Брошенная колония

— Имя, фамилия, прозвище?

— Игнат, Демидов, Видок.

— А пассажир тоже егерь?

Игнат покачал головой.

— Нет, спас его в логове.

— Вылезай, — скомандовал офицер Свену, — тебе к дознователю, потом решим, что с тобой делать.

Импресарио посмотрел на Игната.

— Ну что, до свидания, и спасибо за все.

— Прощай, — махнул рукой Видок. — Удачи тебе, и помни, что я сказал.

Свен кивнул и, выбравшись наружу, пошел следом за солдатиком, топтавшимся рядом.

— И что это ты ему говорил? — напрягся офицер.

— А тебе какое дело? — удивился Игнат. — Есть вопросы? Задерживай. Нет? Пропускай.

— Езжай, недоделок, — махнул рукой, тот.

— Ты чего там ляпнул? — мгновенно вызверился Демидов. — А ну повтори.

— Ничего. Давай серебрушку и вали, — решил не усугублять конфликт проверяющий, причем конфликт, который он же сам и спровоцировал, с него за такие дела погоны сорвут и отправят на дальнюю ферму коров стеречь.

— Думай, на кого пасть разеваешь, служивый, и что из нее вылетает.

Швырнув серебряную пластину чека на землю к ногам охамевшего офицера, Игнат медленно выжал сцепление и направил багги в проход со сканерами, оставив за спиной бешеного и злого вояку.

В принципе, проверяющий кое в чем был прав, только про недоделанного ляпнул зря, многие за такие слова огребали по морде, лишаясь зубов, а иногда и жизни. Таких, как Игнат, называли непокоренными или неизмененными. Видок был из другого теста. Вообще все егеря не от мира сего. В конце обучения с помощью магов проводился жуткий обряд: группу подростков от семнадцати до двадцати вывозили к контролируемому разрыву, и там в каждого по одному подсаживали духа, после чего маги закупоривали его в кокон. А иногда, если дух попадался сильный и буйный, им это не удавалось, и в борьбе с ними чужак разрушал организм носителя. Правда, операция оточенная, но иногда такое случалось. Без духа егерь был не в состоянии выполнять свои функции, его умения даже после обучения оставались всего лишь человеческими, а нелюдь... Многих егерей это сгубило, если кокон ослабевал, нужно срочно нестись к магичке, иначе можно стать нелюдью или нежитью, тут как фишка ляжет.

— О чем задумался, егерь? — поинтересовался маг, один из немногих мужчин со способностями в Сторожье.

Он проверяющий всех на одержимость, последнее время случаи захвата тел духами стали учащаться, амулеты, которые носили обычные люди, не всегда могли спасти. Он хорошо знал Игната, поэтому не прореагировал на наличие "пассажира".

— О, здорово, Леха, — обрадовался Видок. — Слушай, подхалтурить хочешь?

— Это мы всегда. Чего нужно? — мгновенно обрадовался приработку маг.

Игнат улыбнулся.

— Мой кокон, похоже, ослабел, надо бы усилить.

Несмотря на всю мощь, которую приписывали волшебницам, слабосилкам было тяжело, и брались они за любую работу. Вот и сидел Леха на постоянных проверках или торчал на фермах, помогая, чем мог.

— Это я завсегда. Для тебя, Видок, пять чеков серебром, — потер ладони маг.

— Вот и сговорились, — согласился Игнат, которого те, кто его хорошо знал, звали Видоком, по фамилии французского сыщика из одноименного фильма, где детектив охотился то ли за магом, то ли за демоном, похищавшим и убивавшим людей. — Завтра свободен?

Леша кивнул и понятливо улыбнулся, егерь вернулся в город, вернулся с заказа, значит, сегодня он будет пить, бить морды и снимать девок. Он быстро просканировал кокон приятеля.

— Слегка ослаб, — выдал он вердикт, — но не критично. А вот джинн твой на диво сытый и спокойный, похоже, ты кого-то недавно пристукнул. Но в логово я бы тебе прямо сейчас лезть не советовал.

— Давай не каркай, — нахмурился Игнат, — я только что из него вылез.

— Все, все, не сердись, — выставив ладони перед собой, быстренько сдал назад маг. — Вы, егеря, на диво суеверны.

— Станешь тут суеверным, Диму помнишь? Высокий такой блондин?

— Не помню, — глядя на увеличивающуюся за багги Игната очередь из фермеров, ответил маг.

— Ну, неважно, так вот ему кто-то нечто похожее ляпнул, типа, где ж ты в городе нелюдь-то найдешь? А он нашел. Пьяным кинулся на крик, ну его и порвали в тесноте комнаты.

— Ах, вот ты про кого? — мрачно заметил Леша. — Большой шухер был, откуда в городе сразу две нелюди, обращенные оборотни? Нас трясли, и вас, егерей. Ладно, харэ трепаться, а то там за тобой пробка уже, народ ропщет, завтра жду у себя.

Игнат и маг ударили по рукам, и егерь погнал багги в центр. На главной площади между зданием совета и полицией приткнулась база братства. Припарковавшись за зданием на охраняемой стоянке, Игнат выбрался из машины и сладко потянулся.

— О, Видок пожаловал, — раздалось от черного входа.

На ступенях сидел пожилой мужик совершенно седой, на лице шрамы, один глаз закрыт повязкой.

Игнат улыбнулся и направился навстречу, мужчина протянул ему левую руку, поскольку правая у него отсутствовала. Видок, зная традицию, тоже протянул в ответ левую.

— Здравствуй, Сергей Витальевич. Сделал я дело, и даже спас того похищенного.

— Это хорошо, — обрадовался глава братства. — Что интересного видел?

— Видел, Дед, видел. Но об этом не здесь, сейчас запись возьму и покажу, как дело было, а потом еще кое-что покажу.

— Темнишь, Видок.

— Есть повод, много странного произошло. Кстати, кто из наших еще в городе?

— Только Сова.

Игнат скривился. Таню, по прозвищу Сова, он недолюбливал, здоровенная мужеподобная баба, злющая на себя и на весь белый свет, скорее всего, по причине вечного недотраха.

— Не буду ее звать, — заметив мину на лице Игната, успокоил старик. — Потом, если что будет важное, сам ей расскажу.

Игнат облегченно вздохнул и направился к багги. С Совой у них не заладилось сразу, она чего-то хотела, он ничего от нее не хотел. Так, слово за слово, сцепились. И сцеплялись много раз. Не то, что в егеря не брали девочек, брали, но по какой-то непонятной причине гибли они во время инициации чаще, чем парни. Сейчас, если ему не изменяла память, в братстве состояли одиннадцать женщин. Большинство из них внешне походили на Сову, но были и очень приятные экземпляры, правда, характер у всех стервозный, да и сами холодны как лед, отпечаток профессии, так сказать. Поэтому Видок никогда не подкатывал к ним, ища что-то более человечное.

Забрав из машины самописец, винтовку и свой рюкзак, в котором были почти все трофеи, он вошел в мрачный и пустой холл. Здесь редко собиралось больше пяти егерей. Лишь однажды, да и то в Белогорске — столице самого крупного княжества на континенте, объявили большой сбор. Прибыли двадцать человек. Ситуация была критическая, едва не потеряли город. Тогда погибло много хороших ребят. Когда же это произошло? Лет двадцать назад или больше?

Игнат закинул вещи в комнату, которую занимал, и направился в кабинет Деда. Тот уже сидел за столом, ожидая подробностей похода. И судя по всему, он сгорал от любопытства, метательный нож с рунами на лезвии в его руке крутился, как пропеллер.

Игнат поставил на стол самописец, развернул его транслятором на стену и погасил свет. Сначала шла рутина — осмотр места нападения на циркачей, поиски следов, ливень, все это время Дед молчал. Запись ликвидации ему понравилась, правда, на моменте, где появился фантом, он напрягся.

— Останови, прокрути обратно, — попросил старик.

Видок выполнил просьбу. Дед пожевал губами.

— Теперь все ясно, — через минуту произнес он. — Везучий ты, сукин сын.

— Еще какой, — отозвался Игнат, — минута, и у меня бы ускорение кончилось.

— Нет, сынок, твоя удача проснулась гораздо раньше, — покачал головой старик.

На "сынка" Игнат не обиделся, Дед был одним из самых старых егерей, ему стукнуло около ста сорока.

— Не понял? — озадачился Видок.

— Молодой и тупой, — улыбнулся Сергей Витальевич. — Ты умер в тот момент, когда повелся на фантом. Надо сказать, отличный фантом. Теперь я понял, как погиб Гоша.

— ...ть! Когда? Где? — встрепенулся Игнат.

— Три дня назад пришло сообщение, сразу после того, как ты уехал. Далеко, где-то рядом со Старгородом. Среди нелюдей все больше тех, кто может управлять силой или темной энергией. Они эволюционируют. Не ты первый, кто столкнулся с подобным.

— Ну, видел я уже таких, — глухо ответил Видок.

Сейчас он думал об Игоре, отличном парне, тот был младше, они как-то работали вместе, прекрасный напарник.

— Видеть-то видел. Раньше это было диковинкой, а теперь стало закономерностью.

— А с чего ты решил, что Игоря убила такая тварь?

— Запись смотрел, — мрачно заметил старик. — Я сначала подумал, что Игореша промазал, и тут его со спины свалили. А видишь, как все оказалось? Запись сразу оборвалась. Его машинку патруль случайно обнаружил. А вот тела не нашли.

— Так может... — с надеждой начал Игнат.

— Не может, — отрезал старик. — Ладно, потом помянешь. Чувствую, сегодня ты свернешь не один нос. Давай, показывай, что дальше? Телепат, значит, — старик мрачнел. — Плохо это, Игнаша, развиваются они. Раньше были тупыми тварями, опасными, но тупыми, а теперь у них тактика появляется, и способности. Они адаптируются. Понимаешь, что это значит?

Видок покачал головой.

— Это значит, у нас возникнут большие проблемы. Представь себе теперь пятерку нелюдей с такими способностями, представил? Испугался?

Игнат кивнул.

— Если этот прогноз сбудется, об одиночной охоте придется забыть, действовать нужно будет парой, а то и тройкой. А нас и так немного. Правда, нет худа без добра, цены взлетят.

Дед согласно кивнул.

— А то еще и магичку с собой таскать придется. И не лыбься, — заметив, как при слове магичка, оживился Игнат. — Бабы они, конечно, красивые, но стервозные, редко среди них нормальную встретишь. Профессиональная деформация. Давай дальше.

Демидов запустил запись. Дед смотрел без особого интереса, пока не добрались до тайника.

— Где эта руна? — заинтересовано спросил он. — И дневник. Не боись, не заберу, посмотреть хочу.

Игнат расстегнул пуговицу и достал из кармана трофей. Старик долго изучал руну, потом листал дневник.

— Никогда ничего подобного не видел.

— Как и я, — согласился Игнат. — Думаю, это важно. Все руны уже давно известны и используются, нами, волшебницами и простыми людьми. Но это...

— Это что-то новое, — продолжил за него старик. Забирать я у тебя не буду, сам знаешь, трофеи святы, но прошу позволения показать запись одной знакомой магичке. Она не болтлива, ей можно доверять. Кроме того, очень способная особа, отлично разбирается в рунах. И именно то, что нам нужно, теоретик.

— Да, пожалуйста, — согласился Видок. — Но руну и дневник я пока заныкаю. Сдается мне, когда информация о нем разойдется, всем он станет резко нужен.

— Я бы на твоем месте продал его по-быстрому, — взвесив "за" и "против", предложил Дед, — и подороже. Штука, похоже, бесценная, если кому-то с помощью него удалось создать новые полезные руны. Здесь, в Сторожье, тебе за это хороших денег не дадут. В Белогорск нужно, или в Златоград. Все самые сильные магички там.

— Далеко, — заметил Игнат. — Знаешь, сколько туда будет стоить портал открыть, чтобы с багги и вещами перекинули? Все, что у меня есть, и доплатить еще. Ладно, это еще не все.

— Показывай.

Запустили запись. Когда дошли до лаборатории, Сергей Витальевич поставил ее на паузу.

— Веревея, говоришь? Слушай меня внимательно, сынок. Завтра ровно в двенадцать часов ты будешь тут, трезвый, со свежим лицом. Ты расскажешь тем, кто здесь соберется, все, что произошло. Будешь вежлив, повторишь все столько раз, сколько понадобится. Про дневник и руну ни слова. Ты меня хорошо понял?

Игнат кивнул. Он и так знал, что дело серьезное, но если уж глава Сторожьего отделения просил, вернее, фактически приказал, значит, все стало очень сложно.

— А в чем дело? — решил он задать вопрос.

— Дело в том, что года два назад инквизиция нашла разрыв. Большой разрыв, далеко отсюда. С ними была магичка-середнячок, звали ее Веревея. Начала она запечатывать. Дальше никто ничего не знает. Магичка исчезла, трех инквизиторш и двух дружинников их сопровождавших, нашли мертвыми солдатиков боевыми заклинаниями в клочья разорвало а инквизиторшам буквально вырвали сердца из груди, магия-то на них не действует.

— Чем дальше, тем страннее, — пробормотал Игнат. — То есть, мне сильно повезло?

— Тебе запредельно повезло, — поправил старик, — что хозяйки не было дома.

— Погоди, сейчас еще кое-что покажу.

Он перемотал запись на мост с бандитами. Бой старика не заинтересовал, а вот труп мужика в сапогах и допрос очень даже.

— Слушай, Видок, я все время тебя спросить хотел, как ты умудряешься наступать в дерьмо, причем двумя ногами сразу и в прыжке?

— Судьба такая, — усмехнулся Игнат. — Случайно не знаешь, что за хмырь?

— Случайно знаю, — ответил старик. — Хмыря этого зовут Александром, он доверенное лицо Альберта Новина. Кто такой, объяснять надо?

Игнат помрачнел.

— Не надо. Он член совета от торговой братии, второй человек в городе.

— Верно, поэтому, тащи-ка сюда сапоги, которые ты снял с покойника, и автомат. Надо их спрятать вместе с записью, подумаю, как этого скота прижать, используя новые доказательства. Короче, никому ни слова. Надеюсь, твой придурочный свидетель тоже будет молчать?

— И я надеюсь, но надежды мало, — погрустнел Игнат.

— Это плохо, но будем верить, что у него мозгов хватит, чтобы не проговориться. А теперь иди, Видок, мне подумать нужно. И помни, что я тебе сказал насчет завтра.

— Ради тебя я буду относительно трезв, — честно ответил егерь, — и постараюсь быть вежливым.

— На большее я и не мог рассчитывать, — усмехнулся Дед. — Кстати, зайди-ка ты за оплатой заказа в совет сегодня. Лучше иметь на руках живые деньги. Сейчас время к пяти, хватит тебе, чтобы с делами покончить. Только не спусти все разом, хотя это не про тебя, ты бережливый. Много трофеев взял?

— Не слишком. Нашел кассу артистов, несколько ювелирных безделушек, сейчас в ломбард сдам. Тройку пистолей. Кстати, один хочу себе оставить, покажу только оружейнику. Пистолет вроде ничего, на мосту меня выручил очень. Ну и ружье старое чудовищного калибра, даже не знаю, что такое, с трудом влезло в багги. Зелья из лаборатории, но тут уже надо показывать химичкам. Ножик, что из девчушки вытащил.

— Ладно, беги, дел у тебя еще много, а мне подумать надо. Самописец оставь, я еще разок посмотрю, и сапоги с автоматом занести не забудь.

Игнат кивнул и вышел.

С делами Демидов управился за два часа. В совете все прошло очень быстро. Получив четыре чекана золотом за ликвидацию лесовиков, он направился по магазинам.

Сторожье — довольно большой город. Игнат хоть и вырос в братстве, но школа там была хорошая, и историю Интерры преподавали на совесть, рассказывая все, что было записано пять сотен лет назад. Многие архивы, конечно, погибли, но кое-что сохранилось. Для учеников всегда был шок, когда обучатели говорили, что в первом городе на Интерре жило больше полумиллиона человек. Когда же они рассказывали, что в земных мегаполисах живут по двадцать-тридцать миллионов, а в Марсо-сити около трехсот, раздавался презрительный гул. И вот тогда включался уцелевший проектор, и на белой стене появлялись кадры, прошедшие сквозь века, на которых бурлила жизнь великих городов.