Крейсер специальной подготовки, гл.1-5

О том, что я теперь старше всех новобранцев по званию, я вообще не размышлял. Пока на второй день после трагедии Ольга не позвала меня в свою каюту.

Жилище капитана выглядело скорее как рабочий кабинет. Стол с компьютерным терминалом, шкаф с документами, два привинченных стула. И откидная кровать на стене — как в древнем поезде.

— Присаживайся, — устало попросила Ольга. За последние сутки она не сомкнула глаз — столько работы: диагностика, борьба с вирусом, рапорты и отчеты.

Вирус, кстати, удалось лишь локализовать, но не побороть. Поэтому ремонтники, не раздолбай я их всех в труху, не смогли бы полноценно функционировать. Обстреляй нас кто — и до Земли бы хрен дотянули. Этот факт еще сильнее давил на экипаж, особенно на молодняк.

— Макс, мы все сделали правильно. Со временем поймешь, а пока же — не накручивайся. Давай выпьем, помянем всех погибших.

Я удивленно поднял взгляд. Порог совершеннолетия скостили на два года, когда мне было двенадцать. Но многие (включая меня) к этому до сих пор не могли привыкнуть.

Капитан достала из шкафчика два пластиковых стакана и початую бутылку красного вина. Себе налила почти полный, мне — половину. Вино оказалось очень сладким, крепким и сразу дало по мозгам.

— На войне нельзя иначе, — вздохнула девушка. — Хорошо хоть против нас воюют тупорылые железки. А раньше приходилось убивать живых людей. Сама я не пробовала, но поверь — это хуже всего, что может случиться. Потери неизбежны, Макс. Тебе, как будущему командиру, придется зарубить это на носу.

— Командиру? — удивился я.

— По прилету домой тебе дадут ефрейтора. Звание, на самом деле, мелочь — всего одна ступень от рядового. Но твои соратники будут вынуждены подчиняться. И может возникнуть ситуация, когда придется... принимать решения лично. Понимаешь?

Я кивнул.

— Аджахов сейчас в одиночку ведет корабль на Землю. Он смышленый парень и многому успел научиться — но представь каково ему? Практически круглосуточная вахта без возможности смены. Я приказывала ему отдыхать, а он спит на рабочем месте. И не придерешься. Тори тоже очень тяжело. У бедняги нервный срыв. Влад тебе жизнью обязан...

— Почему мне? — забыв про Устав, спросил я.

— Ты правильно поставил диагноз. Предположил, что у него заражение и применил антисептик. Без этого мы бы ничего не успели сделать. Ну а про спасение корабля я, пожалуй, промолчу, — Ольга улыбнулась. — Парень выкарабкается, но не без твоей поддержки. Макс, звание — это не просто лычка на погонах. Которых, кстати, у тебя еще нет. Это ответственность за экипаж.

— Я навещу всех.

— Молодец. Понял, куда я клоню. Долгина, возможно, и первоклассный психолог, но она парням не авторитет. В отличие от тебя. Приступайте, ефрейтор.

Впервые за недолгую службу я поднялся и отдал капитану честь. Ольга ответила тем же жестом.

— Товарищ майор, — робко начал я.

— Слушаю.

— Для новобранцев вы тоже... авторитет. И... мы бы хотели, чтобы вы проводили с нами больше времени.

— Как только разберусь с бумагами — стану надоедать вам в обязательном порядке. Вы свободны, ефрейтор.

К моему удивлению, Борис играл в "Остров фей". По яркому острову носился паренек в зеленой тунике и раздавал тумаков каким-то жукам и забавным пиратским скелетам. Соратник неотрывно глядел на экран слезящимися глазами. При моем появлении он встряхнулся и помахал рукой.

— Или честь надо отдавать? — ехидно поинтересовался толстяк.

— Забей.

— От тебя несет бухлом. Вы что, колдырили с капитаном?

— Мне шестнадцать, имею право.

— Я бы тоже сейчас накатил. На душе паршиво — просто жесть.

— Съешь лучше шоколадку или торта кусок.

— Не, не лезет. Сколько мы на корабле уже?

— Не помню. Три-четыре дня. Память после позавчерашнего как отшибло.

— Я утром взвешивался в лазарете. Потерял пять килограмм.

— Да это ты просто обосрался в скафандре.

— Пошел ты!

— Ну-ну, блюди субординацию!

Мы запрокинули головы и дружно расхохотались. Накопившееся напряжение таки вырвалось наружу, хотя мне стало немного стыдно за этот смех.

— Давай проведаем пацанов.

— А давай, — Борис отложил джойстик и хрустнул пальцами. — Надоело в эту фигню играть.

Начать решили с Тори, но с ним работала мегера и не допустила нас к сеансу. Влад спал, и мы не стали его тревожить, ведь сон для больного — лучшее лекарство. Пошли сразу в рубку, где корпел над сенсорными панелями Артур.

— Привет, ребята, — сонно протянул пилот. Снял очки и протер красные, воспаленные глаза. — Или здравия желаю, товарищ ефрейтор?

Последняя фраза прозвучала без тени издевки — совершенно искренне, и это не могло не радовать. Я-то думал что Артур возненавидит меня за смерть Карла, с которым успел подружиться. Но парень воспринял все как трагическую случайность и не собирался навешивать ярлыки.

— Да успокойтесь вы! Меня даже не повысили еще! Чем занимаешься?

— Слежу за бортовым компьютером. Боюсь, как бы вирус не вырвался из карантина и не уничтожил его. Тогда придется вести вручную, а я не умею.

Мой взгляд привлек большой черный круг с двумя зелеными точками: одна в центре, другая неподалеку.

— Это радар? — догадался я.

— Ага.

— А что за точки?

— В центре наш крейсер, а вот эта, — Артур ткнул пальцем в мерцающую соседку, и рядом возникло окно с подробной информацией, — автоматическая торговая станция. Их много на оживленных трассах.

Нашим взорам предстала серая полусфера, с торчащими солнечными панелями и неоновыми вывесками. Из основания во все стороны шли трубы разных длин и диаметров. То были стыковочные порты, и они пустовали. Тут меня посетила идея.

— Далеко до нее?

— Полмиллиона километров.

— Так, а как связаться с капитаном?

— Вот кнопка интеркома. Что ты задумал?

— Пробздеться немного. Лично мне надоело уже торчать на этой лохани. А говорить куда?

— Да куда хочешь, — хихикнул Артур. — Майор уже тебя слушает.

— Ах ты маленький засранец, решил меня подставить?

Пилот расхохотался, но быстро смолк и вернулся к своим наблюдениям.

— Товарищ майор, — строго произнес я. — Тут поблизости есть торговая станция. В настоящий момент пустует. Разрешите стыковку?

— Максим, мы очень спешим.

— Так на чуть-чуть. Купим чего-нибудь и сразу полетим на Землю. А то у нас даже вещей личных нет.

— А деньги у вас есть? — ехидно отозвался динамик.

— Э-э-э... А разве к медалям не полагаются премии?

— Полагаются. Но их выдают вместе с медалями. Ладно, прогулка пойдет вам на пользу. Идите, пробздитесь.

Услышав из уст няши эту фразу я почему-то покраснел.

— Дам вам свою карту. Но больше тысячи кредитов не тратить. Долг потом вернете.

— Есть!

— И на все — час ровно. Это приказ.

Артур отдал команды, и уже через минуту вдалеке показалась освещенная рекламными вывесками станция. Крейсер стал разворачиваться бортом, готовясь к стыковке. Пилот, явно довольный проделанной работой, потянулся и зевнул.

— Развлекайтесь, парни.

— А ты? — удивился Борис.

— Останусь на вахте.

— На какой в жопу вахте, — разозлился я. — Корабль на приколе, ни черта с ним не случиться. Идешь с нами, пока к креслу не прирос.

Очкарик поспорил немного, но в конечном итоге сдался. Я велел им ждать меня в ангаре на нижней палубе, а сам метнулся к Ольге за карточкой. И тут начались проблемы.

Оказалось, госпожа мегера тоже собирается прогуляться. И дураку понятна истинная цель мадамы — надзирать за подопечными вне "Разящего". Я пытался отговорить ее, врал, что мы всего на несколько минут, но Долгина была непреклонна. Заявила, что собирается прикупить себе немного одежды и насильно запереть ее никто не может.

Ольга пожала плечами и проводила нас сочувствующим взглядом.

В ангаре помимо большого посадочного шлюза для всяких челноков имелось несколько маленьких — для людей. Через один такой мы и попали в просторный, чуть вытянутый по вертикали коридор. Из-за размеров крейсера пришлось выбрать самый длинный порт и чесать по трубе в полной тишине.

Мария цокала каблуками позади нас, делая вид, что ее рядом нет. Но настроение было окончательно угроблено, и мы молча чеканили шаг. А так хотелось бегать, прыгать, ходить колесом и орать во все горло. Ведь станция пуста, никого, кроме автоматов, нет, и каждый волен делать что пожелает.

Так вот хрен вам, ребятки. Вместо моральной разгрузки после недавнего ужаса нас продолжили прессовать.

Коридор привел в единственное полукруглое помещение размером со школьный спортзал. Вдоль стен стояли всяческие витрины — после стыковки станция ожила, включился свет и кондиционеры, так что весь ассортимент предстал перед гостями во всей красе.

Товары были самыми разными — начиная от дешевых украшений и заканчивая бытовой техникой. Посреди всего этого великолепия располагалось нечто вроде открытого кафе — с пластиковыми столиками, барной стойкой и музыкальным автоматом.

Я подошел к большой колонке с дисплеем, провел по счетчику карточкой и принялся листать список композиций. Остановился на Scorpions и включил оркестровую версию знаменитого "Hurricane". Над потолком прозвучали знакомые фанфары, и я присоединился к блуждающим меж витрин парням.

— Прикольная тема, — похвалил мой выбор Борис.

— Ага. Люблю "Скорпионов", — согласился Артур.

Счастье было недолгим. Не прошло и минуты, как песня сменилась унылым мяуканьем Милен Фармер. Как оказалось, не мы одни ценили древнюю классику. Только вот у нас имелся вкус, а у Долгиной — нет.

— Зараза, — прошипел толстяк.

— Не обращайте внимания, — ответил я. — О, а давайте купим плеер с колонками и будем слушать, что захотим.

Мы подошли к витрине с бытовой техникой. Там же продавались новейшие проигрыватели. Самый дешевый стоил восемь сотен — почти весь наш лимит. И это без флешек с песнями, каждая из которых продавалась по сотне.

— Дерьмо, — пробурчал Борис. — Или купим?

— Не купим, — ответил я. — Надо еще парням что-нибудь подарить, а то они скиснут вконец.

— А что? — спросил Артур.

Я почесал затылок. Завести тесную дружбу я особо ни с кем не успел и понятия не имел, что поднимет страдальцам настроение. Лишь один человек среди нас мог ответить на этот вопрос.

Долгина.

— Ну ее в пень, — фыркнул толстяк. — Она нам и так всю малину похерила.

— Вот представь, — начал я, — единственный шанс спастись — лестница. Ты ползешь по ней, ползешь, и видишь: перекладина вымазана говном. А внизу уже пожар или бомба вот-вот взорвется. И что будешь делать? В некоторых ситуациях приходится пачкаться — хочешь того или нет.

Артур звонко рассмеялся.

— Теперь понятно, почему тебя повысили.

Инспектор как раз примеряла новые очки, когда мы подошли к ней. Я вкратце обрисовал суть проблемы. Мне показалось, надзирательница совсем не удивилась вопросу.

— Тори любит собирать кубик Рубика. Владимир — книги о дикой природе.

Мы поблагодарили спутницу за ценную информацию и уже собрались уйти, но Долгина нас остановила.

— Господа военные, оцените мужскими взглядами — мне идут эти очки?

Артур и Борис смущенно покраснели от такой просьбы и просто кивнули. Я сказал, что выбор идеален. Впервые за долгое время инспектор улыбнулась искренне, по-доброму. Может, она вовсе не гремучая змея, какой кажется? Может, у нее просто велосипеда нет?

— Мужика у нее нет, — хмыкнул Борис, когда я высказал свое предположение.

— Ну так подкати. Совершеннолетний уже.

— Фу на тебя! — насупился толстяк.

Мы снова рассмеялись. Обстановка начала мало-помалу теплеть, и нам уже не казалось, что мы зэки на прогулке.

К счастью, на станции нашелся автомат с логическими играми. Искомый кубик там тоже был. А еще тут продавались настоящие бумажные книги. Цены, правда, кусались — от двух сотен единиц, но я решил не жадничать. Если что — сэкономлю на себе, Владу сейчас поддержка важнее.

Артур приобрел флешку со свежим руководством по бортовым компьютерам. Борис — голографический плакат какой-то рыжей девчонки в доспехах (если так можно назвать железный купальник) и огромным мечом наперевес. Я тоже ограничился сувениром — моделью боевого фрегата на подставке. Хорошее украшение для серой унылой каюты.

Фрегат хищным носом смотрел вперед, и если погладить его пальцем по спине, то начинали мерцать разноцветные огоньки. Детская игрушка, но все же весьма приятная глазу.

— Сколько у нас осталось? — спросил Борис.

— Две сотни.

— Может, выпьем?

— Только никакого алкоголя! — противным голосом сообщила мегера. А слух у нее неслабый — надо меньше трепаться в присутствии инспектора. — Вы не в увольнительной!

Засада, блин. Пришлось заказать по молочному коктейлю, после чего ни на какое, даже самое дешевое пойло не хватило бы денег. Мегера будто знала об этом, поэтому купила очки и удалилась на корабль.

— Параша, — выдохнул Борис.

Я попробовал напиток — действительно, хрень еще та. Нормального молока на таких станциях не держали — только сухое. Вкус был соответствующим.

— Знаете, а это здорово, — радостно сказал Артур. — Сидеть вот так, слушать музыку, общаться...

Кстати, о музыке. Я встал и на последние деньги сменил пластинку. Теперь-то нам никто не будет мешать.

— У тебя какая степень? — спросил толстяк, имея ввиду социофобию.

— Вторая. Я вообще люблю поговорить, не совсем дикий. Но вот родители решили сделать из меня научного гения. Гоняли по всем предметам день и ночь, даже дистанционку оформили, чтобы я не тратил время на дорогу. Так что из друзей у меня только учебники.

— Блин, я тебе сочувствую, — без всякого стеба ответил Борис.

— Ну а ты чего нелюдимый? — спросил я.

— Да потому что жирный! Моя мамка отнюдь не строгая, но раскормила как свинью. В школе травили, пришлось писать заявление на дистант. Я вам вот что скажу — здесь впервые чувствую себя человеком. Похудел, друзей завел, с роботами подрался... Вот уволюсь и свалю от предков нафиг.

— А ты, Макс?

Говорить на эту тему не хотелось, но раз уж парни излили души, то и молчать нехорошо. Признался, что рос без отца, трудное детство, чрезмерное увлечение виртуальной реальностью. Довольно обыденная причина, таких как я тысячи в современном обществе. Каждый бежит от проблем по-своему.

— Давайте за знакомство, что ли, — Борис поднял свой коктейль.

Мы стукнулись пластиковыми стаканчиками и отпили противную теплую жижу, больше похожую на кефир. И тут я услышал шаги. Впрочем, остальные тоже.

— Кто-то идет, — испуганно произнес толстяк.

— Наверное, Долгина что-то забыла. Или капитан решила прогуляться, — предположил Артур.

— Не-а. Слишком громко топают. Целый табун сюда валит. Дерьмо, и почему нам лазеры не выдали? Вдруг это киборги?

— Да успокойся ты, — бросил я. — Оживленная трасса, мало ли кто еще пристыкуется.

— А если узнают, что ты маменькины сынки?

— Ну ты не веди себя как он и все.

Конечно, я бравадничал. А сам переживал не меньше остальных. Надо было сразу встать и отправиться на крейсер, но в тот момент никто из нас до этого не додумался. Все сидели как вкопанные и смотрели на створки двери.