17-19

Я прекрасно понимаю, что мы с Анко даже не женаты, но все равно чувствовал себя мерзко, как после ушата помоев. А самое смешное в этой ситуации то, что меня даже Анко может не понять с этими терзаниями по поводу секса с Казахана Коюки, ведь Митараши была готова уступить меня Хоноке.

Когда посветлело, в воздухе кружили только редкие снежинки, которые сдувало сверху.

Покосившись на шуршание за спиной, посмотрел через плечо.

— Ирука-кун? — протянула Коюки высунувшись из палатки с довольной и шаловливой улыбкой. — У меня ничего не болит.

Беззвучно бурча, закатил глаза и отвернулся, еле удержав так и рвущееся в тему: "Секс — не повод для знакомства!".

Несколько раз упав, увязнув в одеялах, растрепанная и улыбающаяся Коюки вылезла из палатки, закутавшись в мою куртку.

— Ты читал "Приди, приди Рай"? А как тебе главная героиня? А тебе понравилась арка про... — и еще сотня вопросов, просто чтобы завязать разговор.

Она была симпатичнее, когда молчала!

Не добившись ответной реакции, Казахана начала рассказывать обо всем что приходило ей в голову. Так я узнал, что Джирайя ее любимый автор, его эротика — ее настольная книга, шиноби вызывают у нее искренний интерес, но вообще она не нимфоманка.

Ага, просто у нее свербит, а тут я подвернулся. Человек без мозгов!

— Это было, — неопределенно промычав, протянула, — неплохо. Не так, как я себе представляла... но неплохо. С шиноби, так близко, — сев рядышком, прислонилась щекой к бедру, — я раньше не общалась.

Я на провокацию не повелся, продолжив смотреть прямо, но слегка оторопел. Опять не дождавшись от меня ответа, Коюки принялась дурачиться.

Пока я молча охреневал о таких метаморфоз "из бесчувственного прямоходящего кирпича в шебутной позитив с отсутствием тормозов", Коюки методично выносила мне мозг.

— Ответь в конце концов! Не будь таким скучным, — надулась, будто пародируя ребенка, — здесь нет никого, кто бы мог зудеть о правилах! Улыбнись, дурачок! — растягивала мое лицо за щеки Казахана.

Я энтузиазма Коюки не разделял и не понимал.

"Может она обманывает?" — врубил эмпатию и слегка окосел, поплыв от коктейля из восторгов и желания. Пришлось быстро отключиться, пока не настроился на ее "волну" и не сделал еще больше вещей, о которых я буду сожалеть.

Неужели ей адреналина в жизни не хватало? В таком случае, почему она к Хатаке не полезла с этим, а? Двум адреналиновым наркоманам точно есть о чем потрахаться.

Позже Казахана созналась, что с шиноби у нее еще не было и я — "то еще животное, в хорошем смысле слова".

"Спасибо", блин! Я только начал забывать, как меня отметелили мокрой простыней обзывая "скотиной" и "животным"!

В такие моменты я отчетливо понимаю, что предшественник был дебил и я тоже буду дебилом, пока Анко не сменит фамилию на Умино. Сколько не ищи, а никого лучше нее я не найду. Митараши Анко — мой идеал.

Когда растаял предрассветный туман, я с нашей горы заметил вдалеке чадящие белым дымком трубы. Скорее всего, там какое-то жилье. Деревня или городок. Идти туда — определенный риск, но и сидеть здесь тоже не вариант

— Довольно близко от нас. — принялся чертить острием куная на снежном насте. — Хм, — сверился с рисунком карты под ногами, — наверное, я где-то ошибся.

— В чем? — подошла Коюки, кутаясь в шкуру, которую я, по чистой случайности, решил выкупить сразу, а не перед отъездом.

— Не важно. — отмахнулся. — Вы уже поели, Казахана-сан?

Коюки насупилась, возмутившись, что после вчерашнего ее надо звать исключительно по имени и без суфиксов.

— "Да" или "Нет"? — проигнорировал возмущения.

— Обычно, — глубже зарылась носом в мех, — после ночи в одной постели, люди становятся ближе...

Видя, что реакции нет, Казахана тяжело выдохнула:

— Да, поела. Ирука-кун, куда мы пойдем?

Ну, это я пойду, а вот ты — поедешь на моем горбу.

— Ирука! — возмущенно прикрикнула.

— Сиракаву — деревеньку на полпути между городом, где мы высадились, и резиденцией Дото. Если мы успеем туда до Хатаке — хорошо. — объяснял я больше для себя. — А если не успеем... Ну, значит, придется их догонять и молиться, что они не убьются об войска Дото. — запуская технику призыва. — Сейчас я буду передавать сообщение о месте встречи. Отойдите.

Краб размером с крупную собаку был недоволен — холодно ему, но пообещал передать сообщение и свалил, не забыв еще раз пожаловаться на мороз, задержавшись уже по собственному желанию, ради "поныть".

Перед уходом, по привычке, стал думать о том, как уничтожить следы ночевки. Первая мысль — контролируемый обвал, но тут до меня дошло, что это будет бесполезной тратой времени и сил. Если нас не заметят на лысом склоне и не отследят по еле заметным следам (круглым вмятинам на хрупком насте), то от изучения пещеры, возможные преследователи, точно ничего не выгадают.

Так что я просто посадил Коюки на закорки и пошел вниз. Вид был шикарный, округу видно на километры вокруг, как на обзорной площадке, но остова дирижабля нигде не было видно. Впрочем, я особо и не надеялся его найти. Мало ли, что случилось в метель, после второго взрыва. Они могли разрушить барьер и не угореть, или их снесло ветром далеко отсюда и там занесло снегом.

Скалистые склоны с белыми шапками и узенькие полоски елок, чудом закрепившиеся в расщелинах. Но бдительности я не терял, отслеживая любые изменения рядом с собой, чтоб не пропустить лавину или самому не стать ее причиной.

Путь был не близкий, так что я сдался и начал отвечать своей пассажирке. А пока ее щебет меня не утомил, решил допросить.

— Что Дото понадобилось от вас спустя столько времени? — подошел я к главному.

— Ирука, я же просила, называть меня по имени! — легонько стукнула по макушке. — Ему был нужен кристалл, это ключ, с помощью которого можно вернуть весну.

Сдержал раздраженный рык, чтоб дослушать.

— Ах, Ирука, — прижалась, жарко шепча на ухо, — ты не представляешь, как прекрасна была страна в моем детстве, когда мы с папой включали эту удивительную машину! Погода менялась, словно по волшебству! Нашу страну не зря называли страной Весны.

— Глядя на этот снег, в такое трудно поверить — пробурчал я. — А вы уверены? Что это именно механизм, а не магия, не какой-то артефакт? Управление климатом — это не кажется слишком, — задумался, подбирая слова, — слишком...

— Невероятным, фантастичным? — Коюки тихонько рассмеялась, положив сложенные ладони мне на лоб. — И это говорит мне тот, кто на самом деле может ходить по стенам и кидаться огненными шарами, без спецэффектов и уловок.

— Я не владею огненными техниками.

— Слуги в замке тоже считали это магией. Называли за спиной папу "дайме-колдун", а меня "принцесса-ведьма".

И все-таки от нашего перепихона была несомненная польза. Коюки разговорилась и картинка наконец-то начала собираться. Думаю, ничего этого я бы без секса от нее не узнал.

Но лучше бы я посмотрел этот гребаный фильм!

Не рассчитав чакры, я почувствовал движение под ногами. Перехватив ноги Казахана покрепче, перепрыгнул расщелину, уходя от съезжающего снега. А тот замер, запнувшись о выступающий камешек. Стоит породе нагреться и это уже будет настоящая лавина.

Быстро утерев пот, снова подхватил ногу принцессы. Казахана даже не подозревала, насколько близко была к смерти.

— Так это чакра и манипуляция ею, а тут технологии, наука на грани фантастики. А сложно ли вернуть Весну, имея ключ?

— Ключ-кристалл? Не особо, — подумав, ответила Коюки. — Но одного его мало. Сначала нужно ввести ключ доступа, а потом набрать несколько команд. Засыпая, я всегда представляю эти цепочки символов. Отец считал, что я должна их знать наизусть, без всяких подсказок.

Фыркнул.

— И это только вам было известно? А кто еще знал эти команды? Наверное, были ведь какие-то инженеры и специалисты. Которые все это обслуживали? Может, они знают?

Почувствовал, как помрачнела Коюки.

— Я не знаю, — напряженно выдохнула она. — Может, кто-то и был. Но там, во дворце, — сглотнула, — была резня и пожар, многих убили. Я не хочу это вспоминать, Ирука. Могу только догадываться, что знает Дото. — выплюнула имя дяди, как плюющаяся кобра яд.

— Мало знает. — почесал я нос о воротник. — Иначе бы он приказал украсть ожерелье с кристаллом, а не вас, Коюки-сан. Кстати, а в камеру вас почему посадили? Что, каюты не нашлось?

— Кристалл оказался фальшивкой. Думаю, его подменил твой командир. Я видела его спросонья в каюте, но не придала этому значения.

Коюки поежилась, будто ей снег за шиворот упал:

— Наверное, Хатаке-сан приходил проверить, жива ли я после гипноза. Отвратительная... техника! И глаз этот красный жуткий. Я уже видела что-то такое в детстве.

Вот поэтому Дото рассердился и решил, будто я хотела его обмануть.

Логичный вывод, с его стороны.

— Значит, Дото чего-то не знает. — пробормотал под нос. — Хотя есть шанс, что он просто боится незнакомой ему техники и перестраховывается. Кто знает, как отреагирует машина древних на неправильную команду. Может, на месте механизма будет оплавленный котлован глубиной в сотню метров. А может и вся страна станет заливом имени себя.

— Откуда ты знаешь что это техника древних? — воскликнула Коюки, дернувшись на моей спине.

— Тише ты! — обмер, в панике "прощупывая" снег рядом с собой. — Ну я же не полный идиот!

Удостоверившись, что "земля" из-под ног уезжать не собирается, облегченно выдохнул.

— Я видел нынешний технический уровень Страны Снега. Дирижабль, поезд — все это не слишком сложные вещи, особенно в сравнении с контролем климата целой страны. Сами вы ничего подобного создать не смогли бы при всем желании. Значит, эта ваша машина осталась со времен Армагеддона...

— Армагеддона? Что это? — спросила Коюки, шибанув по мозгам сильнейшим любопытством.

Блин, а вроде на одном языке говорим. Но почему-то в памяти Умино есть полный аналог этого слова, а Коюки его не знает.

— Большая катастрофа, гибель старого мира. — пришлось пояснить. — Апокалипсис, конец света...

Коюки перебила:

— Так ты и о конце света знаешь?!

========== Глава 18 Белый ад (часть 3) ==========

Я вздохнул.

— Коюки-сан, эти ваши местечковые тайны только вам кажутся жуткими и страшно секретными. Повсюду до сих пор есть следы прежней, гораздо более развитой технически цивилизации. Не только в вашей стране. Многое осталось, и подозреваю, что оно может быть очень, очень опасным.

— Ты та-акой умный. — с непонятной интонацией протянула Коюки, задумчиво наглаживая мне темечко.

Подобное поведение Казахана я воспринимал стоически, устав одергивать и отстраняться. Поэтому, абстрагировавшись от копошения в волосах, потянул за цепочку ассоциаций.

Чтоб отрешиться от реальности, вспомнил мертвый остров Узумаки, вызвавший в памяти безотчетное чувство тревоги и озноб.

Если бы там был действующий штамм супервируса?

Нет, конечно, сильные шиноби может и выжили бы, а вот обычные люди вымерли подчистую. То, что этот мир еще населен не иначе как милость Ками-сама.

Дорога была неблизкая. Так что в какой-то момент, даже не смотря на всю силу и выносливость шиноби, пришлось ссадить Коюки со спины и пойти по извилистой дорожке со ступенями на крутых подъемах, напоминающих путь к Высокому Хротгару из "TES: Скайрим", а не прямо по склону к деревне, или скорее маленькому городку. На маленькую площадь мы уже входили рука об руку. На грубо выструганные жилища нордов это место не походило совершенно.

Несмотря на хорошую погоду, на улице было пустынно, словно деревня вымерла, но звуки, доносившиеся из самого большого дома на площади с тщательно убранным дощатым настилом, говорили об обратном. Все еще цепляясь за ассоциации с игрой, поначалу я принял это двухэтажное здание за главный дом, но быстро понял свою ошибку, над крепкой дверью была прибита вывеска "Гостиница: Большой зал".

Жилища местных напоминали одновременно русские избы и скандинавские охотничьи домики. Необычно, но очень уютно и тепло, а едва уловимые в морозной свежести запахи хвои, имбиря и мяты лишь усиливали чувство покоя и умиротворения. Пропитанные маслом или чем-то таким бревна радовали глаз золотистым, ненавязчивым, блеском, невысокие, с едва заметным уклоном крыши укрывали толстые шапки снега, в которых утопали кирпичные трубы укрытые от непогоды собственной маленькой крышей, колпаком из серой, как скалы черепицей. В теплую погоду, со склонов, наверное, эти домики сложно отличить от соседних скал.

Тщательно запомнив вид, я постарался сохранить его в памяти во всех подробностях, чтобы потом нарисовать на холсте и украсить пустую стену на кухне, с той стороны где стоит стол.

Словно открыв в себе второе дыхание, уставшая Коюки потащила меня к "отелю", подпрыгивая на пружинящих под ногами досках.

Я был не против. Паек еще пригодится, а поесть можно и здесь.

Отдав меню улыбчивой официантке, я уставился на склон, с которого мы сюда добирались, и чуть было не выругался вслух.

— Фубуки! — прошипел я.

Принцесса недоуменно приподнялась, выглядывая в маленькое окошко.

— Коюки-сан, — прошептал так, чтоб в зале никто не услышал, — сейчас мы не торопясь поднимаемся и идем в туалет, он вот там за лестницей, судя по табличке.

В глазах Коюки возникло непонимание, но она послушно встала и пошла вперед.

— Мы же можем снять номер? — осторожно сказала Казахана, отчаянно краснея и отводя взгляд.

Но заметив, что я отстал, вернулась, взяв меня за руку и заглядывая в глаза, вкопалась посреди зала. Не став выяснять, что она там себе надумала, раздраженно фыркнув, легонько пихнул ее в сторону стрелки с изображением унитаза.

— Спрячься там. — шепнул на ухо, на тот случай, если кто-то решил подслушать.

— Уже уходите? — поспешила к нам официантка.

Из-за того, что уборная находилась рядом с лестницей наверх, вероятно, она посчитала, что мы отправимся в номера.

— Нет, мы быстро вернемся. — обаятельно улыбнулся я официантке. — Солнышко, иди уже. — подхватывая слегка опешившую, от такого обращения Коюки, под руку.

— Хорошо, милый. — быстро сориентировалась Коюки, счастливо улыбнувшись, подыграв мне.

На наше счастье у туалета был общий тамбур, а значит — одна дверь, которую легко контролировать.

Почему туалет?

Ну, увидеть нас эта летучая мышь вполне могла даже издалека. В голове, словно сам по себе пропел внутренний голос: Мне сверху видно все, ты так и знай No. А если и не увидела, то нечего светиться тут. Все равно все дороги маленьких поселений ведут гостей в гостиницу.

У нее есть все шансы быстро нас найти и туалет — отличное место для ловушки. Особенно такой.

Если получится, то и в сортире замочим. А это уже не Эдуард Хиль, а перефразирование другого великого.

Скрывшись за лестницей отделяющей общий зал от коридора, я сделал клона с имитацией верхней одежды в руках, а сам принял облик невзрачной девушки и зашел следом за Коюки.