— Tza! — хлопнул ладонью по краю щита управления Линкен. Он смотрел на двигающиеся конструкции немигающим взглядом и часто дышал — даже ему передалось волнение Гедимина.

— Heta, — ремонтник вернул рычаг в исходное положение и отключил защитное поле. Крышка почти готового реактора осталась открытой. Ничего опасного в этом не было — напротив, ему после испытаний требовалась просушка, а внутри не было ни грамма урана.

— Работает, — сказал Линкен, заглянув в реактор. — По-моему, всё работает.

— Механизмы — да, — согласился Гедимин. — А сама схема... Не узнаем, пока не загрузим уран.

Под потолком снова зажёгся красный свет; сармат, вздрогнув, повернулся к щиту управления, — нет, в этот раз дело было не в нём. Сигнал тревоги коротко вякнул и замолчал, зато над дверью задребезжал оповещающий звонок.

— Гедимин Кет! Бегом в хранилище! — раздался по громкой связи голос Константина. Ремонтник удивлённо мигнул.

— Бегом? — Линкен сузил глаза. — Командир, a-ah-hasu...

Гедимин жестом остановил его и быстро вышел за дверь. В хранилище просто так не вызывали — и орать по громкой связи Константин не любил...

Командир "научников" вместе с Хольгером и двумя лаборантами ждал его посреди коридора, между "чистой" лабораторией и хранилищем.

— Начинай выгрузку ирренция, — приказал он, увидев Гедимина. — Через три часа здесь будет Ведомство. Подготовь для них сто граммов ирренция. За упаковкой я прослежу сам.

— Сто граммов?! — Гедимин недобро сощурился. — Можно подумать, у нас тут счёт на тонны! На что он им? Смотреть на красивое свечение?!

— Heta! — Константин изменился в лице и, сжав кулаки, наклонился вперёд. — Приказ координатора Маркуса. Никаких обсуждений — и никакой болтовни по улицам и баракам! Действуй. Альваро, ты ассистируешь. Хольгер, Амос, — вам всё понятно?

Гедимин изумлённо мигнул и хотел задать ещё пару вопросов, но за Константином уже закрывалась дверь лаборатории, а самого ремонтника тянул за рукав Альваро.

— Выгружать ирренций очень опасно? — деловито спросил он.

— Да. Лезь в защитное поле. Общаться будем жестами, — буркнул сармат, пропуская лаборанта в хранилище. "Четыре дня до плановой выгрузки. Чего им неймётся?! Маркуса тут ещё не хватало..."

Спешка при выгрузке всё же была излишней — Гедимин это понял, как только первая сфера треснула в его руках и раскололась на две части. В установку высыпалось немного урановой пыли; её пришлось вычищать отдельно, когда оставшиеся сферы (их сармат извлёк неповреждёнными) были сгружены в "мешок" из защитного поля и сложены на пол. Когда Гедимин вытряхивал к ним собранную пыль, в дверь заглянул Константин.

"Готово?" — жестом спросил он, посмотрел на сферы на полу и довольно усмехнулся. "Теперь — ирренций. А это я донесу."

Гедимин изумлённо мигнул — до сих пор Константин старался не прикасаться к ирренцию даже пальцем — но спорить не стал. Лаборант уже сложил в контейнер с меей все обсидиановые экраны и манипуляторы, и от синтезирующих установок остались только прозрачные герметичные ёмкости с серой пылью, светящейся зелёным. Гедимин погладил каждую из них, прежде чем извлечь их все и, отделив нужное количество ирренция, ссыпать в отдельный контейнер. Осталось ещё столько же — может быть, на полтора-два грамма больше; сармат осторожно разделил остаток на три части. "И ещё сорок пять или сорок семь — на сегодняшней выгрузке," — он с сожалением посмотрел на контейнер, предназначенный для Ведомства. "Стоило выйти на объёмы, заметные без микроскопа, так надо было влезть и всё испортить..."

Дверь снова открылась. Константин, с ног до головы одетый в защитное поле, стоял на пороге с тремя контейнерами под мышкой. Один из них, судя по серому блеску, был сделан из свинца.

"Свинец бесполезен," — жестами предупредил Гедимин. Константин сердито сощурился.

"Знаю," — ответил он, сложив контейнеры на ближайшую "чистую" поверхность. "Только не знаю, что здесь было бы полезным. Три слоя сивертсенова поля?"

...Когда сработала сирена оповещения, Гедимин был в реакторном отсеке. Он не хотел находиться в хранилище, когда сарматы Ведомства придут за ирренцием, — и без того ему было тоскливо. Сигнал задребезжал снова, эхом отражаясь от стен, люк, ведущий в отсек, распахнулся, и помещение наполнилось красным светом и тревожным воем — пришельцы повредили блокировку, и система защиты среагировала. "Говорил же Линкен — ставь растяжки!" — успел подумать Гедимин, прежде чем двое патрульных в лёгкой броне Ведомства взяли его за плечи и поставили к стене.

— Спокойно! Вам ничего не угрожает, — сказал третий сармат, заходя в отсек и по-хозяйски оглядываясь по сторонам. — Гедимин Кет, инженер-ядерщик... Это ваше сооружение? Оно готово к работе?

— Нет, — Гедимин сердито сощурился на пришельца — тот подошёл к щиту управления и начал трогать рычаги и кнопки. — Убери руки. Сломаешь.

— Нерабочий реактор? Навряд ли, — отозвался сармат, осматривая конструкции, погружённые в пол. — Практически готовый к работе синтезирующий графитовый реактор с выходом полтора процента. Очень неплохо. Губернатору Оркусу будет приятно узнать, что вы оправдали его доверие. Сегодня ночью начнётся отгрузка обеднённого урана для ваших целей. Вы получите ровно пять центнеров. По окончании цикла вы получите ещё одну отгрузку в обмен на три четверти выработанного реактором плутония.

Гедимин изумлённо мигнул, но всего один раз — в последнее время ему часто приходилось удивляться, и веки уже устали.

— Это генераторный плутоний. Он не годится на бомбу, — сказал он. — Зачем он Оркусу?

Сармат испустил короткий смешок и, подойдя к Гедимину, пристально посмотрел ему в глаза.

— Губернатора Оркуса сейчас мало заботят бомбы. Мы знаем, что вырабатывает этот реактор. Позаботьтесь, чтобы нам было что отсюда увезти спустя четыре месяца его работы. А что касается ирренция... За ним мы вернёмся через год. Вы работаете быстро. Губернатор Оркус будет доволен.

Сармат вышел; через минуту патрульные, отпустив Гедимина, последовали за командиром. Ремонтник, потирая плечо, вышел в коридор и наблюдал, как агенты Ведомства поднимаются по лестнице, пока они все не ушли. Ему было не по себе.

— Живой? — Линкен, подойдя к нему, осмотрел ремонтника с головы до ног и озадаченно хмыкнул. — Вроде не ранен. Кто обидел?

Гедимин досадливо сощурился.

— Им нужен наш плутоний, — глухо сказал он — какой-то невидимый ком лёг на голосовые связки. — Заберут почти всё.

— Не надо преувеличивать, — сказал Константин; он выглядел озадаченным, но страха в его взгляде уже не было. — Четверти тебе хватит. Тем более — ты сам не знаешь, что с ним делать. Этой ночью привезут уран. Сколько времени займёт его обработка? Что-нибудь нужно?

— Месяца полтора, возможно, больше, — Гедимин задумчиво посмотрел на стену. — Формы есть, оболочки и механические части для стержней — тоже.

— Хорошо, — кивнул Константин. — Транспорт прибудет на станцию в три часа ночи. Сейчас вы трое — Гедимин, Линкен и Хольгер — берёте миниглайды и летите на раздаточный пункт. Там получаете двойную порцию Би-плазмы и отправляетесь в лес. Купаетесь в любом нравящемся вам озере, маетесь дурью, спите не менее восьми часов. В два ночи вы трое, выспавшиеся и готовые к работе, возвращаетесь сюда. Всё ясно?

Гедимин, Линкен и подошедший к концу разговора Хольгер удивлённо переглянулись.

— Хольгер, проследи, чтобы Гедимин спал, а не чертил всякую ерунду, — попросил Константин, резко развернулся и пошёл в лабораторию. Сарматы переглянулись ещё раз.

— Нас тут что — держали для производства плутония? — презрительно сощурился ремонтник.

— Это похоже на Ведомство, — Хольгер пожал плечами. — Плутоний, ирренций, побочные материалы и решения... Тут не ядерный исследовательский центр, Гедимин. Пора бы привыкнуть. Ну что, в каком озере будем купаться?

21 августа 44 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

"Всё в порядке, коллега. Никаких причин для беспокойства. Разве что немного... досадно."

Гедимин вспомнил эту строку из утреннего письма от Герберта, в очередной раз пересматривая размытые фотографии лабораторного корпуса с просевшей наружу и странно деформированной стеной, накрытой защитным полем. Поверхности вокруг повреждённого места были залиты меей, она стекала вниз, к фундаменту, и слегка закапала землю, — выглядело это как кровавые потёки, и даже сармату при виде красной стены становилось не по себе.

"Ещё одна установка," — думал Гедимин на пути к "Полярной Звезде"; глайдер, перевозящий работников АЭС, был хорошим местом для размышлений — больше ничем там заниматься не получалось. "В этот раз, судя по разрушениям, небольшая. Жаль, что не узнать подробностей. Не нарваться бы на то же самое..."

Видимо, Константин видел те же фотографии в сети и подумал о том же; не успели ещё сарматы спуститься на нижний ярус, как он уже подошёл к Гедимину.

— У тебя остались две установки в работе, — напомнил он. — Сегодня разберёшь их, весь ирренций вернёшь в хранилище.

Гедимин и сам собирался это сделать — новых идей (не считая очень сомнительной — с сигма-излучателем) у него не было, но тон Константина ему, как обычно, не понравился, и он недовольно сощурился.

— Это зачем?

— Затем, что никто из нас за твоими установками не уследит. А тебе будет не до них, — ответил Константин, не меняясь в лице. — Ты сам назначил на сегодня запуск реактора. Ты что, намерен бросить его и колупаться с ирренцием, когда придёт в голову?

Гедимин мигнул.

— Реактор будет работать. Ему не нужна никакая помощь, — буркнул он и пошёл быстрее, но командир поймал его за плечо и дёрнул на себя.

— Нет. За работающим реактором нужен постоянный присмотр. Как минимум один оператор за щитом — с той секунды, когда этот агрегат запустят, и до той, когда его остатки вывезут в могильник. Тебе что, в Лос-Аламосе об этом не рассказывали?

Ремонтник остановился, сбросил чужую руку с плеча, сердито сощурился, но дальше не пошёл — как ему ни неприятно было это признавать, северянин был совершенно прав.

— Хэ-э! Что здесь? — Линкен, услышав кусок разговора, вернулся на лестницу. — Константин, с чем ещё ты докопался до атомщика? Почему он не должен работать с ирренцием? Если он говорит, что за реактором следить не нужно...

— Стой, — Гедимин слегка сжал его плечо, и взрывник замолчал, озадаченно глядя на него. — Константин прав. Реактор нельзя оставлять. А вот опыты — придётся.

Командир "научников" тихо вздохнул и едва заметно наклонил голову.

— Конечно, это испортит нам всю работу. Я буду искать постоянных операторов на реактор, минимум двоих, но это займёт время. До тех пор... да, ночью тебе придётся быть здесь. В городе искать не будут, я договорюсь.

Он выглядел смущённым, и Гедимин уже не злился, но ему было очень досадно. Синтезирующая установка Севера, конечно, была интересна сама по себе, но заниматься только ей... "Вот куда-куда, а в операторы я не рвался," — думал раздосадованный сармат, прикидывая, сколько продержится в ясном сознании без продолжительных перерывов на сон. Выходило около недели, а по худшим расчётам — дней пять. "Надеюсь, замену успеют найти до того, как я засну на щите..."

— Heta! — Линкен шагнул к Константину и заступил ему дорогу; лицо взрывника слегка перекосилось. — Ты что задумал? Ты хочешь, чтобы атомщик глазел на мониторы без перерыва на еду и сон все... сколько там лет эта дрянь будет работать?

Гедимин резко выдохнул и снова схватил его за плечо, уже крепче.

— Лиск, не лезь куда не просят!

Линкен развернулся к нему; Гедимин был готов к удару, но взрывник только вздохнул и беспомощно развёл руками.

— Никто не должен работать без отдыха. Мы что, макаки, чтобы так себя мордовать?!

— Я найду подмену так быстро, как только смогу, — пообещал Константин, с тревогой глядя на сарматов. На шум уже выглянули из лаборатории Хольгер, Иджес и оба лаборанта.

— Ладно, я в ваших делах ничего не смыслю, — Линкен постучал пальцем себе по лбу. — Атомщик меня к реактору не пустит.

Гедимин угрюмо кивнул. "Линкен у щита управления... Лучше я на нём засну."

— Но тебя-то учили тому же самому! — Линкен посмотрел на Константина в упор. — Почему ты его не подменишь?

— Потому что кто-то должен выполнять задания Ведомства, — недобро сощурился командир. — Они не ограничиваются синтезом радиоактивных материалов. Довольно того, что от Гедимина уже семь месяцев никакого толку. Накопилось много работы для Иджеса... и ты, Линкен, должен будешь ему помочь.

— Я? — взрывник недоверчиво хмыкнул. — Из меня механик, как из... А-а, в ядро Сатурна всё это!

Он развернулся и быстро пошёл вниз по лестнице. Гедимин, не глядя ни на кого, зашагал следом, но мимо лаборатории прошёл — надо было забрать установки из "грязного" помещения. За последний месяц там прибавилось опасного содержимого — Гедимин переработал уран, извлечённый из тяжеловодной установки, слил тяжёлую воду, разложил уран и плутоний по свинцовым контейнерам и убрал под массивную крышку в подвал. У научного "ангара" уже было два с половиной яруса — недостающие помещения сарматы выкапывали под фундаментом.

...Последний гермозасов закрылся час назад. Теперь тот, кто вошёл бы в реакторный отсек, не увидел бы ничего, кроме непрозрачного купола защитного поля и зачем-то подвешенного над ним электрокрана. Монитор щита управления тоже не давал никаких интересных картинок — только схему заполненных ячеек и множество цифр, показывающих, что происходит внутри реактора. Уран уже был там, как и нейтронные пушки; Гедимин медленно нажал на большую красную кнопку, приводя излучатели в действие. Защитное поле внутри было убрано чуть раньше — и гораздо более сложным сочетанием клавиш. Даже упав на щит управления всем телом, сармат не смог бы случайно повторить эту комбинацию — как, впрочем, и другие, способные повлиять на реактор хоть как-то, кроме мгновенного отключения нейтронных пушек.

— Работает? — спросил Линкен, заглядывая в монитор и недоумённо мигая. — Ни астероида не разобрать! А, вот, цифры забегали... Это оно?

— Работает, — едва заметно усмехнулся Гедимин, отвинчивая от пульта уже ненужную красную кнопку. — Забирай. Спасибо.

— Да было бы за что, — отмахнулся Линкен, но кнопку, тем не менее, бережно обернул чистой ветошью и убрал в нагрудный карман. — Тебе тут нужно что-нибудь? Я принесу.

— Нет, ничего, — ремонтник кивнул на закрытую нишу в стене — там стояла канистра с питьевой водой, и были сложены пайки на три дня вперёд. — Хочешь — приходи так.

— А лучше бы тебе не доставать Гедимина, а заняться работой, — недовольно сощурился Константин, до сих пор молча стоявший у двери. — Её у нас достаточно. Ладно, Гедимин. Здесь пока всё в порядке. Если что — дай знать.

Ремонтник кивнул и повернулся к щиту управления. Стоило двери закрыться, он почти физически ощутил, как время замедляется, и даже воздух становится вязким и тягучим. "Странный эффект," — невесело усмехнулся он. "Будет время на его изучение."