Три года в Соединенных Штатах Америки - 4

Бобби Стюарт покрутил головой и удивлённо спросил:

— Боб, как тебе удаётся в таком возрасте иметь столь здравые суждения? А ещё меня очень удивляет вот какое обстоятельство. Не смотря на свою юность, ты каким-то образом умудряешься заставить слушать себя не просто зрелых и умудрённых жизненным опытом людей, но даже сильных мира. Ты, видимо, обладаешь способностью как-то воздействовать на них?

Ну, а поскольку этот разговор с Бобби Стирлингом, как и предыдущий, с президентом Сенгором и полковником Каддафи был санкционирован Кремлём и лично Андроповым, то я рассказал коммандеру ту же сказку, что и дядюшке Леонарду, который с некоторых пор во мне просто души не чаял. Правда, на этот раз она была более подробной и заняла добрых два с половиной часа, после чего я завершил своё повествование такими словами:

— Вот и подумай теперь сам, Бобби, станет кто-либо рубить голову курице, несущей золотые яйца? Так что ты видишь перед собой консультанта сразу двух глав крупнейших спецслужб мира, КГБ и Сюрте Женераль. Моё появление в Трабзоне вовсе не было случайным, но я при этом не выполняю никакого задания КГБ, моя работа гораздо важнее. Заглянув однажды в будущее так далеко, что я увидел, как кто-то уничтожил после начала Третьей мировой войны всю нашу солнечную систему и получив подтверждение тому, что все мои видения это не бред сумасшедшего и что я могу воплотить в жизнь всё, что вижу перед собой, у меня появились другие задачи. Любой ценой, во что бы то ни стало, я должен спасти нашу Землю от гибели. Бобби, я читал твои мемуары, которые были бы написаны, не вмешайся я в твою судьбу и хотя был жутко зол на тебя, сделал всё, чтобы с тобой и твоим отрядом не поступили так, словно вы обычные уголовные преступники. Ещё каких-то несколько лет назад я ненавидел твою страну точно так же, как и Францию, но всё же не только переменил свою точку зрения, но и стал работать в том числе и на ваши страны. С тобой у меня связаны большие надежды. В первую очередь я надеюсь, что ты будешь бросать своих солдат в бой всякий раз, когда разведка донесёт, что где-то в джунглях очередная чёрная, бесхвостая обезьяна сошла с ума и устроила охоту на людей. Для этого у тебя будут полностью развязаны руки, а техникой Африканский Корпус Мира будет обеспечен такой, что перед твои парнями никто не устоит. Ну, а о том, что я тебе рассказал, не должен знать больше никто. Особенно в Штатах, где я вскоре продолжу работать и первым делом сделаю так, что с люди с американского заднего двора не станут рваться в твою страну. Да, и с наркотой я тоже разберусь окончательно.

Глядя на меня, как на какое-то привидение или ещё что-то подобное, коммандер Стирлинг изумлённо прошептал:

— Боже мой, парень, как же тебе, наверное, тяжело жить с таким даром. Да, Боб, я искренне тебе сочувствую, ведь мало того, что ты насмотрелся стольких кошмаров, тебе ничего не стоит увидеть их снова и снова. Ты ведь, как я подозреваю, просто не можешь их не видеть и если читаешь какую-нибудь заметку в газете, где описываются события с далеко идущими последствиями, то они автоматически всплывают у тебя перед глазами.

Это было весьма точное определение моего, так сказать, "дара", о котором я даже как-то и не подумал, а потому, сокрушенно вздохнув и разведя руками, негромко ответил:

— Ничего не поделаешь, Бобби, такую цену я должен платить за то, что кто-то передаёт в мой мозг всю эту информацию. Между прочим, Андропов тоже посочувствовал мне и когда убедился в том, что я скорее убью себя, чем буду плясать под его дудку, то сразу же поставил перед советским руководством вопрос таким образом — либо с моей помощью Политбюро и вся КПСС вытащат мир из страшной трясины, либо лучше взять и сразу же застрелиться. Не знаю, что он им там сказал, я ведь ни с кем, кроме него, так ни разу и не встречался, но до сих пор советское руководство буквально всё делало так, как я просил. Бобби, я сразу же должен заявить тебе вот о чём, ни к чему тому, что сейчас делается в Советском Союзе, я не имею никакого отношения. Да, я писал кое-какие рекомендации, но все остальные планы выстраивались уже без меня. Мой удел это только наука, техника и бизнес, а всё остальное меня, честно говоря, не очень-то волнует.

Разумеется, я врал Бобби Стирлингу, но лишь для того, чтобы он не видел во мне мудрейшего из наимудрейших визирей, а потому не стал приставать со всякими глупыми просьбами в отношении своей собственной страны. С американским руководством я как-нибудь сам разберусь, как только Никсон получит пинка под зад и его сменит Джеральд Форд. Думаю, что все основные решения по Африканскому Корпусу Мира придётся принимать уже ему и он, как только коммандер Стирлинг одержит первые победы, воспользуется их плодами и выиграет выборы у Джимми Картера. Тем более, что президент Форд зарекомендовал себя, как политик разрядки. Так что карты ему в руки. Бобби Стирлинг посмотрел на меня пристальным взглядом и сказал:

— Боб, если французы утвердят меня в этой должности, то моё реноме в конторе будет полностью восстановлено. Более того, я стану самым удачливым агентом ЦРУ за всю историю американской разведки. Думаю, я сумею убедить Уильяма Колби в том, чтобы Пентагон направил в Африканский Корпус Мира свои самые лучшие подразделения, а куэрнами мы их быстро сделаем.

Мы проговорили почти всю ночь и уже под утро отправились в аэропорт. Ещё до своего разговора с президентом Сенгором и полковником Каддафи я созвонился с генералом Паскалем и сказал ему, что завтра утром прилечу в Париж с одним очень важным известием. С каким именно, он уже знал из разговора с Андроповым. Поэтому в аэропорту нас прямо с борта самолёта посадили в чёрный бронированный лимузин и отвезли в Централ, где встретили очень любезно, но генерал Паскаль всё же захотел поговорить со мной с глазу на глаз, поручив Жану-Кристофу занять чем-нибудь коммандера Стирлинга.

Бобби уже знал о том, что я собирался рассказать генералу то же самое, что он узнал несколько часов назад обо мне. Пора было объяснить всё своему патрону, пока у того не поехала крыша, ведь все аресты, произведённые Сюрте Женераль, дали огромное количество улик, проливающих свет на деятельность тайной преступной организации во Франции. Едва я только вошел в кабинет генерала Паскаля, то сразу же насмешливым тоном поинтересовался:

— Мой генерал, пистолет при вас или лежит в сейфе?

— Мой пистолет в ящике стола, Малыш, но я его оттуда очень быстро достану. — с деланной угрозой в голосе ответил шеф Сюрте Женераль, но я не очень-то сильно испугался. Сев напротив него, я достал удостоверение, подписанное лично Андроповым, протянул его генералу Паскалю и сказал — Вам придётся очень внимательно выслушать мою историю.

Взяв удостоверение, Жан-Жак внимательно рассмотрел его и, только что не попробовав на зуб, проворчал:

— Малыш, больше всего в жизни я боялся пригреть на груди змею ещё раз. Мне вполне хватило для этого одного раза, после которого боши меня расстреляли. Единственная причина, что я не пристрелил Мишеля, ставшего двойным агентом, так это то, что этот засранец решил таким образом бороться с коммунистической заразой во Франции. — увидев моё недовольное лицо, генерал Паскаль поспешил сказать — Никто же в то время не думал, что русские всерьёз решили отказать от всего того бреда, который они несли столько лет и из-за которого гибли миллионами. Ладно, Малыш, давай не будем вспоминать об этом, ведь мир, похоже, стремительно меняется у всех на глазах и это происходит только благодаря тебе. Поэтому я очень хочу услышать, что же ты за человек, раз тебе в таком юном возрасте удаётся сделать то, с чем не могут справиться люди намного старше и опытнее тебя. — шумно выдохнув воздух, я в третий раз за последние две недели рассказал историю, которая была почти правдивой, а когда закончил её, то услышал такие слова, с облегчением сказанные весёлым голосом — Да, Малыш, вот теперь у меня полностью отлегло от сердца, хотя твой босс и предупреждал, что всё услышанное покажется мне чем-то совершенно фантастическим. Ну, что же, если ты действительно обладаешь способностью получать информацию то ли от самого Бога, то ли от дьявола, но стремишься только к одному, не допустить нашей всеобщей гибели, мне будет гораздо легче работать. Как ты и сказал, аресты оказались на редкость плодотворными и нашим палачам действительно впору заказывать новые гильотины, а мне думать о том, как ликвидировать тех мерзавцев, которых мы не сможем отдать под суд во Франции. Как подумаю, сколько крови на их руках, Борис, мне от этого сразу же делается дурно.

Странная всё-таки штука этот статус-кво. Генерал Паскаль говорил о приспешниках Властителей с таким праведным гневом, словно был одет в белый хитон, имел над головой золотой нимб, а за спиной крылья. У самого тоже ведь руки по локоть в крови, а однако же на тебе, так и норовит пролезть в судьи. Хотя с другой стороны а чем я лучше него? Тоже гусь ещё тот, за последнее время уже несколько раз, пользуясь положением великого гуру, подбрасывал то президенту Сенгору, то полковнику Каддафи идею переселения китайцев и индусов в Африку, хотя и не с завтрашнего дня, а в отдалённом будущем.

А ведь в самом деле, куда ещё девать "лишних" людей в наше время? А куда девать их через сто, триста, тысячу лет? Ну, я то знал ответы на эти вопросы, но все остальные мои собеседники, кроме нескольких десятков человек в Советском Союзе, об этом не ведали. Поэтому я решил не становиться в позу учителя и согласился:

— Да, полагаю, что крови они уже пролили немало и сами на этом не остановятся, а продолжать зверствовать и дальше.

Генерал Паскаль позвонил по телефону и попросил явиться в его кабинет Жана-Кристофа и коммандера Стирлинга. Мне вообще-то можно было и уйти, так как я был лицом всё-таки штатским, но генерал властным тоном приказал мне остаться. Вот же гад, он на самом деле считал, что если выдал мне корочки консультанта, так значит уже всё, я батрачу только на него. Хотя скорее всего Жан-Жак просто решил повыпендриваться перед Бобби Стирлингом, которого я определил в свои друзья, а тот этому не то чтобы очень уж обрадовался, но всё же предпочёл не возмущаться. Его я тоже мог понять, ещё пара таких друзей, как я, и враги ему уже не потребуются во веки веков. В общем я остался в кабинете, сел немного с краю и принялся с усталым видом позёвывать. Однако, генерал Паскаль сделал всё от него возможное, чтобы моя сонливость мгновенно развеялась, причём самым простым, но весьма надёжным способом, громко сказав:

— Коммандер Стирлинг, я даже не спрашиваю вас, согласны вы занять пост командующего Африканским Корпусом Мира или нет. Ваш десятилетний контракт с Иностранным легионом и так подразумевает, что вы будете командовать различными войсковыми операциями далеко за пределами Франции. К тому же, Роберт, это назначение для вас настоящая синекура, ведь вы тогда через десять лет въедете в Вашингтон на белом коне и обретёте во всём мире славу Наполеона, только не завоевателя Египта и почти всей Европы, а миротворца Африки. Если, конечно, Малыш не купит весь мир раньше. Больше всего в его проекте, хотя он так никому и не показал его целиком, понравилась идея с переселением индусов и китайцев в Африку. Это я считаю просто блестящей идеей.

Я тут же возмущённо воскликнул:

— Генерал, во-первых, никакого целостного проекта не существует в природе! А, во-вторых, если я про это и сказал, то имея ввиду довольно отдалённое будущее и вообще, у китайцев своих пустынь хватает. У них есть пустыня Такла-Макан и пустыня Гоби, вот их пусть и озеленяют вместо того, чтобы переселяться в Африку. Да, и индусам пока что есть чем заняться.

Однако, мой вопль не возымел никакого действия. Не моргнув глазом, генерал принялся поучать меня:

— Малыш, ты сам не понял, какую доктрину ты выдвинул. В отличие от тебя я пешком обошел чуть ли не всю Африку и прекрасно знаю, в чём заключается корень её проблем. Все негры до безобразия ленивы и не будут работать до тех пор, пока рядом с ними не поставят надсмотрщика с палкой. Но при этом ты подметил ещё одну характерную особенность негров. При всей своей феноменальной лени и нежелания работать, они хотят иметь всё то, что получают белые и цветные, но только сразу. Правда, ты внёс весьма существенное дополнение в ту миссию, которую когда-то взвалил на себя белый человек, думая о дальнейшей судьбе чёрных — ты предлагаешь неграм стать собственниками предприятий с нуля, что они рассматривают буквально как право первой ночи с девственницей.

Глубоко вздохнув, я посетовал:

— Мой генерал, честно говоря, я очень боюсь, что негры не станут работать и на чёрного массу-босса.

Жан-Жак весёлым голосом ответил:

— А вот тут ты ошибаешься. В этом плане что негры, что арабы практически одинаковы. У них очень сильны родоплеменные связи и отношения и если во главе всего регионального бизнеса будет стоять вождь их собственного племени, а отдельными заводами, фабриками и фермами будут владеть главы самых уважаемых и почитаемых семейств-кланов, то они заставят работать всё племя, вот только поделят всё совсем не так, как это делается у белых, то есть заберут себе львиную долю. Впрочем, и тут на них есть управа в виде центрального правительства со своими полицейскими силами и налогами. Ну, и к тому же уже очень многие жители Африки прониклись европейским опытом. Самое плохое в характере негров заключается в том, что их будет очень трудно, практически невозможно, заставить заниматься общественно-полезным трудом и вот тут как раз очень пригодится помощь индусов и особенно китайцев, которым нужно только хорошо платить за то, что они станут строить дороги, мосты, города. Вот ты сказал, что в Китае есть две огромные пустыни, Малыш, но при этом забыл о том, что даже председатель Мао со своей железной волей, не сможет переселить туда ни одного китайца. Зато они с удовольствием сбегут от него в Ливию, Алжир, Мавританию и другие страны, чтобы строить в пустыне Сахаре оазисы и жить там своими собственными анклавами. Думаю, что от туарегов и бедуинов, а они все как были бандитами, так ими и останутся до тех пор, пока их не приучат к оседлой жизни, индусы из низших каст и китайцы отобьются. Главное построить возле моря опреснители и подать воду вглубь Сахары. Между прочим, полковник Каддафи уже успел оценить перспективы переселения в глубь своей страны индусов-мусульман и китайцев, а потому готов начать воплощать этот план в жизнь немедленно, как только Робер Байяр посчитал на пальцах, какие деньги это принесёт в казну Ливии вместе с прибылью от переработки нефти. Он уже начал всерьёз думать о развитии индустрии в своей стране, а поскольку хорошо знает, какие работники из бедуинов, согласен вести переговоры не только с Индирой Ганди, но и председателем Мао.

Выслушав генерала, я подумал: — "Чёрт, это называется, выпустить джина из бутылки!", ну, а подумав так, успокоил его:

— Мой генерал, воды я могу и без опреснителей подать в самый центр Сахары столько, что там китам будет где плавать.

— Как это? — Удивился генерал Паскаль.