Джон Шеттлер - "Киров-6: Падшие ангелы"

— Возможно, все действительно так, но здесь другое, — она словно заколебалась, будто собиралась что-то сказать, но спохватилась. Он понимал, что она будто отчаянно хочет что-то ему сказать, но сдерживается.

Макрей решил, что у него накопилось достаточно ее расположения после стольких лет службы, и решил надавать.

— И в чем дело, Елена? — Он сказал именно так. Он наконец назвал ее по имени, отбросив завесу приличий и протокола. И обратился как человек к человеку.

Она слышала его голос, слышала его тон, видела его глаза, когда он смотрел на нее. Он был готов сделать все, что было в его силах, чтобы помочь ей, и такое выражение она видела в глазах очень немногих мужчин в своей жизни. В глубине души ей хотелось думать, что она видела в них любовь, настоящую любовь, а не просто беспокойство и здравое внимание подчиненного. И чем больше она смотрела на него, тем больше болело у нее сердце от желания рассказать ему, рассказать ему все, ощутить, наконец, что бремя, которое она несла на своих плечах, она могла разделить с кем-то — с ним, с его широкими плечами и сильными руками, которыми он сможет нести это легко, все, что она тащила на протяжении десятилетий. Они будут нести это бремя вместе.

Они двое...

— Я... Я не могу сказать, Гордон. Прошу, поверь мне, — слова застряли у нее в горле, и она внутренне упрекнула себя за то, что не пошла дальше, не достигла того, чего хотела умом и сердцем. Гордон Макрей, подумала она. Господи, я люблю его...

Макрей посмотрел на нее, увидев намного больше, чем она полагала. Он сунул руку в карман кителя, с удивлением нащупав записку, которую получил по "Черной линии" несколько дней назад, насчет неизбежной атаки на "Принсесс Ройал" в Персидском заливе. Он понял, что он все еще в этой белой форме! Все летело, одно за другим, у и него так и не нашлось времени сменить ее на обычную синюю. И он стоял, внимательный и достаточно проницательный, чтобы понять, что она скрывала то, что ей очень хотелось рассказать. И единственная большая тайна в жизни этой женщины находилась прямо здесь, за сдвижной панелью в другом конце комнаты, подумал он.

— Это опять чертов красный телефон?

Она посмотрела на него, поджав губы.

— Опять какой-то звонок, верно? Что это, Елена? Какие-то государственные вопросы? Премьер-министр? Королевский флот достаточно участвовал в делах Короны последнюю тысячу лет. Что, Господи, происходит? Да, они помогли нам "Железным Герцогом", но мы не должны им за это ноги целовать.

— Это нечто большее, — сказала она, прежде, чем спохватилась. — И это долгая, очень долгая история, Гордон.

— Да, я понял это с того дня, как ступил на этот корабль. Что это, Елена? Что такого в этом красном телефоне?

Она опустила голову, положив руку на лоб, и глаза ее остекленели. Напряжение последних дней было вынести тяжело, и ей нужен был сон. В голове внезапно вспыхнул такой же свет, как и в сердце. Она представила, что расскажет ему все, откроет все двери и впустит его, наконец. Затем с ней случилось то, что случалось с женщинами на протяжении многих поколений, когда у них просто не оставалось возможности пересечь последнюю невозможную пропасть между мужчиной и женщиной, который давно были привязаны друг к другу, но так и не могли преодолеть проклятие запретной любви.

Она упала в обморок.

— Елена! — Макрей заметил, как у нее подкосились ноги и быстро двинулся вперед, подхватывая ее. Он легко поднес ее к ближайшему дивану и мягко опустил. Ее глаза снова открылись, взгляд был рассеян, но на лбу выступил пот, словно в знак теплоты момента.

— Тебе нехорошо, — сказал Макрей. — Потеряла сознание. Сейчас принесу воды.

Он поднялся, подошел к бару и вернулся со стаканом ледяной воды. Протянув большую руку, он придержал ее за голову, пока она сделала глоток. Затем она закрыла глаза, покраснев от смущения, но все же ощутила, что только что перепрыгнула огромную пропасть, разделяющую их.

— О, Гордон... — Слабо сказала она. — Если бы ты только знал то, что знаю я...

— Да что же это? Это касается этой ситуации на Каспии? Да, я знаю, что у тебя есть какая-то выделенная линия, и правительство время от времени полагается на тебя в особых делах. Я все понимаю. В свое время ты сделала им много одолжений, почему же еще они направили "Железный герцог" прикрыть нас? И в чем большой секрет на этот раз? Ты хочешь, чтобы я направил людей к "Анатолию Александрову", да? Зачем? Правительство что-то пронюхало? Что на этот раз попало под хвост премьеру?

Она улыбнулась.

— Нет, — сказала она, снова ступив за край запретной правды. — Правительство тут не при чем. Ни Уайтхолл, ни Даунинг-стрит десять не имеют к этому никакого отношения.

— А кто тогда? Хотя бы дай мне понять прежде, чем я отдам приказ. Можем ли мы выполнить эту задачу? Да, можем, но, скорее всего, потеряем хороших людей, не говоря уже о Х-3. Скажи, почему "Фэйрчайлд инкорпорейтед" должна лезть в эту кабацкую драку? Скажи мне, и я переверну для тебя землю и море. Ты знаешь это, хотя я все эти годы таился в темноте, укрываясь за капитанскими нашивками. Мы не должны говорить об этом, потому что... Ты знаешь правила. Я подарил бы тебе мир, если бы смог, но ты женщина, любить которую чертовски тяжело...

Господи, подумал он. Я сказал это вслух.

И она услышала это сразу, услышала то, что сама хотела сказать ему в течение многих лет. И сделал то, что удивило его, хотя в данной ситуации для нее это было естественно — коснулась его лица ладонью, с тоской во взгляде и выступившими слезами на глазах.

— Гордон Макрей... — Начала она.

Слова пришли к нему сами, на старом языке, который он все еще знал и любил.

— Tá sé níos fearr chun iarracht a dhéanamh ná mar a súil, — сказал он. "Лучше попытаться, чем надеяться". Затем он сделал что-то, что удивило его самого еще больше — подался вперед и поцеловал ее...

* * *

Капитан Макрей получил свой ответ, хотя еще долго сидел, пытаясь понять, что это означает. Вскоре после этого лейтенант Райан, возглавлявший группу на Х-3, получил приказ. Они стояли на стоянке аэродрома Бузачи к северу от Форт-Шевченко, наблюдая как группы технического обслуживания завершили заправку машин и убрали заправщик. Это был небольшой аэродром, с единственным ангаром и заправочной станцией и единственной асфальтовой полосой. На запад, к Каспийскому побережью и поселку нефтяников, вела тонкая тускло-бурая дорога. Три гладких Х-3 стояли на полосе, словно хищные птицы. Они были единственными летательными аппаратами на аэродроме. Хотя Райан знал, что его человек постоянно ведет наблюдение при помощи радара одного из вертолетов, он заметил, что продолжает с тревогой поглядывать на север.

Русские, подумал он... Они атаковали и потопили "Принцессу Ирэн". Надеюсь, мы хорошо разбили им лицо. Поступали сообщения, что у них имелась целая дивизия с частями усиления на казахской границе, готовая к немедленному броску. Если они все же перейдут границу, это будет означать, что у них будет воздушная поддержка, и они точно будут знать, где находится каждый аэродром в регионе. Чем больше они стояли на полосе, тем больше он ощущал себя уязвимым и горел желанием погрузить своих людей на Х3 и отправиться домой. Пока с ним не связался капитан Макрей с "Огня Аргоса"*.

* У них же есть по пулемету и по два контейнера с НАР на каждом вертолете... Это ж конец всей российской армии, что за мандраж на пустом месте? Это не считая гранатометов с подкалиберными снарядами... Наверное, есть и ПЗРК системы Гатлинга

— Что же, — сказал он, ощущая, как его ирландская кровь бурлит. — Лезем в драку, Томми. — Второй пилот Том Уикс проверял один из турбовинтовых двигателей ближайшего Х-3. — Похоже, после инцидента в Черном море, кому-то шлея попала под юбку.

— Какую еще юбку? — Спросил Уикс. — У ее светлости есть ноги, но она никогда и никому не дает на них посмотреть. Всегда носит брючные костюмы.

— Ты это о генеральном директоре, или как?

— Я? Да ни в жисть, — улыбнулся он. — А что у вас, лейтенант?

— Не могу сказать, что я это знаю, — сказал Райан. — Мы, ирландцы, все такие Мы никогда не знаем, чего хотим, но всегда готовы сражаться за это до смерти.

— Фэйрчайлд ирландка? Я думал, чистокровная британка.

— Так и есть, но в ее крови точно есть немного отличного ирландского меда, а ее губы точно касались Бларнийского камня*. Зачем ей еще размещать флаг компании на острове Мэн, прямо посреди ирландского моря?

* Камень красноречия (в замке Бларни в Ирландии; по ирландской легенде тот, кто поцелует камень, обретет дар небывалого красноречия, при этом камень нужно целовать исключительно стоя на голове)

— Пропавший Брэдитаун, да?

— Да, Томми, мы далеко оттуда. А теперь мы получили новую задачу, и что-то говорит мне, что многие из нас, возможно, никогда уже не вернутся.

Уикс задумался, глядя на одну из штурмовых групп, отдыхающих у полосы.

— И на что мы, собственно, должны наехать?

— На русскую базу на другой стороне озера.

— Озера? Ты имеешь в виду Каспийское море?

— Точно. Наносим ответный визит, если ты понимаешь, о чем я. Мак Морган считает, что они готовят какую-то операцию Spetsnaz на барже неподалеку от берега. Они хотят, чтобы мы устроили там погром.

— Господи всемогущий! И что нас ожидает?

— У берега не так много. Просто большая плавучая электростанция, но русские, похоже, используют ее в качестве промежуточной базы для какой-то операции. Они хотят, чтобы мы расстреляли эту проклятую штуку раньше, чем все будет готово.

— Где это?

— Примерно в пятнадцати километрах от берега, возле военной базы в Каспийске. Примерно в 350 километрах от сюда.

— Операция в стиле "бежим и стреляем", лейтенант? Мне брать "аргонавтов"?

— Нам же нужно как-то доставить их домой, верно? Но ты прав, они нам не нужны для подобной операции. Мой план состоит в том, чтобы высадить их в Баку — это пятьсот километров полета, поэтому нам не придется заправляться на объекте ВР. Затем взлетаем, прохожим вдоль берега, низко и быстро, берем цель на прицел, и пусть ракеты делают все остальное. "Аргонавтов" сможем подобрать на обратном пути*.

* ... Оторву люк руками и кину внутрь гранату, песец вашей "Армате"...

— Если вернемся, — пожал плечами Уикс. — У нас в подвесках неуправляемые ракеты "Гидра-70". Их дальность 8 000 метров и они неуправляемые, так что нам придется подойти чертовски близко. Думаешь, русские не будут знать, что мы приближаемся? Можно быть уверенным, что на этой базе есть радар и зенитные ракеты. У нас довольно малая ЭПР, но они заметят нас*.

* Ну и что? Ракеты собьете из пулемета, ЗРК расстреляете НУРС-ами, всему учить вас надо.

— Да, и они не будут счастливы, когда это сделают. Все становиться довольно рискованным. Русские направили подкрепления 414-му полку морской пехоты в Каспийске. Механизированная колонна 58-й армии направляется в Махачкалу. Могут быть неприятности — Морган полагает, что они могут направиться к Баку и захватить месторождение Кашаган*.

* А, так это он Азербайджан с Казахстаном перепутал... Теперь все сходится, и 58-я армия с севера, и то, что она вторглась еще и одновременно в Грузию... Кашаган и Баку от Махачкалы в совершенно разные стороны, если что.

— И куда катиться мир, лейтенант?

— Куда-то не туда, — сказал Райан. — Ну что же, все птички заправлены и готовы к работе. Грузим "аргонавтов" и беремся за дело.

— Что насчет персонала "Шеврон"?

— Ты о Флэке и остальных? Они тоже, по крайней мере, до Баку. Загрузка будет сильной, но мы справимся достаточно легко. Потребуется больше топлива, поэтому мы вернемся в Баку после операции. Затем будет еще тысяча километров до "Огня Аргоса" в Черном море. Так что посмотри на Каспийское море, пока мы здесь, Томми. Я надеюсь, мы никогда больше не увидим это проклятое место.

Райан повернулся к открытому ангару и громко свистнул, замахав руками. "Аргонавты" сделали то, ради чего прибыли сюда. С тем, чтобы отпугнуть местных боевиков от нефтяных месторождений, проблем не возникло. Одного взгляда на этих опасно выглядящих людей в черной форме было достаточно, чтобы они убедились, что лучше перенести "нефтяную войну" на другой день. Они исчезли, и Райан смог благополучно доставить большинство сотрудников "Шеврон" в Бузачи. Они сворачивались. Здесь становилось слишком опасно, чтобы думать о дальнейшей работе. Уже случился короткий воздушный бой между российскими истребителями и казахскими ВВС, и, судя по всему, наземный конфликт мог начаться в любой момент.

Они просто ожидали топлива и технику. Однако, как только они выдвинутся, они выдвинутся быстро и жестко, и казахская бригада быстрого реагирования будет быстро сломлена. Кто знает, возможно, действия спецназа у побережья Каспия были составной частью этой атаки. Мак Морган говорил, что они использовали в том числе большой толстый вертолет. Посмотрим, как мои Х-3 умеют кусаться, подумал он.

Он посмотрел на них — три из четырех его малышек, один из самых быстрых вертолетов, когда-либо созданных. Он знал, что мог летать на них вокруг летящего "Апача", но когда думал о российских зенитно-ракетных системах, бравое настроение быстро куда-то уходило. Есть одна вещь, которую чертовы русские делают как надо, подумал он, и это ракеты. Мы уподобимся богам, и ночь будет гореть огнем...

И очень скоро...

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

"БЫК"

"Я не верю в бойца, который не курит и не пьет"

— Адмирал Уильям "Бык" Хэлси

ГЛАВА 7

* * *

Дж.Д.Пикетт шел над морем на своем "хэллдайвере", возглавляя звено из пяти самолетов этого типа. За ним шли оставшиеся самолеты эскадрильи, еще два звена таких же SB2C "Хэллдайвер" как и его собственный, а затем три звена по пять торпедоносцев ТВМ-3 "Эвенджер". На триста метров выше следовали длинные ряды истребителей "Хэллкэт", многие из которых были вооружены 227-кг бомбами под крыльями. Другие несли ракеты HVAR, известные под прозвищем "Святой Моисей". Такое прозвище они получили за ту реакцию, которую выдавали пилоты, впервые видевшие, как эти ракеты устремляются к своим целям*.

* На английском Holy Moses может означать также "ни...ена себе!"

Им предстояло увидеть что-то на порядок более грозное. Питетт заметил это, приближающееся к самолетам с невероятной скоростью.

— Что, это, Господи? — Крикнул он. — На двенадцать! Ракеты! Ракеты!

Ответом встал взрыв, когда боевая часть ракеты сработала и сбила "Корсар", летящий справа от него. Он вытянул шею, увидев, как ярко-желтый огненный шар поглотил самолет, и горящие обломки рухнули в море.

— Твою же мать! — Закричал он. Огненный шар стер все мысли у него в голове. — Кто-нибудь это видел? Кто-то видел, что это было? У меня на радаре ничего*! Ничего не вижу!

* Модификация SB2C-5 действительно оснащалась радаром APS-4

Первая ракета была предупредительным выстрелом. Карпов приказал командиру "Орлана" Ельцину сбить одиночным пуском первый самолет, приблизившийся на сто километров. Он следил за радиоэфиром, надеясь, что "Железный Майк" может передумать, но этим он словно сунул палку в осиное гнездо. Американцы быстро оправились от шока и начали переговариваться. В эфире слышались резкие приказы.