Мертвые Земли (1-26 главы)

— Ой-ёй, — подтвердил Ольвэ, — Бедные детки...

— Да не-е-ет, бедная Ниалин! — фыркнул Тин, — мало ей ваших отпрысков год за годом, так тут еще две ваших, да еще и найденыши летние! А я ей говорил, что пора завязывать с преподавательской деятельностью и практикой заняться, благо нежити сейчас на всех хватит.

— Кстати о нежити! — Спохватилась Мэйра, — А как у вас прошёл зачет-то?

— Да нормально прошел, принял я его. Так что муж у тебя архимаг с осени будет. Если совет согласится... — улыбнулся Тин.

— А с чего им не согласиться?! — Возмутился Ольвэ.

Супруга Ольвэ, склонившись к уху мужа, понизив голос подколола его, передразнивая голос знакомой старухи, помешанной на приметах и пророчествах:

— Если полу-эльфу темными ночами снятся одежды архимага, то это к больши-и-им неприятностям у Совета Магов!

Тин расхохотался, а Ольвэ, неожиданно усмехнувшись, кивнул и добавил в тон супруги:

— А если Совет Магов опять отправит меня на пересдачу, то это к больши-и-им неприятностям... У Тина!

— Ну уж нет, хвати с меня! Я уже третий год с тобой по миру мотаюсь!!! Я домой хочу, я даже уже согласен хоть в Академии преподавать, хоть жениться, лишь бы тебя, дорогой племянник, по-дольше не видеть! — искренне возмутился Тин, — Сдам отчет, тебя тоже сдам совету, и всё, в имение! Упаду в ноги отцу — пусть жену мне подберет, меняя после твоих выкидонов в дороге не одна женщина удивить не сможет!

— А, не зарекайся, дядюшка, не зарекайся! Мы с Мэйри уже женаты шесть долгих лет, а она меня все равно удивлять умудряется! — вкрадчиво произнес Ольвэ, нежно приобняв сидящую рядом супругу.

— Э не-е-е-ет! Это вы, а я на Высшей женюсь... — хитро сощурился Тин.

— И ты думаешь, что там без сюрпризов будет? — усмехнулась целительница, прижавшаяся бочком к супругу.

— Однозначно! Поставлю два условия отцу: не-маг, и с хорошим образованием! И будет у меня спокойная, размеренная и неизменно-вежливая семейная жизнь!

— И ты, лет через пятьдесят-сто, тайком, под покровом ночи, прихватив лишь плащик и оставив записочку своей идеальной жене, удерешь на ближайший тракт, разбойников с отступниками ловить! — в тон Тину уверенно выдал Ольвэ.

— А почему? — подала голос Мэй.

Оказывается, девочки, все трое, вытянув шеи и растопырив остренькие ушки, слушали взрослых, забыв про таящий десерт. Какой десерт, когда тут правда жизни!

— Да потому, — тоном умудренного годами профессора изрек Ольвэ, да еще и указательный палец назидательно поднял вверх, для полного сходства, — Что лорд Тиндэрэ уже заразился от меня страстью к приключениям, а это не лечится! И мирно сидеть дома и заниматься день за днем делами семьи он долго уже не сможет!

Тин состроил недоверчивую рожицу, Мэйра, хмыкнув кивнула, подтверждая диагноз, а девочки, переглянулись спросив друг друга шепотом 'ты что-нибудь поняла?'. Кивнула только Алька, и пояснила: 'ему скучно станет, и он сбежит искать приключения'. Мэйка уверенно кивнула, а Айри отрицательно помотала головой.

Со словами 'так, хватит ушками тут шевелить', целительница девочек погнала в дом. Близняшек — заниматься, а Альку — осматривать. Мужчины пошли в кабинет, приводить в порядок отчеты перед сдачей совету, тем более, что часть бумаг оказалась заляпана чем непоподя, а часть подгорела с краю, когда Ольвэ пытался над костром их высушить, подмочив плохо закрытый тубус в озере, где отмокали после тушения пожара, им же устроенного...

Поздно вечером, когда кухарки и служанка подали ужин в кабинет, где мужчины все еще переписывали отчеты, к ним присоединилась и вымотанная целительница. Ольвэ вынырнул из вороха помятых бумаг, которую как раз пытался рассортировать и пошевелил бровями — мол, что там? Мэйри только тяжко вздохнула и, налив себе полный бокал светлого вина, уселась в глубокое кресло, поджав под себя босые ноги.

— Что, так же, как и у остальных? — не подымая головы от записей поинтересовался Тин.

— Ага, так же, — Мэйри сделала глоток и блаженно зажмурилась, смакуя золотисто-зеленое травяное вино, — Абсолютно! Чистокровный эльф, смесок трех или четырех ветвей. Кровь даже проверила на наличие магических вмешательств. Ничего! Ни магии Иллюзии, ни Рунной магии — ничего нет постороннего! Только чистая магия воздуха, что в ней самой есть. Потенциал — хороший, думаю, далеко пойдет девочка, если Корона назначит, как сироте, стипендию и оплатит Академию, получим хорошего боевого мага.

— Вряд ли оплатит. Архимаг Гэлторн не очень-то любит выжимать деньги из своего брата-короля... — с сомнением ответил Тин.

— Ну тебе, конечно, виднее, Тин. Это ты с ним в родстве, хоть и дальнем... Но может ты его уговоришь? Что этих детей ждет, если их не доучить? Служба штатным магом в дальних гарнизонах?

— Ну не говори так категорично, Мэйри, девочки могут влюбиться, выйти удачно замуж. Мальчик с такими задатками может далеко пойти. Шустрый.

Мэйри с сомнением поджала губы.

— Тин, давай честно: если бы ты меня не проталкивал, я бы так и служил где-нибудь на границе, или в Сердце Мира удрал — счастья искать, — скривившись, сказал Ольвэ.

— Почему ты так считаешь? — оторвался от бумаг Тин и нахмурился, — У нас равные возможности для всех магов, вроде бы...

— Это ты так думаешь! — запальчиво и зло воскликнула девушка и покраснела, натолкнувшись на удивленный взгляд высшего.

— Ну ка объясни, племянница! — жестко потребовал Тин, распрямившись в кресле, а Мэйра, вздрогнув, поняла, что вообще-то сейчас 'наехала' на представителя одной из трех самых могущественных семей правителей их народа...

— Тин, ну не надо... — Начал было Ольвэ, но стушевался под серебристым, как ртуть, взглядом не на шутку рассердившегося дяди. Таким даже он его боялся.

Грозная обычно Мэйра, забилась в угол кресла, но все-таки рассказала о том, какой путь ждет детей. Она, сирота полу-эльф, шла его самостоятельно, в отличае от Ольвэ, бывшего под крылышком семьи Тина:

— Да в том и дело, что на бумаге — все гладко! А на деле... Ну проучатся они в школе десять-пятнадцать лет, ну выйдут из неё с одной, максимум — двумя стихиями. От туда, поскольку их учеба и содержание за счет государства — на военную службу, или на флот, или, если не повезет, в охрану караванов, пока не отработают долг. Там знаешь, сколько накапывает?

— Знаю, по четыреста золотых за год, я сам за Ольвэ платил, — кивнул Тин.

— Ну вот и считай, оплата им будет пятьдесят два золотых в месяц. Из них в гильдию — двадцать... На тридцать два — живешь. Ровно золотой в день...

Тин, жестом остановил девушку и сам подсчитал вслух:

— Четырнадцать месяцев в году, двести восемьдесят за год отдается, из долга в четыре-пять тысяч... Четырнадцать — восемнадцать лет служить... Да, я понял. Если речь о полу-эльфах, тут все понятно, не выдерживают такой срок.

— Лекари учатся двадцать лет, а отрабатывают двадцать четыре, — буркнула из своего кресла Мэйри, — И штрафы за всё-про-всё. Я почти каждую стипендию до копейки возвращала, пока училась, и все равно тридцать семь лет в Южном на флоте проработала, пока не получила разрешение на самостоятельную работу, выплатив долг.

— Штрафы? — переспросил Тин.

— Угу, они, родные... И в школе, и потом, на месте службы, — подтвердила Мэйри, — Опоздание на службу, порча казенного имущества, драки...

— Ну вот тут я с руководством школы согласен, это правильно. Но что-то я в счетах за Ольвэ таких пунктов не видел, — не сдавался Тин.

Мэйри только грустно вздохнула и опустила глаза.

— Понял. Я поговорю с Советом...

Вздохнули оба полу-эльфа...

— С Советом Архимагов, а не с королевскими пустомелями, не сопите. И Гэлторну доложу, отдельно, в приватной беседе. Надо эту проблему решать. Не дело, что у нас маги согласны по трактам шататься, лишь бы дальше не учиться... Это ж сколько за Академию отрабатывать?! Пятьдесят лет? Сто?..

— Больше, Тин. Потому никто туда почти и не идет. Только менталисты, алхимики, да маги Жизни, для которых и стипендия от государства, и обучение бесплатное. Но сам знаешь, какой там отбор и какие риски у них.

— Знаю, сам эти поблажки выбивал, на пару с Аллианом Тинвэ. А то никто не хотел там учиться... Ладно, это выяснили, утром в Академию, а у нас готова только половина бумаг, давайте дальше займемся отчетом, — строго сказал Тин и вернулся к стопке аккуратно исписанных листков.

Полу-эльфы тихонечко выдохнули и, переглянувшись, кивнули. Привыкли, что Тин обычно себя с родными спокойно и по-свойски ведет. А тут — такое... Жуть!

Глава 8.

— Город магов —

Утром, за час до рассвета, зевающую Альку, проболтавшую до пол-ночи с Мэй, выдернули из кровати и, вручив нарядную одежду, наказали собраться... Мэй, тоже позевывая и почесывая подживающие царапки, вызвалась помочь подруге.

Когда девочки встали и Алька ополоснулась в душе, Мэйка ахнула:

— Аль, а у тебя царапки — того, зажили все!

Алька, осмотрев свои локти и колени, непонимающе уставилась на подругу и спросила:

— А что не так-то?

— Да то, что они два дня должны были заживать! — подала голос с кровати Айри, которую разбудили вопли Мэй.

— Да нет, всегда так заживает. День, ну два, если царапина глубокая. А порезы — дня три. Как-то я руку вывихнула, тогда да, плечо долго болело, и противно так — почти неделю, — Алька сморщила носик, вспоминая, как тяжко было неделю в конюшне одной рукой справляться.

— Ну ты тоже, молодец, Мэй! Меряешь по себе, а мама тебе же говорила, что в нас только шесть восьмых от эльфа!

Алька, успевшая расчесать отросшие за ночь до плеч кудри, и теперь пытавшаяся их пригладить, быстро глянула на подруг, но не призналась, что не поняла, что такое шесть восьмых...

Айри встала с кровати и, натянув халатик, начала рыться на полочке рядом с зеркалом. Поковырявшись и не найдя нужной баночки, протянула свое грозное 'Мээээй!'

Мэйка, струхнув, кинулась к своей полке и, порывшись, протянула, ослепительно улыбаясь сестре, пропажу — баночку с воском для укладки.

— Давай помогу, — предложила девочка, — А то ба тебе волосы вчера выровняла, и подвырастила, да только, как всегда, не подумала, что ты с ними делать будешь.

— Спасибо, Айри! — Алька протянула расческу своей новой подруге.

— А ты так вчера и не сказала, кто тебя так обкорнал... — напомнила Мэйка, усевшаяся обратно на кровать и теперь болтающая ногами, от чего кровать ходила ходуном и дергались легкие полу-прозрачные занавеси балдахина.

Кровати девочек отличались так же, как и они сами — у Мэй и занавеси и одеяло и постельное белье были солнечно-желтого оттенка и были расшиты подсолнушками, а у Айри спокойного, густо-синего цвета и расшито белыми звездоцветами. И одевались эти внешне неотличимые девочки тоже по-разному.

— Сама и обкорнала, — нехотя призналась Алька.

— Вши?! — Мэйка сделала огромные глаза и даже перестала ногами болтать.

— Самы ты, вши, Мэй! — строго, как взрослая, одернула болтушку сестра, аккуратненько зачесывая волосы Альки и делая хоть и простую, но милую прическу.

— Хуже вшей, Мэйка! Мальчишки! — вздернула нос Алька, но получив расческой по уху от Айри, ойкнула и замерла.

— О да-а-а-а!!!! — Согласилась Мэй, — Эти хуже! Я вон вчера тоже с соседским опять дралась, — похвасталась девочка, — Он мне заявил, что на мне женится, когда я вырасту, представляешь?!

— А что, он такой противный? — спросила Алька.

— Ну не то, чтобы противный... Наглый просто, — смутилась Мэй, — А так ничего, красивый даже! Но мы с ним лет с пяти деремся каждый раз, когда я к ба приезжаю.

Айри, доделав прическу, поправила на Альке одежду из своего гардероба — белую блузку с длинным рукавом до середины бедра, темно-зеленые бриджики с широкими манжетами, завязывающимися на банты на середине голени. Сделала затейливый бант на вороте. Нормально перетянула шнуровку на рукавах блузки и застегнула пуговицы на длинном нарядном жилете, подчеркивающем начавшую формироваться фигурку Альки. Еще и красивую брошку с синим самоцветом приколола на ворот, после чего, осмотрев, удовлетворенно кивнула и показала Альке на ростовое зеркало в бронзовой раме, стоящее в углу комнаты.

Алька, глянув на себя в зеркало, рот раскрыла и, не веря, подошла ближе разглядывая незнакомую девочку, отразившуюся в огромном серебряном зеркале.

— Алька, ты что? — всполошилась Мэй.

— А она себя первый раз в зеркале целиком увидела, — Айри, загадочно улыбаясь, положила воск и расческу и, уже Альке, — Так ведь?

Девочка только кивнула, продолжая крутиться перед зеркалом и рассматривать свое отражение.

— А мне кажется, ты очень красивая, Алька! — Мэй подошла к зеркалу и встала в гордую позу рядом, — Можешь сравнить!

— Иди, а то ба придет и ругать будет, а это громко, — напомнила разумная Айри.

Алька, всё еще с круглыми от удивления глазами, кивнула и деревянной походкой поковыляла на выход, оглядываясь на зеркало.

— Да подожди, деревня! Обувь!!! — засмеялась Мэй и, метнувшись к кровати, принесла подруге мягкие темно-зеленые, в тон к жилетке и бриджам, туфельки-балетки и белые гольфики, — А то как ба будешь, она тоже всегда босая ходит, даже на работе!

Девочки захихикали, а Алька, покраснев от обидного для нее 'деревня', натянула гольфы и, обувшись, рванула на выход. В след ей донеслось хоровое 'до вечера, Алька!'

Вниз-то она спустилась, да выйти к тихо разговаривающим в гостиной на первом этаже взрослым боялась. Топталась на нижней ступеньке, пока её Мэйра не позвала. Алька, сжав кулачки, наклонила голову и, сцепив зубы, вышла — как в холодную воду ныряла, до того ей непривычно все было и страшно.

— Вот это да-а-а-а! Алька, ты? — изумленно воскликнула Мэйри при виде девочки.

Алька кивнула, не подымая головы, залившись краской по самые ушки.

— Вот же чудеса...

Раздавшийся голос Ольвэ был веселым и радостным, так что девочка решилась посмотреть одним глазком — что там? А когда подняла лицо, замерла — над ней никто не смеялся, даже наоборот, смотрели ласково и с улыбками. Мужчины были тоже нарядно одеты и Алька совсем успокоилась.

— Вот, какая красавица, оказывается, пряталась под войлочной шапочкой-то, — подмигнул другу сияющий магистр.

Тин, мягко улыбаясь, протянул девочку руку и сказал:

— Ну что, пошли в школу тебя пристраивать? Я уже связался с ними, нас там ждут.

Алька струхнула было, но, взяв за руку архимага, смело улыбнулась и решительно кивнула.

— Идите уже, вечером жду дома! — напомнила целительница.

Ольвэ развел руками, мол, как получится! А Тин подтвердил:

— Не знаю, как пойдет. Обещать не буду ничего. Еще отчеты сдать, выцарапать для Ольвэ звание архимага, Альку с куратором познакомить, да и Гэлторн лично желает на детей глянуть... Если что, у меня заночуем.

Супруги крепко обнялись и Мэйра, что-то шепнув на ухо сияющему мужу, убежала в дом, не прощаясь.

На дворе за громадным домом Ольвэ обнаружилась круглая площадка для телепортации, от куда и перенеслись в Город Магов. Алька, как не старалась держаться смелее, зажмурилась и в ладонь архимага мертвой хваткой вцепилась, когда вокруг них завертелся воздушный вихрь и поднялась плотный, размывающий очертания купол из воздуха, отрезав их на секунду от окружающего мира. Когда купол спал, Альку оглушило громким голосом, скороговоркой, без пауз, командующим: