Иные миры Часть 3 Конец пути

Вот тебе и русалочки. Нежные влюбчивые создания с рыбьим хвостом.

— А эльфы? Что насчет их антиподов.

— Эльфы, как более поздние и более слабые создания элиа, не имеют конкретного антипода. Мы уравновешиваем некоторых слабых созданий илиа, населяющих эти земли.

Марьян подтянул одну ногу поближе к себе и положил подбородок на колено. Красно-рыжие волосы рассыпались по плечам, скрыв острые уши, и если бы не странные желтые глаза, то он бы мог показаться обычным парнем. Вот только этому парню триста лет и он уже рассчитал все на десять шагов вперед. Меня не покидает ощущение, что он заранее знает все, что я скажу.

И я сказала.

— А за что вы так не любите нимф?

Марьян насмешливо приподнял брови. Так делал наш преподаватель химии, когда собирался устроить фронтальный опрос. Он говорил: "Ну-ну, сейчас мы посмотрим, что вы усвоили из прошлой лекции". И потирал руки.

— Ну-ну, а ты считаешь, что все их обожали?— Я вздрогнула и впилась взглядом в его желтые глаза.— Поверь, их есть за что опасаться.

— Поподробнее. — Я справилась с удивлением, всем видом показывая готовность слушать, и Марьян продолжил.

— Они с удовольствием морочили голову любым существам мужского пола. Устраивали им всяческие каверзы, чтобы посмеяться. Если нимфа влюблена, она олицетворяет все лучшее, что есть в женской природе, но если нет, то пиши пропало. У сильных созданий элиа есть иммунитет, к их чарам, но более слабые могут попасть под их влияние. Сколько клановых войн началось с их нежных вздохов. Сколько эльфов погибло. Если ты любишь нимфу, то ты готов на все. Абсолютно все. Но когда она исчезает, ты все теряешь. Исчезает самоконтроль, чувство страха и желание жить. С этого дня начинается поиск смерти.

— Похоже, будто ты знаешь, о чем говоришь.

— О, — Марьян криво усмехнулся, — поверь мне, я знаю, о чем говорю. Из-за одной из них я сорок лет провел под землей взаперти. Меня связывали, когда я хотел убить себя. Меня усыпляли, когда я впадал в бешенство и пытался убить других. Я просил смерти. Я умолял прикончить меня, но постепенно эти вспышки происходили все реже, и через сорок лет я окончательно излечился от наваждения. Мне еще повезло, что Фирс не изгнал меня, позже он был куда более строг к отступникам, но тогда поговаривали, что он сам не безгрешен. Последние двадцать лет он стал особенно строг. И хотя чистокровные нимфы больше не встречались, но цветочные нимфы тоже попали под запрет. Любые контакты с существом, в котором есть хоть капля нимфической крови, караются изгнанием. Без вариантов.

— А ведь Амарилла, говорила, что вы просто поддерживаете частоту своей расы.— Заметила я.

— Конечно. Какого еще объяснения можно ждать от полунимфы. Они никогда не поймут нас. Вспомни Лию и Демосфена. Подумай, чем она рисковала ради него, а чем рисковал он? В итоге он вдоволь потешился со своей игрушкой, а она осталась совершенно одна. При этом он достаточно нимфа, чтобы процесс расставания Лия переживала болезненно, но она не сломалась. Она даже смогла продержаться достаточно долго без связи с общиной, что само по себе подвиг. А Демосфена мучили ли угрызения совести? Сомневаюсь.

В таком свете я себе этого не представляла.

— С Демосфеном я еще поговорю, — процедила я сквозь зубы, — а для Лии я больше ничего не могу сделать. Мне жаль ее, но я не могу отвечать за действия всех нимф.

— Этого и не нужно. Я знаю тебя, но я знаю и то, что по твоим венам течет кровь нимфы. А значит, что ты все это можешь. Тому, кто хоть раз испытал действие нимфмческих чар на себе, этого не забыть. Но даже это не самое плохое. — Марьян сел прямо и сжал кулаки. — Самое плохое, что за триста лет я не испытывал большего наслаждения, чем то что пережил с этой нимфой. И за это я ее ненавижу.

Я молчала. Марьян зачастую казался расчетливым и спокойным, но он не всегда был таким, и это открытие было удивительным и грустным. Возможно, часть этих мыслей отразилось на моем лице, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на сожаление, но уже через секунду все исчезло.

— Милая, ты жалеешь меня? — Он придвинулся ближе. — Я мог бы использовать это в своих интересах, но не стану. Возможно, при других обстоятельствах я бы убедил тебя в исключительной нежности моей натуры, но сейчас нам слишком многое предстоит сделать вместе, и я хотел быть с тобой честным. Мне повезло больше, чем другим, ведь ты, возможно, последняя нимфа, и у меня есть твой оберег, дающий иммунитет к нимфическим чарам. Вдобавок ты энергет, и твой оберег наполняет меня особой энергией. Ты все еще, думаешь, что мне нужна жалость?

Я покачала головой.

— Я не знаю, что тебе нужно, и не заблуждаюсь на твой счет, но я всякий раз вспоминаю нашу первую встречу, когда ты пытался предупредить меня об опасности. Ты не был со мной честен до конца, пусть так, но я не сожалею, что отдала тебе оберег. Пусть я последняя нимфа, но я все еще надеюсь раскрыть тайну их исчезновения, и, если нимфы вернутся, я буду рада, что у тебя есть иммунитет.

Марьян выглядел удивленным. То, что я могу удивить трехсотлетнего эльфа, по-моему, надо считать признаком крутизны, правда?

— Иногда, при общении с тобой мне кажется, что я что-то упускаю, и это заставляет меня немного нервничать. — Сказал Марьян, хмуря темно-рыжие брови. — Постой! Ты сказала, что хочешь раскрыть тайну исчезновения нимф? Да нет никакой тайны!

Глава 6

— В смысле? Что значит, нет тайны? — От удивления я вскочила и теперь смотрела на Марьяна сверху вниз.

— Я объясню. Все началось через сто лет после открытия порталов.

— Но, — возразила я,— порталы и открылись около ста лет назад

— Для тебя они открылись сто лет назад, но здесь время движется приблизительно в 2,4 раза быстрее. То, что в твоем мире прошло сто лет значит, что здесь минуло двести сорок. Понятно.

— Да, продолжай.

— Тогда произошло самое значительное колебание Равновесия с момента разделения миров, и это началось.

— Что началось? — Я сжала кулаки от нетерпения.

— Слабейшие нимфы стали обращаться в каменные статуи. Более сильные продержались дольше, но в итоге оказалось, что чистокровные нимфы чересчур чувствительны к колебаниям энергий. Способность сохранять чистоту крови их погубила, а когда это стало очевидным, по— видимому, было уже поздно.

Я переваривала услышанное.

— Но, — осторожно заметила я, — мне не встречалась еще ни одна статуя. Они что сквозь землю провалились что ли?

Марьян хихикнул.

— Почти угадала. Они находятся там, куда рано или поздно попадает все утраченное, там, где нет постоянных законов пространства и времени. В петле реальности, которую мы зовем Лабиринтом.

Я замерла, и Марьян выжидательно поднял вверх рыжие брови.

— Сократ! — Взвыла я, и две напуганные моим воплем белки бросились прочь от нашей стоянки.

— А-а? — Эльфик выглянул из густой шерсти брилака и сонно протер глаза.

— Поди-ка сюда.

Сократ, знал меня достаточно давно, поэтому сразу впорхнул на дерево и затараторил:

— Это не я! Я ничего не делал!

— То-то и оно. А должен был сказать мне, что нимфы в Лабиринте. Спускайся сейчас же, а то я за себя не отвечаю.

— Кристель, — заныл Сократ, — не злись. Я не мог тебе сказать. Амарилла запретила мне касаться этой темы.

— И ты мне врал!

— Для твоего же блага. Ты стала бы их искать, возможно, отказалась бы возвращаться из Либиринта, пока....в общем, их не вернуть. Они мертвы.

— Нет. Ты не понимаешь. Хариб ведь смог вернуть Сциллу к жизни из каменной статуи и собирался сделать это снова. Значит, есть способ. Значит, — Я пошатнулась и, ухватившись руками за ствол, добавила шепотом, — я могла бы найти ту нимфу, которая меня...

Я медленно осела на землю.

— Именно этого я и боялся, — Сократ слетел вниз и завис на уровне моего лица, — пожалуйста, Кристель, выбрось из головы эту бредовую идею. Нимфы оказались неприспособлены жить в условиях столь сильного смещения Равновесия. Прими это как факт.

Я покачала головой. Злости уже не было. Я вообще не сторонник поздних сожалений, но любая ложь неприемлема для меня. Я всегда предпочитаю знать правду, даже если эта правда может меня убить.

— Ты должен был сказать мне, Сократ. — Я пристально посмотрела на него, и тот вздрогнул. — Так поступают друзья. Я знаю, что могу совершать необдуманные поступки, но я достаточно большая девочка, чтобы самой отвечать за себя. И то, что моя настоящая мать в виде каменной статуи находится где-то в Лабиринте, должен был сказать мне ты, а не Марьян.

Сократ виновато опустил взгляд.

— Прости, Кристель. Я думал, что так будет лучше. Мне жаль.

— Да. — Я выпрямилась. — Тут мне уже ничего не изменить. Давай пока разберемся с тем, что есть. Сколько еще осталось до открытия портала?

— Два часа восемь минут.

Сократ опасливо присел на мое плечо, словно ожидая, что я смахну его.

— Хорошо.— Я сложила руки на груди. — Значит, есть время подготовиться.

Все мышцы были напряжены, словно перед прыжком в воду с десятиметровой вышки. Разница была лишь в том, что, прыгая в воду, ты знаешь, что тебя ждет в конце маршрута, а нас ждала полнейшая неизвестность.

Воздух загудел, и я шагнула вперед, не в силах больше выносить напряженного ожидания. Мои ноги оказались в грязи и я, поскользнувшись, шлепнулась на бок. Загрей, выпрыгнувший следом, тоже не устоял на ногах.

— Что за! — Маръян взмахнул руками, но сумел удержать равновесие. — Откуда здесь грязь!

Я с трудом поднялась на ноги и сразу же ощутила давление окружающего воздуха. На меня словно навалилась усталость, и каждое движение давалось с трудом. Некоторое время я просто стояла пытаясь, понять, что же происходит, а потом до меня дошло: вокруг был абсолютный энергетический вакуум. Энергетическая связь со вселенной исчезла, и я была этим изрядно ошеломлена. Словно срубленное дерево, которое все еще продолжает расти, но нет больше корней питающих его. Я нащупала амулет, и его теплая тяжесть легла в мою ладонь. Маленький кусочек энергии вселенной все еще был со мной, а значит, какое-то время мы сможем здесь продержаться.

— Визере хили!— Воскликнула Лия, указывая наверх. Все, как по команде подняли головы и застыли. Вверху грязь постепенно переходила в выжженную черноту с жалкими остовами обгоревших деревьев, между которых мелькали красные точки, а сквозь слой темных густых облаков мерцала багровым светом вершина горы Альбарнеу. Этот набор красок был столь невероятен, что я невольно зажмурилась, проверяя, не сплю ли я.

Вдруг красное пятно отделилось от вершины потянулось вниз

— Что это? — Я осторожно пошла вперед, пытаясь разглядеть что-то сквозь черные силуэты деревьев. — Если это лава, то она движется чересчур быстро.

— Если бы это была лава, то она двигалась бы сплошным потоком. — Прокомментировал Марьян.

Вдруг красное пятно распалось на отдельные точки, которые стали растягиваться в цепочку. Теперь точки начали приобретать знакомые очертания.

— Ифриты! — Взвизгнул Сократ. — Уходим!

Мы метнулись назад в портал, но ничего не произошло. Я готова была поклясться, что слышу характерное гудение в воздухе, но сколько я не пыталась перешагнуть невидимый барьер, я неизменно оказывалась по щиколотку в густой черной грязи у вершины горы Альбарнеу.

— В чем дело? — Я нервно оглянулась на неумолимо приближающихся ифритов. — Где портал?

— Я чувствую, что он здесь, — Сократ проворно вскарабкался на голову брилака и прикрыл глаза. — Просто что-то мешает.

— Я, кажется, понял, — Марьян задумчиво провел по воздуху рукой. — Энергия портала здесь рассеивается слишком быстро, а в этом случае портал превращается в энергетический водоворот и препятствует движению в обратную сторону.

— Что будем делать? — Жало хотело драться, но я понимала, что драка с ифритами может закончиться для нас плачевно. Здесь ведь не было джиннов с их заговоренными стрелами, а мы мало что можем сделать против этих исполинов с их невероятной силой и кровью прожигающей плоть не хуже раскаленного железа.

— Нужен мощный выброс энергии.— Марьян посмотрел не меня. — Если здесь хоть на мгновение воссоздать энергетический фон близкий к фону Иномирья, то мы сможем проскочить в портал.

Брилак засвистел, подтверждая, что он не против внести в это и свою лепту. В моей голове промелькнула картина, картина, как я стою возле брилака, держась за свой амулет, а мир вкруг заливается белым светом.

— Встаньте напротив портала и крепко зажмурьтесь. — Скомандовала я. — Будет очень яркая вспышка и в этот момент мы все должны войти в портал. По моей команде, хорошо.

Я взяла в руку амулет и приготовилась выбросить в портал максимально возможное количество энергии. Брилак встал сбоку и ободряюще качнул головой.

— Приготовились... вперед! — Я зажмурилась, выпуская поток энергии, и яркая вспышка больно резанула по глазам даже сквозь плотно закрытые веки. Тут же кто-то пихнул меня в спину, и я кубарем покатилась по земле.

Смахнув с лица налипшую хвою, я оглянулась и облегченно вздохнула.

Все мои друзья валялись на земле, потирая ушибленные места, но самое главное, что мы все были живы и находились по другую сторону портала.

— Ого. — Сократ скатился с брилака и, пошатываясь, подлетел ко мне. — Вот это был выброс! Нас просто втащило в портал.

Брилак тихо свистнул, сообщая, что он устал, проголодался и настроение у него плохое.

— Понимаю, — сказала я, осторожно вставая, — все мы устали. Пора домой.

Дорога назад заняла чуть больше времени, из-за отсутствия подходящих порталов. Нам пришлось еще раз заночевать в лесу у реки и эльфам удалось подстрелить двух жирных уток, которых мы запекли на углях. На брилака утки не произвели впечатления, и он отправился сам добывать себе обед. Если честно, я до сих пор плохо представляла, чем он может питаться, но Сократ сказал, что он отдает предпочтение сладким фруктам и овощам, а при необходимости может обходиться без еды неделю и больше, при условии, что он будет пить живительную воду.

— Что еще за вода? — удивилась я.

— Потрясающе! — фыркнул Сократ — Наяда не знает про живительную воду! — Но, увидев выражение моего лица, эльф передумал насмехаться и пояснил.— Есть двенадцать источников такой воды и восемь из них находятся в Священных песках. Раньше наяды могли превращать простую воду в живительную, но за один раз лишь то количество воды, которое умещается в ладонях.

Я вспомнила, как однажды набрала в ладони простой воды из-под крана и, сделав глоток, нашла ее необычайно вкусной, но расспросить Сократа поподробнее я не успела, поскольку тот встрепенулся и закричал:

— Портал! У нас ровно десять, минут, чтоб до него добраться! Бегом!

Нам всем уже надоело передвигаться с черепашьей скоростью, так что мы напролом рванули за Сократом и успели влететь в портал ровненько перед его закрытием.

— О, да. — Марьян вздохнул полной грудью. — Наконец-то знакомый лес.

Лия пожала плечами. Радость Марьяна она не разделяла.

— Меи ет лонгу но поссе ии.