет, а теперь роковой год закончился, за ним другой, а он все еще жив и вполне здоров, никаких следов страшной болезни так и не появилось.

А еще, на его могильной плите начертан номер псалма, который предназначен для тех, кто знает Писание не хуже его самого, убежденного лютеранина.

'Небеса проповедуют славу Божию, и о делах рук Его вещает твердь'

Ему также сообщили, что он сам завещал соорудить себе именно такое надгробие. Должно быть, близкий мучительный конец лишь укрепил его веру, подтвердил все, что он нес в себе через жизнь и испытания. Даже тогда, когда был совсем молод и лучше разбирался в технике, нежели в вечных истинах. Увидев эту короткую надпись, он понял, что его не обманывают. Именно этот стих он выбрал бы сам, если бы пришлось готовиться к смерти. Может статься, что он и в этот раз поступит так же, но желательно лет через двадцать, не раньше.

Впрочем, его убежденность в последнее время дала серьезную трещину, грозя переродиться в настоящий кризис веры. Легко искать утешения у Отца небесного, когда стоишь одной ногой в могиле, и надежды продлить свое земное существование совсем не остается. А что делать, если ты бодр, здоров и полон сил? И работы у тебя не стало меньше, потому что не отстранили тебя стыдливо от всех важных постов, когда главная задача, обогнать Советы в лунной гонке, выполнена? В 'том' мире он стал пресловутым мавром, который сделал свое дело.