Эффект Клейна

'Японцы'.

'Неожиданно'.

Я вошел в кают-компанию и махнул рукой на порывавшихся встать десантников.

— Сидите спокойно!

К моему удивлению, тут сидела Норма-девочка, небрежно развалившись на уже явно облюбованном стуле.

— Как вы, коммандер? — тут же спросил Кайден.

— Выживу. Нормандия, раз уж вы здесь, где мы сейчас?

— Движемся к ретранслятору на Поток Арктура, — спокойно ответила Нормандия, неодобрительно глядя на меня. — Расчетное время прибытия — сорок пять минут, тридцать две секунды.

'Я что-то не так сказал, фрегат?'

'Вы сейчас внутри моего корпуса. Какой смысл обращаться к моей ментальной модели, если я вас прекрасно слышу в любом отсеке внутреннего объема?'

'Что, даже в туалете?'

'Если потребуется — да', — скривилась девушка. — 'Вы столь прямолинейны...'

'Извините', — я понял, что краснею и поспешил занять свободное место. Все пялились на меня.

— Джентльмены, — вздохнул я, разглядывая карты и фишки на столе. — Я не имею привычки строить подчиненных на отдыхе. А где Андерсон?

— На мостике, — хихикнула Нормандия.

— А что он там делает?

— Вам проще спросить у него, мэм, — пожала плечами Уильямс, подсмотрев в карты капрала справа от нее.

Я понял, что краснею по-новой, но уже по совершенно другой причине. Эскортный миноносец сейчас была одета в совершенно такую же форменную майку, как и я. Похоже, на голое тело. Резкий свет плафонов освещения ярко выделял рельеф мышц красотки-десантницы, оставляя ее личико в тени. И не только, кхм, мышц. Гармоничность и плавность линий ее рук и верхних 'девяноста' завораживала не хуже гипноза. Бабочки в животе, совершенно новые ощущения в моих интимных частях тела и некоторая сухость во рту окончательно меня добили. Я поспешно переключился на протеанскую белку в колесе. Помогло.

— Уильямс, насколько я поняла, вы приписаны к десантной группе? — спросил я, стараясь говорить спокойно.

— Да, мэм.

— Без 'мэм' в свободное время, Уильямс, если не трудно.

— Конечно, Шепард, — кивнула Эшли, на мгновение показавшись в свете целиком. Н-да, оказывается фигурке личико еще и фору даст... Обрамленный сверкнувшими в свете ламп темными волосами идеальный овал лица, кажущиеся черными великолепно оттененные стрелками бровей глаза, ровненький, очаровательный носик, чувственные, полные губки... Мое чувство прекрасного кажется валяется в глубоком нокдауне. За что?! Ну почему?! Вон, на Аленко пялиться буду! Тоже, красавчик, кстати. Но... Не цепляет. Совсем. Мой внутренний фейспалм наверняка был отлично слышен Нормандии. Я окончательно раскраснелся, но сидя в тени мог надеяться, что никто не заметит.

'Сенсорная чувствительность Уильямс куда шире человеческой. Но, не беспокойтесь, в отличие от меня, ее квантовый модуль деактивирован, так что она спишет вашу реакцию на мужчин. С вероятностью шестьсот четыре тысячных'.

'Я могу попросить вас молчать об этом?'

'Слово Тумана, Шепард. И просто выключите связь. Однако, ваша реакция столь заметна, что мне не составило бы труда смоделировать ваше состояние и причину его вызвавшую'.

'Великолепно'.

'Примите мое искреннее сочувствие', — в тон мне вздохнула Нормандия, искрящимися от веселья глазами глядя на меня.

* * *

Нормандия спроецировала картинку с внешних датчиков на переднюю полусферу мостика. Впечатляло. Яркий, фиолетово-красно-оранжевый космос вокруг, бусина станции 'Арктур', прошедшая мимо с лихим разворотом крейсер из сторожевой эскадры ретранслятора, и сам Арктур ярко-оранжевой точкой сияющий на отметке сорок градусов.

Наш корабль сразу же взяла курс на станцию, только фыркнув на выкрутасы скучающей крейсерки. Прям морская волчица, прибывшая с рейда. До станции мы добрались минут за десять, втопив по полной — режим двигателей было прекрасно слышно. Рядом со станцией 'дрейфовали' около тридцати туманниц, две из которых были просто гигантских размеров. Мы явно сближались с одной из них — почти черной с фиолетовыми огнями и огромной, метров, наверное, тридцать в поперечнике, эмблемой на борту, переливавшейся все тем же фиолетовым светом. Сигарообразный изящно-стремительный корпус, какие-то небольшие надстройки, турели орудий, ряд светящихся белым огоньков прямо под надстройкой — иллюминаторы?!

Нормандия подошла почти вплотную, четко отработала двигателями и замерла, вися в пространстве рядом с флагманом. В том, что вот эта двухкилометровая махина — Линейный Звездный Крейсер 'Конго', я уже и не сомневался. Battlecruiser, блин, operational! Я вычитал, что 'Путь Предназначения' азари ушел от Цитадели, когда Конго пришла к ней топать ножкой на Совет по поводу агрессии турианцев. Готов поставить свое жалование на то, что история повторится и на этот раз.

— Прибыли, — нарушила почти благоговейную тишину Нормандия. — Все офицеры, а также СПЕКТР должны прибыть на борт Конго. На сбор — десять минут, челнок будет ждать на нижней палубе.

И затем уже на все помещения девочка объявила:

— Уважаемая комиссия, ваш транспорт прибудет через двадцать минут. Просьба оставаться в своих каютах до приглашения на посадку. На время визита старшим офицером смены является комиссар второго ранга Прессли.

Я уже заранее все подготовил и просто спустился на нижнюю палубу Нормы в компании ее ментальной модели, Чаквас и Андерсона. Ариец был чернее тучи, но молчал. Мы дождались турианца с Аленко, погрузились на челнок и через несколько минут влетели в ангар 'Конго'. Найлус явно нервничал, да и понятно: последний раз турианцы видели этот величавый корабль Тумана у себя над головой — прямо на геостационарке Палавена!

Я первой выхожу с трапа и вижу стоящих напротив челнока с десяток людей в парадке, нескольких десантников в полной выкладке с оружием в руках по периметру. Не нравится мне это все. Тем не менее, спускаюсь, подхожу к ним, встаю смирно, руку к берету. Мне салютуют в ответ, и один из мужчин негромко, но веско роняет:

— Вольно, коммандер. Вас уже ждут.

Все остальные, кроме Нормандии, повторяют меня, и нас всех ведет за собой седовласый мужчина, с опозданием опознанный мной, как Хаккет. Командующий флотом? Нет, командующая флотом сейчас вокруг нас. Тогда, кто он? Квантовый канал я отключил по совету Нормы, и сейчас пребываю в блаженном неведении.

Мы проходим по коридору до лифтов, через двойной комплект гермошлюзов, влезаем все в один лифт и поднимаемся наверх, где нас отводят по великолепно отделанному коридору, сделавшему бы честь любой яхте миллиардера. Вот это да! Двери перед нами распахиваются, и у ме-ня возникает ощущение де-жавю. Обстановочка один-в-один как у Призрака. Сплошное, панорамное стекло, через которое видна мерцающая синим Нормандия. В недрах грандиозного зала почти теряется маленькая фигурка, еле заметная на фоне мириад звезд. Мы все идем к ней, и я невольно сглатываю. Умеет дама создать атмосферу 'комфорта и уюта'. Аж поджилки трясутся.

— СПЕКТР, назовите хоть одну причину, по которой я не могу объявить войну Совету Цитадели, — спокойно произнесла Конго, подняв правую руку вверх.

Все встали, как вкопанные.

— Сарен Артериус действовал по собственной инициативе, Совет не мог приказать ему...

— Да-да, конечно... — качнулась голова девичьего силуэта. — Хорошо, что вы — не дипломат. 'Не мог...' Девятнадцать тысяч пятьсот тридцать два трупа! И не просто трупа! Марионетки, пустые оболочки, ведомые только инстинктами! Каждого из них пришлось зачищать! Сорок шесть выживших и руины, Крайк, — вот что осталось от компании терраформинга. Что я должна сказать семьям погибших?.. Молчите? Я спрошу ваших боссов за каждую жизнь, отнятую на Иден-Прайм, СПЕКТР. И мне все тяжелее искать причины...

Во время этого разноса я разглядывал саму Конго. Молодая женщина, лет двадцати пяти на вид от силы. Таких принято девушками звать, несмотря на то, что они порой уже гендиректорами становятся. Действительно — платиновая блондинка, волосы заколоты сзади традиционной японской шпилькой и волной ниспадают за плечи. Короткая челка прикрывает лоб, и пара прядей идеально обрамляет ее прекрасное лицо, сейчас излучающее недовольство. В отличие от Хьюги, выглядит скорее европейкой, цвет глаз отсюда не определишь — света маловато. Одета в вечернее ярко-фиолетовое шелковое платье, выгодно подчеркивающее ее идеальную фигуру. В общем — безумно красивая, умная, властная стерва. Недоступная, как солнышко и столь же манящая. Боюсь, титул 'мисс совершенство' навсегда потерян для Лоусон — недостижимый идеал женщины во плоти стоит перед нами. До меня доходит, что Конго изучающе смотрит прямо мне в глаза, одновременно спрашивая Найлуса о приемлемости моей кандидатуры.

— Как я уже говорил, коммандер Шепард прекрасно подходит на должность СПЕКТРа, — повторяет Найлус. — Более мне добавить нечего.

— Вы готовы, коммандер?

— Да, Конго.

Уголок губ флагмана дергается вверх, напоминая мне наш прошлый разговор.

— Все свободны, кроме коммандера Шепард, коммандера Андерсона, майора Чаквас и Нормандии.

Когда все неназванные ушли, Конго поманила всех нас изящной ладошкой, и мы подходим почти вплотную к стеклу без единого изъяна, толщиной миллиметров триста. Офигеть!

— Дэвид, я доверила вам операцию, — негромко начала флагман. — Простую операцию по подъему артефакта на борт с нашей колонии.

Конго вздохнула и повернулась к вытянувшемуся по струнке арийцу.

— А вы ее превратили в посмешище. Да еще и посмешище, растрезвоненное на всю галактику. Шепард, вас я винить не могу, равно как и Нормандию. Вы неопытны и к тому же добились успеха, а Нормандия была вынуждена следовать моему приказу.

Она помолчала и повернулась уже ко мне. Я аж дышать перестал.

— Ваш рапорт о переводе принят. Вы переводитесь во Второй Флот, в Восемьдесят четвертую разведэскадру и возглавляете первый сводный тактический отряд. Ваш непосредственный командир — дальний рейдер Симакадзе. Отчитаетесь ей по возвращении с Цитадели.

— Так точно.

Конго кивнула.

— Андерсон, с вами будет разбираться ваше командование. Покиньте мой борт.

И, когда публично униженный бедняга уже почти ушел, Конго все так же негромко спросила:

— Не желаете чаю? Я получила свежую поставку с Земли одиннадцать часов назад.

Я уверен на все сто сорок шесть процентов, что громкость голоса Конго выверена до доли децибела, и Андерсон услышал сказанное. А еще я уверен, что чаепитие лично с Верховным Флагманом на ее же борту — ровно то же самое, что званый обед с королевой...

* * *

Конго ведет нас в свои покои — по-другому я эти помещения назвать не могу. Отделка — дерево, шлифованный металл и углепластик, камерная подсветка, ажурные, но в то же время предельно функциональные предметы мебели. Я думал, что нас оставят в огромной кают-компании, но мы прошли прямиком на кухню, где нас рассадили за столик из стекла с бамбуковой инкрустацией в виде цветов, а хозяйка поставила греться обычный чайник на газовую плиту.

— Доктор Чаквас, каково ваше мнение относительно психологической стабильности коммандер Шепард до контакта с маяком? — плавно продолжила беседу флагман.

— Хм... В моем отчете все есть, флагман. Возможно, несколько более возбужденное состояние, чем обычно, но куда более стабильное. Фактически, мне было очевидно, что Джейн полностью сменила шаблон поведения — обычно так поступают в случае отрицания прошлых ошибок. Так сказать 'новая жизнь с чистого листа'. Как психолог и старший офицер корабельного лазарета могу это только приветствовать.

— Вы даже не представляете, насколько вы правы, Карин, — вставила Нормандия.

Конго присела за краешек стола.

— Джейн... Вы говорили Нормандии, что взяли имя вашей предшественницы, потому я и буду к вам так обращаться. Ваш случай уникален, но не единственен. По данным, предоставленным Нормандией для анализа, я заключаю, что ваше сознание — мужское, примерный возраст от двадцати пяти до тридцати пяти лет. И вы — русский. Опять, — Конго очень тяжело вздохнула, слегка помассировав виски. — Что заставило вас действовать?

Блондинка встала на свист чайника и, ополоснув заварочный чайник, выверенными движениями залила чайный лист кипятком.

— У меня выбора, прямо скажем, не было. Будь я кем-то другим — можно было бы как-то извернуться, но... N7... Ответственность и у меня есть.

— Глупость, скорее, — поправила Конго, — будь у вас ответственность, вы бы остались на борту. Из-за неопытности вы могли погибнуть и утянуть операцию за собой.

— И провести остаток дней на губе? Или в психушке?

Конго разлила чай, выставила шкатулку с шоколадом в отдельных обертках и уселась обратно.

— Это вряд ли произошло бы. Впрочем, неважно: что сделано — то сделано.

Флагман слегка подула на чашку и отпила чаю. На мой вкус он был терпким и немного вяжущим. Я — заядлый кофеман, но этот чай мне понравился.

— Я постаралась оказать поддержку Шепард, флагман. И я уверена — именно ее присутствие...

— Нормандия, учитывая условия и уточненную боеспособность десантного отряда, вероятность успешного выполнения эвакуации маяка не превышала ноль двух! — отрезала Конго. — Тем не менее — маяк и выжившие эвакуированы. Шепард, вам доподлинно известно, что будет происходить в будущем? Через месяц, возможно, год?

Она что, ясновидящая?!

— Я сомневаюсь, что вы мне поверите...

— Известно, — утвердительно кивнула флагман. — Опять развлекательное видео?

— Не совсем. И почему 'опять'?

Конго улыбнулась. Горько и тоскливо одновременно.

— Потому, что в тот раз ваш соотечественник появился как раз в то время, когда был нужен, — вздохнула она. — И... Флот ему обязан своим существованием. Равно как и Альянс. Впрочем, разговор не о нем.

— Обо мне, — уточнил я.

— Да, о вас, — хмуро кивнула Конго. — Пейте, остынет... Я ознакомилась с вашим отчетом. Для всех вы — по-прежнему лейтенант-коммандер Шепард. Ваша личная заслуга в успехе операции на Иден-Прайм достоверна и существенна. От вас требуется доказать, что это не случайное событие.

— Спасибо за доверие...

— Вам его еще оправдывать, — напомнила Конго.

Точно стерва. Мы молча приложились к чашкам. Безумное чаепитие на борту звездного крейсера!

— Сведения, полученные вами обеими от маяка, — продолжила Конго. — Насколько они достоверны?

— На все сто... — выдохнул я. — Через три года полчища жнецов выйдут из глубокого космоса на жатву. И, если ничего не делать, мы повторим судьбу протеан — живые им не нужны.

— Поясните.

— Цель жнецов — собрать материал развившихся до освоения Цитадели органических рас и переработать их в новых жнецов.

— Зачем?

— 'Рудиментарные формы жизни не способны этого понять'. Это цитата. Утверждается, что во имя спасения всей жизни в галактике. Они нас 'возвысят'.

Конго опять помассировала виски.

— Менее развитые расы они оставляют без внимания, — заметила Чаквас.