Мила

— Знаешь, я сегодня понял, почему мне так спокойно с тобой спать. И почему я попросил тебя остаться.

— И?

— Ты знаешь, как ты спишь?

— В смысле?

— В прямом, в детстве не рассказывали?

— Не помню, сам знаешь, мама умерла, а с тетей я тогда не жила.

Она не давила, хотя любопытство разыгралось во всю. Благо дальше он не тянул:

— Ты спишь, прижавшись к спине, упершись спиной и попой. В основном попой. Я понял, почему мне так спокойно — инстинкт. Ты закрываешь спину. Хотел повернуться, но с тобой этот фокус не проходит, ты все равно подвигаешь и устраиваешь пятую точку. И хотя теперь сплю на одном плече, поэтому с утра правая рука как-то странно ощущается, зато спокойно и надежно.

— Нда...

— И?

— Может матрас другой купить? Чтобы рука не затекала, — предложила Мила.

— Мил, — с улыбкой возмутился друг. — Я тебе, можно сказать, душу открываю, а ты...

— А я о насущном — о руке. Жень, ну не знаю, что сказать. Мне с тобой всегда спокойно и комфортно. Вот честно не в курсе, то ли оттого что попу пристроила, то ли еще по каким причинам. Хотя нет, по еще каким причинам, — осознала она. — Мне с тобой хорошо, но не как за стеной, я другая, а как ... глупо это прозвучит, но как собаке с хозяином. Есть дом, где всегда тепло и кормят, есть хозяин, с которым можно выйти и увидеть много нового, есть тот же хозяин, с которым не страшно облаять прохожих и других собак, ибо есть за кого спрятаться. Ну чего смеешься, я тебе душуоткрываю, а ты...

Женька хохотал, откинувшись на спинку и упершись головой в стену. Хохотал так, что все тело сотрясалось, и на задеваемом ногой столике позвякивала посуда.

Мила смотрела на него, улыбалась и расслаблялась внутри. Почему-то Женькино признание пробрало не только его самого, но и ее задело. А сейчас все мягко тихо и без ругани возвращалось в привычное русло. И это было отлично...

Насмеявшись до икоты, так что пришлось встать и про дышаться, Женька, наконец вернулся в реальность. И тут Мила уточнила:

— Что ты такое на сегодня задумал?

— А говоришь чутье — чутье, — хмыкнул он, устраиваясь, напротив. — Ар предложил кое-куда съездить и на местности осмотреться. У него тоже есть чутье на неприятности и клады.

— И?

— Он что-то нашел, но не может сообразить, как с этим быть. Вот и попросил глянуть.

— Тебя попросил?

— Меня. Ты у него вызываешь опасение, — друг серьёзно взглянул. — Он признался, что, несмотря на все сопутствующее, типа я физически опаснее, от тебя у него мурашки по коже. Хотя, казалось бы, такая девочка — цветочек.

— Да? — поразилась Мила. — Я вижу опасение и ощущаю настороженность, но думала это просто реакция на незнакомого человека.

— Неа, похоже на чью-то внутреннюю суть, — снова улыбнулся он.

— Стукну, — пообещала Мила.

— Не, давай без этих ролевых игр, — отмахнулся он. — Ты знаешь, боль я не люблю.

— Вот кто бы говорил. И когда едем?

— Сейчас, к одиннадцати договаривались.

— Лады, только по дороге нужно будет твоего друга навестить.

— Которого? — удивился Женька.

— Александра — врача, ночевавшего неделю назад.

— Вообще это был Олег, но это мелочи верно? раз надо — навестим.

— Надо, — кивнула Мила. — ты знаешь, у меня не лучшая память на имена.

— Помню, дорогая, помню.

Полчаса спустя они подъехали к новой высотке. Хороший дом, в хорошем месте. Олег был дома, но звонить в дверь пришлось долго. Телефон оказался вообще выключенным. Наконец хозяин не глядя распахнул дверь и зло рыкнул:

— Ну!

— Это я, — отозвался Женька.

Мила стоящая за его плечом не слишком бросалась в глаза.

— Что случилось? — тут же попробовал прийти в себя Олег и даже потряс головой, от чего чуть не упал.

— Пить надо меньше, — встряла Мила, входя в квартиру, — и столько праздновать нельзя в принципе, ага?

— Ага.

— Блин, Олег, ты, что дурак что ли? Отвязался от пиявки, сосущей твою жизнь и вместо радости устроил целую драму! Как же, меня никто больше не жрет! — возмущалась Мила, осматриваясь.

Судя по виду квартиры, после отъезда той дамочки Олег даже не начал наводить порядок, погрузившись в жевание соплей. Ну, мужики. Когда нужно они герои, но чуть что не так в эмоциональной сфере и все, лапки опустили, ушки развесили. Блин, женское воспитание во всей красе.

— Ладно, я сейчас вызвоню знакомую, которая этот срач уберет, пара тысяч у тебя есть?

— Есть, но зачем... — начал Олег, упав на стул на кухне.

— Затем, — отрезала Мила и махнув рукой Женьке вышла в зал.

И кого бы из девочек осчастливить? Тут нужно было или подумать, или... поверить себе. Палец дважды остановился в списке контактов на Олесе. Мила подумала, снова подумала, прикинула, что в целом по жизни Олег аккуратист, но с другой стороны и не такие люди сходятся. Да и мама у Олеси, кажется тоже педантка, вот дочь и стала протестовать. В общем, чутье оно и есть чутье.

— Олеся, добрый день, это Мила.

— Добрый, что-то случилось? — удивилась та.

Подругами они не были никогда, просто работали в одном месте и изредка болтали обо всем и ни о чем. Обычные коллеги без общих интересов и знакомств.

— Не то чтобы случилось. Возможно, я лезу не в свое дело, но насколько я знаю ты же одна?

— И? — с явной насторожённостью и агрессией ответила та.

Да, да, после тридцати это цепляет даже самых непробиваемых.

— Не хочу задеть, ситуация такая...

Мила вкратце рассказала о свободном дурном мужчине, переживающем как же он без стервы рядом, необходимости навести кое какой порядок и возможности познакомиться с человеком, с которым вряд ли когда пересечешься. Ну и явных плюсах — заработке в пару тысяч как минимум, а как максимум, ну может что выйдет. Даже если нет, попробовала и не судьба.

Несмотря на явный протест против сводничества Олеся задумалась, Мила снова сказала о деньгах, и меркантильность победила. Та пообещала подъехать со своим инвентарем в течении получаса.

Мила подвинула цветок в горшке и улыбнулась. Ничего вот так с наскока не случится, и следующая встреча пройдет никак, зато потом, через месяц-два ...

Возвращение на кухню, где Женька отпаивал чаем Олега, ажиотажа не вызвало. Мужские разговоры, и ее женское участие в виде мытья посуды, все, как всегда. Потом появилась Олеся с ведёрком чистящих средств, и дальше присутствие посторонних стало лишним.

Недалеко от подъезда стояла красная блестящая Микра. Мила кивнула на нее:

— Это Олеси.

— Да уж, по ней и не скажешь. Думаешь что-то выйдет? — уточнил друг.

— Не сейчас точно, оно им в данный момент и не надо, но Олег сегодня не будет пить из-за воспитания, а завтра сам по себе не станет, ему в понедельник на работу. К тому же после уборки квартира волей не волей будет напоминать о другом человеке. А так через пару месяцев видно будет. Мы сильно опаздываем? — поменяла она тему.

— Нет, я скинул сообщение, Артур в курсе.

Артур действительно покойно воспринял задержку, да и ждал он дома. Оказывается, решено было поехать на одной машине — Женькиной.

После приветствий Артур без проблем устроился на заднем сидении и достал телефон. Мила уточнив, сколько займет дорога, разулась и как обычно положила ноги на приборную панель. Может и не слишком прилично, но так она могла ехать сутками, а как обычно — нет. Затекало все тело...

— Удобно? — хмыкнул Артур сзади.

— Да, смех сказать, но да, а иначе все затекает.

— Она все время так ездит, иногда на бездорожье соглашается сделать мне одолжение и сесть нормально, — отозвался Женька, включая дворники.

Солнечная погода сменилась ветром и мокрым снегом. Самое то для долгой дороги.

— А что сейчас едем? Почему не попозже? — уточнила Мила причину такой активности.

— Подморожено, проехать можно. В прошлом году после дождей дороги не было.

— Ясно...

— Ну, Милка, — ругнулся вдруг Женька, останавливая машину. — Знаешь же, ребята просили по городу так не ездить.

К ним направлялся ДПСник. Женька вышел, поздоровался и стал что-то обсуждать с закутанным как капуста патрульным.

— Знакомый? — подал голос Артур.

— Ага. У него полгорода в знакомых, — отозвалась Мила, она прищурившись сквозь снег, смотрела на второго патрульного стоящего чуть поодаль. Тот подходить не стал видимо не настолько знакомый.

Потом открыла окно и помахала рукой, этого не заметили.

— Ты чего? — удивился Артур.

— Свистеть умеешь? — в ответ спросила она.

— Хм... умею.

— Привлеки внимание, — попросила девушка.

Артур отпустил стекло и свистнул, разговаривающие обернулись. Мила высунулась в окно и крикнула, постучав себя по груди:

— Пусть второй броню оденет!

Секундная пауза и Женька со знакомым направились в сторону второго патрульного. Через пару минут друг, облепленный снегом, попробовал хоть как-то отряхнуться, прежде чем сесть в машину. Бесполезно.

— Ну и погодка, — фыркнул Женька возмущенно.

— А что вечером будет, — философски отозвалась Мила.

— Хуже?

— Раз в пять, надо приехать часов до шести.

— Ладно. Что там с бронником?

— А хрен его знает, — честно призналась Мила. — Потом расскажешь.

— Договорились.

И дальше ехали под звуки радио.

Чтобы добраться до места требовалось, свернув с трассы проехать пару деревенек, причем после каждой дорога становилась все хуже, потом еще пару километров какими-то откровенными проселками, мимо старого кладбища и, наконец, дорога закончилась тупиком.

Артур показывал направление и пояснял как лучше объехать препятствия. Когда Женька остановился, Ар сказал:

— Приехали. Чуть дальше будет господский дом и деревня рядом.

— Милка? — уточнил Женька настороженно.

Место сейчас было мрачным. Присыпанная снегом земля, голые деревья, ограда кладбища чуть в стороне, высокая сухая трава — антураж для фильма ужасов.

Надо полагать летом здесь зелено и красиво, но сейчас вид был специфический.

— Занятно, — отозвалась Мила, выходя из машины.

Снег прекратился, хотя ветер не утих. Сразу пробрало до костей.

— Церковь с той стороны кладбища, верно? — уточнила девушка.

— Да, но там только остов, — отозвался Артур.

— Еще бы. Ну, пройдемся что ли? Жень?

— Место мрачное, — отозвался друг насторожено.

— Антураж ужастика, а так тихо и спокойно. Пошли.

Мила обошла кладбище, посмотрела на остатки старой церкви и почти полностью сохранившийся колодец. Вот это действительно хорошее место, может не святое, но чистое точно.

— Надо воды набрать, она здесь ну... живая что ли, — заметила Мила.

— Думаешь? — удивился Артур.

— Чую. А ты что ощущаешь, кстати? — уточнила она.

— Неспокойно здесь.

— Ну, не знаю.

Они дошли до деревни. Каменные стены, присыпанные снегом разрушившиеся деревянные строения и запустение. Полное запустение. Люди ушли отсюда очень и очень давно. Жизни в этом месте не было.

До барского дома следовало пройти с километр от края деревни. Немаленькое такое владение. Сам дом, несколько строений по бокам, развалины чего-то. Не говоря уже о разросшемся саду.

— Жень, место запомнил? Тут осенью хороший урожай яблок будет и кажется вишен, правда кислых.

— Мила, ты такая хозяйственная сегодня, — поддел друг.

— Ну, да, но кроме хозяйственных аспектов ничего не вижу. В смысле если есть желание можно в паре мест покопать десяток монет поднять, но вроде все. Хотя...

Одна из развалин. Покосившийся сарай или не сарай, каменные стены и деревянные балки, темно и много мусора. А еще ощущение, что мгновением позже вся эта конструкция рухнет на голову.

— Мил. Ты уверена? — с недоумением уточнил Женька. — Не нравится мне эта коробка.

— Мне тоже, вроде стоит твердо, но выглядит, конечно, так себе...

Внутри было не просто не комфортно. А откровенно страшно. Застывшая каша под ногами, частично упавшие, частично покосившиеся стены.

И ветер задувающий и завывающий...

Около одного из завалов Мила становилась:

— Вот это попробуйте подвинуть, только очень аккуратно.

Это было крышей или перегородкой, или хрен знает, чем еще.

Мужчины осторожно отодвинули часть конструкции, часть мусора рассыпалась просто от прикосновения. Дальше получилась не то ниша, не то нора, в общем, углубление в почти полностью разрушенной части строения.

Мила присела, посмотрела туда и попросила фонарь. Благо те, как всегда, с собой захватили.

— Артур, смотри, — она чуть подвинулась и посветила. — Тот, кого ты искал? Отец или дядя, или кто он там тебе?

— Как ты... — начал он и нырнул внутрь осторожно на четвереньках по замерзшей земле.

— Осторожно. А то рядом ляжешь.

— Да. Буду.

Он что-то там сделал и тихо выругался:

— Да, дядя Сережа.

— Ты же его искал? — сочувственно спросил Женька.

— Да.

— Выбирайся и если хочешь его похоронить, надо забирать сейчас. Скоро здесь все рухнет, — заметила Мила. — Откопать можно, но придется разбирать все.

— Да, конечно, черт... — Артур осторожно стал собирать кости и полуистлевшие тряпки в кучу.

— У меня есть пакеты. Сейчас принесу, — пообещал Женька и исчез.

— Артур, — позвала Мила. — Арти...

— Откуда... откуда ты знаешь? — напрягся он.

— Не знаю, чутье говорю же. Так, у тебя будет минут десять, на...

Она протянула небольшую лопаточку типа детской из кармана куртки.

— Не знала зачем, но взяла с собой, хотя у Женьки в машине нормальная есть. Вот там сбоку дальше. Еще дальше, да, вот где-то там присыпана его добыча. Он не закапывал. А убирал в надежное место. Знаешь у твоего соседа, это же сосед, было фантастическое чутье на клады, он их реально чуял. Я так не могу. А еще он любил, но не твою маму, как ты думал, да и она тоже, а отца. Блин, не дергайся, да, любил, именно как ты подумал, но зато сам, похоже этого не понимал. Не было в то время нормальным такое отношение, вот он и считал твоего отца лучшим другом и родным человеком. Братская любовь — это тоже любовь, — заметила Мила негромко.

А тут Артур вытащил несколько мешочков.

— Убирай в карман. Это твое.

— Почему?

— Это твое, — пояснила Мила. — Так правильно. Если покажешь Женьке, он резонно решит, что некоторая часть наша. Я конечно смогу настоять на своем, но в любом случае отношения между вами станут хуже. Иногда лучше так, чем в лоб. Там еще есть. Ищи и убирай все, или давай я в карман пихну, потом тебе отдам.

Артур без разговоров передал ей четыре мешочка, из плотной не то ткани, не то плащевки. Сложно понять, но за двадцать лет в такой влаге она не расползлась. И говори после этого о не вечных материалах. Действительно после человечества еще миллионы лет мусор распадаться будет, или нет, если лава пройдет.

Наконец убрав все и присыпав землей как было, они эту часть закончили. Мила получила назад свою лопатку, и тут появился Женька.

— Я отойду, — сказала Мила вслух и одними губами для друга добавила. — Поговори с ним, он заменил ему отца.

Женька кивнул. Мила вздохнула полной грудью и пройдясь кругом, решила осмотреть окрестности. Барский дом, несмотря на разруху, производил впечатление своей массивностью и надежностью. Хотя надо признать, восстановить все это будет намного сложнее и дороже чем снести и заново построить.