Лестница в Небеса. Глава 1 Соседка

"Упс... а меня сейчас покупают, как футболиста из Бразилии." — Почти в эйфории думал Сергей, но... что-то его удерживает, от немедленного согласия.

"Соглашайся! Идиота кусок!" — Пищит, тоненьким голоском, тот внутренний свин, который его всегда подводил и предавал в самый неподходящий момент, а потом выворачивал всё на изнанку, строил из себя меч правосудия и пилил, и грыз месяцами за ошибки.

"Эй! С каких это пор во мне поселился жид? Идиота кусок... Так сразу не решаются такие вопросы, нужно думать".

"Да что тут думать! Сказано; в три раза больше".

"И что? В деньгах измеряется совесть?"

Как бы он не относился к своему босса, но ведь это он его открыл, по сути. Тряхнул головой, отгоняя лукавого соблазнителя и сказал директору свои соображения.

— Анатолий Афанасьевич, предложение очень лестное, но я так сразу не могу, решить. Получится, что предам компанию, где на меня возлагают надежды... и...

— Я понял, — улыбнулся директор, — Вы не просто порядочный человек, Вы еще и верный. Хотел бы иметь такого друга. Хорошо. Предложение остается в силе, на неопределенное время. В любой момент я приму Вас на должность начальника рекламного отдела, давно хочу сменить его на соответствующего человека. А Ваша тематика рекламной кампании, отныне становится нашим стилем и маркой. Подумайте, не спеша и все взвесьте.

Он кивнул учтиво, с уважением давая понять, что аудиенция закончена. Сергей вышел из кабинета в том же состоянии, которое хорошо описывается неофициальным русским языком. Сразу же натолкнулся на Марину в приемной, она и ждала его с немым вопросом в глазах. Ничего не спрашивает, вроде как бойкот еще не отменяли, но очень хочется.

— А, — махнул Сергей рукой, чтобы упредить лишние догадки и соображения, люди — такие фантазеры, особенно при недостатке информации, — спрашивал про творческие планы и идеи для следующих проектов.

-А они у тебя есть?

-Уже да, — коротко кивнул,— они хотят выпускать новое зеркало "Ада" просили разработать рекламу.

Не верит. Ну и правильно не верит. Врать Сергей не умел никогда и вряд ли научится. Какое к черту зеркало "Ада"? Очень тупая и опрометчивая оговорка, которую он и ляпнул не подумав, чтобы только отстала. За свои слова, потом придется ответить, когда выяснится, что никакой Ады у них в планах и не было. Но Анатолия Афанасьевича Сергей не хотел сдавать боссу, тем более через Марину. Они же по-ссорятся, наверняка из-за него. А директор фабрики очень симпатичен Сергею.

— Ладно, я поехал домой на автобусе.

— Я тебя подвезу...

— Спасибо, но нет, сам доберусь, — посмотрел на неё, вкладывая в свой взгляд максимум брезгливого презрения, представляя себе в воображении банную мочалку которой пользовался сифилитик. Немного перестарался, переиграл, потому что Марина поняла его взгляд буквально.

— Ну, как знаешь! — гневно шикнула она, и развернувшись на каблучках, резво заспешила на выход, без всякой грации и достоинства, быстрее, чем позволяет этикет перманентному победителю. Будто побег с поля битвы потерпевшего поражение императора.

"Зачем ты её гнобишь, дурында? Она же тебе ничего не сделала, кроме как игнорировала всё время, но это не её вина".

" Пусть себе, чешет. Зато эффективно избавился от нее, прилипла жвачкой, не оторвать, а мне к Кате надо," — Сергей глянул на часы, — "мы потратили очень много времени. Обеденный перерыв на исходе и меня могут не пустить в больницу".

Но не тут-то было! Он плохо знает Марину или ей, действительно, что-то очень нужно от него, потому что она ждала его на выходе из проходной фабрики, сидела в заведённой машине, заведённая сама же. У него окончательно растаяли последние капли уважения к ней. А она себя хоть уважает? Столько получить в свой адрес пренебрежения и пинков, а всё одно — лезет к человеку который с завидным упорством хамит.

-Садись, поехали, — она жестом и властно указала на сиденье рядом с собой.

Как Сергей расстроился! Эта стерва в погоне за своим мутным интересом, рушит все его планы на сегодня. Расстроился и рассердился, но в машину сел. Ох и всыплет он ей сейчас перца! Выдаст по полной программе. Пусть только вякнет хоть что-нибудь. Но Марина молчала, везла его в город и молчала. Если она таким способом решила досадить ему, то ей это удалось. Сергей кипел как котёл с адским, вонючим варевом, который забыла нерадивая хозяйка на огне. Чёртик на резинке отплясывал чечетку и уже в открытую, не таясь выражал свою симпатию Сергею.

-Скажи, мне, — наконец решилась она заговорить, — как ты ко мне относишься?

Ага! Началось. И этот выпад сильно удивил его. Или она начала слишком издалека? А теперь, внимание! Предельная осторожность. Не ляпни чего, что будет козырем в её игре против нас.

— Никак, — ответил деланно скучным голосом. На самом деле, у него так и не нашлось достойного, готового ответа. Не скажет же ей, что последние два года дрочил на ее портреты в своем дневнике? А что? Такое признание, было бы весьма пикантным.

— А-а-а... — понимающе протянула она и замолчала.

Рулит и бесится. Как же он её задел! Да она, только одним щелчком пальцев могла уложить в постель кого угодно. А тут нашелся прыщ и "Никак". А может, он вообще импотент! В её списке, кому она бы дала, если даже остались одни на всей планете, он, тот самый, последний хмырь.

Плющит. Его плющит. Один ноль в этом раунде. Хоть и маленькая, но очень приятная победа над женщиной высшей степени стервозности. Игра в молчанку продолжается. Хотя, так гораздо лучше, иначе, чтобы Сергей ни ляпнул, всё будет против него. На лобовом стекле чёртик с ухмылкой совратителя, пляшет на резинке и радуется, победе вместе с ним. Возможно, тоже невзлюбил хозяйку за нечто известное только им двоим.

— Я неправильно выразилась, — пошла она в следующую атаку, — Что ты думаешь обо мне?

"Что я думаю о ней? Ого!" — он глянул на нее с прищуром циника. — "Да я боюсь её, а считая с последнего времени, так вообще панически. И... все больше и больше ненавижу. Просто, задушил бы, если б закон позволил это делать с тварями подобными ей. И она хочет чтобы сказал ей такое?"

-Ты красивая.

-Только, пожалуйста, честно! — не унимается она.

И тут Сергея понесло. Честно хочет? Пусть получит, тогда! Сказал ей то, что никому бы и никогда не сказал ни в жизни, ни при смерти. И что на него нашло? Наверное чертик на резинке виноват своей поддержкой по умолчанию. Но ведь, хотел же всыпать? И всыпал.

-Ты красивая сука и тварь, — говорил Сергей спокойным даже несколько меланхоличным голосом. — Ты подлезла бы, даже под слона, если это принесёт прибыль. Шеф тебя и использует по назначению, когда подкладывает под клиентов. Не уверен, пялит он лично тебя или нет, но то, что ты умеешь — очень полезно для фирмы. Я же... тебя, просто презираю.

Всё. Сказал. Выдохся. Внутренне сжался в ожидании пощечины.

"Мама родная, что ж ты наделал? И теперь, можешь хоть язык себе откусить, уже поздно, тебе друг, однозначный кирдык. Не простит."

Он ясно представлял себе, как из списков лохов и хмырей, перекочёвывает в список врагов под номером один. Вот тебе и ситуация... Как в старом, бородатом анекдоте про ковбоя, когда внутренний голос убеждал ковбоя, что это еще не конец, и нужно только плюнуть в лицо вождя, догнавшего и окружившего племени индейцев. "Вот теперь, точно, конец", сказал внутренний голос. Так долго дразнить Марину и унижать, даром не пройдет. Внутренний голос хоть и упырь, каких поискать, но на такие штуки у него нюх отменный.

Марина ни слова не сказала в ответ, да и больше не рискнула задавать вопросов. Сергей осторожно и нечасто поглядывает на нее. Возле губ горькие складки, глаза повлажнели, но держится достойно, словно королева. Скорее всего, ей такой правды так никто и не сказал кроме него, лишь пресмыкались и лебезили, унижались, чтоб только дала. Но про себя вряд ли уважали и точно так же как он презирали. И вот, идеально красивая женщина, которую Сергей когда-то хотел, но считал себя недостойным даже её взгляда, сейчас сидит и чуть не плачет перед ним. Жаль, конечно, очень жаль, но узнавая её всё больше он вдруг обнаружил, что она не та, которую рисовал себе в дневниках два года подряд и нынешняя Марина ему нравится всё меньше.

"Может, она вовсе и не такая? А может, она была когда-то чистая и светлая как Катя, но люди подобные боссу совратили и испортили? Я верю, нет, я твердо знаю, что Катя такой не станет никогда, уж позабочусь об этом и не подпущу к ней ни одного плохого человека ближе броска камня."

-Здесь останови, — нарушил он молчание, когда подъезжали к парку. Показывать свой дом ей не намерен, — работать буду.

Работать он не будет, просто избавиться бы от неё поскорее, убедиться, что уехала наверняка и пойти в больницу к Кате. Но напрягаться с конспирацией не пришлось, лишь Сергей вышел из машины, Марина пнула акселератор и рванула будто гонщик на трассе. Обиделась. Надо полагать, было за что.

"А ведь мог бы получить сегодня эту курочку. Видел же как она вокруг тебя выплясывала?"

"Опять начинаешь? Тебе практиканток мало было?"

"Я что? Я ничего. Просто, странно. Ты её когда-то хотел."

* * *

В больнице практиканток уже не было, вместо них в приемной сидела грузная, мужиковатого вида тётка и Сергей сразу понял, что лучше две сдвинутые по фазе практикантки, чем одна хмурая тётка с выражением лица Бармалея известной сказки. Уж с этой, дружеских отношений не сложится, от неё сразу же повеяло жуткой неприязнью лично к нему. Сергей попытался изобразить добродушного рубаху-парня, но это не разобьет глыбу кварца.

— Мне бы к Завьяловой Екатерине...

— Сейчас проверим, — Сказала тётка грубо, — ты кто ей будешь?

— Отец....— с трудом и страхом проговорил он понимая, что это звание с официальной точки зрения — пшик и фикция.

— Документы, давай...

Протянул ей паспорт, а самого потряхивает. Какой он ей отец? Там в паспорте ничего такого и нет, в помине.

— Почему фамилии разные? Почему штампа нет? — строгая тётка набычилась, и Сергей оробел, как школьник перед завучем.

— Так получилось...

— Так получи-и-илось... — ворчит и видно по ней, что ситуация в личной жизни, подходящая, — наделают детей, потом, ходят, как неродные.

— Родной я ей, родной...

Возится с журналами, копается. Явно уперлась, тянет время в поисках причины не пустить, мстит Сергею за свою личную жизнь. Напряжение нарастает, вот возьмет и откажет, что потом делать? Так и случилось, она сурово взглянула на него:

— С разными фамилиями не могу. Распоряжение имеется.

— Пожалуйста! Ребенок один, как в клетке, целую неделю... — Сергей лихорадочно изобретает аргументы, в отчаянной попытке переубедить её, но уже ясно видно сквозь стеклянные глаза, за толстыми линзами очков, не пробиться. Это не тетка, а фашистский дзот со спаренными пулеметами на четыре стороны света, отобьет любую атаку.

— Не положено. Пусть приходят с одинаковой фамилией!

-Пожалуйста, уважаемая! — Уже больше с раздражением, чем с мольбой проговорил Сергей понимая, тщетность всех попыток, — сходите к ней в изолятор, скажите, что отец пришёл, может тогда поверите?

— Молодой человек! — Загрохотала невыносимая бабища в белом халате, — мне совсем нечего делать? Уходи и не мешай работать!

"Тварь... ненавистная..." — в сердцах подумал Сергей, нет, он это проговорил вслух, судя потому как тётка гневно побагровела, одно из двух; либо она умеет читать мысли, либо она ясно услышала оскорбление, значит — вслух.

-А ну, вали отсюда! — выкрикнула она поднимаясь с места, эдакая груда мяса в тесном, не по размеру, белом халате, — иначе, санитаров позову.

Но тут уж сразу понятно по её комплекции, что санитаров ей не потребуется и теперь уже точно не пробиться ни добром, ни силой, остаётся лишь отступить. Сергей вышел на крыльцо больницы в отчаянии, но по принципу Черчилля "никогда не сдавайся" не признал поражения, строил грандиозные планы мести, вплоть до самых экстремистских, типа, украсть в ближайшей военной части калаш и ящик патронов к нему, потом захватить всю больницу в заложники, а зловредную мед-тётку пристрелить во время штурма. Вот такая месть. Да.

Слава богу до этого не дошло, потому что он увидел нечто простое и гениальное, увы придуманное не им самим. Двое мужчин бросили камешек в окно второго этажа, а оттуда выглянул конопатый и счастливый мальчишка, шустро спустил веревочку, понятно для чего, для гостинцев. О, как... Видимо, их тоже не пускают, но это уже детали, главное они изобрели способ обойти непробиваемого цербера в приемном покое. А Сергей даже не догадался. Ха! Да, теперь он вооружен покруче того калаша из воинской части. Где у нас четвертый изолятор? При таком мощном пространственном воображении, можно схему больницы не то что вывернуть наизнанку, можно построить точно такую же лишь по памяти. Катя находится на первом этаже с торца здания, в тихом закутке двора больницы, куда даже сторож заходит только если и вдруг не лень. Мда... а вообще... можно было и не напрягать воображение, вон бумажка с номером "четыре" заботливо прилеплена к стеклу.

-Катя! — крикнул он в окно, — Катя!

Бросил мелкий камешек в стекло. Эффект проявился незамедлительно, Катя замаячила в окне, тонкими пальчиками пытаясь справится с тугими шпингалетами чтобы открыть. Да, эффект был даже двойной, потому что в окне замаячили ещё две улыбчивые и любопытные мордашки усыпанные мелкими красными пятнами. На зрителей Сергей не рассчитывал и потому расстроился. Так хотелось сказать ей наедине, то, что не скажешь при свидетелях. А может и не стоит этого говорить? Не время?

-Это твой папа? Папа? — наперебой спрашивают девочки.

-Да! Это мой папа! И он — тот самый король из сказки!

Наконец шпингалеты поддались и окно распахнулось.

-Привет, принцесса, — подыграл ей Сергей наблюдая как Катя победно окинула взглядом своих соседок по изолятору, а они расстроились и поникли.

-Я тоже принцесса! — воскликнула одна из подружек почти обиженно.

-Ты не можешь быть принцессой, твой папа не король. Понятно? Он сам так сказал. Не помнишь, что ли? — и увидев в руках Сергея корзинку с клубникой всплеснула руками, — Ой! Папа-король принес волшебные ягоды! Из Загадочного сада!

-Да. Волшебные-пре-волшебные, чтоб побыстрее выздороветь, — Сергей поддакнул пытаясь просунуть корзинку через решетку в окне. Но корзинка уперлась, не проходит сквозь прутья, великовата. Просто поставил её на карниз окна, придерживая рукой, — угощайтесь.

-А вы, точно, король? — девочки набросились на клубнику, доставали сразу через решетку по одной, усевшись все втроем на подоконнике, — А они, правда, волшебные?

-Конечно! — Он готов подтвердить всё что бы ни придумала Катя, только за то, что она, выделяет слово "папа" особым ударением, пусть даже для подруг, преследуя свои хитрые цели. Ишь ты... папа-король. Так глядишь и привыкнуть можно, а потом придется постараться, выворачиваться, выпрыгивать из штанов чтобы соответствовать.

— Я же вам говорила? А вы не верите! Папа, а я новую сказку придумала! Рассказать? — и тут же подхватила свой альбом открыла на нужной странице, приложила к решетке чтобы лучше рассмотрел, начала рассказ, — Вот видишь, нарисовано? Когда принцесса заболела странной-пре-странной болезнью, то папа-король захотел, чтобы она побыстрее выздоровела, но чтобы она выздоровела её нужно было поцеловать и не простым поцелуем, а волшебным. И король отправил телеграмму всем принцам на свете. Кто поцелует принцессу, тому полцарства.