— Чаво бут угодно младой госпоже? — вежливо поклонившись обратился ко мне мужчина лет сорока в одежде трактирщика. Сама-то одежда на мужике самая простая, темного цвета штаны и простая красная рубаха без ворота, но с длинным рукавом, трактирщика в нем выдает пояс со множеством кошелей и связка ключей сбоку, а также нечто типа фартука или передника.
— Комнату, чистую, без тараканов и клопов. — ответил я.
— Ни звольте беспокоиться, комнаты содержу в чистоте. — он бросил взгляд мне за спину на стоящего там Свена, Дед Панас отправился на конюшню заниматься лошадями. — Укажите разместить вашего слугу на конюшне, младая госпожа?
Я обернулся и чуть по лбу себя не хлопнул, я ведь совсем забыл о Свене, впрочем как и о старике. Не думал я, что даже сидячая поездка на сене в телеге будет столь утомительной, а все этот проклятый конструктор из тряпок.
Я снова обернулся к трактирщику и ответил. — Этому тоже комнату и распорядитесь принести ещё один матрац (в комнатах для простого люда не предусмотрен такой предмет роскоши как кровать, простой люд спит на матрацах набитых сеном прямо на полу). — трактирщик вопросительно посмотрел на меня и мне пришлось добавить. — С ним будет спать старик, что завез мне в эту чертову дыру. И прикажите принести мои вещи в мою комнату, не самой же мне их на себе тащить?
— Ни звольте беспокоиться госпожа, усе сдилам.— ответил мужик и заложив два пальца в рот громко так свистнул. Из двери в подсобные помещения моментально выскочил чумазый, босоногий пацан лет десяти. — Быстро притащи вещи госпожи в ее комнату. — приказал пацану трактирщик и повернулся ко мне. — Прошу вас госпожа, шестите за мни, я укажу вам вашу комнату.
Комната оказалась самой обычной, единственные отличия от других комнат в трактире в том, что эта рассчитана на господ и в ней имеется нормальная кровать и ростовое зеркало, сейчас прикрытое тряпкой. А также в ней и правда оказалось чисто и за обе комнаты я отдал всего шесть медяков (только вдумайтесь в цену), а за ужин на троих заплатил ещё два медяка.
Вот и кто после этого мьет Альвер и ему подобные, которые с матери больной девочки гребли по несколько злотых (злотым называют золотую монету с изображением королевской короны с одной стороны и кривовато отлитой рожей с другой)? Один злотый это десять серебряных, а одна серебряная равняется ста медным. Местный люд месяцами горбатится в полях чтобы заработать хотя бы сотню медных монет из которых двадцать пять монет они обязаны отдавать в виде налога, который собирают раз в год. Если в деревне нечем заплатить установленный землевладельцем налог, приходят воины и уводят кого-нибудь из жителей в рабство — на работу в рудники, на лесоповал, каменоломни или глиняные карьеры. Физической расправы над неплательщиками не устраивают, понимают видать, что рабочие ценнее когда они здоровы. Но я почему-то думал, что так, как живут люди в уезде — живут везде (а ведь люди в уезде живут очень хорошо), выходит что не везде.
Ужин сложно было назвать кулинарным шедевром, жареная курица и какая-то морковка по вкусу как вареная картошка, единственная радость за дополнительно уплаченные пять медяков мне принесли немного соли и свежего хлеба (хлеб был бесплатно). Все блюда подавались на отдельной посуде, никаких кулинарных изысков и смешения вкусов. Сначала едят одно, затем другое, а не как принято у меня на родине, совать в рот любой продукт из имеющихся на тарелке. Я попробовал есть раздельно как Дед Панас со Свеном и понял, что это не мое. Курица с 'морковкой' обычное дело в наших краях, посолил и погнал, при этом не забывая вести себя как благородная дама, что оказалось весьма непросто. Жрать хотелось зверски, но приходилось ковыряться деревянной ложкой (вилок в деревнях отродясь не видывали тем более металлических) в тарелке пытаясь расчленить 'морковку' на кусочки и потом по одному, аккуратно отправлять их в рот, вместо того, чтобы как Свен с дедом, взять руками и сожрать. Хорошо что ковыряния с курицей не было, ее принято есть руками, ну я и ел при помощи рук и съел намного больше Свена с дедом, потому как они больше налегали на 'морковку'. Вытерев руки тряпкой поданной мне трактирщиком я распорядился притаранить мне в комнату купель (ну, на самом деле это обыкновенная ванна только из дерева, просто так ее здесь называют — купель, а ванную комнату называют купальней) и два ведра горячей и одно холодной воды.
Самостоятельно выбраться из платья я не смог, а ведь долго пытался. В итоге это меня выбесило и я позвал Свена.
— Бли-и-и-ин... как же он раскраснелся, когда увидел меня стоящего посреди комнаты в чулках, панталонах и в корсете (хотя с одной стороны, как парень я его очень даже понимаю, но с другой — совершенно не понимаю, чего он так испугался? Зачем выскочил в коридор захлопнув дверь?). Кое-как мне удалось добиться от этой размазни того, чтобы он помог мне расслабить завязки на корсете и уже после этого сам выгнал его из комнаты. Вода за это время успела остыть и пришлось посылать за новым ведром с горячей водой. Все это удовольствие стоило мне ровно одну медную монету.
Спал этой ночью я как убитый и плевать мне было на то, что за окном из тонко выделанного бычьего пузыря громко лаяли деревенские собаки.
Первым делом после пробуждения было посещения местного туалета типа 'сортир' без всяких 'Мэ' и 'Жо' на двери и без магической начинки как в доме 'моей семьи' в уезде.
Ну что я могу сказать, обычный сельский туалет безо всяких изысков, деревянная будка с дырой в полу,.. но Великие Боги... как же он был засран. С трудом сдерживая рвотные позывы я кое-как справил свои нужды и вывалившись на улицу с облегчением вдохнул (стоит ли говорить, что у местных нет такой приятной вещи как туалетная бумага? Но это у местных ее нет (в доме семьи Лурии в уборной есть биде), а у меня есть, но увы не совсем бумага, для подтирания зада я использовал мягкую тряпочку. Оказывается здесь цена листа бумаги в несколько десятков раз выше цены одной льняной простыни). После такого же раздельного завтрака каким был прошлый ужин, я приступил к сборке своего тканьевого конструктора, чего прежде никогда не делал. И снова пришлось звать на помощь Свена, сейчас кроме затягивания корсета он помогал мне напялить на себя эти нелепые нижние и верхнюю юбки (нет правда, я бы убил того, кто выдумал такую моду). К тому моменту когда я вышел из трактира Дед Панас успел запрячь лошадей в телегу и уже подогнал ее ко входу.
Таких деревушек как та в которой я побывал в первый день своего пути в Хлою набралось больше десятка. В каких-то мы останавливались на ночлег, какие-то проезжали мимо, но везде я видел одно и тоже, везде царила нищета. Бароны владеющие землей выжимают из людей все соки, ведь налог берется не только деньгами, а также продуктами, скотиной и различными предметами местного ремесленного производства.
Границу с Акрилоном пересекли как-то незаметно, не было ни пограничных столбов ни полосатой будки с таможенником внутри, ни шлагбаума посередь дороги, ни следополосы. Проход свободный в обе стороны.
Вадим.
Хлоя оправдала мои ожидания (или даже скорее предвосхитила), город не имел защитных сооружений в виде крепостных стен, вместо этого его окружали сады среди которых виднелись белые домики с красными черепичными крышами. Дорога, почти от самой границы, была вымощена хорошо утрамбованными в землю булыжниками, так что тряски, какая была, когда мы ехали по грунтовой дороге, не ощущалось. Постепенно домов становилось больше, начали попадаться двух и трехэтажные здания, но сады никуда не делись, они стали меньше и теперь были огорожены кованными оградами. Вскоре мы пересекли условную границу пригорода переехав широкий каменный, арочный мост и въехали в город.
Вот именно такими и видят многие попаданцы иные миры, застрявшие где-то в семнадцатом, восемнадцатом веках, но так только в городах и стоит выехать за их пределы как попадаешь в тринадцатый, четырнадцатый, но многие авторы об этом молчат. По улице по которой мы ехали, прогуливались разодетые не меньше моего дамы в сопровождений своих кавалеров, щеголявших в весьма интересных на вид одеждах. То, что напяленные на мужчин конструкторы из тряпок не менее сложные чем дамские, было видно с первого взгляда и что рюша, кружева и оборок на них не меньше, тоже. Но надо отдать должное, ни каких кричащих ярких цветов в одеждах не было, а ведь в средневековой Европе, находились люди выделявшиеся из толпы как павлины среди ворон.
В какой-то момент Дед Панас остановил телегу, слез с конки и подошел к стоявшему на тротуаре стражнику (ну, а кто ещё будет носить начищенную до блеска кирасу и шлем?). Стражник заметив, что я на него посмотрел слегка поклонился на что я ответил ему кивком, затем что-то дал деду и тот снова занял свое место.
Впервые я увидел настоящую карету, до этого мне доводилось видеть их или в кино или на фото в сети, но так чтобы реально — никогда. И это не была обычная карета в виде ящика из темного лакированного дерева на колесах, это было произведение искусства запряженное четверкой белоснежных лошадок. А ещё через несколько минут мы уже влились в городской транспортный поток. По широкой улице в разные стороны ехали кареты, шарабаны (почти весь колесный транспорт это изобретения гномов), кебы, повозки, телеги и просто всадники (кстати на территории Акрилона имеются зачатки правил дорожного движения), а по тротуарам вдоль огромных витрин и витражей не спеша прогуливался народ. Люди сидели за столиками уличных ресторанчиков, отовсюду были слышны звуки музыки (музыкантов видно не было, так что я не могу точно сказать на чем они играли, но звуки были похожи на скрипку или виолончель, а может и то и другое сразу), некоторые посетители танцевали. Но эти их танцы не были похожи на те бальные танцы которыми привыкли потчевать режиссеры и сценаристы различных исторических и не только фильмов, своих зрителей, это было больше похоже на медляк на сельской дискотеке — пошатунцы-покачунцы (Велла научила меня ему, правда чему там учится, медляк на сельской дискотеке абсолютно простой танец).
Дома светлые, улицы чистые, люди гуляют с довольными жизнью лицами, такое ощущение будто и правда нет тех деревень через которые я проезжал, как нет и людей живущих там. Хотя наверное так и должно быть, не могут быть все сытыми и счастливыми, должны быть и голодные и несчастные. Но ведь те люди живут так не по своей воле, им приходится так жить во имя тех, кто правит ими. Хотя чем мой мир отличается от этого? Да ничем. Я вздохнул и посмотрел на Свена все также плетущегося на своей кобыле позади телеги. Мальчишка никогда не бывавший за пределами уезда сейчас с интересом крутил головой на триста шестьдесят градусов. Дед Панас свернул с главного проспекта на какую-то улочку и вскоре мы остановились возле трехэтажного дома с фасадом облицованным плитками из какого-то голубоватого камня, над входом была подвешена фигурка как бы плывущего лебедя за фигуркой виднелась сделанная золотыми буквами надпись гласившая 'Пансион Грациозная лебедь'.
— Шестите госпожа, а я покамись отгоню телегу, да распрягу лошадей. — сказал старик — Свен, пидешь с госпожой, так што присоби конягу к возу.
— Хорошо деда. — слезая с лошади ответил Свен и привязав ее уздечкой к телеге побежал за мной.
* * *
Здание оказалось обычным трактиром, только вот немногочисленные посетители в общем зале были необычными. В основном девчонки, но были среди них и мальчишки и все примерно одного возраста, четырнадцати, пятнадцати лет. На меня как и на Свена никто внимания не обратил, ну разве что трактирщик, что возник из ниоткуда.
— Госпожа желает комнату? — спросил мужчина (хотя я бы назвал его мужчинкой — представьте себе эдакого колобка на двух спичках-ножках одетого в расшитый серебром парчовый камзол, в белоснежной накрахмаленной сорочке с жабо не меньше чем у моей блузы. В коротеньких коричневых штанишках чуть-чуть не достающих до колен из под которых выглядывает рюш одетых на него панталон, белые чулки и натурально женские расшитые золотом туфли на сантиметровом каблуке, а на голове завитый в кудряшки парик).
Оценив глубину отпущенного мне поклона я не преминул ответить тем же (раз уж так положено по здешнему этикету, то ему надо следовать), и сделал неглубокий реверанс. Велла научила тому, что можно не раскорячиваться если юбка достаточно длинная чтобы скрыть ноги. Главное сделать морду кирпичом, мол так делают все благородные дамы на приемах, чтобы ноги не уставали от постоянных приседаний.
— Да, если имеются свободные. — закончив 'разминать ноги' ответил я.
— Имеются госпожа, как же не иметься. — мужичок развернулся на каблуках. — Прошу следовать за мной госпожа.
Мы поднялись на третий этаж и пройдя по коридору остановились перед белой украшенной тонкой позолоченной резьбой дверью.
— Ваша комната госпожа. — сказал мужичок распахивая дверь в номер.
Вот он средневековый люкс — драпированные нежно-розового цвета с золотистыми прожилками шелковистой тканью стены, огромная кровать с балдахином, резная дубовая мебель укутанная чехлами (два кресла, кушетка, письменный столик и пара стульев) с тем же рисунком что и на 'обоях', несколько больших зеркал в резных рамах в разных углах комнаты, туалетный столик рядом с кроватью с другой стороны небольшая тумба, секретер, бюро, комод, небольшой (кофейный) столик напротив кушетки и большой платяной шкаф. Многослойные занавески с ламбрекенами из какой-то легкой ткани и портьеры из плотной ткани отливающей золотом занавешивают одно большое окно во всю стену с ведущей на балкончик дверью по центру. В комнате есть купальня и уборная с установленным в нем биде, причем все это нормальное с магической начинкой. На потолке в комнате две небольшие хрустальные люстры свисающие вниз в виде виноградных гроздьев и шесть светильников-шаров на стенах для ночного освещения тоже с магической начинкой, по паре почти таких же светильников есть и на стенах в купальне и в уборной. Ковры на полу, картины в золоченом багете на стенах, зеленые деревца и живые цветы в мраморных урнах и вазонах по углам... в общем полный фарш.
Я повернулся к мужичку с довольным и не довольным выражением лица одновременно.
— Я довольна, но какова цена таких хором?
При виде рожицы которую состроил мужичок я сразу вспомнил Кота в сапогах из довольно старой, но по прежнему популярной трилогии про тролля, такие же честные при честные глазки на выкат.
— Ох, ну что вы госпожа, это специализированное учреждение, раз вы здесь, значит приехали чтобы пройти испытание на мага, я прав госпожа? — я кивнул. — В таком случае за все платит Академия.
— И даже если я не пройду испытание тоже?
— Ну разумеется.
— Это оч-чень хорошо. — произнес я улыбаясь и задал следующий вопрос. — А питание... — закончить вопрос я не успел.
— Разумеется, питание и прочие услуги, такие как чистка, стирка, ремонт одежды и многое другое, также за все это платит Академия.
— Ну что ж, распорядитесь принести мой вещи в комнату и... — я посмотрел на Свена стоящего у двери. — Расположите этого молодого человека и старика. Если надо заплатить, я заплачу.
