Отбор. Выжить, чтобы победить

При выходе на пенсию родители прикреплялись к одному из своих взрослых детей, им давали жильё на одну лишнюю комнату больше, и, доглядывая за стариками до самой смерти, взрослые дети могли оставить себе это жилище, пока все дети не вырастут. А может, и завести нового ребёночка. Поэтому старики обычно жили в своё удовольствие, ещё и на шее у детей, хотя государство и платило им пенсию.

— С дитём гуляет, скоро, наверное, вернётся, — ответила баба Шура.

— Благодарю, — я кивнула. Повидаться хотелось, но есть ли у нас время ждать?

Бабульки тут же начали перемывать мне косточки, поняв, что ответов от меня не добьются, а они и так всё поняли правильно:

— Вы видали, какой красавец!

— А они смотрятся вместе!

— Вот что значит, компьютер выбирает!

— Даже внешне пара гармонична!

— Хочешь, зайдёшь домой, заберёшь свои вещи? — предложил мне принц.

С одной стороны хотелось дома побывать, но вспомнила, что в мои покои во дворце может иметь доступ другая, да и действительно ценного у меня ничего нет, разве что фотографии родных, но у Даши им надёжнее будет. Вот и помотала головой.

— Пойдём... — я потянула потенциального мужа обратно к скутеру.

— Может, надо было дождаться твою сестру?

— Если бы надо было с ней встретиться, мы бы застали её дома, — ответила я.

Славик настаивать не стал. Когда мы подошли к спрятанному за гаражами скутеру, принц прикоснулся к считывателю отпечатков. Тот считал его палец и завёлся. Неужели так просто? И никакой защиты от клона?

Уже оправив платье, надев плащ да шапку, и взлетев, когда вокруг нас вспыхнуло силовое поле, я видела вдали девушку с коляской, так похожую на меня. Даша? Но почему-то казалось правильным, что наша встреча не состоялась. А она подняла голову вверх и смотрела, как мы отдаляемся. Но вот сестра превратилась в точку и вскоре вообще исчезла.

Когда же мы прилетели во дворец, принц провёл меня в мои покои чёрным ходом и простился.

Только он ушёл, как в дверь раздался стук.

Я отворила её, думая, что это Славик вернулся.

Но на пороге стояла Луша Говорун.

Презрев этикет, она ворвалась в мои покои и захлопнула за собой дверь. Не хочет, чтобы свидетели разговора были? В коридорах камеры, судя по всему. А в покоях, выходит, нет.

— И как это понимать? — руки в боки упёрла она.

— Что именно? — уточнила я.

— Я ведь сказала, что никуда ходить нельзя, и трогать ничего — тоже!

Что именно она знает и в чём меня обвиняет? Вспомнились слова принца, что обманывать нельзя родных. Значит, чужих можно. Во всяком случае, в этом Высшем мире.

— А я ходила? И трогала? — решила всё же уточнить. А ведь не трогала. Да, некоторые ветки хлестали меня по рукам, закутанным в плащ, но это ведь не считается.

Она хватала ртом воздух, возмущённая моей отповедью.

— Прошу воздержаться от незаслуженных обвинений, — сказала я мягко. — Что бы я не совершила, в вашем понимании, прошу заранее прощения.

Женщина прожигала меня взглядом недолго.

— Я найду, в чём вас обвинить, просмотрев запись с камер.

— Боюсь, что такая политика стоила вашего места предыдущей ведущей.

— Вы мне угрожаете?

— Никак нет, госпожа Говорун. Всего лишь берегу вас от опрометчивых поступков.

Да, я наглела, но... Моего мнения принц не спрашивал, когда похищал. И даже если камеры во дворе есть, то неужели ведущая пойдёт против принца? Вряд ли. А значит, его Владыкость имеет право развлекаться и ни перед кем не отчитываться.

Луша Говорун развернулась на каблуках и поспешила покинуть мои покои, напоследок угрожающе сверкнув глазами.

Остаток дня я просидела на окне, доделывая салфетку. И улыбка непроизвольно расплывалась на моём лице. Подарю салфетку Славику. Надеюсь, ему понравится. Как раз закончила, когда в дверь постучали.

Кто на этот раз?

Глава 5. Прогулка с лекарем.

Сунув в потайной кармашек платья довязанную салфетку, я отправилась открывать дверь.

На пороге стояла Луша Говорун.

— Добрый вечер, сударыня, — сказала я, приседая в реверансе.

— Добрый вечер, госпожа Мария. Я могу войти?

Вместо ответа я отошла в сторону, пропуская ведущую. Она прошла в гостинную, а я затворила дверь.

Впервые близко рассмотрела её. На вид ей лет сорок, в светлых волосах седины почти не видно. Одета в довольно скромное платье в пол, полностью скрывающее шею, а перчатки — руки. Волосы по-прежнему уложены в косы вокруг головы. Это была красивая женщина, до сих пор. Правильные черты лица, чуть вздёрнутый носик.

— Присаживайтесь! Воды? Угостить больше, к сожалению, нечем, — решила побыть радушной хозяйкой.

— Нет, спасибо. Я хотела извиниться за своё поведение. Вы были правы, я действовала импульсивно. Удивительно, как в вас сочетаются эмоциональность и благоразумие.

— Вы просмотрели записи с камер?

— Да.

— Вы многого обо мне не знаете. Но я уже наступила на свои грабли, — рассказывать об аварии не хотелось. — Теперь стараюсь по возможности всё же думать головой прежде, чем совершать опрометчивые поступки.

— Я видела в записи ваш танец по осколкам. Вы ведь танцевали для него...

— Возможно, — решила категоричный ответ не давать.

— А сегодня он вас похитил. Вы ведь в Нижний мир летали. Похоже, вы его заинтересовали. Но я хотела предупредить.

— О чём?

— Принц с детства не знает отказа, а значит, вы ему скоро наскучите. У него были другие женщины... Как думаете, долго ли они продержались в его любовницах?

— К сожалению, я не знаю, кто такие любовницы, — я присела в кресло. Да и под другими женщинами не понимаю, что вы имеете в виду.

— Такое ощущение, что вы пропустили первый этап отбора, где говорилось об отношениях между мужчиной и женщиной.

Признаться ли?

— Всё равно, не понимаю, о чём вы...

— Я пришлю вам книжку, чтобы вы ознакомились. Прошу вас — будьте благоразумны и дальше, и не допустите того, о чём пожалеете. Тем более, если у вас с принцем всё серьёзно.

Пожалею? Даже если принц разобьёт мне сердце, то мне не жить. Так о каком благоразумии может идти речь? В данном случае, я живу сегодняшним днём, хотя с отбора вылететь не желаю.

Луша Говорун встала.

— Вы мне нравитесь, госпожа Мария. Я видела записи с первого этапа отбора, такое ощущение складывалось, что вы не хотели здесь находиться. Но что изменилось? Вы передумали?

— Разве это имеет значение?

— Имеет. Чем сильнее обоюдная связь, тем лучше. Возможно, не придётся рисковать вашей жизнью, чтобы добиться цели отбора. Я просмотрела записи с предыдущих отборов. Были такие случаи, когда все девушки погибали. Тогда устраивался ещё один отбор. А случалось и такое, что девушка выживала, но цели отбора добиться не удавалось.

— Это вы про включение детородной функции?

— Вы знаете про это? — удивилась Луша Говорун.

— Да. Я читала краткую историю нашего мира.

— Где читали?

— Здесь, на отборе, — не стала уточнять, где.

— И что вы думаете об этом?

— Думаю, что вы вообще не воспринимаете нас людьми, ставя свои эксперименты.

Луша так на меня посмотрела, будто только что я открыла ей глаза.

— Вас это обижает? — спросила она.

— Могло обидеть. Обиду можно вызвать, накрутив себя. Но я стараюсь жить позитивом и не думать о плохом.

— Я заметила, вы не можете долго стоять. Вы нездоровы? Участниц отбора предварительно проверяли.

— На что?

— На некоторые отклонения в ДНК, на абсолютное здоровье, на умственные способности.

— Тогда о чём речь? — сменила тему.

— Хотите сказать, что вы изображали нестояние на ногах, чтобы принц обратил на вас внимание?

— Вы задаёте слишком много провокационных вопросов.

— Как и вы! — не осталась в долгу Луша.

Мы улыбнулись.

— Вы замечательная, — сказала вдруг ведущая шёпотом. Если вдруг передумаете участвовать в отборе, у меня есть сын чуть старше вас... Думаю, вы бы поладили.

— В качестве кого?

— Супругов, конечно.

— Насколько я знаю, с отбора выбывают только вперёд ногами... И на супружество рассчитывать девушка не может, — вдаваться в подробности не стала, лучше пусть развеет миф. А может, и подтвердит догадки.

— Это не так. В последнее время правилами отбора разрешено покинуть отбор в любой момент по решению девушки. И если она прошла хотя бы одно испытание, её с удовольствием берут в качестве супруги другие семьи. Но обязательное условие — взаимная симпатия.

— А что будет, если девушка не родит?

— Ничего. Не у всех дети появляются даже среди нас. Поэтому рождение ребёнка — это подарок небес.

Вот как? Только они не ищут девушек, затерявшись в Нижнем мире, не влюбляются. А проводят жесточайший отбор.

— Я вас поняла. Благодарю за информацию, есть над чем поразмыслить.

— Вы очень начитанная.

— Был такой опыт в моей жизни...

— Да, я знаю. Вы много времени проводили в библиотеке.

Похоже, на меня собрали целое досье. А значит, в Нижнем мире за всем следят. Камеры кругом? Возможно.

— До завтра. Хотя... Я хотела предложить вам присоединиться к ужину.

— Какому ужину?

— Будет Владыка со своей семьёй, ну и некоторых девочек подумываем пригласить.

Да неужели?! Нас пытаются столкнуть в соперничестве?

— Давайте будем считать, что вы не посчитали меня достойной этого приглашения.

— Вот как! Вы меня удивляете. А могу я узнать причину отказа?

— Разве я вам отказала?

Луша улыбнулась.

— И всё же... вы не назвали причину.

— Не хочу ссориться с девочками и выгрызать своё место рядом с принцем. Вы правильно сказали, должна быть взаимная симпатия, а не интриги.

Луша улыбнулась и отворила дверь.

— Тогда до завтра. Служанка принесёт вам ужин в покои.

— Благодарю, сударыня.

Луша прошла к покоям напротив и постучалась. Не удивлюсь, если это тоже часть испытания.

Я закрыла за собой дверь и прислонилась к ней. После этого разговора ощущение, будто разгрузила целый грузовик. И с одной стороны мне нравилась Луша — всяко лучше предыдущей ведущей, а с другой эти хождения вокруг да около, эти увиливания от прямого ответа. Да, прежде чем сказать, надо подумать, но как же это напрягало.

В дверь опять постучали. Я уже ничему не удивлялась. Может, мне тут поселиться? Придвинуть диван к двери и только и отвечать: "Кто там?"

Я распахнула дверь. За ней оказалась Аврора.

— Привет... Ты так внезапно пропала...

— Привет! Ты идёшь на ужин? — спросила подругу.

— Мне так недвусмысленно намекнули, что пропускать не стоит.

Неужели ужин — часть испытания, а я его собираюсь завалить?

— А ты идёшь? — спросила она в ответ.

— Не хотелось.

— Пойдём! Неужели хочешь выбыть?

Но если честно, я хотела увидеть Его! Да, только недавно расстались, но уже скучала.

На ужин я всё же пошла. Там присутствовали все оставшиеся девочки, а также Луша, Владыка с, судя по всему, женой и лет двенадцати и шестнадцати дочками, а также Славиком.

На миг наши взгляды встретились. Но принц тут же отвёл взгляд.

Я понимала, что он не может одной мне уделять много внимания, но всё равно изнутри съедала ревность.

Поэтому я опустила взгляд и молча ела, не обращая внимания ни на разговоры за столом, ни на окружение.

Вдруг сознание обожгла боль в боку. Запоздало поняла, что это Аврора меня двинула локтём. Подняла непонимающий взгляд и встретилась с пристальным взглядом Владыки.

— Не поделитесь, госпожа Мария, в каких облаках вы сейчас летаете?

Девушки захихикали.

— В пушистых, — ответила я первое, что на ум пришло.

— Вот как?

Не так давно, стоя на земле, в Нижнем мире, я поднимала взгляд вверх и следила за ними, поражаясь их красоте, причудливости форм. Порою выбиралась за город, приходила на любимый луг и лежала, наблюдая за ними.

— Не могу представить, какие они должны быть на ощупь. Сегодня мы побывали за пределами этого необыкновенного дворца и столкнулись с жутким холодом, пробирающим до самых косточек. А значит, облако потрогать нереально, ведь даже лицо без крема нельзя оставлять. И варежки снимать! А значит, остаётся только мечтать, представляя, что оно пушистое, мягкое наощупь...

— Вам нравится дворец?

— Он необычен. Мы все привыкли жить в коробках, прямоугольных, без украшений. А тут одни своды чего стоят, кажется, будто паришь в небе, на котором ярко светит солнышко, а тебе склоняют голову высокие деревья с голыми стволами и ветками где-то в вышине, что тебе до них не дотянуться...

— А вы мечтательница, — усмехнулся Владыка. — Удивительно встретить человека, видящего красоту в обычных вещах.

Я смутилась и опустила взгляд.

— Благодарю, сударь.

Ощущение взгляда ушло, я и посмела всё же поднять глаза уже на принца. Он молча ел со скучающим видом. Но когда я уже хотела опустить взгляд, он показал мне язык. Лишь кончик, но я увидела. И так глянул лукаво.

Я перевела взгляд на Владыку. Он обратил внимание на мою соседку.

— Скажите, госпожа Аврора, за что ж вы так обидели свою подругу? — переключил он внимание на другую жертву допроса.

Подруга смутилась.

— Я не...

— Знаю! Без злого умысла. Но взгляните на неё, она до сих пор потирает ушибленный бок. Похоже, даже неосознанно.

И вот тут я обратила внимание на то, что бок таки болит сильнее, чем привычная моя боль.

Аврора вскочила со своего места и склонилась в поклоне.

— Прости, Машенька, я не рассчитала...

— Всё в порядке. Я не сержусь, — ответила я. Но это хороший повод сбежать с ужина. — Позвольте мне откланяться...

— Сын, проводи госпожу Марию к лекарю! — велел Владыка.

— Хорошо, отец! — какой у нас покладистый принц...

Я пошла на выход из столовой, но меня нагнал Славик.

— Сюда, — свернул он за угол и увлёк в едва приметную дверь в конце коридора.

Там оказалась комната, хорошо освещённая. С окнами во всю стену, кушеткой, стеклянным медицинским шкафом с пузырьками. Принц увеличил ещё больше проницаемость окна. Солнышко ярко хлынуло в помещение, и это при том, что сейчас вечер, что пришлось зажмуриться.

— Показывай свой бок...

— Владыка же сказал — лекарю, — возразила я.

— Я и есть лекарь.

— Что? — я ошарашенно уставилась на принца, не зная, шутит он или говорит серьёзно.

— Я заведую министерством здравоохранения, а значит, имею медицинское образование. Что тебя удивляет?

— А лекарь в какой сфере?

— Во всех. Конечно, по хирургии и косметологии с доком не сравнюсь, и отдельными специалистами, занимающимися сложными случаями, но я должен понимать, чем заведую...

— А то, что ты крови боишься...

— Есть немного. Поэтому и хорошо, что я не практикую, а заведую.

— Значит, для тебя я — пациент.

— Лекари своих родственников не лечат, просто потому что предвзяты в суждениях. Но осмотреть тебя я могу, как и позаботиться.

— Но твой отец...

— Дал нам возможность побыть вместе под благовидным предлогом.

— Он знает?

— Он очень наблюдательный. Хватит уже ломаться! Или ты с большим удовольствием станешь раздеваться перед доком, чем передо мной?