Уберменшен

— Это исключительно ваши проблемы, но при мне попрошу не срываться и не курить... — проговорил устало, сделав вид, что появление "черта" его никак не тронуло. Прожевав еще кусочек вяленой телятины, закусив бананом, поставил пакет на стол — поднялся — взял пакет снова.

— Вижу, новостей от герр Нейла нет? значит, нам и говорить не о чем... чувствую я себя прекрасно, знакомый мне доктор, вызванный на дом, сказал функционирование моего тела, и развитие плода протекает стабильно и хорошо, как ни странно мое тело подстроилось... Айданте трясло, он понимал, что седьмого месяца его тело не выдержит, младенец рос нормально а вот тело изменяться до конца не могло потому легкие немного сдавливало и икота была очень частым явлением для мальчика. Собравшись с силами, он отвернулся, снова слезы, он вышел под дождь, мгновенно платье намокло, прилипло к телу, волосы потяжелели и потемнели от воды. Но Арате было все равно, он прятался...

— Именно об этом я и хотел поговорить с вами дорогая! — крикнул вдогонку Курт, отхлебнув кофе. Ещё немного театральности и мышеловку можно будет захлопнуть. Главное выдержать паузу. Раз он ждёт Нэйла, Курт даст ему Нэйла. Ровно столько, сколько нужно, что бы мышонок сам залез в клетку и захлопнул дверку.

— Пожалуйста, составьте мне компанию, дожди вам не на пользу... а я обещаю вам свой зонт и не приставать более с дурацкими разговорами, — и уже более твердым металлическим голосом добавил, — сядьте под навес. Долой капризы, — отхлебнув кофе, снова улыбнулся.

— Если у вас нет письма мне опять же не о чем с вами говорить, ничему другому я не поверю.. — Айданте обернулся на пару секунд — И я не кисейная барышня, не растаю... — хладнокровно мыслить не получалось, эти гормональные всплески, черт бы их побрал! — Капризы мне положены, а вот ваших указаний я слушаться не собираюсь... — голос стал пронзительно бархатным, губы кривились в ухмылке. Мальчик целенаправленно вышел из-под кроны клена и пошел по улице. Вода ручейками стекала от шеи и плеч вниз к ногам.

— Он желает видеть вас Айданте! Телеграф ещё работает, не забывайте! — допил свой кофе и подозвал мальчишку официанта, делая заказ. Хотелось чего-то простого, чего по настоящему демократичного вроде блинчиков или пирожных. Официант не мог нормально разъяснить, есть ли здесь блюдо дня, и это начинало угнетать. Поймав его за мизинец и сжав так, что тот чуть не потерял сознание от болевого шока и прошипел ему на ухо, чтобы тот поторапливался с его заказом, даже если повар блинчики в глаза не видел ни разу. Отпустив беднягу с миром, уставился на мокнувшего под дождем Айданте, который в нерешительности брел под навес к остановке. Шаг его был уже совсем не тверд и скорее напоминал шаги слепого ...

Арата краем глаза понаблюдал за тем, что творилось в кафе и рассмеялся.

— Дикарь... — мысль вслух, присев под навесом на лавочку прислонился к спинке. — Телеграф, да? Кого вы решили надуть...мессир... — прохрипел, откашлявшись, такой монолог с риторическим вопросом неслышно для себя. Тело напрягалось и подрагивало от пронизывающего ветра, и вот уже мелькнули фары трамвая за углом. Арата попытался подняться, что получилось не сразу, и все же успех был краток, ноги подкосились, и он упал на камни, упал боком, но сильно, весь левый бок, бедро и рука были в ссадинах и синяках. Айданте только понял, насколько его тело стало изнеженным и насколько сильно раны оскверняют белизну кожи, казались чуждыми всему его существо. Мальчик постарался сесть хотя бы, что уж говорить о том, чтоб встать на ноги.

Фарфоровая чашка разбилась о мостовую, с каким-то небрежным " дзынь " разметав свои осколки по сторонам, будто стараясь расползтись подальше, по углам от своего позорного конца. А Курт уже был на расстоянии протянутой руки от Айданте, преклоняя рядом колено и шипя как змей.

— Вот до чего доводит ваше упорство, — официант в кафе стоял и указывал на них пальцем, объясняя что-то хозяину.

— Поднимайтесь, нам нужно идти, излишнее внимание нам ни к чему, — помог встать и повел мальчишку к такси. Специально вынув из кармана портсигар и достав из него папиросу . Так же ловко его спрятав в нагрудный карман .

— Не трогайте меня... — поднялся и выдернул руку из лап Курта, взгляд уцепился за знакомую вещицу, смутно знакомую. Но Айданте не предал воспоминаниям значения, выхватил папиросу из губ мужчины.

— Бросая, бросайте, и при мне курить я не позволю... — легкая одышка, кровь на боку на платье расползлась пятнами. Мальчик поморщился, приплод возмущенно пинался видно растревоженный падением, Айданте старался успокоитьего, гладил свой живот, нашептывая нежности иногда напевая чуть раскачиваясь сидя в такси.

— Боюсь вы мало осознаете своё положение ... — начал загибать пальцы, — счета, отсутствие регулярного осмотра специалистов, — просмаковал это слово,— нервы и всё это скажется на вашем ребёнке.. это несправедливо в конце концов .

Таксист обернулся и получил указание везти по некоему адресу, который тот переспросил, удивленно подняв брови. Получив подтверждение, направился туда.

— Я больше не намерен играть с вами в кошки мышки, мой друг. Это становиться опасным и для вас и меня. Так что слушайте и запоминайте. Герр Нэйл страдает расстройством нервной системы, виновником чего являетесь вы, при его слабом сердце лучше вообще не упоминать вашего имени. Напомню, что именно вы стали виновником всех своих бед и скитаний ... — протянул портсигар гравировкой вверх, — а я вообще не курю...

Все что смог Арата, это только фыркнуть в ответ на слова Курта:

— Нервы? это вы меня довели, между прочим, до вашего появления все было прекрасно... — выслушал доктора, то краснел, то бледнел, обида никуда не делась, но о Нейле он ужасно беспокоился. Никак не решался связаться с ним.

— Я? — хмыкнул, — виновник СВОИХ бед и скитаний? Вы что-то путаете. Это вы и как раз герр Нейл причина. Если бы вы не кидались в крайности и дали мне время, сейчас я бы уже был под наблюдением и ребенок уже проходил инкубационные процедуры — слова были абсолютно обоснованы, даже не лишены логики. Взял в руки портьер, проведя пальцами по гравировке.. Арата утер слезы.

— За что мне это все... — руки задрожали, портсигар выпал, Айданте попытался поймать, но тщетно он упал на пол.

Курт поднял портсигар и положил в карман, отряхнув.

— За что вам это всё? возможно всё только к лучшему, видимо эксперимент вышел на новый уровень благодаря вашей самонадеянности. Отныне предлагаю вам сотрудничать с нами и перестать выкидывать эти эскапады... ни к чему хорошему они не приводят, — мужчина поправил на себе костюм и платком начал оттирать грязь с ладони.

— Сотрудничать — значит находить компромиссы, вы этого не умеете и не пойдете на них... Хотя я просил так мало... — Арата скривился, ссадины ныли, тело стало просто ледяным после времени под дождем. — То, что я понимаю под сотрудничеством и вы, ох как отличаются... — мальчик нервно стирает с лица соленые капли, глотая всхлипы, все так же что-то шепча и поглаживая живот, с улыбкой вымученной, но искренней.

Доктор нагнулся к самому уху Айданте и прошептал:

— А вы знаете, как давно мы с вами ходим под прицелом? Германия лучше убьет нас, чем позволит попасть в лапы союзных войск...— и уже в полный голос, — так что понятия компромисса всё же у нас совпадают ... — Они прибыли на место. Это было старое здание деревообрабатывающего комбината, Курт помог Арате выйти из машины, и повел к входу, не смотря на гневное бормотание и шипение мальчишки. Открыл дверь и вошел с ним внутрь. Посреди цеха находился большой бронированный автобус, какой-то техник копался под капотом.

— Ганс, мы отъезжаем... вам лучше пройти в кабину, — сказал Курт Айданте, накидывая халат и начищая руки специальной жидкостью, — поторопитесь, вы слабы...

Арата с интересом осмотрелся, остановившись у машины, посмотрел на механика, потом на Курта.

— Торопиться ни к чему, со мной все более чем в порядке... — снова злость и с ней страх. Куда его увезут? Что будут делать? Как скоро он придет в норму? — И пусть это эгоистично, я все равно хотел бы видеть герр Нейла, сердце его, думаю, выдержит, а если нет, это будет платой за все мои беды, — все так же стоял, смотря на машину, она ему доверия не внушала, будто катафалк или каталажка в один конец

Курт давно понял и привык к тому, что дети много пропускают мимо ушей, руководствуясь лишь своим эгоизмом, и не стал обращать на это внимание, приказав Гансу заводить автомобиль.

Подошедши вплотную, взял лицо Айданте за подбородок, и внимательно осмотрев зрачки, отпустил. Переутомление. Сильный стресс.

— Предлагаю пари на удачу, — достал из кармана блестящую монетку, — если орел, то я следую вашим инструкциям, если решка, то вы моим, — не дождавшись ответа, подкинул в воздух монетку и поймал, положив на ладонь Айданте и, накрыв своей рукой, улыбнулся. Убрал ладонь и пока Айданте последовал естественному порыву и, нахмурив брови, опустил взгляд, уколол в плече дозой седативного препарата, подхватив за талию и смотря в удивленные глаза, холодно и всё так же сосредоточенно.

"Купился, как дитя!" мысленно занимался самобичеванием Айданте, пока мысли его еще посещали и тут вырвалось.

— А у вас красивые глаза... — бред на пороге забытья, провел слабеющими пальцами по щеке доктора и, наконец, обмяк в его руках.

Очнулся в белой палате, мысли грудой носились по мозгам, будто втаптывая все извилины в череп. Поморщившись, приподнялся, живот и руки и бедро уже были обработаны. Существо в животике вело себя на удивление тихо, хотя Арата помнил, как буйствует, как выяснилось мальчик, пинает селезенку и печень.

Держась за стены фургона, Курт нависал над проснувшимся Айданте.

— Мы будем в Берлине через пять минут, вы прекрасно поспали и не доставляли хлопот, — вложил в руку Айданте ампулу препарата, который ему ввёл. — Плацебо эффект, — Айданте, всё ещё не до конца пришедший в себя, раскрыл ладонь с ампулой витамина С.

— Отдыхайте, Айданте, а приготовлю вам завтрак, — покачиваясь в ритме фургона, повернулся к створкам впаянного шкафа...

Удивленно посмотрел на ампулу, есть и правда хотелось невыносимо, желательно, что-нибудь очень соленое и закопченное. Но Айданте промолчал.

— Берлин... — понял что попал, и попал хорошо так... в передрягу. Лежа на кровати, привстал, от покачиваний фургона вестибулярный аппарат взвыл и заставил мальчика позеленеть. Ужасное чувство тошноты, беспомощно озирается.

Курт выдвинул выдвижной ящик под кушеткой и встал рядом со стаканом воды в руке. Тактично отвернулся и дал возможность Айданте освободить и без того пустой желудок.

Протянул стакан воды.

— Да... именно Берлин. Здесь нас встретят, к сожалению, дверь открывается только снаружи, — улыбнулся, — это очень неудобно... правда? — мужчина снова полез в шкаф, извлекая бисквиты и запакованные булочки. — Пока не могу предложить большего...угощайтесь...

Желудочный сок и остатки бананов были отторгнуты нещадно, и без того измученный желудок давил спазмами. Наконец поуспокоившись, Айданте вытер лицо салфеткой

— Действительно... — единственное слово, на которое мальчика хватило, измученный лег обратно, взяв в руки сладкий бисквит, с удовольствием съел, отметив, что желудок возвращается в норму, щеки вернули румянец, ушла бледнота. Арата даже улыбался.

— А есть кефир? или молоко?

Курт помотал головой:

— Нет...здесь нет рефрижератора, а кисломолочные должны храниться в определённых условиях , только вода и немного коньяка...

Он сел рядом с Айданте и положил руку на его колено, доверительный жест в его исполнении стал похож на протирание пыли с трофея, увидев, как скривилось лицо мальчишки, раздраженно сжал чуть ладонь, но заставил себя разжать её и похлопать по ней, пытаясь придать движению легкость, выдала наигранность.

— Мне ...кхм ...мне пришлось привести вас в порядок пока вы спали, — встал и начал доставать из карманов и небольшой кинжал и набор опасных игл. — неплохой арсенал... готовились к решающему выпаду?

Арата смотрел на попытки "приласкать и успокоить" с некоторой брезгливостью. Положил свою ладонь на ладонь Курта.

— Не стоит так наигранно, вас это не красит. Если вам не хочется, не прикасайтесь ко мне.. — хотел заскулить, смотря на свои иглы, потом понял что волосы его распущены. И позже покраснел, ведь кинжал крепился на бедре. — Лишили вы меня спокойной смерти, придется помучиться.

Запыхавшись и расталкивая медперсонал, по коридору несся герр Нэйл, на нём был белый халат, а голову сплошь покрыла седина. Держась за сердце, он миновал очередной поворот и подбежал к широкому окну в хирургический кабинет закрытому толстым стеклом. Там на столе в окружении трубок и проводов лежал Герр Айданте, над ним уже склонили головы специалисты.

— Успел...господи..успел.! — припав к стеклу герр Нэйл впился взглядом в соего любимого мальчишку , по глазам его текли слезы радости, — успел.. у меня ..сын..

— Да, герр, — раздался голос за спиной, сухой и абсолютно бесчувственный, — у вас сын.

— Спасибо вам...Вы нашли его...— лбом опершись о стекло , офицер устало опустил руки...— мне было важно увидеть его хотя бы раз...

— Да, — Курт протянул какое-то письмо герру Нэйлу, которое тот прочел с диким видом.— Вы — поганая крыса!!! — закричал он на Курта, — всё это время вы работали на него?!

— Я служил родине, — ко лбу Нэйла было приставлено дуло парабеллума, в самом конце коридора уже слышались чьи-то шаги, — как и для вас для меня она превыше всего, вы стоите на пути великой победы...

— Но как?!!!! Я ему нужен!!!

— Нет...Вы ему не нужны...

— Я нужен, — раздался голос из-за спины Курта и Нэйл впервые за столько лет снова увидел такое родное лицо..лицо Людвига Клагеса, старшего брата герра Айданте. — Прощайте, Нэйл.

Курт спустил курок.

Пробуждение после наркоза было тяжелым, тело казалось ватным и хрупким. Айданте попытался двинуться, не получилось, но руки кое как он поднял и положил на...живот был плоским. Арата буквально чуть не умер от страха. Сердце бешено заколотилось, его дитя, накрыв губы ладонью, он заглушил рыдания. Бедному мальчику чудились те дни на ферме со старичками, еще ночь в поместье с офицером, дальше знакомство с ним, еще дальше брат и его колыбельные. Айданте решительно не понимал причины видений. Шов ныл нестерпимо, наркоз действовать перестал.

В палату тихо словно призраки вошли двое, одного Айданте узнал сразу и захотел отвернуться от него разрыдавшись, но вот второй...Второй был словно слеплен из грёз и воспоминаний и поначалу могло показаться что это действие наркоза, но нет ...Призрак заговорил:

— Привет, малыш. Проснулся? — Людвиг нагнулся к самому лицу Айданте и пошептал, — теперь семья снова вместе ....Ты, Я и маленький Адам...

Арата даже не мог понять сон то или нет, он не веря, смотрел

— Кто ты?...Где мой сын? Где?... — нервы сдавали, было больно, страшно, одиноко. Айданте отвернулся, пряча заплаканое лицо.