Звёздная пыль... На сапогах!

Василий Павлович поежился. Одно дело если полыхнет 'керосинка' — в воздухе будет только сладковатый, даже приятный запах. А если разлетится тысяча тонн отравы? Не надо нам такого счастья.

— Это топливо хорошо для долгохранимых блоков. Например, собираюсь дать задание пересчитать под него ракетный блок 'Д'.

— Не торопись, еще двигателисты своего слова не сказали, — шеф все еще не определился.

— Будем делать предварительный расчет, массу двигателя оставим той же. Вообще, через неделю будем защищать эскизный проект новой машины. Ох, не погорячился ли я? Успеют ли все оформить в чистовую. Слово не воробей...

— Не торопись, срок до нового года был. Вообще, Сергей Павлович меня удивил, назначив тебя на этот пост. Все мои возражения он отмел, сказал — сейчас вы будете друг друга дополнять, а потом ты уйдешь.

Вот это номер... Куда это я уйду? Не хочу! Мне тут хорошо...

— Почему я должен уйти? — спросил я в шоке.

— Ну, Володь. Ты же сам эту тему поднял — инженеры тоже должны летать! Институт Медико-биологических проблем создали, предварительный набор идет.

Тут до меня дошло. Оказывается я, старый Я, добился успехов в трудном деле изменения порядка комплектования космонавтов в экипажах. В результате Центр подготовки на меня весьма зол... Что делать будем? Говорить и договариваться.

— Хорошо, товарищ Мишин. Этот вопрос думаю скоро решить. И, рад с Вами работать!

— Ну-ну. Новый Главный скептически посмотрел на меня, — Посмотрим как ты справишься с этой проблемой.

Разговор закончился, окончательно. Вышел я в коридор весь в раздумьях. А зачем тут много думать — делать надо! Народ толпился вокруг, пытаясь узнать новости... Немного грубо отталкивая всех, ворвался в новый кабинет, о. Тут и секретарша есть! Знакомая редиска, отдел кадров похоже сильно обиделся на перестановки... Ничего, прорвемся.

— Танечка, соедини меня, пожалуйста, с ЦПК. Желательно с генералом Каманиным.

Голубоглазая принцесса сердито посмотрела на взбудораженного меня, отвернулась и закрутила диском телефона. Хороший мне штат достался, однако. Потом разберемся.

— Абонент на связи, — неохтно буркнула Леночка. Выглядит как богиня, но такая стерва...

— Товарищ генерал, разрешите обратится... нет, не по телефону, лично. Когда? Хорошо, буду.

Разговор прошел немного странно. Казалось, его предупредили... Ехать тут недалеко, через пару часов был на месте. Меня проводили по длинному коридору, указали на дверь. Вошел. Странный был кабинет — вместо портретов висели карты, модели самолетов и кораблей. Николай Петрович, один из первых Героев Советского Союза, хранил историю — по крайней мере, в своем кабинете.

— Здравия желаю, товарищ Генерал!

Поднялся, взглянул на меня тяжелым взором.

— Ну, здравствуй товарищ. Чем обязан?

Да, тяжело разговор пойдет...

— Товарищ Каманин! Вы, наверняка, знаете о создании нового Института, ИМБП. О перспективе набора отдельной группы космонавтов тоже. Генерал изменился в лице, собрался сказать, наверняка гневное...

— Товарищ генерал! Есть предложение, от всего нашего конструкторского бюро и новорожденного института.

-Гхм. Какое? — теперь вражда сменилась интересом. Ох, как мне надоела эта политика...

— Центр Подготовки использует новый институт, получает все данные. Это важно в первую очередь для него. Но, в Центре создаются две новых группы космонавтов, кроме летчиков. Группа подготовки бортинженеров, в первую очередь. Вторая может подождать, группа космонавтов-исследователей.

Генерал был озадачен.

— Так вы и так собрались это сделать, в своем КБ?

— Ну а зачем разделять усилия, зачем вступать в конфликт с Вами? А, да — еще важная подробность. Все новые корабли будут смешанного управления. Ручного и программного, автоматического не будет.

Медленно эта новость дошла до Николая Петровича, глаза его загорелись...

— Как! Теперь мои орлы не будут грузом? Не верю. Кто так решил?

— Я, заместитель Главного Конструктора. Новый корабль проектируется на ручное управление. Там где нужна реакция и навык корабль будет вести пилот. Там, где нужен расчет и точность — бортинженер. Третий в экипаже ученый, роли не играет. Поэтому тренировать их надо парами, вот я к Вам и приехал.

Генерал мечтательно прикрыл глаза... Старый полярный летчик, он прекрасно понимал разницу между пилотом и штурманом, их взаимозависимость. И, как наверно обидно было учить парней быть только куклой при автоматической машине!

— Нужны тренажеры, всех этапов полета. Все пары должны быть вместе, понимать друг друга с полуслова. Подготовка должна идти для каждого экипажа отдельно. Когда первый пуск?

Ох, как он загорелся, только-только врагами считал...

— Николай Петрович, не ранее чем через полтора года. Тренажеры будут намного раньше. Да, я и многие наши инженеры тоже придем к Вам.

— Как?! Кто вас пустит? Вы же должны делать корабли? — Каманин был удивлен.

— Уже. Вопрос решен. А Вы сами подумайте, как будут проектировать и рассчитывать корабль ребята — зная что они сами могут потом оказаться в его кресле?

Уфффф... — Медленно выпустил пар генерал.

— Да, понимаю. Как бы я сам хотел оказаться на вашем месте...

Бугров, жду подтверждения и тренажеров, препон чинить не буду. Но, если вы, безалаберный народ, попадете ко мне — не жалуйтесь!

Разговор закончился, весьма успешно. Теперь нам осталось всего ничего — сделать то, на чем будем летать...

День за днем наши мечты обретали реальность, пока на кульманах. Большой сюрприз мне принес совместный проект Елисеева с Макаровым. (авт: потом подробней персоналии распишу и уточню) Вот подарок так подарок — за неделю до сдачи проекта. Ребята замахнулись на основу, союз всего — спускаемый аппарат. Идея простая, разделить спускач на две части, сам гермоотсек и отделяемую донную часть с теплозащитой, движками ориентации и аккумуляторами. Кажется сперва хорошей идеей — тут и парашюты меньше и легче будут, и движки мягкой посадки. Но, реальная экономия будет мизерной, а количество критичных узлов резко возрастает. Нет, не надо нам лишних сложностей и опасностей!

Мы работали с утра до ночи, пользуясь новообретенной властью привлек другие отделы. Понемногу утряслись весовые и геометрические параметры, прочность и вся компоновка вариантов нового корабля.

С тоской вспоминал прошло-будущее, даже не компа желая — простого калькулятора. А лучше инженерного, еще бы программируемого... Кстати, насколько помню — первые такие машинки у нас были сделаны из военных баллистических вычислителей в начале семидесятых. Надо будет заняться этим вопросом, назрело.

Но дальше задерживаться было нельзя, сроки поджимали. Плакаты и схемы рисовали все вместе, было весело, пока не наступил главный день, экзамен нам всем.

Все кипело, в разные стороны бегал народ с кипами чертежей подмышкой, важные 'членовозы' разгружались возле здания. Я растерялся от всего этого муравейника. Тут, поддерживаемый крепкими парнями, появился Сам.

— Сергей Павлович... — начал я что-то говорить.

— Спокойно. Я в тебе уверен.

Остался стоять соляным столбом. Ну, придется соответствовать. Большой зал заполнялся, сколько вас туда лезет? Мы планировали первичный доклад делать, а тут полный консилиум собрался! Что то мне так домой захотелось... Не, назвался груздем — лечись дальше.

Вот, все расселись и утвердились, загорелась лампочка проектора — похожего на студенческий 'дралоскоп'. Кладешь чертеж на стекло и пользуешься. М-да, приехали. Пора.

— Здравствуйте товарищи!

— Мы рады предоставить вашему вниманию эскизный проект нового корабля и ракетно-космической системы, которая должна послужить... — сперва страшно было, а потом вспомнил сдачу диплома, причем оба случая. Сделал стеклянную морду и вперед!

— Основной и главной задачей является создание единого объекта, использующегося во всех возможных применениях в ближнем и дальнем пространстве, с немногочисленными изменениями...

— Новый корабль, базирующийся на проекте 7К, максимально унифицирован...

Ребята работали быстрей компьютерной презентации, меняя плакаты — зря репетировали, что-ли?

— Единый во всех вариантах спускаемый аппарат, максимально надежный при любой нештатной ситуации... Отход от стандартной системы с основным и резервным... Три парашюта одинаковой площади обеспечивают... Двигатели мягкой посадки...

Я продолжал молоть языком, глядя на реакцию зала — пока благосклонную. Ну, теперь бахну!

— А так же полный отказ от автоматической системы управления позволяют нам...

Зал загудел, раздались выкрики с мест. Пошла реакция.

— В случае первичной отработки или необходимости беспилотного запуска в спускаемом аппарате на месте экипажа крепится блок автоматического управления... Зашумели еще больше.

— Этот блок,дорогой, но многократно отработанный, может использоваться не только при одном пуске. Я, и группа проектантов, предлагаем называть его термином 'киберпилот'!

Голоса в зале нарастали, выкрики пошли на тему — 'а рулить по компасу будете?'.

— Дорогие товарищи! Киберпилот не будет означать отмену автоматики. В штатной комплектации каждого объекта планируется использование бортового центрального вычислительного комплекса, с ручным вводом данных и программирования. Никто не говорит, что человек заменит машину на определенных этапах, например выведения. Но человек весит намного меньше, чем система точного приема команд по радиоканалу, он надежней, чем любая электроника... Опять пошел шум.

— Да, надежней! Но, конечно, только тренированный и обученный специалист способен обеспечить полный контроль при всех операциях полета — а также, только хорошо обученный пилот справится при динамических операциях. Таких как стыковка, управляемый вход в атмосферу. И, самое главное — посадка на другую планету.

Шум поднялся до невообразимого уровня, но потом разделился на группы. Академик Келдыш, громким голосом, предложил сделать перерыв, я вытер с лица пот и спустился с трибуны. О, надо же... Генерал Каманин, вместе с конструкторами Челомеем и Кузнецовым, общались с утопающим в кресле Сергеем Павловичем. И меня позвали. Зачем? Хм, догадываюсь!

— Ну, Бугров, заварил ты кашу... — Каманин был как всегда прямолинеен.

— Да, товарищи — а мы еще трети не показали из проекта. Четыре человека, важных и нужных смотрели на меня ожидающе.

— Нет, не буду повторятся — дальше расскажу с трибуны. Да, товарищ Челомей. Прошу, не делайте поспешных выводов из дальнейшего доклада, все будет намного лучше!

На меня озабоченно посмотрели, поспешил откланяться. Что-то в горле пересохло...

Но, пора! Сотрудники развешали новые плакаты, продолжил я дозволенные речи.

— Общий план предлагается следующий. Новый единый корабль...

... этап околоземной отработки... Экспериментальная станция, модули на базе отсеков корабля... Первичный модуль станции, ракета Н11...

... Да, товарищи, есть мнение — как железо назовешь, так оно и полетит. Есть предложение, закрепить заранее для каждого объекта звучное гражданское наименование...

... Носитель 'Атлант-1' выводит основной модуль станции...

... Отработка ракетных блоков с новыми компонентами топлива... Трудности освоения водорода... Первоочередная цель — облет, решается следующим образом. С РБ 'Бурлак' стыкуется 'Союз'-ОК...

... Тем самым, задача облета быстро решаема без разработки отдельного корабля и излишнего риска...

... Отработка тяжелого носителя намечена на...

... В случае успешного выведения полезной нагрузки стартует модель 'Союз-ЛК', осуществляется полет по орбите Луны...

... Отработка посадочной ступени пусками мобильных исследовательских станций...

... После обеспечения необходимой надежности и апробирования всех систем...

... Будет решена главная задача. Даже если нас опередят соперники, наш ответ будет намного весомей и престижней.

Все. У меня закончились не только слова, но и просто буквы. Теперь решать уже не мне. Тут, в мое спасение, заговорил сам Главный, прерывая начавшиеся прения.

— Для оптимального достижения цели есть предложение. Работы по орбитальным станциям всех вариантов, системам стыковки предлагается назначить для КБ товарища Челомея.

(уточню, поменяю формулировки)

— Работы по созданию двигателей на новых топливах, водороде и пентаборане, возложить на КБ товарища Глушко и товарища Исаева.

— Создание автоматических станций, посадочной ступени — КБ Лавочкина. Дальнейшее уточнение и распределение работ будет осуществлено на первом заседании коллегии центра 'Главкосмос'.

Уф, занавес...

Слова превращались в цифры, цифры в линии чертежей, чертежи в детали на новых станках. Дни сжимались в недели, недели в месяцы...

Слетал 'Восход-2', Лешка Леонов впервые поболтался снаружи, вызвав экстаз у зарубежных и наших СМИ. А так же в ЦУП-е, когда с трудом забрался назад в корабль. Хоть и предупредил, но ничего сложней сеточки из титановой проволоки на скафандр придумать не успели. Зато парни хоть и на ручнике, но сели там где надо. А то ищи их трое суток в Пермской тайге!

Хоть и сопротивлялись товарищи, но на этом тему 3К прикрыли. То есть 'Восток' и оба варианта 'Восход'. На оставшихся кораблях слетали обезьянки, по месяцу каждой паре. Когда, после возвращения, бедные мартышки разучились ходить — настало время думать новоиспеченному институту. А то, назвались гордо — а делать дело когда? Подкинул пару идей, не просто тренажеров, до них и сами дошли. Супер-агрегат, Турбо-Штаны, с разряжением. Кажется, они у нас 'Чибис' назывались. Просто, чтоб тело в невесомости не забывало — где главная часть... Что? Ноги, конечно. И хвост! Ха-ха, да — тот самый. Иначе никак. Короче, мартышки молодцы.

Новый корабль появился, сперва в макетах. Потом в тестовых блоках, летуны повеселились — сбрасывая спускач с транспортного самолета и считая успешные посадки. Парашютисты, получив заслуженных люлей, наконец довели систему до нормы. В самом крайнем случае один купол из трех оставался. Выживем!

Движки на новых топливах пока не давались, хотя всего чуть времени прошло. Работают и сделают. А тут целых шесть ракет под 'Восход' осталось, не воякам же их дарить. Пусть груз тянут меньше шести тонн — а нам пока и не нужно больше. Пользуясь своей властью анонсировал пуски тестовых образцов корабля. Штатный спускач с недоделанным приборно-агрегатным отсеком, даже солнечные батареи не нужны. Огрызок от проекта, зачем беспилотному кораблю бытовой отсек. И, полетели уродцы! Первый, на удивление, слетал хорошо — только сел не там, знатные Иранские бахчеводы сильно удивились такому способу уборки урожая... Неотстрелившиеся купола тащили капсулу по скользким коркам километр. Был небольшой дипломатический скандал, но кончилось мирно. Это не религозные фанатики моего времени, вполне вменяемые страны Юга. И откуда только все пошло?

На двух других мы уже воткнули тестовый образец бортового вычислителя, тестовый же стыковочный узел прикрутили к спускачу... Наивные. Второй корабль показал всю пагубность отсутствия системы аварийного спасения, на тридцатой секунде рванул центральный блок, раскидав рабочие боковушки в стороны. Те, кто ратовали за продолжение полетов 'Восход'-ов, втянули головы в плечи. Наш спускач крепче, только два из трех куполов загорелись от обломков носителя. Первый вышел на орбиту успешно — но стыковаться было не с кем.