Режим бога. Сияние Красной Звезды

— О нем не беспокойся.

— Как это так? — моя правая рука сжала приятные округлости. Девушка подвинулась совсем вплотную, возбужденно задышала.

— О нем отец позаботиться — губы Альдоны начали свое путешествие по моей шее, ключице...

— Тогда может быть нам пока позаботиться друг о друге? — я потянул девушку в номер к кровати

* * *

*

Утром мои надежды на то, что скандал не состоится — ну мало ли, оператор (мужчина! уже смешно) не взял правильный фокус — идут прахом. Специально спускаюсь вниз на ресепшн, смотрю заголовки воскресных газет. Как и ожидалось, "ядерная карточка" Картера — на первых полосах. Но на вторых — бюст Веры! Во всех деталях и ракурсах.

Поднимаюсь к Маркову. Чиновник еще не успел продрать глаза — а я уже стучался в его номер.

— Ну в чем дело? — заспанный Андрей Иннокентьевич подтягивает на живот семейные трусы со смешным рисунком в виде маленьких синих дельфинчиков — Ни ночью ни днем нет от тебя покоя, Селезнев

— Назначьте на завтра пресс-конференцию Красных Звезд

— Зачем?

— Будем тушить пожар. Григорий Васильевич согласовал

— И как же будем тушить? — заинтересовался Марков

— Объявим о кампании по борьбе с раком женской груди. У Веры в больнице умерла бабушка — вот она и вышла на эфир в таком провокационном платье. Дабы привлечь внимание общественности бла-бла-бла

— Этого мало — задумчиво произнес чиновник — А у нее правда умерла бабушка? — спохватился Марков

— Андрей Иннокентьевич просыпайтесь! — я оглянулся и подмигнул Вячеславу, который подпирал рядом стенку — Нет никакой умершей бабушки. Я это все придумал. А чтобы не было "мало" — сделаем крупное пожертвование какой-нибудь венской онкоклинике на борьбу с раком. Тысяч 10 долларов

Я произнес сумму и мысленно чертыхнулся. Явно придется платить из собственного кармана. Щелоков удавится за такие валютные фонды. Эх... дороговатенько мне Вера стала обходиться.

— Хорошо бы на прессуху заполучить какого-нибудь австрийского врача-онколога — Марков почесал лысину — Черт, сегодня же воскресенье! Где я тебе его найду??

Я пожал плечами. Это твоя работа, родной. Просто так такие должности к которым прилагается личный служебный автомобиль, высокая зарплата и загранкомандировки не дают.

— А Вера сможет нормально выступить? Как она там?

— Отпоили успокаивающими. С ней Лада. Будет весь день сидеть в номере и учить заявление. На вопросы журналистов отвечу я сам.

Попрощавшись с озадаченным чиновником, я захватив Альдону, отправился на завтрак. А затем на срочный шопинг. Надо было задобрить Львову подарком. Которую и так ночью "задобрил" улыбающийся Леха.

— Зря ты не взял Верину маму в Австрию — произнесла "Снежная королева", пока мы шли по набережной утренней Вены — Она интриганка, конечно, но держала дочь в ежовых рукавицах. При ней такого скандала бы не было.

— Странно, что с ней вообще такая история случилась — я проигнорировал замечание Альдоны, улыбаясь туристу, который нас фотографировал — Столичная девочка, МИМО, МИД, Комсомолка...

Я почти дословно повторил аргументацию Пельше.

— И что? — на лице "Снежной королевы" появились эмоции — Когда МИМО было гарантом адекватности? Она единственный ребёнок из привилегированной семьи. Спецпайки, билеты в Большой Театр, американские джинсы, куклы Барби, поездки на Чёрное море, спецшкола, МИМО, мажорчик с шаловливыми ручками, работа в Комсомольской Правде...Затем вуаля... и она в Красных Звёздах. Через два месяца поёт на Дне Милиции, записывает видео, общается с Галиной Леонидовной, Чурбановым, Щёлоковым, на песне Года поёт, в Италию едет, в Штаты, затем Англия, теперь Австрия.... От такого у любого может сорвать крышу.

— У тебя же не сорвало. И у Лады крыша не едет.

— Менять ее надо — Альдона была на своей волне — И срочно

Я в обалдении качаю головой. Вот они женские интриги.

— Вы же подруги?

— Подруги так не подставляют!

— Да невозможно ее заменить так быстро. Да и на кого?

— На месте Веры мечтает быть почти всё женское население СССР, от первоклассниц до бабулек у подъезда. Объяви о наборе — очередь до Владивостока выстроится. Ой, смотри какие сумки!

В витрине магазина Scheer, действительно, стояли очень миленькие женские сумочки. Одна, из крокодиловой кожи, мне глянулась особо. Я бы и маме такую купил.

— Подожди секунду с сумками — я схватил Альдону за руку, отошел подальше от охраны сделав знак Вячеславу — Как понимать, что твой отец "позаботится" о Саттере? Переговоры же идут. Да и не принято у КГБ с ЦРУ напрямую друг друга... — я замялся, не зная какое слово подобрать. Мочить? Убивать?

— Витя! — Альдона накрыла мою руку своей — Ну откуда я знаю, как сработает ПГУ и отец? Ты главное, не волнуйся. Как говорил в Бриллиантовой руке Лелик — "Все будет без шума и пыли". Месть — блюдо холодное. Бондианы не будет. Саттера подкараулят, но только чуть позже и совсем в другом месте. Дождаться его выезда в дружественную СССР страну и устроить ему там "козу" с теми же самыми наркотиками совсем не сложно. Тюрьма на арабском востоке — это даже хуже смерти.

Меня неприятно поразил цинизм Альдоны. Нет, я конечно, понимал чья она дочь и кто ее воспитывал, но вот так в лоб...

Глава 3

Вернувшись с прогулки в отель, мы уже в лобби нос к носу столкнулся с Гором. Майкл изменился. Причесал свою гриву волос в модный хвостик, отпустил небольшие усики. Что не изменилось — так это индивидуального пошива шикарный костюм-тройка и лаковые туфли. Модник!

— Виктор! Как я рад — Гор слегка приобнял меня, настороженно покосился на охрану, поцеловал руку Альдоне

— Привет, Майкл! Вот это сюрприз — я посмотрел на небольшой чемодан в руках продюсера — Какими судьбами в Вену? Селитесь в наш отель?

— К тебе прилетел. Сразу как услышал, что вы в Австрии — Гор покосился на стойку ресепшена, где лежали газеты со скандальными фотографиями. Мы со "Снежной королевой" автоматически посмотрели туда же.

— Слышали уже? — я скрипнул зубами — Подвели мы вас с этим визитом на Канал 1

— Подвели? — удивился Гор — Я не ослышался? Да это самый лучший пиар после взлетевшего платья Мерлин Монро. На следующей неделе мы удвоим продажи пластинок в Штатах и Европе

— Правда? — я покачал головой — Не бывает плохого пиара кроме некролога?

Первая засмеялась Альдона. Продюсер вслед за ней — Очень точная пословица, никогда такой не слышал. Мы можем переговорить приватно?

— Конечно, пойдемте ко мне в номер.

Под хмурым взглядом Вячеслава, мы поднялись на наш этаж, попрощались с Альдоной и зашли внутрь.

— Леш, посторожи пожалуйста, чтобы никто не беспокоил

Мамонт приветливо кивнул Гору и протиснулся в дверь мимо нас. Мы же уселись за столик, на который Гор выложил чемодан. Щелкнул замком, откинул крышку. Внутри были плотно уложены пачки с долларами. Я мысленно застонал. Ялта, часть вторая. Сорвался в ванную — включил громко воду. Не дай бог слушают.

Гор же сиял.

— Тут триста тысяч долларов! Специальная премия для Красных Звезд. За выдающиеся — я не побоюсь этого слова — успехи! Пластинки идут на ура, тур в Японию уже оплачен, деньги поступили на наши счета на прошлой неделе. Переведем оговоренную часть обычным способом в ваш итальянский банк, а это небольшие, но приятные бонусы.

— Я не могу этого взять — жаба внутри меня вцепилась в потроха и начала их крутить

— Почему же? Из-за — продюсер помялся — Проблемы в Союзе? Мы слышали кое-что о ваших делах.

— И из-за них тоже

— Но ведь у вас высокие покровители

— Именно поэтому я на свободе, прилетел в Австрию и совсем скоро лечу в Японию. Но деньги взять не могу

— Что же делать? — растерялся Гор — Мне депонировать их в банк?

— Банковские счета теперь под контролем наших компетентных служб — я тяжело вздохнул — Нам, конечно, достанется от этого небольшой процент...

Жаба внутри разбушевалась.

— Возможно, я смогу для вас сделать что-нибудь на эти деньги? — поинтересовался американец — Какие-нибудь покупки?

— Это же огромная сумма. На нее самолет купить можно.

— Только очень небольшой — рассмеялся Гор

— Или квартиру!

Шестеренки в моей голове заработали, жаба довольно заурчала.

— Купите на мое имя пентхаус в Вене. Где-нибудь напротив Оперы. Готовый. С отделкой, мебелью... Оплатите вперед его содержание. Скажем на десять лет.

— Нет проблем. По доверенности?

— Точно! Завтра заглянем к нотариусу и я вам выпишу доверенности на сделки от моего имени.

— Вот и замечательно! А теперь давайте обсудим гастрольный график в Японии.

* * *

*

Вена провожала нас проливным дождем. Капли воды били в иллюминатор пока самолет Аэрофлота набирал высоту.

— Эх... Даже с фанатами не удалось встретиться — вздохнул Завадский в соседнем кресле — По ТВ показывали, что они нас ждали на встречу в музыкальном магазине Рок-шоп

— У меня это австрийское ТВ вот уже где — я ткнул ладонью под горло — Ты помнишь того долговязого мужика на пресс-конференции?

— Который задал вопрос о размере груди Веры? Мол, зрители присылают телеграммы, спорят?

— Ага! Это был журналист от Канал 1. Представляешь, какие суки?

— Может тебе не стоило посылать владельца канала с записью песни? — спереди между креслами появилось лицо Альдоны

Я молча скрипнул зубами. Уела. Я еще раз посмотрел в иллюминатор. Прощай, Вена! Ты не была с нами ласкова, но мы обязательно вернемся. Тем более теперь будет куда возвращаться. На этой неделе Гор купит мне пентхаус. Конечно, покупать квартиру без осмотра (а то и неоднократного) — это моветон и может быть даже ошибка, но у меня особая ситуация. Я закрыл глаза и попытался представить себе свою будущую резиденцию.

Стоило мне только отключиться, как я услышал над ухом знакомый голос:

— Витя?! А ты почему не позвонил??

Открываю глаза и вижу перед собой Жанну. Стюардесса одета в синий, приталенный жакет и юбку. На руках — белоснежные перчатки. Жанна держит поднос с леденцами и в глазах у нее уже начинают появляться слезы. Горю! Горю синим пламенем. Краем глаза вижу, что впереди настороженно выпрямляется в кресле Альдона

— Жанна! — я подскакиваю на ноги, хватаю стюардессу под руку — Извини, закрутился, забегался, забыл про обещание. Конечно, я подпишу тебе диск.

Под недоуменными взглядами пассажиров, тащу девушку в конец салона. Если бы тут были мобильные телефоны с камерами, то меня бы уже во всю снимали для Ютьюба. Заходим в закуток самолета, где стюарды разогревают еду. Тут сидит еще одна девчонка, которая деликатно выхватывает у Жанны поднос и идет раздавать леденцы вместо нее.

— Прости, ради бога! — я прислоняю стюардессу к борту, целую руку, "включаю Федота Стрельца" — Я мерзавец, я подлец. Я сошлю себя в Воронеж. Я сошлю себе в Елец! Только не на Магадан. Энто мне не по годам. Я пока туда доеду — опасаюсь дубу дам.

От цитат Филатова на губах Жанны появляется легкая улыбка.

Фу... Шторм миновал.

— Ты же еще совсем молоденький — смеется Жанна — Дубу не дашь

— Да несу непойми что, самому стыдно — я отвечаю на улыбку, тихонько перевожу дух — Прости, что все так случилось... У Лехи с Зоей тоже ведь не сложилось

— Я знаю — Жанна закусывает губку — Это Альдона там? Альдона Веверс?

— Она

— Автограф возьмешь у нее? Мне все девчонки в общаге обзавидуются. Про тебя никто не поверил — думают я придумала. А Зойка молчит как партизанка.

— Конечно, возьму зая

Вижу как Жанна краснеет. Встаю ближе, беру ее за руку. Эх, где же ты Mile High Cub — неофициальный клуб любителей секса на борту самолета? Поди еще не создан. Может стать родоначальником? Я воровато оглядываюсь. Закуток закрыт шторкой, но щели есть. В туалете? Боже, у меня совсем крыша едет от подростковых гормонов.

— А это правда, что Вера показала грудь на австрийском телевидении? — Жанна сама придвинулась ко мне ближе — Девчонки шепчутся

— Вражеская пропаганда — автоматически отвечаю я, остывая — Обсуждали проблемы рака женской груди, вот и пошли слухи.

— Вера красивая! — вздохнула Жанна, отбирая у меня руку — Хочешь чего-нибудь? Чай, кофе?

— Только неземной любви!

* * *

*

Таможня не дает добро. Пока только на выход. А все почему? Потому, что одна жадная звездочка не захотела расставаться с красивым футляром от подаренного ей колье, и не нашла ничего лучше, как втравить в эту опасную авантюру свою наивную подругу. Сначала ничего не предвещало скандала. Ну, попросили нас открыть чемоданы. Да, на здоровье! Ну покопались советские таможенники дольше обычного — ничего же запрещенного не везем, все уже "ученые". Оказалось — не все. Вера проходит досмотр нормально, мы с Альдоной тоже. Я с облегчением выдыхаю — пронесло. Но оказалось поторопился я радоваться. Дело доходит до Лады, и тут на наших изумленных глазах из ее чемодана таможенники достают шикарный бирюзовый футляр от Тиффани. Пустой естественно. На вежливый вопрос "а где же ювелирка?" Ладка начинает что-то блеять про "красивую коробочку, которую она подобрала в отеле". Вера в это время нервно кусает губы. Подходят две сотрудницы в зеленой форме, просят Ладу пройти для личного досмотра.

Я хватаюсь за голову, дергаю побледневшую Альдону за локоть, шепчу ей на ухо:

— Ты разве не сказала Вере выкинуть этот чертов футляр?!

— Сказала. Как ты и велел, она купила какую-то дешевку от Сваровски и бросила в фирменный пакетик вместо бижутерии колье. Про футляр я ей тоже сказала.

— И?

— Фыркнула в ответ. Ей жалко было с ним расставаться, сказала, что она знает, как его провезти.

— И втравила в это безотказную Ладку. Да сколько же можно!?! Убью мерзавку...!

Лада тем временем что-то растерянно лепечет, но по ее бегающим глазам ясно, что она врет таможенникам. Подошел дежурный смены — усатый майор с рацией. Неприятности набирают оборот.

— Иди, звони отцу — я кивнул Альдоне в сторону таксофона, что висел на стене рядом с постом таможенников.

Ладу все-таки уводят для досмотра. Через десять минут колье так и не находят. Откуда бы ему там взяться. Майор стращает нас разными статьями и тюремными сроками. Требует признаться, где спрятана ювелирка. Иначе Ладу задержат для допроса и дальнейшего разбирательства. Вера тем временем прячется в толпе.

— У меня ничего нет кроме пустого футляра! — рыдает Лада.

— Прекратите измываться над девушкой! — возмущаюсь я.

Возвращается Альдона и практически тут же на стойке раздает звонок телефона. Майор грустно слушает голос в трубке.

— Так точно товарищ генерал! Будет исполнено.

Вздыхает:

— Вы свободны — это рыдающей Ладе.

— А вас, товарищ, Селезнев — это уже мне — Настоятельно попросили заехать в Ясенево. Сразу же. Просили передать, что на выходе вас ждет Волга.

Лада всхлипывает и размазывает по щекам тушь вместе со слезами, ее за руку тащит Альдона. Расстроенные музыканты и сотрудники студии плетутся за ними следом. Вдалеке у самого выхода я вижу испуганную Веру. Нет, ну, что за зараза, взяла и испортила нам всем возвращение домой!