"Незваные гости"

По-быстрому поев, он жадно выпил обжигающий ларт и перелистнул миры, как страницы книги. Запустив заклинание сканирования, эльф приготовился скучать в ожидании результата, но получил его на удивление быстро. И чуть не подпрыгнул от возбуждения. Здесь были эгрегоры, да сколько! Скука сразу куда-то подевалась. Немного разобравшись в полученной информации, Тинувиэль только затылок почесал в недоумении. Ну и мирок! Это сколько же в нем разумных рас? Восемнадцать?! При том все какие-то странные, ни на что не похожие. Знакомых нашлось всего две. Люди, конечно — эти, как тараканы, везде заводятся. И, как ни странно, эльфы. Надо же, и здесь дорогие сородичи имеются, совсем такие, как дома, чтоб им всем, снобам недоделанным, по сотне ужей за шиворот.

Но принц все же решил посмотреть на местных перворожденных поближе. Их эгрегор ему сильно не понравился — слишком слаб, мерцает, словно вот-вот исчезнет. Настроив заклинание сканирования на новые параметры, он приготовился наблюдать. И вскоре увидел у расщелины, ведущей на небольшое плоскогорье, группу воинов в грязных и драных, когда-то зеленых плащах. Они отчаянно отбивали атаки коренастых существ с треугольными головами, узловатыми руками и морщинистой коричневой кожей. Те выглядели выше и сильнее эльфов, и вовсю пользовались своим преимуществом, сражаясь огромными топорами — перворожденные гибли один за другим, их осталось совсем мало, не больше двух десятков. Только то, что расщелина была очень узкой, еще позволяло эльфам как-то держаться.

Медленно встав, Тинувиэль вслушался в происходящее и едва не задохнулся от гнева. На плоскогорье скрывались последние выжившие перворожденные! Всего около трехсот. И, в основном, женщины и дети. Короткое движение пальцев, и принца окутал туман, почти мгновенно превратившийся в серый императорский плащ. Он мог не любить свой народ, но спокойно смотреть, как убивают его сородичей был не в состоянии. Тем более, не мог не вступиться, когда кто-то устраивает геноцид. Активировав заклинание перемещения, Тинувиэль оказался над местом схватки. В воздухе. За спиной затрепетали полупрозрачные зеленые крылья.

Зарубив очередного трирга, Ренталас отступил на шаг назад, давая себе мгновение отдыха. Сердце колотилось, как бешеное, сил практически не осталось. Скоро, совсем скоро его отряд сомнут... И пойдут добивать остатки их несчастного народа. Твари проклятые! Кто мог подумать, что мелкий конфликт за Тирхайский лес выльется в войну на уничтожение? Никак не он. Да и никто не мог. Даже погибшие в самом начале этой бойни истинные даллериэ. Они тогда только посмеялись, выслушав претензии триргских послов, будучи уверенными в своих силах. Не знали, что те заручились поддержкой гохатов, ронге и людей, давно считавших перворожденных высокомерными ублюдками. Их нападение оказалось полной неожиданностью. А теперь никого из старших эльфов не осталось. Теперь он — даллериэ. Повелитель. Это обычный-то келлаэ Лесной Стражи, едва перешагнувший трехсотлетний рубеж, — повелитель?!

Ловко увернувшись от огромного топора, Ренталас подрезал сухожилия рослому триргу и добил его кинжалом. Руки от усталости тряслись, пот заливал глаза, но пока он еще держался. Эльф понимал, что победы ждать нечего, никто не придет на помощь, так хоть побольше убийц с собой на тот свет захватить. Представив, что произойдет после того, как последних воинов его народа перебьют, даллериэ застонал от отчаяния. На плоскогорье ведь только женщины и дети... Их просто перережут... Или людям в рабство продадут, что еще хуже — круглоухие почему-то питают слабость к эльфийкам...

Внезапно на поле боя что-то изменилось. Откуда-то сверху ударили зеленые молнии, превратив несколько рядов рвущихся вперед триргов в обугленные головешки.

— Это еще что?!. — прохрипел Ренталас, отшатнувшись.

Он заметил, что лучники триргов зарычали и начали стрелять поверх голов эльфов. Подняв голову, даллериэ онемел. Саженях в трех над ними прямо в воздухе завис колдун в плаще с капюшоном и распахнутыми во всю ширь полупрозрачными зелеными крыльями. Он вовсю швырялся по сторонам молниями. Ренталаса затрясло от ненависти — колдунов имели только люди, будь эти предатели прокляты! Не сразу он сообразил, что колдун не нападает на его воинов — наоборот, уничтожает триргов. Это что?.. Это как?.. Это почему?.. Даллериэ потряс головой в попытке понять, что вообще происходит. А уж что творил этот человек в плаще! Одна способность летать чего стоит. На такое не был способен ни один из эльфийских магов — потому эльфы и проиграли. Только при помощи черного колдовства союзники сумели пройти охранные пущи перворожденных и неожиданно обрушиться на лесные города. И жалости они не ведали! Выжигали все дотла. Маги погибли первыми, пытаясь хоть как-то противостоять колдовству людей. Не смогли, полегли без толку. А затем началось страшное...

Но почему этот колдун помогает им?! Ничего хорошего от этого Ренталас не ждал — знал, что колдуны обожают интриги и всегда сами по себе. Удивительно, как человеческие короли сумели убедить их выступить против эльфом единым фронтом? Что же ему нужно?..

А колдун, между тем, сотворил нечто совсем уж несуразное. Он внезапно вырвал из заплечных ножен засиявшие призрачным зеленым светом мечи и запел. На незнакомом языке. Так запел, что эльфы замерли в восхищении. Он пел на уровне лучших бардов! Со светящихся лезвий сорвались бесчисленные черные точки и превратили сотни триргов в отвратительно выглядящую и еще хуже пахнущую слизь. Затем земля перед расщелиной вспучилась, выпустив из себя колючие белые побеги, мгновенно переплевшиеся между собой и разросшиеся в непроходимую чащу. Несколько особо обнаглевших вражеских воинов попытались было прорваться к расщелине, но побеги выпустили усики, густо опутавшие их. Трирги немного подергались и затихли. Поняв, что происходит что-то не то, остальные откатились.

Прошло некоторое время, и вперед выступили несколько фигур в таких же плащах, как на летающем колдуне, только черных, а не серых. Ясно, решили обезвредить обезумевшего коллегу. От них к расщелине поползли клубы тумана. Ренталаса затрясло от ужаса — он слишком хорошо знал, что делает с эльфами этот жуткий туман. С попавших в него плоть сползает клочьями, они быстро превращаются в ходячие скелеты. Летающий мелодично рассмеялся, но в этом смехе было что-то такое, что даллериэ передернуло. Колдун, продолжая смеяться, поднял руки и произнес чеканное заклинание, одним своим звучанием вызывающее дрожь. Остальные колдуны в ужасе заорали, их заколотило, окутало сеточкой мелких молний, и они опали на землю грязными тряпками. А затем над полем боя зазвучал громовой голос, говорящий на л'эрт'а:

— Эти эльфы под моей защитой! Любой, решивший причинить им вред, умрет! Убирайтесь!

Как ни странно, трирги его прекрасно поняли, хотя никогда не знали эльфийского языка, и без промедления начали отступать. То, как летающий колдун расправился со своими коллегами, их явно впечатлило. Однако Ренталас не испытывал никакой радости, наоборот, насторожился. Чего нужно этой гадине?.. Он ведь четко уловил отголоски некромантии от последнего заклинания. А от некромантов ничего хорошего ждать не приходится...

Летающий колдун, тем временем, опустился на землю, спрятал мечи в ножны, крылья втянулись в его спину. Только теперь воины заметили, что вместо лица у него текучий туман. Он двинулся к эльфам, но, увидев направленные на него мечи, остановился.

— Вы чего? — с недоумением спросил колдун. — Я вам ничего плохого не желаю...

— Нам не нужно помощи от тебя, черная тварь! — с ненавистью выплюнул Ренталас.

— Дорхотово копыто! — непонятно выругался туманнолицый. — Что это с ними, а? Ах да, я же в маске! Хотя, стоп. Я ведь не дома, можно и открыть лицо.

Он пошевелил пальцами, откинул капюшон плаща, и туман перед лицом рассеялся. Даллериэ пошатнулся от увиденного — перед ним стоял эльф. Точнее, даже не эльф, а так — эльфенок. И ста лет ему, судя по виду, не исполнилось. И он колдун?!

— Здравствуйте! — церемонно поклонился юный эльф. — Мое имя — Тинувиэль Эллевалериэ, ненаследный принц из дома Хранящего Свет, владыки Эльварана.

— Здравствуй, мальчик... — едва сумел выдавить из себя Ренталас. — Откуда ты? Разве эльфы владеют колдовством?..

— Я не из вашего мира, — усмехнулся Тинувиэль. — Знаете ли вы, что миров много?

— Что-то когда-то слышал об этом... — пожал плечами даллериэ. — Но что точно — не помню.

— Я просматривал множество чужих миров в поисках угрозы для нашего, — продолжил юный эльф, — и вдруг при сканировании вашего обнаружил эгрегор своего народа. Но какой-то очень слабый, мерцающий, почти погасший. Посмотрел и увидел все вот это, — он повел рукой вокруг. — Ну не мог же я позволить, чтобы вас перебили? Вот и ринулся на помощь.

— Спасибо... — с облегчением опустил меч Ренталас.

— Да не за что! — широко улыбнулся Тинувиэль. — Я все-таки эльф, хоть и предпочитаю жить не дома. Достал, знаете ли, непоколебимый снобизм наших с вами драгоценных сородичей, чтоб им всем здоровыми быть.

— О, знакомо! — улыбнулся даллериэ, который и сам когда-то ушел в Лесную Стражу по той же причине.

— И вас достали... — констатировал юный эльф. — Это они умеют. Лучше, чем кто бы то ни было.

— Некому больше доставать... — помрачнел Ренталас. — Нас осталось меньше четырехсот... И враги не успокоятся, пока не добьют всех...

— Это проблема... — задумался Тинувиэль. — Я не могу долго находиться здесь. У меня есть свой долг. Вы знаете, что это такое.

— Да уж знаю... — передернул плечами даллериэ.

— Есть другой выход! — вдруг осветилось озарением лицо юного эльфа. — Можно отправить выживших к нам, в Эльваран! Достаточно большой портал для этого я способен создать. Отец охотно предоставит убежище сородичам, нас ведь тоже не так уж, чтобы много.

— Мы согласны, — твердо сказал Ренталас после недолгого размышления. — Терять нам нечего.

— Только... — вдруг нахмурился Тинувиэль. — Ой, мама, что же я натворил?! Вот идиот...

— А что? — тут же насторожился даллериэ.

— Да есть одна проблема... — юный эльф скривился так, словно съел что-то кислое. — Я показал вам свое лицо... Если бы вы оставались здесь, то ничего страшного. А у нас все иначе — никто не имеет права видеть мое лицо... Простите, вынужден наложить на всех вас заклинание молчания. Рассказать кому-либо о том, что я владею магией и ношу серый плащ с туманной маской, вы не сможете. Извините, но иного выбора я не имею. Если кто-нибудь узнает об этом, то последствия будут страшными...

— Ты лучше знаешь реалии своего мира, — пожал плечами Ренталас. — Надо, значит накладывай.

Он был готов на что угодно, чтобы спасти остатки своего народа. Хотя сказанное Тинувиэлем его и удивило. Никто не имеет права видеть лица? Почему? Странно это. Впрочем, не ему лезть в чужой мир со своими порядками. Надо вначале разобраться, что там к чему. Ведь здесь эльфам не выжить, здесь у них ничего не осталось. А значит, нужно хвататься за любой шанс. Пусть даже самый иллюзорный.

— Извините, — подошел к ним лерниэ Гартилас, второй из выживших офицеров. — А пока вы будете строить портал, трирги не прорвутся?

— Нет, эту оборонную линию никому, кроме эльфа, не пройти, — успокаивающе усмехнулся Тинувиэль. — Я ее так настроил. Разве что очень сильному магу, а таковых в ауре вашего мира я не заметил. Выступавшие против меня некромантики — дети по нашим меркам. Ничего не умеют. Вот если бы здесь оказались некроманты уровня нартагальских, в свое время Пожирателя из Бездны вызвавшие, то пришлось бы хорошо попотеть. Но все равно справился бы — не им со мной тягаться. Однако времени терять все равно не стоит.

— Благодарю, господин маг, — поклонился Гартилас. — А что с нашими ранеными? Добить?..

— Ни в коем случае! — всполошился юный эльф. — Несите их ко мне, вылечу!

— Кое-кого нельзя переносить...

— Значит, сам подойду. Покажите самых тяжелых.

Последующие события изумили эльфов еще больше. Тинувиэль подходил по очереди к какому-нибудь раненому, наклонялся над ним, произносил заклинание, тело того окутывал густой туман, бедняга громко кричал, если мог, или стонал, а затем вскакивал на ноги совершенно здоровым. Даже чудом еще живой, едва ли не напополам разрубленный и почти истекший кровью Олтиас — и тот выздоровел. Воины растерянно переглядывались — на такое не был способен ни один из эльфийских магов. Да, лечили, но лечение длилось днями и неделями! А тут почти мгновенно. Кто же он такой, этот мальчишка? Откуда такая сила и такие знания?..

Покончив с ранеными, Тинувиэль опустился на первый попавшийся камень и полузадушенно прохрипел:

— Воды...

— Что с тобой? — поспешил к нему Ренталас, на ходу снимая с пояса флягу, где еще осталось немного живительной влаги.

— Ничего страшного, перенапрягся немного... — пробурчал Тинувиэль и припал к фляге. — Скоро приду в себя. Спасибо.

Бывшие раненые с благодарностью смотрели на своего спасителя, многие никак не могли поверить, что раздирающая тело боль ушла, что они снова здоровы и полны сил.

Тинувиэль немного отдышался и опять повернулся к даллериэ:

— Надо бы послать гонцов к остальным вашим, предупредить. А я пока договорюсь с отцом...

— О чем это ты с ним договариваться собрался, зараза ушастая? — прервал его чей-то довольно грубый, неприятно звучащий для эльфийских ушей голос. — Тебе где вообще дорхот носит?! Договаривались же, что ты только смотреть миры будешь! Вот Лек тебе задаст!

Невдалеке стоял неизвестно откуда появившийся краснорожий, клыкастый урод — по меркам перворожденных, естественно. Воины тут же схватились за оружие.

— Эй, стойте! — подхватился на ноги юный эльф. — Это мой кровный брат, Храт! Он не меньше меня может, в порошок, если что, вас сотрет!

— Сотру, — довольно оскалился краснолицый. — Дело простое. Но ты все же объясни мне, что здесь происходит, бард ты наш калечный.

— Я увидел, что последних в этом мире эльфов загнали на плоскогорье и безжалостно уничтожают! — яростно сверкнул глазами Тинувиэль. — Не мог не вмешаться! А ты бы не вмешался, если бы увидел, что кто-то убивает последних в каком-нибудь мире орков? Женщин и детей!

— Вмешался бы... — скривился Храт. — Но что ты собираешься с ними теперь делать?

— К нам, в Эльваран, переправлю. Отец охотно примет эльфов из другого мира.

— Да ты на них сперва посмотри внимательно. Только из этих шестеро способны принять плащи рыцарей престола.

— Точно... — широко распахнулись глаза Тинувиэля. — Но... Но, они, понимаешь ли, людей ненавидят... Это люди с тремя другими расами вместе их перебили...

— А мы, урук-хай, особо любили людей раньше? — проворчал Храт. — Поймут, что у нас люди совсем не такие, как здесь.

— Они сами должны выбрать, — юный эльф перевел взгляд на Ренталаса. — Насколько я понимаю, это вы сейчас руководите народом?

— Я... — тяжело вздохнул тот.

— Вы можете принимать решения о судьбе всех? Они вам подчинятся?

— Естественно.