Подопечный Перуна. 3

Но сейчас Грому было не до продвижений. Он не знал, где же все-таки держат в плену Гуоно. Уже сомневался, что тут. Но как такое возможно понять? Ну никак!

Гром в отчаянии вышагивал по залу, отшвыривая сапогами, попадавшие под ноги посмертные дары латников. Даже не хотелось глядеть, что те оставили после себя. Его только болезненно мучил вопрос: где же томится в плену его друг, раз он не здесь?

В голову ничего не приходило. Поэтому, наконец, принял решение ни с чем вернуться в гильдию к Моурну. Может он что вразумительное сообразит по этому поводу.

Гром понуро побрел назад через пещерные полости, теперь сиротливо безжизненные после его нашествия. Прошел карстовые пещеры и выбрался на свежий воздух только-только наступившего утра.

Пегая лошадь за это время основательно объела куст и теперь приветливо помахивала ему хвостом. Гром ласково погладил коня, почесал за ушами.

— Сейчас поскачем домой. Дай только разобраться с очками, — прошептал ему на ухо, отошел и присел на пенек.

Первое, что заметил, открыв характеристики, так это новообразованную характеристику: 'Верховая езда' уже с показателем, равным пяти. Видать, нагнал столько за время езды на своей пегой лошадке. Добавил туда еще пятнадцать, чтобы быстрее и качественнее скакать в будущем, а другие пятнадцать по пять накидал в Силу, Ловкость и Выносливость.

'Чтож. Совсем неплохо', — подумал он, любуясь увиденными величинами. В следующий раз поднимет и остальные важные характеристики. Хотя, судя по общей величине опыта, равной 140250/150500, до двадцать восьмого еще не скоро докатит.

— Ну, да ладно, — поднялся с пенька Гром. Пора возвращаться.

ОКБ 'Аркадия' 09 ч. 45 мин.

— Александр Андриевич, срочно зайдите ко мне! — Администратор главной первой зоны Перумов сердито бросил трубку на аппарат и вновь испытующе поглядел на Ярославского. — Вы это точно определили причину метаморфозов, Пантелей Антонович?

— Безусловно, — кивнул главный специалист по игровым отклонениям. — Других причин быть не может.

— А вы что на это скажете? — обернулся Перумов к Борисову. — Возможен такой переток программных данных из закрытой базы?

Борисов неопределенно пожал плечами, одновременно кивнул. Впервые Перумов видел растерянность на лице этого вечно самоуверенного программиста. До сих пор ни одно отклонение в Аркадии его никогда не смущало. Всегда он заранее знал что именно не так и как это можно исправить. Но сегодня с утра обнаружилось нечто из ряда вон выходящее, что ошарашило не только всех остальных руководителей проекта, но даже его. Поэтому он неуверенно произнес:

— Если переток программных данных из закрытой базы все-таки произошел, нужно будет мне тщательно изучить этот процесс. Возможно, мы наткнемся на новые возможности виртуальности.

Перумов ошарашено поднял брови:

— То есть?

— То есть, можно на этом строить компоненты невиданных до селе сюжетов, — сердито разъяснил Борисов. — Каждому дураку это понятно. А вам нет?

Перумов и Ярославский только смущенно хмыкнули, потому что действительно пока не представляли себе перспективы из злостного разрушения программ таким варварским способом.

Сделав небольшую паузу, Перумов снова обратился к Борисову:

— Ну, а пока скажите, Борис Викторович: можно будет восстановить предыдущие состояния программ?

— Почем я знаю! — вскочил с места Борисов и зашагал по кабинету. — Я с таким артефактом еще не сталкивался. Требуется время для анализа процесса.

Тут раздался стук в дверь, в проеме застыла спортино подтянутая фигура Кратовича.

— Проходите, Александр Андриевич. Присядьте, — недружелюбным голосом приказал Перумов.

Кратович обвел присутствующих недоуменным взглядом, торопливо прошел к столу шефа и сел на стул.

— Так вот, любезный, — Перумов подался вперед. — Расскажите нам еще раз, дорогой вы наш Александр Андриевич, какую вы приписывали программную строку к качествам нашему подопечному аватару, о чем вы на днях нам говорили?

Кратович удивленно поморгал, потом тихо проговорил:

— Это, чтобы он мог носить защитный инвентарь Исчанова? Так, ничего особенного. Совместил доступы, и всё. А что такое?

— И всё? — подбежал из дальнего угла к нему Борисов. — Доступ к инвентарю не может привести к перетоку программных данных из закрытой базы. Что еще вы изменяли?

— Нни...чего... Какой такой еще переток? — побледнел Кратович.

Тут Борисов застыл в ступоре, глаза остекленели. Все с тревогой уставились на него.

— Стоп! — Вдруг очнулся он, хлопнул себя по лбу. — Программу конструкции обитателей Инферно разработали мы вторично на базе новых требований министерства. Верно? А в требованиях было самовосстановление боевых летательных аппаратов аналогично уникальным предметам.

Все остальные втроем, пока ничего не понимая к чему клонит Борисов, застыв, внимательно его слушали.

— А эти аппараты вообще-то не предметы в самой игре, а... живые существа. Драконы! Если аватар употребит в пищу, предположим, мясо дракона... это же тот самый программный доступ к перетоку, черт побери!

В наступившей тишине первым пришел в себя Перумов и охрипшим голосом возразил:

— Это невозможно. Убитые драконы, как и остальная живность со смертью отключаются от баз. Не мог же аватар живого дракона есть. Разве что... кровь из раны пить.

— Или случайно брызнет в рот, — неуверенно добавил Кратович. — Тогда моя программная строка может расширить доступ за пределы инвентаря.

— Похоже на правду, — кивнул ему Ярославский. — Видимо, такое случайное стечение обстоятельств и привело к появлению артефакта.

— Что же теперь можно сделать, если это так? — схватился за голову Перумов. — Наш подопечный оборачивается монстром. Как исправлять будем ситуацию?

— Подумать надо, — буркнул Борисов.

Глава 4.

До врат Абасира добрался к позднему вечеру того же дня. Двадцатка в верховой езде оказалась очень кстати; придала ему и дополнительную скорость, и легкость в управлении чутким скакуном. Теперь он в скачке почти сливался со своим конем в единое целое.

Быстрая скачка под 'подчинением живности' и частые полеты за спину магических стрел помогли без проблемных задержек скоро доскакать до города. Тут он, наконец, позволил загнанному коню перейти на шаг до самых ворот гильдии. Передал животное обеспокоенному конюху, а сам устало побрел вовнутрь, мимо салютующих ему рыцарей-стражей.

Во дворе мало было народу. А те, что были, живо обернулись в его сторону, с интересом провожали его взглядом до самой казармы. Но не успел войти туда, как из дверей выскочил сам Моурн. Он взъерошено кинулся в его сторону, восклицая:

— Ты сумел! Ты сумел!

— Эй, постой, — удивленно остановился Гром. — А ты откуда уже знаешь?

Моурн, крепко обнял его за плечи и с широкой улыбкой на счастливом лице закричал:

— Так все уже знают! И монарху доложили с утра. Круг магов эфиром донес сюда эту новость. Ну, слов нет какой ты молоток!

— Прекрати хвалить, — смурно отстранил его руки Гром. — Я не нашел там Гуоно. Значит, все даром.

— А! — растерянно покивал Моурн. — Это, конечно, печальная весть. Но ты изничтожил один то, что не под силу было до сих пор целой армии воинов и магов.

Гром печально поглядел на восхищенного рыцаря. Не скажет же ему, что не он их там крошил, а инфернальный Дракон это сделал, да магия подчинения много помогала. Сам в одиночку еле с двумя стражниками у входа справился. Только уныло проговорил:

— Забудь. Лучше подумай, где теперь искать Гуоно.

Моурн пожал плечами, уставился на темнеющее небо. Потом еще раз пожал плечами:

— Понятия не имею.

Ладно, — уныло подытожил обсуждение Гром. — Есть тут где достать вино?

— Пошли ко мне, — оживился Моурн. — У меня припасена запаска.

Вдвоем прошли вовнутрь казармы, и прошли по коридору к крайней двери. В комнате Гром сразу скинул плащ, приземлился на свой диван, устало протянул ноги в ожидании обещанного вина.

— О, боги! — тут только Моурн заметил пять выженных дыр в кольчуге Грома. — Кто сумел такое натворить с твоей легендарной кольчугой?

— Адский огонь Вечного, — скосил глаза на грудь Гром. — Ну, ничего. За день, другой восстановится сама.

Моурн протянул ему полную до краев кружку, сам с такой же присел рядом.

— За твой подвиг! — с улыбкой протянул он свой.

Гром неохотно чокнулся с ним и торопливо осушил до дна кружку. Вино оказалось достаточно крепким напитком, потому что почти сразу его отпустил унылый напряг дня. Даже немного повеселел.

— Ты вот что, — пролепетал он, протягивая опустевшую кружку под бутылку в руках Моурна. — С утра пошли в обитель Вечного несколько воинов. Пусть соберут что там осталось от тех убиенных. Мне недосуг было этим заниматься.

— Ладно, — живо откликнулся рыцарь. — Соберут все для тебя.

— Все тамошнее твоя добыча. Будет моей платой за твое гостеприимство.

— Да брось ты! — возмутился Моурн. — какая еще плата?

— И еще неплохо бы сильного мага туда командировать. Может, какой тайник там есть.

— Не вопрос. И это организую, — наполнил он кружки снова. — Что скажешь, сделаю. Только попроси.

— Прошу. Придумай: где найти мне друга? — вздохнул, выпил и вторую порцию вина залпом.

Моурн с интересом глянул на прилегшего огорченного Грома, и с завистью в голосе прошептал:

— Мне бы тоже такого товарища найти. — Потом отошел к своей кровати и оттуда добавил: — Спокойной ночи, герой. — И тоже улегся.

...

Утром первым проснулся Моурн. Не стал будить Грома, а первым делом пошел в общую казарму давать распоряжения воинам по поводу обыска разоренного обители Вечного. В его отряде был и умелый маг. С ним он отдельно оговорил его задание, тоже отправил с выделенной группой. Затем вернулся назад, чтобы разбудить Грома и пойти с ним завтракать. Но когда вошел в комнату застал Грома на ногах.

— Я думаю, что нам снова нужно допросить того парня в камере, — сразу перешел к делу Гром. -Прямо сейчас. Нельзя терять время.

— А может, сначала позавтракаем? — неуверенно начал было Моурн, но Гром был неумолим. Буквально силой потащил его в сторону карцера.

Очень скоро они уже входили в камеру, где все еще в отчаянии томился безымянный дроу. Как они вошли к нему, он с надеждой вскочил на ноги:

— Отпускаете?

— Нет, — сурово ответил Моурн. — К тебе еще остались вопросы.

— Какие еще вопросы? — уныло сел обратно в углу на каменный пол.

Гром свирепо поглядел на него:

— Первый вопрос: почему ты так уверенно собирался подписывать с нами договор о поставках, если даже точно не знаешь где Гуоно?

— Я же поставил за ним следить орка, — со страхом в глазах оправдывался парень.

— И что? — сердито надвинулся ближе к нему Гром. — Орк что, смог бы задержать рыцаря?

— Нет... наверное. Но проследил бы куда идет.

— Что с того тебе? Пришел бы, к примеру, сюда, в гильдию. И как ты получил бы у него товар, если бы он отказался тебя в посредники брать? А ты так уверенно собирался подписывать договор. Что-то ты темнишь, приятель.

Дроу насупился, потом пробурчал:

— Ладно. Скажу правду. Орк забрал его из таверны и отвел куда-то.

Тут рассвирепел Моурн:

— Ах ты тварь! Снова врать вздумал? Кто может запросто забрать такого рыцаря, как бер Гуоно? Он бы на месте положил десяток твоих орков, и не вспотел бы при этом.

— Его сначала споили дурманом, — еще ниже опустил парень голову.

Гром и Моурн переглянулись. Теоретически такое было возможным делом.

— Нужно и это проверить, — прошептал Гром Моурну. Потом спросил у парня:

— Как зовут того орка, и где его могу найти?

— Его имя Громаш. Он главный убийца Коробейника. Но до него вы не сможете добраться.

— Это не твоя забота. Где его мне найти?

— Не ведаю, — пожал тощими плечами парень. — У него нет определенного места. Только Коробейник может знать где он сейчас.

— Значит, спрошу у него, — зло сверкнул глазами Гром. — А ты еще тут посидишь, пока все не прояснится. Прощай. — И он, кивнув Моурну на выход, сам вышел вон из затхлой камеры.

Как выбрались снова на двор, пасмурный Моурн сказал:

— Все больше и больше не нравится мне этот скользкий тип. Прикажу охране не спускать с него глаз.

А Гром рассеянно добавил:

— И опять он лжет. Но это единственный след пока что. Поэтому, немедленно отправлюсь на поиски Коробейника.

— Хотя бы один денек отдохни, — возмутился Моурн. — Ты же только из тяжелого боя выбрался.

Гром только покачал головой, затем раскрыл карту Валгоры:

— Покажи, место, где мне искать Коробейника.

Моурн тяжко вздохнул, следом на карте, на самой восточной ее окраине, замигал оранжевый кружок, подписанный: 'схрон Коробейника'.

— Разведка ордена в последний раз вон там обнаружила его новое логово. Но, к сожалению, я не смогу с тобой идти на него, — сокрушенно помотал он головой. — Иначе сатрапы монарха живьем съедят меня. Опять придется тебе в одиночку разбираться.

— Не впервой, — бледно улыбнулся Гром. — Разберусь. Только попрошу тебя быстрого коня одолжить мне.

— С быстрым трудно тебе будет справиться.

— Теперь нет. Уже освоил верховую езду.

— Правда? — восхитился Моурн. — Когда это успел? Ладно. Прикажу лучшего тебе выдать. Пойдем.

Он повел Грома до конюшен, где сам нырнул туда, чтобы лично отобрать скакуна для его нынешней миссии. Вскоре конюх уже подводил к нему безудержно перебирающего копытами коня светло-буланой масти.

На длинной шее знаменем развевалась черная, как смоль грива, а в глазах искрился золотистый огонек непокорности. Непривычные глазу плавные движения выдавали скрытую в его коротком торсе могучую силу.

Гром с восторгом принял поводья из рук конюха, благодарно кивнул Моурну и одним прыжком очутился в высоком седле.

Буланого словно этим самым завели. Звонко заржал и понес седока галопом в сторону городских врат.

Вывел Гром скакуна на просторы завратные, сориентировался по компасу в северо-восточном направлении и, не мешкая больше, пустил залетного в бешеный галоп, на ходу активируя 'подчинение живности'. Впереди ожидается целый день передвижения в таком скоростном темпе.

...

В наступающих сумерках донес Грома замученный конь к кромке бушующего аркадского океана.

Тяжким оказался путь сюда по нагорью. Сам ландшафт местности противился их передвижению, не говоря о множестве встреченных разнокалиберных хищников, что выскакивали из самых неожиданных укрытий на трудном пути. Однозначно, на пегой лошадке добирался бы пару дней. Но после двадцатки в характеристике его буланый новый конь оказался спринтером. Так и не смогли здешние хищники с ним состязаться в скорости. Всех обставил по пути, шельма. Ни разу не понадобилось магическими стрелами тех притормаживать.

Гром вгляделся вдаль по побережью и заметил в наступавших сумерках контуры прибрежных строений. Индикатор указывал туда, поэтому пустил коня аллюром в том направлении.

На фоне мрачного закатного неба по правую руку накатывали массивные волны в белых гребнях. С грохотом бились о каменистую твердь берега и бессильно откатывались назад, оставляя за собой среди галек кучу ила и ракушек. По левую руку возвышались причудливых форм скальные образования, мрачно чернеющие во всем обзоре по эту сторону. Оттуда доносились рыки, протяжный вой выбравшихся на охоту ночных хищников края. Однако внимание Грома сосредоточилось не на сторонах, а впереди, где все четче виднелись в сумерках огромные каменные кубы, из которых был собран ближний борт высокого пирса.