Ариен

-Эльфы в Ангамандо? — недоумённо переспросил Финрод. — Хотел бы я посмотреть на эльфов, которые бок о бок с орками живут... А причины... надо полагать, были, конечно. Только убийство они всё равно не оправдывают.

— Вы ведь тоже убивали, — напомнила она. — Но вроде лорды-феаноринги себя убийцами и врагами всего живого не считают.

-Не считают, — подтвердил Финрод и помрачнел. — Слушай, тебя не хватятся? А то сидишь тут... я даже не знаю, день снаружи или ночь.

— День. Не хватятся... ты за это не волнуйся. Хотя мне и правда надо пойти, пожалуй, тебе одежду поискать...

Финрод откинулся на спинку стула. Он понимал, что орчанка затеяла что-то несусветное, что даже если это безумное предприятие и удастся, то потом всё равно станет известно, кто устроил побег... и что пользоваться её симпатией к нему просто подло. Однако чтобы уберечь её от неприятностей, нужно было остаться в камере, а не лететь сломя голову наружу, едва только забрезжил намёк на свободу...

— Ты сиди здесь, — велела она. — Сиди тихо. На всякий случай. А я пойду. И не бойся, не найдут тебя здесь.

Финрод задумался... и вдруг улыбнулся.

-Ну, а если и найдут...

Он закрыл глаза, — и его внешность стала стремительно меняться: кожа посерела, из-под верхней губы выглянули клыки, золотистые волосы стали бурыми, а пальцы ощетинились когтями. Он взлохматил шевелюру, посмотрел на Хашнис.

-Ну как? Похоже на орка?

Сами по себе чары облика на нее впечатления не произвели — она явно подобные фокусы видела уже много раз.

— Ничего, — одобрила она, — но ты все равно, как орк, держаться не сумеешь. Я тебе скажу потом, как замаскироваться получше. Ну ладно, пошла я...

-Удачи, — сумрачно пожелал Финрод ей вслед.

Не было орчанки очень долго — так ему показалось. Наверное, время здесь растягивалось... Но вот наконец открылась дверь, и на пороге появилась Хашнис.

— Достала, — сообщила она, вынимая из сумки черный сверток. — Вот, держи. Переодевайся...

Он не заставил себя уговаривать, — облачился в момент. Взглянул на своё, эльфийское: бросать было жалко. Да и найдут если, — тоже нехорошо: следы...

-Спрячь моё, — попросил он. — Туда же, в мешок.

— Ага, — она сунула его одежду в мешок. — А теперь так, сейчас я тебе скажу про облик... Волосы сделай такими, знаешь... серебристыми.

Он заинтересованно посмотрел на неё... ничего не сказал, просто сделал то, о чём просили.

-Так?

— Ага, — она отступила, оглядела его удовлетворенно. — Теперь глаза — более раскосыми... немного. И цвет измени на... ну, зеленый, скажем. Как у мориквенди... Брови прямее, скулы чуток пошире... Да-да, вот так примерно. Сойдет. Слушай, ну ты просто как родился у нас!

Финрод тихо засмеялся.

-Хотелось бы посмотреть на себя в зеркало... хотя нет, лучше не надо. Ну что, можно идти?

— Волосы только подколи, на вот, гребень... — она протянула. — И причешись, кстати, а то растрепанный, как я не знаю кто. И вот что: увидишь кого — не отворачивайся, голову не опускай, веди себя уверенно. Понял?

-Ясно, ясно.

Он немного помедлил: завозился с волосами. Давно уже надо было причесаться, да нечем было, запутались...

Когда они выбрались из темных коридоров к свету — он понял, что все это время находился под землей. Хашнис вывела его какими-то закоулками — и они оказались на поверхности, на открытом месте. Даже не двор — скорее это напоминало улицу города. Черные изломанные стены уходили в необозримую высоту, виден был только маленький клочок белесого северного неба наверху — но все равно, даже такой свет больно ударил по глазам после долгой темноты.

И — шум. На этой "улице" были люди. И орки тоже. Правда, на них с Хашнис никто внимания не обратил.

Он очень старался держаться уверенно, как будто всю жизнь тут жил. Старался вообще ни о чём не думать, — просто вытащил из закоулков памяти то ощущение свободы и покоя, которое, казалось, в реальной жизни не вернётся теперь никогда, и намеренно, силой, заставил себя перекрыть им все чувства. Голова отмечала машинально попадавшихся навстречу: человек, человек, орки...

По большей части, конечно, были люди и орки. Но пару раз с удивлением он увидел и эльфов. И одежда не у всех была черной, кстати. Хотя в основном — да, темной.

— Вон там — Врата, — негромко пояснила Хашнис. — Если еще пару миль за них — будет как раз то место, где вас взяли. Но тут не выйти, нужно огибать...

-Тебе виднее, — кивнул Финрод.

Они снова шли между уходящих в высоту черных стен — то ли камень, то ли металл, то ли оплавленное стекло — должно быть, майар воздвигали эти стены, рукам эрухини такое вряд ли под силу. Хашнис провела его какими-то совсем уж закоулками, потом оказался длинный узкий коридор-проход в стене, в конце его — дверь... Хашнис отворила ее, проговорив какую-то сложную фразу: дверь открылась. И сразу Финрод понял, что — вот она, другая сторона. И один из тех проходов, о которых пытались узнать феаноринги.

Финрод вопросительно посмотрел на неё: мол, туда?

Она кивнула. Побежала вперед — там был поворот; и вдруг из-за поворота донесся ее короткий вскрик.

И вместо Хашнис на узкую каменистую тропку не спеша вышел, недобро улыбаясь, Гортхауэр.

Финрод застыл. Путь оставался только один, — назад, — но ему и в голову не пришло удирать. Солнце... да, свет Ариен проникал сюда, и промелькнула мысль, — да, я же знаю, как это сделать, это оружие, которому они ничего не могли противопоставить... И тут же — резко: нет. Я не Майтимо.

Он прикрыл глаза, — и "чары облика" исчезли. Сделал шаг навстречу.

— Куда же ты собрался, лорд Финдарато Арафинвион? — неспешно осведомился Гортхауэр.

-Наружу, — пояснил Финрод. — А что?

— Что, не терпится взглянуть на те скалы, где красовался ваш Майтимо? Я могу тебе это устроить. Могу даже помочь занять его место.

-Можешь, — согласился Финрод, глядя ему в глаза. — Не сомневаюсь.

Горт положил руку ему на плечо, сжал — и оцепеняющий холод проник в тело, сдавливая, связывая хуже всяких оков.

— Иди за мной, — приказал Горт. И пошел вперед, снова в проход, ведущий за стены Твердыни. Причем Финрод тут же ощутил, что темный майа словно приковал его к себе — он теперь мог двигаться только за ним, как пес на поводке.

Оклемался, машинально подумал Финрод и поплёлся следом. Нет, недаром феаноринги так боялись их обоих, что старались держать в состоянии полусмерти: пара дней, и всё, и как новенький... Что же он меня наружу-то тащит, вместо того, чтобы обратно в подземелье запереть?!

Они поднимались довольно долго. Майа шагал без следа усталости — ну, на то он и майа; Финрод вскоре выдохся от постоянного крутого подъема, и если бы не незримая привязь — давно бы упал в изнеможении. Выше, выше... да неужели он действительно собрался — как Майтимо?..

Подъем закончился внезапно, и сразу же Финрод понял, зачем его сюда вели.

Открытая всем ветрам скальная площадка. Вид — до самого горизонта, вплоть до нагорья Дортониона. Зеленая равнина... и лагеря эльдар на ней. Видны, как на ладони.

Здесь, на этой площадке, стояли все лорды нолдор, бывшие в том прорыве. Майтимо, Куруфин, Карантир, Маглор... только близнецов не было — они, похоже, остались на свободе. Финголфин...

В окружении балрогов.

А неподалеку — черная фигура в крылатом плаще. Мелькор. И женщина в черном платье рядом с ним. "Летучая мышь", Тхурингветиль.

Незримые цепи отпустили Финрода, и он рухнул у ног Гортхауэра.

— Теперь все в сборе, Мелькор, — проговорил темный майа.

Мелькор кивнул. Стоял над самым обрывом, скрестив руки на груди, — Финрод не представлял, что у него могут быть такие жуткие глаза. Точно, Враг Мира...

-Значит, вот что, — негромко сказал Мелькор, глядя на лордов нолдор. — Судьба ваша будет такой. Вам никогда не видать больше ни свободы, ни Эндорэ, ни кого-то из ваших соплеменников. Вы будете жить на севере наших земель, — и за тем, чтобы вы не выбрались оттуда, будут следить хэлгэайни, духи льда. Пересечёте отведённые вам границы — умрёте, и окажетесь в другом месте заточения: у Намо. Впрочем, доберётесь вы до севера не сразу, — он усмехнулся, — и, вполне возможно, не все. Потому что прежде чем отправиться туда, вы расплатитесь за то, что вы делали с теми, кто попал к вам в плен.

Он обернулся к Гортхауэру и Тхури.

-Они ваши.

Горт шагнул вперед, вглядываясь в лица замерших нолдор. Маэдрос, Карантир... Сжался кулак.

Переглянулся с Тхурингветиль — та вообще отвернулась от нолдор, не смотрела на них.

И, неожиданно, развернулся, и проговорил, обращаясь к Мелькору:

— Мы не хотим марать об них руки.

Финрод смотрел на тёмных майар — снизу вверх, встать так и не догадался. При словах Гортхауэра перехватило дыхание: ну хорошо, они не хотят, значит, — захочет Моргот. И вряд ли он будет разбираться, кто из стоящих перед ним пытал пленных, а кто просто присоединился к походу...

И вдруг откуда-то с неба раздался знакомый девичий голос.

— Подождите!

Крылатый конь опустился на площадку, с него соскочила Хашнис и подбежала к Мелькору и майар. И сходу заговорила торопливо:

— Я не знаю, что вы тут про них решили, но я все равно скажу, что этот вот, — она показала на Финрода, — он не такой, как другие! Он нормальный, он со мной разговаривал, как человек, и в нем нет ненависти, как в этих, остальных, а с твоей стороны, Горт, — темного майа орчанка явно не боялась, — и вообще просто подло было меня так отпихнуть и его увести! Раз ты майа, значит, тебе можно никого не слушать, да?

-И что ты хочешь? — спросил у неё Мелькор. Это появление "с неба" его словно нисколько не удивило, но и не обрадовало.

— Я не знаю, что вы про них решили, — заговорила Хашнис. — Но он не убийца и не сволочь. И вообще... а можно, он останется со мной?

Финрод опустил голову. Интересно, в каком качестве?

-Какая прелесть, — срывающимся голосом сказал Майтимо. — Домашняя зверушка для орчанки. Соглашайся, Моргот, тебе же это нравится, я вижу.

Хашнис повернулась к Маэдросу — и одарила его таким презрительным взглядом, что и без слов читалось: "каждый судит по себе". А Горт глубоко вздохнул.

— Я не против, Мелькор, — сказал он. — Тем более, что нам, возможно, понадобится кто-то из них для общения с этими, — он кивнул в сторону раскинувшихся на равнине лагерей нолдор.

Мелькор даже не обернулся на Маэдроса, — как будто тот ничего не говорил.

-Хорошо, пусть так, — кивнул орчанке и Гортхауэру. — Марать же об них руки мы действительно не будем, но...

Он коротко взглянул вверх, — и откуда-то из-за облаков обрушились слепяще-белые, стремительные ледяные вихри. Стоявшие на страже балроги отступили на несколько шагов, — и вихри закружились вокруг эльфов, пробирая до костей холодом, острой замораживающей болью, сковывая... Захватили — и унесли прочь с площадки: на север. Финдарато подумал, что это называется охладить пыл, в прямом смысле слова, и сам как будто снова ощутил ледяное дыхание Хэлкараксэ.

— Ну и правильно, — насупившись, пробормотала Хашнис. — Так им и надо, козлам... Ты как? — она присела рядом с Финродом.

А Горт тем временем шагнул к Мелькору.

— Нужно еще решить, что делать с этими, — он показал на равнину. — Убивать их я не хочу, но — стоит ли вступать с ними в переговоры? Ты знаешь нолдор лучше.

-О чём говорить? О судьбе их лордов? Убеждать их уйти на юг? Думаю, что да, надо. Пока что с ними синдар, кстати. И они, полагаю, скоро и сами потянутся домой: это не их война.

Для тех, кто знал Мелькора, было ясно, что вся эта история далась ему очень нелегко, но Финрод ничего не заметил.

-Спасибо, — неуверенно сказал он орчанке. — Странно, что они тебя послушали...

— Ничего странного, — хмыкнула она. — Горт, зараза! Он же следил! Подумаешь, тоже мне! Раз майа, значит, все можно... Ладно, пойдем, у меня и конь здесь, а теперь тебе прятаться не надо.

— Подождите, — окликнул их Гортхауэр. Подошел к ним.

— С тобой, Хашнис, мы потом поговорим наедине, — пообещал он. Орчанка только скривилась, сморщила носик — выглядело это смешно. — Как и с тобой, Финдарато — раз уж ты остался здесь единственным из лордов.

Финрод кое-как поднялся с земли. Подумал: не единственным, вы просто ни Фингона, ни Артанис не поймали... Впрочем, какая разница.

— Было бы желание, — ответил Горт вполголоса. — Что, хочешь получить свидание с сестренкой? Так это несложно устроить, поверь.

И пошел прочь. А Хашнис потянула Финрода к своему крылатому черному коню.

— Ну пойдем, пойдем! Он же тебя замучил совсем, пока сюда тащил, я же вижу.

Финрод, спотыкаясь, побрёл за ней, то и дело оглядываясь: трое в чёрном сорвались с обрыва, чтобы крылатыми силуэтами взмыть в небо.

Обратный путь оказался совсем быстрым. Вот они тут как, оказывается, перемещаются по всей этой высоте — кони, значит, с крыльями... удобно, ничего не скажешь. Но на этот раз Хашнис привела его не в прежнюю каморку, а в довольно большую и светлую комнату, находившуюся, правда, на головокружительной высоте.

— Вот, — с некоторой гордостью сказала она, — я сейчас тут живу. Потому что у мастеров учусь.

-Чему? — машинально спросил Финрод. Он едва соображал, где находится: швыряния от отчаяния к надежде и обратно совсем выбили из колеи.

— А вот, — она показала ему стоявший на столе стеклянный зеленовато-солнечный кубок. Финрод в первое мгновение подумал, что это, наверное, эльфийская работа: цветное стекло, прозрачное, у основания кубка — словно букет полевых цветов. — Сейчас — со стеклом работать. Знаешь, как интересно!

-Это твоя работа?! — ахнул он. — Эру, как красиво...

Он понял, что теряет почву под ногами — окончательно. Орки — и творить? Орчанка, которая смеет вмешиваться в суд, который творит Враг Мира, — и тот её слушает? Он вынужден был сесть.

— Это не очень сложно было, — снисходительно пояснила орчанка. — А Горт потом чарами закрепил, чтобы не разбилось. Иначе — стекло ведь хрупкое.

Она налила в бокал прозрачного вина из стоявшего тут же глиняного кувшина, подала Финроду.

— Ты выпей. Расслабиться помогает. Совсем они тебя замучили. Лучше бы Горт про тебя вообще забыл, но он не забудет... невзлюбил он вас. Когда вы, нолдор, впервые появились, он вообще вас всех в пепел пожечь хотел, Мелькор его насилу отговорил. В Твердыне только и разговоров было, что про вас.

Финрод приложился к бокалу. Ничего себе, оказывается, всё могло быть во стократ хуже, а они-то думали...

-Я с ним общался в Амане, с Мелькором, — слабо сказал он. — Тот говорил, что у него кто-то тут остался, в Эндорэ, у него совсем другие глаза становились сразу, — видно, что и беспокоится за них, и тоскует... Но я не представлял, что он ради такой жути сюда рвался.

— Ради какой жути? — не поняла орчанка.

-Ну, как же... и балроги, и ледяные духи, а уж Гортхауэр... жуткое он существо, на самом деле.

— Балроги все заодно с Гортом, — вздохнула Хашнис. — И хэлгеайни тоже. Это они с прошлой войны. Они вас ненавидят, это да. Балроги иногда могут становиться, как люди... а из хэлгеайни так никто, с ними вообще только майар и могут нормально общаться. Уж очень они чужие. А то еще могут заморозить насмерть и не заметить даже...