Тогда, в 41-м...

— Ясно. Продолжайте.

— Внезапным артиллерийским огнем были уничтожены две батареи и большая часть автотранспорта 24-го гаубичного полка шестой стрелковой дивизии. Потери понесли 84-й стрелковый полк шестой дивизии, чьи два батальона ночевали на полигоне, 455-й корпусной артполк, выведенный на полигон для проведения плановых стрельб, танковая, артиллерийская и другая техника, предназначенная для показа участникам учения. 204-й гаубичный полк, один дивизион которого имел конную тягу и два— механическую, вышел по боевой тревоге из своего городка в составе тридцати трех орудий. Однако перейти Мухавец, чтобы, как намечалось по плану прикрытия, вместе с 84-м стрелковым полком оборонять Брест, удалось лишь двум батареям, так как мосты через реку оказались занятыми частями 44-го танкового полка, переправлявшимися на другой берег. Полк попал под удар немецкой авиации, понес потери и повернул на Радваничи...

...Приникнув глазами к стереотрубе, полковник Сандалов видел, как далеко впереди, за зеленым размашистым лугом, на чуть всхолмленной равнине, разворачивались на исходных позициях танки двадцать второй танковой дивизии, вперемешку с грузовиками мотострелков. А справа, вдоль дороги, сколько видел глаз, темнели обломки немецких бронемашин, мотоциклов и тоже дымились коробки танков. Это еще до начала атаки немецкий головной мотомеханизированный отряд у Тельмы нарвался сначала на разведбат 22-й танковой дивизии, а потом— на кинжальный огонь дивизиона 472-го артиллерийского полка сорок второй стрелковой дивизии: орудия были выведены на прямую наводку, дистанция— менее восьмисот метров. Случилось так, что генерал Пуганов, получив данные от мотоциклистов танкового разведбата, высланных в сторону Бреста, о приближающейся по Варшавскому шоссе бронированной колонне врага, связался с сорок второй дивизией и успел выбросить противнику навстречу шестьдесят Т-26 43-го танкового полка с мотострелками из 22-го мотострелкового полка. Местность благоприятствовала обороне даже небольших отрядов. И вот результат: чудовищная каша из немецкого железа и человеческих тел. Едва отстрелявшись, дивизион артиллерийского полка, израсходовавший практически все снаряды, начал отход на восточную окраину Жабинки, по приказу Пуганова.

Сандалов, подавив вздох, оторвался от стереотрубы и, ощущая легкое головокружение, оглянулся по сторонам. Увидел полковника Татаринова, начальника штаба 14-го мехкорпуса, смотревшего в бинокль поверх бруствера траншеи. Из-за поворота траншеи вышел полковой комиссар Илларионов, заместитель командира двадцать второй танковой дивизии по политической части. Следом за ним на энпэ появились генерал-майор Пуганов и начальник разведки танковой дивизии майор Парфенов. Поправляя на груди черный ребристый автомат, ремень которого был перекинут через плечо, Илларионов, не скрывая тревоги, сказал:

— По показаниям пленных, мы только что накрыли на шоссе передовую мотомехгруппу третьей немецкой танковой дивизии и авангард немецкого пехотного батальона из состава тридцать четвертой пехотной дивизии.

— Ничего не путаете?— быстро спросил полковник Сандалов.

Илларионов отрицательно мотнул головой.

— Разведка подтверждает,— кивнул майор Парфенов,— Шли как на параде, яти их мать...

— Да, данные эти вполне подтверждаются. По сведениям, поступившим от командира 44-го танкового полка майора Квасса немецкая танковая дивизия полностью использовала захваченный исправный мост через Буг у Коденя. Батальон 44-го танкового полка капитана Кудрявцева, выдвинувшись к реке Буг между крепостью и селением Кодень, тесно взаимодействуя с мотострелковым батальоном, сначала смял переправившиеся через реку немецкие части и остатки их отбросил за Буг. Удалось также потопить вражеский десант, следовавший на двенадцати лодках по реке Мухавец, в обход Бреста, с юга. Однако после захвата моста у Коденя передовые отряды немецких войск получили хорошую возможность продвижения на север. Отбросив подразделения 44-го танкового полка немцы захватили мост у Хузни через Мухавец и вышли на шоссе.

— Здорово мы их намолотили, товарищ полковник,— невеселым тоном проговорил Пуганов, стягивая танкистский шлем с головы и утираясь рукой.— Я насчитал восемь подбитых танков. И машин с бронетранспортерами не меньше...

— А ваши потери?— резко спросил Сандалов.

— Заканчиваем составление боевого донесения,— вздохнул Пуганов,— Могу сказать, что значительные. Тяжело ранен начальник штаба подполковник Кислицын.

— Что у вас со связью?

— Средств связи не имеется. Поддерживаю делегатами связи...

— Найдите возможность немедленно передать полученные данные в штаб армии.

— Есть.

— Пленных много?

— Десятка три...

Сандалов наконец оторвался от стереотрубы, внимательно оглядел окруживших его командиров.

— В общем и целом обстановка на данном участке мне ясна. Неясно, что творится к северу от Бреста. Поеду к Попову. Генерал Пуганов, выделите связистов, установите проволочную связь с командным пунктом двадцать восьмого стрелкового корпуса. Действуйте как было намечено: частям дивизии завершить выход в район сбора, занять и оборудовать рубеж обороны, установить связь со штабом стрелкового корпуса и со стрелковыми дивизиями. Подробное донесение— в штаб армии. Разведку — в Брест. А теперь можно и пленных посмотреть...

...Пленные немцы, человек тридцать, сбившись плотной кучей, стояли посреди улицы. Немцы глядели исподлобья, с потаенной тревогой, иные со страхом.

Машина Сандалова остановилась напротив пленных. Сандалов, не вылезая из машины, посмотрел на пленных тяжелым взглядом полуприкрытых веками глаз. Он посмотрел на них молча, не испытывая ни любопытства, ни интереса.

— Отправляйте их в Кобрин.— сказал наконец Сандалов.

22 июня 1941 года.

Командный пункт 28-го стрелкового корпуса.

Генерал-майор Попов.

— Ну, что, товарищ Попов? Действительной обстановки вы, командир корпуса и ваш штаб по-прежнему не знаете? Что происходит в Бресте? Где шестая и сорок вторая дивизии?

— Обстановка постепенно проясняется. Работает узел связи, тянут концы проводов к дивизиям, к Пуганову, к артиллерии. Работает связь со штабом армии. В штаб корпуса начали поступать сведения о своих войсках, о противнике, о соседях. Готовим контрудар силами подразделений шестой и сорок второй стрелковых дивизий, выходящих в район сосредоточения, совместно с танкистами генерала Пуганова, с северо-востока. Отрежем противнику пути отхода через Буг и овладеем Брестом.

— Какими силами вы располагаете, товарищ генерал?— сердито воскликнул Сандалов.— Один стрелковый и один артиллерийский полк. Вместо двух дивизий. Дивизии ведут бой и под давлением в несколько раз превосходящего противника беспорядочно отходят. По сведениям генерала Пуганова и по данным разведки, сохранившиеся части шестой и сорок второй дивизий и танкисты сдерживают натиск трех пехотных дивизий и не менее одной мотомеханизированной дивизии немцев. Активно действует и авиация противника. В этих условиях, связанные боем, части вверенного вам корпуса перейти в контрнаступление не смогут. Осуществить намеченный вами маневр в условиях складывающейся обстановки попросту не представляется возможным. Остается что? Правильно: вкопаться в землю, организовать рубеж обороны и во взаимодействии с двадцать второй танковой дивизией удерживать позиции к западу от Жабинки. Теперь нужно выигрывать время для занятия вторым эшелоном войск фронта тылового оборонительного рубежа.

— У нас здесь ходят слухи, что противник, прорвавшись между Высоким и Брестом, распространяется на Видомль. Что делается в сорок девятой дивизии Васильева неясно...

— Только слухи или есть информация поточнее?

— Направил командирскую разведку.

— Я сам сейчас собираюсь в дивизию Васильева, узнаю на месте, что там делается.— сказал Сандалов.— Свяжитесь с командным пунктом армии в Буховичах.

22 июня 1941 года.

Командный пункт 49-й стрелковой дивизии.

Полковник Сандалов.

— Ух, полковник, еле добрались до вас...Слоеный пирог...То наши, то немцы...Дважды нас обстреляли, одну из двух машин пришлось бросить, все скаты пробиты оказались. Да, забыл сказать. Ввиду гибели генерала Коробкова утром, принял командование армией. Докладывайте обстановку, полковник!

— Докладываю!— негромко ответил полковник Васильев, командир сорок девятой стрелковой дивизии.— Дивизия продолжает удерживать рубеж по линии укрепрайона. Но за левым флангом, где обороняются разрозненные батальоны из 28-го корпуса, вышедшие, по-видимому в беспорядке, из крепости и Бреста, противник значительными силами прорвался на Мотыкалы. Немцы, пожалуй впервые на нашей территории, применили там позорный, поистине варварский прием, товарищ полковник. После нескольких безуспешных атак они собрали местных жителей женщин, детей, стариков — и под угрозой расстрела погнали их впереди себя... Неясно, взяты Мотыкалы или еще нет. Меня теснят в Беловежскую Пущу. В самое ближайшее время, если не получу поддержки, дивизия начнет вынужденный отход. Связи с 62-м укрепрайоном не имею. Что творится в гарнизонах семнадцатого и восемнадцатого артпульбатов укрепрайона— неизвестно, хотя еще утром генерал Пузырев заверил меня, что все доты приведены в боевую готовность.

-Но бой в районе дотов вы наблюдаете?

-Да, товарищ полковник. Железнодорожный мост у Семятычей находится под постоянным обстрелом, что не дает немцам использовать его, следовательно гарнизоны артпульбатов ведут бой.

-Я был в пятнадцатом полку. Полк ведет бой на участке Немирув— Волчиц и несет большие потери.— сообщил Сандалов.— Нищенков удачно использовал арттягачи Т-18.

-'Комсомолец'?

-Да. Вооруженные танковыми пулеметами. Не бог весть, что, но какая-никакая поддержка. Тем не менее, по прибытии двух батарей противотанковой артиллерии положение пятнадцатого стрелкового полка в целом удалось стабилизировать. Прорыв временно локализован, противотанкисты вывели из строя пять танков и до десятка автомашин и артиллерийских тягачей.

-Прямо перед вашим приездом на капэ, здесь побывал делегат из тридцатой танковой дивизии. Утверждает, что немецкие танки просочились от Мотыкалы к Видомлю и завязали бой с передовыми частями дивизии.

-Теперь же следует, пожалуй, противотанковую артиллерию переместить на рубеж Волчин — Видомль, чтобы закрыть разрыв между тридцатой танковой дивизией и стрелковыми подразделениями и поддержать контратаки на прорвавшиеся войска противника. По утверждениям командира полка майора Нищенкова его атакуют и пока что безуспешно, две немецкие дивизии. А Нищенкова знаю лично, доверяю ему. Он небылицы рассказывать не будет. Я собираюсь сейчас двинуться в тридцатую танковую дивизию, постараемся скоординировать усилия.

-В Видомль придется добираться в объезд, через Каменец, иначе можно наскочить на немцев.— озабоченно сказал Васильев.

-Вот что, полковник...Ситуация такова...На вас возлагается оборона всего правого фланга армии. Задача крайне усложнена тем обстоятельством, что севернее Бреста имеется весьма протяженный участок границы, вовсе не прикрытый полевыми войсками. Да, планировалось создание района прикрытия номер три из войск 13-й армии, да намечалась переброска войск. Но армии этой нет. Войск нет. А разрыв есть. Ни в коем случае не давайте немцам возможности продвинуться вглубь советской территории и занять станцию Черемха. Железнодорожный мост у Семятичей по возможности необходимо держать под постоянным обстрелом, чтобы не дать противнику возможности использовать его. В Семятичах пополните свои запасы боеприпасов, ГСМ и продовольствия. В случае чего разрешаю отвести пятнадцатый полк и остатки сорок первого артполка на рубеж Верполь — Токары. Но не более того! Зубами вцепиться в землю и держаться! Связь держите делегатами связи. Любой ценой обеспечьте связь собственными силами. Штаб армии пока в Буховичах, под Кобрином. При каких-либо изменениях в дислокации штабарма вам сообщат незамедлительно.

22 июня 1941 года.

Командный пункт 30-й танковой дивизии.

Полковник Сандалов.

-...Танковые полки дивизии после учений ночевали в лесу юго-западнее Пружан. -монотонным голосом докладывал командующему армией командир танковой дивизии полковник Богданов.— В четыре часа были подняты по тревоге. Около шести часов утра головной 60-й танковый полк выступил в направлении Поддубно -Видомль. Вслед за ним пошел 61-й танковый полк и подразделения мотострелкового полка, обеспеченные автотранспортом. С полками следовали артиллерийские подразделения. Большая часть личного состава дивизии, не обеспеченная автотранспортом, а также артиллерийский полк, еще не получивший снаряды, оставлены на месте для организации обороны Пружан. Еще около шестидесяти машин оставил в Пружанах. Подвижный резерв, так сказать. При выступлении дивизия имела в строю сто двадцать танков. Сейчас, конечно меньше, имели место быть поломки машин, их приходилось оставлять прямо на дороге. Да и на марше подразделения потрепала авиация противника. В соприкосновение с противником дивизия своими передовыми батальонами вошла примерно в одиннадцать часов утра, а главными силами в период с полудня до часу. Передовой отряд 60-го танкового полка вступил в бой с восемнадцатой танковой дивизией противника в районе Щербово-Пелищи и на некоторое время остановил её продвижение. Немецкие танки отошли к Видомли. С часу дня дивизия начала подвергаться массированным налетам авиации, неся тяжелые потери. Высланная вперед разведка доложила, что навстречу из Мотыкал в направлении Видомли движется танковая группа противника силою до дивизии. Я принял решение атаковать врага, и в тринадцать ноль-ноль в районе Пелище разгорелся встречный танковый бой. Авангардные части дивизии остановили продвижение немецких мотомехчастей в тыл армии, оттеснили их в Видомлю и закрепились на линии Щербово — Пелище. К лесному урочищу Зеленая Горка высланы усиленные дозоры и патрули.

-Хорошо.— коротко сказал Сандалов.

-В частях дивизии осталось очень ограниченное количество боеприпасов, горючее на исходе. Только то, что в машинах. Дал указание немедленно пополнить запасы горючего и боекомплект. Однако в наличии осталось только семь исправных бензозаправщиков. При господстве немецкой авиации мы их просто потеряем. Поэтому подвоз осуществляется в бочках обычными грузовиками. Хотя и это не спасает. Немцы в воздухе свирепствуют.

-Установлено, какими силами против вас действуют немцы?

-Совершенно точно установлено, что имеем против себя восемнадцатую танковую дивизию. Есть несколько пленных из этой дивизии. И пока неясно, возможно отдельные мотомехчасти семнадцатой танковой дивизии...Обе дивизии из состава сорок седьмого моторизованного корпуса немцев.— голос командира дивизии из монотонного вдруг стал преувеличенно-бодрым.

— Чего это вы так радуетесь, полковник?— спросил Сандалов.

— Радоваться действительно, особо не приходится. Но по крайней мере силы немцев на данном участке обозначились.

— Это точно. — вздохнул полковник Сандалов. — Обозначились. И ситуация складывается в— общем, довольно хреновая.