Les

Тогда значения своего поступка я не оценил, но показывать ещё фокусы, не решился.

— А что это за значки? — задал вопрос белобрысый низенький, но явно смышленый мальчонка после того, как речь вновь вернулась к ним. — Это колдовство, да?

— Колдовство. Расчёты это! Вот хочу дамбу сделать, чтобы не заливало нижние пещеры. А для этого нужно рассчитать, сколько камней нужно положить в основание.

— Ничего не получится. — Уверенно возразил малец. — Река смоет всё!

— Да ты что? — зашумели-загалдели все остальные, — он же колдун, он же и речку заставить может! Ты же видел!..

У меня так челюсть и отвисла. "Да какой я колдун?" хотелось было сказать мне, но вовремя прикусил язык. Раньше думать надо было. Что уж теперь?

А пацаны продолжали галдеть. И их представление, какой будет дамба, и как я заставлю речку течь как им, пострелятам, захочется — меня тоже увлекло.

— Вот только как камни доставить на берег? — попытался, было остудить их фантазии.

— А чего доставлять? Мы и доставим! — пуще прежнего зашумели ребята.

— Стоп, стоп! Как это вы доставите? Откуда вы возьмёте?

— Да, рядом... Тут их много... — стараясь перекричать друг друга, галдела ребятня.

— А ну давайте-ка глянем. Да, вот ещё, надо бы, чтобы эти расчёты никто не стер.

Старший из ребят, явный заводила, кивнул одному из товарищей.

— Весел! Стереги!

Парнишка, уже было настроившийся компанией пойти показывать каменные залежи, сперва расстроился, но в следующую секунду на лице у него возникла такая серьезность и гордость, будто он мавзолей сторожил. А орава, тем временем, потащила меня назад к утёсу.

Я же не мог понять, о каких камнях говорили малыши и как это они ухитрятся такую тяжесть притащить. Наверно их непрерывный гомон совершенно отбил мои мыслительные способности. Мог бы догадаться и сам. И когда за одним из поворотов увидел целую гору мелкого щебня, до меня дошло.

— Нет, ребята, камни нужны большие, более вашего роста. Иначе действительно река смоет. Ведь их же скрепить нужно.

— А вы их расчётом скрепите! — посоветовал смышленый.

Я с улыбкой потрепал его по голове. Ну не привык я к тому, что живу в другом, очень древнем мире и ничего кроме "колдовского" расчета здесь нет. А для этого дела цемент нужен! Тот самый, который изобретут ещё через бог весь сколько столетий. Чем ещё можно скрепить? Смола? Но столько смолы за годы не набрать. Что ещё? Вопрос в таких условиях, похоже, неразрешимый, но в тоже время зудела в голове что-то неуловимое. Вроде как есть что-то нужное, что это что-то рядом, на поверхности, и я это что-то уже видел.

На поверхности.

И тут меня озарило. Нефтяное озерцо и асфальтовые берега. Вернее не асфальтовые, но очень густые. Хотя там, рядом полно было камней из засохших сгустков.

— А наверно я их скреплю, ваши камни.

Ответом мне было всеобщее ликование и такой визг, что хоть уши затыкай.

— Вот вы где! — раздался новый и вовсе даже не детский голос. — Егора! Мать все пещеры оббегала, тебя искавши, а ты тут, да ещё малышню притащил! Ой!

Светла, наконец, узрела меня. А это и впрямь было она.

В следующее мгновение на лице у неё пробежали оторопь, ужас, смущение, и другие оттенки эмоций, которые и уследить невозможно. Но, стоит отдать ей должное, сумела взять себя в руки в короткое время.

— А ты тоже хорош! — строго набросилась уже на меня, — Век сюда детям запретил ходить. Засыплет ведь!..

Девушка возмущалась, а глаза говорили: "Боже! Что я делаю, что говорю?" лицо покраснело, грудь высоко и часто вздымалась. Она было ужасно взволнована. Я же не нашёл ничего более глупого как стоять, смотреть на неё и... улыбаться.

Орава и на этот раз нашла вмиг спасительное решение.

— Светла... Глупая... Да ты что?.. Он заколдует... Он дамбу сделает...

— У него расчёты! — громче всех крикнул смышлёный мальчишка. И вдруг разом стало тихо. Как будто своей фразой показал, что больше ни говорить, ни спорить не о чём.

— Что? — тихо спросила девушка, внезапно растерявшись.

— Светла, мы хотим сделать так, чтобы вода от реки не затекала в пещеры. Ведь это нужное дело? А место это опасное, если взрослых рядом нет. Со мной им не опасно. И если мать Егора зовёт, то нужно идти.

— А как же дамба? — разочаровано загалдела малышня.

— Дамбу будем делать! — Решительно сказал я. — Но не сейчас! А пока — по домам!

С дикими воплями ребятня разбежалась. Остались мы со Светлой. Тут и она опомнилась и сиганула за своими одноплеменниками. Насколько она их старше? Лет на пять? Совсем ещё ребёнок, хотя кажется взрослой.

Впрочем, многие взрослые жители этого странного мира казались мне детьми.

СТРОЙКА

Поздно вечером меня вызвал вождь. Он был суров, хотя старался держаться ровно.

— Что ещё ты выдумал?

Я всё подробно объяснил. Век ещё более насупился.

— Не верю я, что колдовством сможешь нашу Сетупку удержать. Не смотри, что сейчас она ручей. По весне она хуже любого зверя. Так в скалы бьется, что земля дрожит.

— Колдовству не обучен, а чему обучен, то смогу. И речку вашу тоже если и не усмирить, то уберечь вас от неё — смогу! Я уже прикинул. Работа предстоит большая, но у меня будут помощники.

— Это малышня-то? Чем же они помогут?

— В моём мире малышня, порой, большие дела проворачивала. Зря о ней так думают.

— Не хотелось бы тебе отказывать, да только знаю, что зряшное это дело.

— А давай так, меня и малышня прокормит. И вам не в обузу, и, возможно, польза будет. Вы только согласитесь, и не мешайте.

Вождь удивился столь сильно, что послушно кивнул головой, но тут же попытался отказаться от своего решения. Но, поняв, что в любом случае может проиграть, согласился.

— Вот только сам никогда ничего не предпринимай. Завтра я объявлю о совеем решении всем, тогда и приступай!

Наутро, не успев сбегать за речку, которую решил усмирять, я обнаружил у входа вождя почти всё селение. Пришлось и мне к ним присоединиться.

Вскоре вышел Век.

— Все вы знаете, — начал он, — что наш новый соплеменник Николай, человек необычный. Возможно, что многие его побаиваются, а многие, так и вовсе страшатся. Но я вас прошу, помогайте ему в его делах. Вчера он решил сделать так, чтобы река не затапливала нижние пещеры. — В толпе послышался легкий ропот удивления и смешки недоверия. — Пусть старается. Кто знает, может ему и удастся. И не запрещайте вашим детям ему помогать. Всё лучше, чем без толку по деревне слоняться!

Что-то в последней фразе знакомое расслышал. Извечный конфликт детей и отцов?

Народ же, почесывая затылки и покачивая головами, расходился.

После утреннего туалета в моей пещере оказался завтрак, как и обычно. Не принял вождь моего предложения. Но и я решил начать обучение более старших детей способам ловли на силки. Вот и пригодились свои детские навыки. Благо ученики у меня подобрались такие, каких не знал ни один преподаватель. Мне приходилось их даже мирить между собой, поскольку всем хотелось делать всё. Пришлось на них даже рыкнуть.

— Не горюйте, ребята, все вы в своё время всё будете делать. А пока, будем делать так. — И распределил обязанности.

Пока старшие моей саперной лопатой ковыряли землю на месте будущей дамбы, я повёл часть детей, поменьше, в небольшую рощицу и показал, какие можно набрать грибы. При этом строго-настрого наказал не пытаться их пробовать и обязательно по приходу назад вымыть руки с песком. Оставил с ними за старшего Лешека. Тот снова появился с утра у моей пещеры. А сам же направился к лугу, под которым находилась нефть.

Поначалу ещё что-то росло, а затем и вовсе пошёл крупный песок и камни. Очень хорошо. Понадобится и то и другое. И вот, впереди показалось блестящее озерцо. Песок стал черным и местами вязким. Попадались куски, похожие на асфальт. Но не тот, что давно уложен, а тот, который привозят самосвалы: мягкий, рыхлый. Конечно, такой материал мне и нужен, да только маловато его здесь. Придётся черпать саму нефть.

Когда вернулся в деревню, мои парни прорыли траншею по контуру основания и взялись за саму яму. Работа была трудная. То и дело лопата натыкалась на камни. И большей частью на монолит утёса. И, всё же, к вечеру, котлован был готов.

Впрочем, только котлован. А вся работа? Я направился за речушку на чистый песок и стал прикидывать, сколько времени займет вся моя затея. Сделал два варианта: оптимистичный и пессимистичный. "Подсчитали — прослезились..." как поговорке говорится. Даже в самом хорошем случае уйдёт более трех месяцев. Это если не считать, что не будут идти дожди, что мои новые друзья не бросят эту затею, найдя более интересную игру. Да и позволит ли мне Век столь долго эксплуатировать детей ради пустой, по его мнению, идеи? Но, как говорит другая пословица: "Глаза боятся, а руки делают."

Вскоре появился Лешек с детьми. Те, взахлеб, перебивая друг друга, рассказывали и показывали свои трофеи. Я же, от их находок был в ужасе. Одна малышка со счастливым личиком держала в руках здоровенный мухомор.

— Что это? Я же показал вам что брать!

— Но он такой красивый!

— Красивый. Но насколько красивый, настолько и ядовитый! Немедленно выбрасывай его и мой руки.

У малышки с лица слетело счастье. Ещё мгновенье и полились бы слёзы.

— Это не беда. Всем вам предстоит учиться, и все будут ошибаться, а вот другой грибок — очень даже полезный. И большой какой!

И вновь на её лице сверкает счастье из-под так и не скатившихся слёз.

Настало время приготовления обеда. Я принес из своего рюкзака пакет перловки, две луковицы, неизвестно каким образом оказавшиеся там, спичечный коробок с солью. Надо будет сходить с Лешеком в ту пещеру, и пополнить запасы. Но, главное, в моём рюкзаке лежал казан. Уж и не помню зачем, но я специально выпросил его у матери. И вот, пригодился.

Суп был изготовлен на славу. Конечно, в нём не хватало картошки. Но зато специй ребятня приволокла самой разной. Запах разнёсся отменный. Мои подопечные съели все до дна. Благо, вовремя спохватились и мне оставили дно подмести. Но это ничего, я уже привык к здешней пище и к её малым объемам. Есть-то хотелось всегда, но не особенно.

К концу обеда появился Век. Сказать ничего не сказал, а только посмотрел на то, как я чищу казан, окинул взглядом отдыхающих ребят, покачал головой и ушёл.

А ночью меня разбудил Лешек и, вцепившись в руку, поволок в пещеру вождя.

— Кормил детей своей едой?

— Кормил. Но той еды каждому чуть досталось.

— А грибы говорили тебе, что только один человек племени собирать может?

— Это у вас было так. Теперь и я могу. Я же не один из вас, я другой.

— Другой? А заболевший мальчонка не другой! Он один из нас!

— Какой мальчонка? — Ноги вдруг стали ватными.

— Серка. Дементия сын.

— Мне надо посмотреть на него. — Неожиданно для чего воскликнул я.

— Лешек проводит.

Выйдя из пещеры, Лешек потащил меня куда-то. Кругом была непроглядная тьма. Как это он знал, куда нужно идти? Впрочем, тот же вопрос меня поражал, когда я жил в деревнях. Местные в такой же тьме прекрасно видели, кто и куда пошёл.

— Лешек стой! Мне нужно взять таблетки из рюкзака.

— Не нужно! — отрезал тот.

— Нужно, Лешек, нужно! Ведь если моя еда отравила, то и мои лекарства от этой хвори и спасут.

Мой спутник остановился, подумал и согласился со мной. В пещеру пострадавшего я вступал, держа в руках пачку "Но-шпа".

Серка лежал на полу и стонал. Рядом стояли убитые горем родители. Тут же была и его сестра. Та самая, что нашедшая мухомор. Кстати, её, похоже, болезнь не затронула. Мальчишка же был бледен, стонал, и его всё тянуло на рвоту, хотя и рвать было уже нечем. Еле заставил проглотить таблетку. Спустя какое-то время ему стало легче, он даже заулыбался. Но родители детей улыбаться совсем не желали.

— Как тебя звать? — спросил я у девочки.

— Ольга!

— А ты как себя чувствуешь?

— Хорошо! — пожала она плечами.

— Живот не болит, не колет?

— Нет. Да и чего он будет болеть? Я же воду из ручья не пила.

— Воду? Какую воду? Из какого ручья?

— Да из Сетупки. Серка её часто пьёт. А я не люблю. Тёплая она и мутная. Я нашу, холодную люблю.

— Так ты, Серка, выходит, любитель грязной воды? А потом на меня ещё киваете, мол, накормил бог весть чем!

Бедняга покраснел и выглядел ещё хуже, чем при отравлении.

— У меня от холодной воды зубы ломят. А живот... Он и раньше болел, бывало... Но, так как сегодня — никогда!

— Думаю, что в последний раз. Если ещё раз напьешься грязной воды, то даже я не спасу.

— Но почему она грязная? Ведь прозрачная...

Я уже выходил, но обернулся и сказал:

— Это я тебе позже объясню.

Выйдя из пещеры, я заявил Лешеку, что нужно сообщить обо всём Веку.

— Не нужно. — Лаконично ответил тот.

— Почему же? Разве он не беспокоится о судьбе мальчика?

— Судьба у всех своя. Какая есть, такая и есть. Чего о ней беспокоиться? А о том, что с Серкой, он знает.

— Откуда? — глупо спросил я, останавливаясь.

— Я сказал.

Лешек помолчал и добавил:

— Я обязан всё докладывать, где был, что видел. Вот и сегодня, когда Век узнал про воду, то так и заявил, что не доведёт его до добра его Сетупка.

— Так, выходит, вы всё знали, что не моя стряпня виной болезни Ерки, но всё равно, вытащили ночью как преступника и заставили нервничать и переживать. Зачем всё это?

— Наверное, затем, что бы ты понял, что мы не такие как ты, что с нами нужно осторожнее.

— А может, и вам нужно меняться, а не оставаться в своей старине.

— А мы изменились. Неужели ты не заметил?

Я снова опешил и остановился. Лешек наткнулся на меня и выругался:

— Забери тебя Черный! Да ты идешь, или тут спать будешь?

В ближайшие дни ничего не случалось. Я со своей командой делал подготовительные работы. Но, настало время уложить в основание большущий камень. Он был необходим, иначе весь наш труд река бы смыла, вымывая дно под дамбой. Нужно было, чтобы вода не смогла бы нанести ущерб всему строению. Да вот, только, как его переместить? Дети, даже очень много, не смогли бы и с места его сдвинуть.

И я направился к вождю.

Он меня выслушал и решительно отказал.

— Людей для твоих бредней я не дам. Сам же взялся. Вот сам и тащи. Да и как они тащить то будут, подумал? Даже если вся деревня возьмется за твой камень, то далеко не утащат. И не смогут они все вцепиться в камень, места для всех не будет. А десяток человек его даже не пошевельнут.

— Пошевельнут! И более того, больше ничего и не нужно. Мне бы под валун бревно подложить.

— Бревно? А это ещё зачем?

— Да в том-то и дело, что нести камень не нужно. Мы его покатим. На бревнах. Как на колёсах.

— Как на чём? Что это колёса?

— Так вы что, даже колеса не знаете?

Зря я ляпнул это. Не первый день здесь, мог бы и не спрашивать. В результате Век разбушевался, выгнал и заявил, что вообще запрещает мне заниматься строительством. Я шёл к своим подопечным с мрачным видом. Не знал, как им сообщить столь неприятную новость.