Папа с дочкой возвращались в Москву утомлёнными, но довольными поездкой и друг другом. Андрей норовил заснуть, но его неугомонная дочь тормошила отца незаданными в детстве вопросам "почему?":
— Почему у нас такие разные судьбы, папочка? Вы там, я здесь...
— Это очень сложная тема, доченька, но мы обязательно поговорим об этом завтра, на свежую голову.
— Хорошо. А почему мне нельзя навестить вас в Ультра-Москве? Недельку погостить хотя бы...
— Машенька, это продолжение предыдущего вопроса! — заулыбался Андрей.
— Да? — удивилась она. — Верно. Тогда совсем простой вопрос: почему на тебя ТАК смотрят женщины?
— Обыкновенно смотрят.
— Ох, не лукавь, папа! Вон, хорошенькая блондинка уставилась, а теперь глазки спрятала...
— Они удивляются, что седеющий мужчина наслаждается обществом прекрасной молодой женщины! — подмигнул дочери Андрей.
— О да, они завидуют! Только не тебе, а мне! — засмеялась в ответ Маша. — Я — неплохой психолог, поверь! Женщины смотрят на тебя с особенным интересом, а на меня с завистью. Им и в голову не приходит, что ты — мой отец. Они считают, что я неплохо смотрюсь рядом с тобой, но мечтают оказаться на моём месте. Почему, папа?
— Возможно, люди видят во мне чужака? — посерьёзнел он.
— Вероятно, ты прав. Но чужак — неудачное слово. Ты — другой, особенный, наделённый особой магией притяжения, нездешней силой...
— Не уверен, что это хорошо. С некоторых пор я везде и всюду другой, иной...
— Только не со мной, папочка! — тряхнув тёмно-рыжими волосами, Мария наклонилась к Андрею и поцеловала его в щёку.
Разговор о женщинах и детях получил логическое продолжение на следующий день. Однако некоторые его повороты удивили Андрея. Он пытался объяснить дочери причины, приводившие людей в тёмные Княжества, законы тёмного мира, не вдаваясь в детали. Получалось плохо. Пришлось приводить примеры, основанные на судьбе Сергея, Ниры, Евгении, Изабеллы. Маша внимательно выслушала отца, задумалась и подняла на него грустные глаза:
— Значит, наши Катя и Эмма тоже...
— Да, — кивнул Андрей, — но это не повод для того, чтобы делать поспешные выводы и навешивать ярлыки. Есть люди, похожие друг на друга, но судьба каждого человека уникальна. Обстоятельства порою вынуждают принимать ошибочные решения, но почти всегда есть возможность сделать выводы, что-то исправить, пойти другим путём. У нас есть право на выбор! Даже в тёмных Княжествах есть, а здесь — тем более...
— И чтобы жить с вами, моими любимыми людьми, я должна...
— Ни в коем случае! Что за ребячество, дочка? Я верю, что любящие люди живут, помогая друг другу даже на огромном расстоянии. Верю, что мы будем встречаться и общаться... Не могу знать, когда и в каком месте, но верю, что всё так и будет.
— Я тоже верю, папа! — горячо воскликнула Мария.
— Это — самое главное! — солнечно улыбнулся Андрей. — Для счастья вовсе не обязательно спускаться во Тьму...
— Да, но ты спустился и... обрёл себя, своё счастье...
— С тобой трудно не согласиться, доченька! Однако моя история не может и не должна служить примером для подражания. В конце концом, мы сейчас встретились и общаемся с тобой в мире, где родились. И, как и все твои близкие, ты не могла бы родиться нигде, кроме мира под Солнцем!
— Правда, — Маша согласно кивнула и задала вопрос, поставивший Андрея в тупик: — Ужасно хочется, чтобы рядом была родная душа, сестрёнка или братишка, это невозможно?..
— У тебя есть сестра, моя старшая дочь, — после паузы ответил он. — Но ей сейчас около шестидесяти лет...
— Да, мама говорила мне о твоей прежней семье. Ты виделся со своей старшей дочерью?
— Нет, Машенька. Подробности её жизни рассказывал мне дед Вадим. Хочу ли я увидеть старшую дочь? Это очень сложная моральная проблема. Видишь ли, она уверена, что её отец умер много лет назад. Не думаю, что следует пугать и нервировать пожилую женщину своим воскрешением. У неё возникнет множество вопросов, на которые я не смогу ответить членораздельно. Да и не поверит она! Вмешиваться сейчас в жизнь старшей дочери — глупо и неэтично. Вадим Аронович дал ей многое из того, что недодал я. Вот такая грустная история получается...
— А дед Вадим может рассказывать мне о ней? Может быть, какая-то помощь понадобится. Конечно, я не буду навязываться ей в родственники, рассказывать о тебе и о себе, но всё-таки... Можно? Это хорошо! Но... если бы у меня родилась младшая сестрёнка или братишка...
— Как это? — ахнул Андрей.
— Обыкновенно, — пожала плечами Маша, — как у всех людей. Папа, ты мог бы осчастливить одну хорошую женщину и... меня.
— Какую женщину? — не мог понять он. — Чепуха какая-то...
— И вовсе не чепуха! Помнишь, в день твоего приезда мы столкнулись и коротко поговорили с Полиной из соседнего подъезда? Ты ещё говорил, что она — интересная женщина.
— Помню, ну и что?
— Она влюбилась в тебя с первого взгляда! — улыбнулась Мария.
— Машенька, прекрати, пожалуйста, эти детские игры! — недоумённо покачал головой Андрей. — Я думал, что ты взрослее, и твоя соседка тоже.
— Папа, ты сам говоришь, что нужно верить! И в счастье, и в неожиданную, прекрасную встречу, и в любовь надо верить! Полина старше меня на три года, мы близкие подруги. Она — прекрасная женщина с несправедливо несчастной судьбой. У неё почти не осталось родственников: родители погибли в авиакатастрофе, когда ей было двадцать, от мужа-придурка она едва избавилась четыре года назад. Хорошо, что дед Вадим помог! Ей только мы с ним и помогаем... После развода Поля ото всех мужчин шарахается!
— О как! Она не заметила, что я тоже мужчина?
— Наоборот, заметила! — заулыбалась Маша. — Полина за минуты прочувствовала, что ты — особенный мужчина. А ты заметил, что она — женщина, интересная женщина, красивая женщина. По-моему, ты лукавишь сейчас...
— Машенька, и тебе, и ей пора задуматься о своей семье, о собственном доме, наполненном теплом, радостью и детским смехом. Появившийся на несколько дней мужчина, каким бы особенным он ни был, не в счёт! — очень серьёзно заговорил Андрей. — Ты помирилась со своим молодым человеком?
— Я рассталась с ним! — безапелляционно заявила Мария. — Он не заслуживает моего внимания и доверия, поскольку не оценил мою искренность, не принял заветную основу моей жизни. У меня есть мама, есть ты, есть Эмма. Пусть и не живёте рядом, вы в душе моей, вы — моя надежда и опора. Ещё при маме я сделала профессиональный выбор, стала врачом. Несколько лет назад расширилась территория Боткинской больницы. Там появился реабилитационный центр для людей, переживших тяжёлые болезни и травмы, прекрасный парк для прогулок. Болезнь нашей Кати совпала с открытием уникального по своим возможностям отделения для рожениц и самых маленьких детей. Когда мама ушла... Она отправилась к тебе, а я стала работать именно в этом отделении. Папочка, у меня там столько детишек! А ещё их мамы, семьи, зачастую сложные взаимоотношения. Свой ребёночек появится у меня, когда буду точно знать, что я — женщина своего мужчины, единственного и неповторимого, как ты!
— Я — твой отец, Маша! — задумчиво произнёс Андрей.
— Да, папа. Иначе, я бы тебя соблазнила! — по тональности высказывания Марии было не понять, серьёзна ли она или шутит. Это живо напомнило Андрею о Катрине и её повадках. Отец внимательно посмотрел на дочь, прочитал что-то важное, сокровенное в её глазах и поманил Машу к себе. Она бросилась к небольшому диванчику, где сидел Андрей, забралась к нему на колени и прижала голову к отцовской груди...
Время замерло, боясь потревожить папу и дочку своим течением. Ласково поглаживая голову своего выросшего ребёнка, Андрей испытывал удивительные ощущения. Такие чувства у мужчины могут вызвать лишь объятия родной матери и любимой дочери. В эти минуты и Маша испытывала нечто подобное, особенное, он чувствовал. Чувствовал, не используя свои сверхчеловеческие способности.
— Я люблю тебя, папа! — тихо проговорила Мария, и время продолжило свой отчёт.
— Я люблю тебя, доченька! — произнёс Андрей, ощутив подзабытый за последние годы укол в левой половине груди и целуя дочь в рыжеволосую макушку.
— А как же всё-таки Полина? — упрямо спросила Маша, поднимая голову и целуя отцовские щёки. — Ты поможешь ей и... мне?
— Обещаю поговорить с ней...
— Наедине?
— Наедине. Большего обещать не могу и не хочу.
Вечером ждали в гости Вадима Ароновича. В предыдущие дни Андрей общался с ним только по телефону. Старец появился в назначенный час и... в обществе женщины! Ею оказалась Полина в маленьком чёрном платье, с тщательно уложенными чёрными волосами, при идеально подобранном и наложенном макияже. Её подготовка к вечеринке, от изящных туфелек на каблуках до маникюра на длинных пальцах рук, производила впечатление. Но ещё больший эффект произвёл Хароныч. Впервые после давней встречи увидев Андрея, а может быть, почувствовав что-то от него исходящее, Старец рухнул ему в ноги, поймал в свои руки его ладонь и принялся её целовать.
— Ох, старче, зачем же так пугать молодых женщин? — удивительно спокойно проговорил Андрей. К изумлению дочери и её подруги, он возложил свободную руку на голову Вадима Ароновича и, только после этого, поднял его на ноги и дружески обнял.
— Я счастлив видеть и касаться Вас, мой Князь! — возликовал Старец, отчего женщины потерянно переглянулись, а Андрей поморщился.
— Достаточно. Прошу тебя, Хароныч! — громко произнёс он. — Здесь я — не твой Господин, а твой друг. Давай-ка перейдём к привычному для нас стилю общения.
Вадим Аронович встряхнулся, взял себя в руки и немного успокоился, чего нельзя было сказать о женщинах, не ожидавших подобного представления. Хорошо, что у Маши хватило выдержки и ума, чтобы увести Полину в гостиную и заняться приготовлением праздничного стола. Мужчины расположились в бывшей комнате Катрины.
— Извините, Андрей, но я поражён! — оправдывался Старец. — Не каждый день выпадает случай встретиться с человеком, превратившимся в Князя Тьмы. Но Вы — даже не тёмный Князь, а неведомое мне, невероятное существо. Понимаю, что при Маше и Полине мне не следует проявлять свои чувства к Вам. Простите, не сдержался, Мессир!
— О, нет... Вернись на "ты", Вадим Аронович, ради Бога!
— Ох, как громко звучат эти слова в Ваших устах... Я постараюсь. Глупо выгляжу, да? Но пойми — в тебе и глубины Тьмы, и вершины Свет! Девочки не понимают, но я-то чувствую. Тебя принял Белый Свет? Ты видел ЕЁ и ЕГО? Снова прости, у меня нет права задавать тебе подобные вопросы.
— Да, я оттуда, — просто ответил Андрей и кратко, без эмоций и подробностей, изложил важную для Старца информацию: — Не было времени предупредить тебя о визите. Воспользовался особым порталом. Твоей работой довольны.
— О, благодарю тебя!
— Не меня следует благодарить... Работы меньше не станет, но на эту тему поговорим после ужина. От меня тебе огромное спасибо за Катю! А ещё за помощь и внимание к моей старшей дочери и, конечно, к Машеньке и... её подруге. Кстати, почему ты пришёл сюда с ней?
— Мне почудилось, что ты хочешь этого, Андрей, — впервые за время визита улыбнулся дед Вадим. — Я ошибся?
— Почудилось ему... Не Маша захотела пригласить Полину, а именно я? Странно, но пусть будет так, — удивительно серьёзно ответил "просветлённый Князь Тьмы" и крепко задумался.
За столом обстановка быстро разрядилась. Мужчины шутили и выпивали, поглощая замечательно вкусные блюда и закуски, приготовленные женщинами. Дочь знала, чем порадовать отца: домашние котлеты с жареной картошкой, селёдка под шубой, рыба под маринадом. Разумеется, подобная еда была доступна Андрею и в тёмных Княжествах. Но здесь, в мире под Солнцем она была особенной — неидеальной!
Маша подхватила весёлую тональность общения мужчин и выпивала с ними понемногу. Только Полина не употребляла алкоголь вовсе. Она улыбалась на шутки, легко, почти не задумываясь, отвечала на реплики компании, пила минералку, ела, но делала всё это как-то автоматически. Периодически Поля бросала быстрые взгляды на Андрея, стараясь делать это незаметно. Улыбка удивительно шла совсем ещё не старому лицу мужчины с пронзительными карими глазами. Полине и в голову не могло прийти, что отец подруги разглядывает её своим внутренним зрением.
Ужин затянулся на два с половиной часа. Затем мужчины пили кофе с коньяком и курили на небольшом балконе, выход на который имелся в комнате Марии. Они обсуждали что-то серьёзное. Женщины пили чай с пирожными, убирали со стола. Хозяйка квартиры пыталась развлекать подругу лёгкой беседой, но без особого успеха. Узнав от Маши, что Андрей обещал поговорить с ней наедине, Полина напряжённо ожидала, когда же это произойдёт. Могло сложиться впечатление, что от разговора с ним зависит всё её будущее. Мария почему-то не сомневалась, что так оно и есть. В одиннадцатом часу вечера Хароныч засобирался восвояси. Андрей пожелал проводить его до подъезжавшего к дому автомобиля такси. Поля маялась в прихожей, страдая от неизвестности и неловкости ситуации.
— До свидания, барышни! — прощался с женщинами дед Вадим. — Надеюсь, хозяева проводят гостью до её квартиры без моей помощи?
— Конечно, — тут же отозвался Андрей, — попрощаюсь с тобой, Хароныч, и провожу Полину.
Через четверть часа подруга Маши шла к своему подъезду под руку с её отцом. Сердце Полины стучало так громко, что Андрей мог слышать его, и это смущало женщину. Перед дверью её квартиры случилась заминка. Непослушные руки Поли сначала никак не могли достать ключ из дамской сумочки, а затем вставить его в замочную скважину. Андрей мягко забрал ключи из рук Полины, уверенно открыл дверь и услышал тихий, хрипловатый возглас у своего плеча: "Вы согласитесь зайти ко мне?" Он кивнул молча.
Давно не доводилось Андрею находиться в столь уютной обстановке. "Двушка" Поли оказалась несомненным продолжением её хозяйки: светлая и стильная, умело и со вкусом обставленная. Не ускользнула от взгляда мужчины и сиюминутная особенность квартиры — она ждала Гостя. Пожалуй, чрезмерно ждала: с хорошо видимым романтическим ореолом, нетерпением и лёгким надрывом. На столе в гостиной стояла изящная вазочка с бордовой розой, увы, не подаренной хозяйке мужчиной; подсвечник, пара пузатых фужеров, бутылка дорогого коньяка и вазочка с шоколадным ассорти. Полина усадила Андрея за этот самый стол, настояла на том, чтобы он курил в гостиной, принесла пепельницу и упорхнула на кухню, готовить кофе. Через десять минут она сидела напротив мужчины в комнате освещённой единственной зажжённой свечой, держала в руке маленькую чашку с горячим напитком и смотрела на гостя прямо, не отрывая глаз. Коньяк они оба едва пригубили.
— Я не интересна Вам, Андрей? — с горячим желанием услышать опровержение спросила Полина и получила желаемое.
— Очень интересна! — прямо ответил он, нисколько не лукавя.
— Но Вы не спрашиваете обо мне...
— Спрашивать не обязательно. Я знаю о тебе почти всё, Полина! — вздохнул Андрей. — Понимаю, что мои слова звучат неправдоподобно, но у меня есть особый дар внутреннего зрения.
