Морской рыцарь

Собравшиеся зрители образовали круг, диаметром в двадцать шагов, поставив даже небольшое ограждение из деревянных чурбаков. Противники вошли внутрь. Вождь дал отмашку начинать.

Лео стиснул зубы. Он знал, что Радко отличный боец, ловкости ему не занимать, скорости тоже. Вот только его карьера акробата завершилась давно, он был уже не молод, получил на своём веку немало ран, так что сейчас за его победу поручиться было нельзя. Он даже от предложенного Асмусом зелья отказался, сказал, что не нуждается. Тяжело вздохнув, рыцарь начал смотреть.

Горец первым пошёл в атаку, с его бронёй и силой ждать и обороняться было бы стыдно. Борода его яростно топорщилась из-под шлема, он изрыгал ругательства на своём наречии и размахивал мечом.

Радко, напротив, стоял спокойно, держа впереди себя протазан. Ноги его были широко расставлены, он немного покачивался из стороны в сторону, перенося вес с одной ноги на другую, на лице его не дрогнул ни один мускул.

В свой первый удар горец вложился от всей души, он бы точно разрубил Радко надвое, если бы попал. Но не попал, клинок меча рассёк пустоту, а Радко ушёл кувырком в сторону, а через секунду уже стоял в пяти шагах справа в прежней позе. Закованный в сталь горец зарычал. Он снова кинулся в атаку, с размаху нанося удар, но не сверху наискосок, как в первый раз, а параллельно земле, на уровне груди. Подавшись назад, акробат упал на спину, что с ним никогда не происходило, а обрадованный противник тут же нанёс колющий удар, который просто обязан был пригвоздить Радко к земле. Вот только не пригвоздил. Клинок ушёл в землю едва ли не на локоть, а находившийся рядом акробат изо всех сил ударил ногой по запястью горца. Могучая рука смогла удержать меч, зато удар противовесом протазана в лицо, не полностью прикрытое шлемом, он пропустил.

Вырвав меч, горец отскочил назад. Сплюнув кровь на землю, он перехватил меч, и стал неспешно приближаться к врагу. Вся спесь и бравада с него слетели, это был опытный воин, который, наконец, понял, что противник его вовсе не так слаб, как ему казалось раньше. Теперь он не будет отвлекаться на ругань и лишние движения.

Следующие удары он наносил, уже не замахиваясь, это было лишним. Силы поворота кисти вместе с тяжестью меча хватило бы, чтобы нанести смертельную рану. Радко отступал, уходил в сторону, изредка парировал удары, не отбивая их, а только слегка направляя в сторону. Видно было, что горец начал тяжело дышать. Возраст и лишний вес брали своё. Радко подобных проблем не знал. У него даже выражение лица за всё время боя ни разу не изменилось.

А враг его всё более выдыхался. Удары становились реже, он передвигался медленнее, иногда делая паузы, чтобы восстановить дыхание. Это не ускользнуло от взгляда акробата, он резко активизировался. В очередной раз, поднырнув под клинок, он не просто ушёл кувырком, при этом умудрился ткнуть противника в бок остриём своего оружия. Пробить кольчугу не получилось, но боль причинил сильную, судя по обиженному мычанию горца.

Теперь Радко уже не выжидал нападения, он атаковал сам, уколы находили цель, противник просто не успевал их отбивать. Доспех спасал не всегда. Очередной выпад акробата распорол заточенным рогом бедро горца чуть выше колена. Рана была с виду небольшая, но кровь потекла обильно, а раненый ощутимо захромал. Теперь бросаться в атаку он уже не мог, стоял на месте с мечом в руках, только и делая, что поворачиваясь лицом к противнику, который словно бы перетекал с места на место.

Собравшаяся толпа, которая совсем недавно поддерживала своего бойца криком и свистом, теперь замолкла. По рядам людей прокатился недовольный гул.

— Приготовься, — шепнул Лео на ухо магу, — подозреваю, когда Радко его убьёт, начнётся свалка.

Маг ничего не ответил, просто достал из-под шубы пузырёк, вынул пробку и опрокинул содержимое в рот.

— Я готов, — сказал он, сверкнув странным блеском глаз.

А бой постепенно превращался в избиение. Горцу уже давно пора было бросить меч и признать поражение. Радко никогда не был кровожадным, он, скорее всего, не стал бы его убивать. Но гордость не позволяла этого сделать, заставляя погибнуть за пару гнилых сапог.

Рана на ноге продолжала кровоточить. Теперь к ней добавилась рана плеча, сильный удар протазана разорвал кольца кольчуги и разрезал левое плечо. Совсем неглубоко, от силы, на палец. Но и это было больно, приводило к потере крови и затрудняло действия левой рукой. Следующая рана пришлась в икру, акробат проскользнул за спину своему врагу и коротким движением пробил толстое голенище сапога, тут же выдернув оружие, он отскочил назад. Сделано это было как раз вовремя, потому что противник с рёвом дракона, страдающего запором, развернулся и рассёк мечом воздух. Удар был такой силы, что руки не удержали меч, и он отлетел в толпу.

Жертв, к счастью, не случилось. Клинок воткнулся в чурбак ограждения. Повисла неловкая пауза, оба бойца посмотрели на главного. Тот шумно высморкался, утерев нос рукавицей, после чего недовольно проворчал:

— Ты хотел боя, Шамар? Ты, а не он. Так чего мнёшься, как девка, бери меч и продолжай. Или ты хочешь сдаться?

Видя, что Радко ничего не предпринимает, горец Шамар, сильно хромая, проковылял к своему мечу.

— Остановите бой, — предложил Лео, — уже ведь и так ясно, кто победил.

— Чёрта с два! — отозвался вождь, добавив несколько крепких слов, которые Лео не смог перевести. — Пусть дерётся, он никогда не был трусом.

Трусом он действительно не был. Он был храбрым воином, а теперь превращался в мёртвого воина. Кинувшись в последнюю атаку, он обрушил на Радко град ударов чудовищной силы, почти все они попали в пустоту, лишь однажды самым кончиком зацепив плечо. Радко же, дождавшись, пока враг выдохнется окончательно, отбил последний удар, а потом, неуловимым глазом движением перехватив протазан поближе к наконечнику, вогнал его в лицо горца. Прямо в рот. Широкий обоюдоострый клинок пробил голову насквозь, глухо звякнув по шлему изнутри. Горец ещё какое-то время стоял, но, стоило выдернуть наконечник, рухнул, сложился под себя с громким лязгом железа.

Радко, опустив протазан, повернулся к главе посёлка и сдержанно, с достоинством поклонился. Всё же актёра из себя вытравить получилось не до конца, а здесь он свой номер отработал на отлично.

Народ стал расходиться. Старейшина подошёл к Радко.

— Бой окончен, — напомнил ему Лео.

— Я не слепой, — спокойно ответил тот.

— Бой был честным, — добавил Лео.

— А кто-то утверждал обратное? — так же спокойно сказал вождь.

— И вы согласны с результатом? — осторожно спросил Лео.

— Если бы я был не согласен, ты бы это увидел, благородный юноша.

— И никто не будет за него мстить?

— У него есть брат, но живёт он на другом склоне хребта и Шамара ненавидит. Его дети ещё малы, но среди них есть сыновья, так что род его не прервётся. Лет через пять-шесть тебе и твоему человеку можно начинать опасаться.

— А не жалко терять хорошего бойца из-за пары сапог?

— Он не так уж и хорош, если твой человек убил его. Но теперь проваливайте из села. Вам здесь не рады.

— Нам нужен проводник, кто-то, кто покажет дорогу до реки Ледяной.

Старейшина внезапно нахмурился, морщины на его лбу стали глубже и выгнулись зигзагом.

— Я пошлю с вами человека, — сказал он после недолгого раздумья, — только это будет стоить денег. Четыре марки мне и две марки ему.

Цена была откровенно грабительской, но Лео облегчённо вздохнул. Всё могло быть гораздо хуже. Вынув кошелёк, он протянул его вождю.

— Четыре марки. Только в золоте.

— Отлично, — довольно улыбаясь, вождь спрятал кошелёк за пазуху, — пусть это будет вирой за убийство Шамара, его дети вряд ли когда-нибудь с вами встретятся и поэтому не смогут отомстить за отца. Сделаем вид, что они довольствовались вирой, тогда на них не будет висеть позор не отмщённого убийства.

— Толково, — согласился Асмус, стоявший неподалёку, — так что с нашим проводником?

— Стойте здесь и ждите. Он придёт скоро, а потом убирайтесь, да побыстрее, — старейшина повернулся и бодро зашагал в обратном направлении.

Ждать проводника пришлось около часа, вся группа стояла на рынке, сбившись в кучу и ожидая любой подлости. Однако, их опасения были напрасны, никто не них не напал, вся неприязнь местных свелась к недобрым взглядам. Торговцы постепенно вернулись к своим лоткам. Под конец, Лео взял Радко за руку, и они пошли к другому торговцу, у которого, пусть и за куда большую цену, купили пару сапог, правда, чуть большего размера, зато прочные и на меху. Акробат с удовольствием переобулся. Кое-что купил и Асмус, два мешка, небольших, но тяжёлых, которые он навьючил на мулов, да ещё вязанку дров.

— Снова придётся спать на камнях, — прокомментировал он, пристраивая дрова на спину Седрика, который всё так же стоял, скрывая лицо капюшоном. — Не знаю, как вы, а я не хочу замёрзнуть.

— А вот и проводник, — Берт указал на невысокую худую фигуру в меховой парке с капюшоном, которая, в отличие от случайных прохожих, целенаправленно шла к ним, опираясь на копьё.

— Вы и есть проводник? — спросил Лео, вместо приветствия.

— Деньги вперёд, — заявил проводник. Точнее, заявила, когда проводник скинул капюшон, то оказался женщиной, молодой, достаточно красивой, если бы не рваный шрам на щеке, от края губ но самого уха. В коротко остриженных чёрных волосах отчётливо выделялась белая прядь. Зелёные глаза напоминали Ханну, вот только смотрели зло и с вызовом. — Чего вы так смотрите?

— Просто не ожидали, что проводник окажется женщиной, — честно ответил ей Асмус, — но это неважно, главное, чтобы знал дорогу.

— Дорогу я знаю, — девушка окинула собравшихся взглядом и проговорила с недобрыми интонациями, — вот только вам туда зачем?

Глава пятая

До ночи они прошли миль пятнадцать. Дорога плавно, и иногда и резко, поднималась вверх. Становилось трудно дышать, но о причинах догадывался только Асмус, остальные списывали появившуюся одышку не на большую высоту местности и разреженный воздух, а на элементарную усталость от бесконечной ходьбы. Голые камни под ногами постепенно сменялись рыхлым снегом, а дальше их ждал ледник.

Девушка-проводник, которая так и не представилась, шагала впереди. За спиной у неё висел тощий мешок с припасами, а в руках она держала короткую рогатину, которой пользовалась, как посохом.

Следом за ней, едва выдерживая заданный девушкой темп, плелись Асмус и Лео. А уже за ними шли остальные. Замыкающим, как и раньше, шёл Седрик, который даже в этих снегах умудрился кого-то поймать и теперь громко чавкал под капюшоном.

— Темнеет, — напомнил Асмус, показывая на небо, — нужно остановиться.

— Зачем? — спросила девушка, не оборачиваясь.

— Затем, что мы не хотим переломать ноги или упасть в пропасть, — сказал ей Лео с нескрываемым раздражением, — затем, что мы устали и хотим есть и спать. В твоей деревне нам отказали в гостеприимстве, а ещё мы не спали прошлую ночь, поэтому скоро не сможем идти совсем.

— Ещё немного, — успокоила она, — там будет подходящее место.

Место, о котором она говорила, было подобием пещеры, укрытием под скалой, над которым нависал каменный потолок. Более мягкие породы выветрились, а более твёрдые образовали широкий навес. Высота оставляла желать лучшего, Берт, Джума и Седрик вынуждены были нагнуться, но не жаловался никто. Место это уже потому было отличным, что с трёх сторон прикрыто от ледяного ветра, который, казалось, продувал людей насквозь, вытягивая из их тел остатки тепла.

Спешно принялись разводить огонь, сложив из крупных камней подобие очага. Кинув пару поленьев, Асмус провёл над ними рукой, и появилось пламя. После этого маг достал из мешка какие-то чёрные камни и начал накладывать сверху.

— Каменный уголь, — объяснил он, — его отчего-то не используют на равнине, хотя даёт много тепла и позволяет экономить древесину. В Палантине есть богатые месторождения, но опять же, используется только кузнецами, да и то не всеми.

Никто не слушал его рассказы, зато к огню подвинулись все. Очень скоро камни нагрелись, и от них стало веять теплом. Быстро появился котелок с водой, а потом и с кашей, а пока все грызли сухари, запивая их холодной водой. Асмус, присев на мешок с углём, негромко обратился к девушке:

— А как тебя зовут?

— Неважно, — огрызнулась она.

— Нужно ведь нам как-то к тебе обращаться, — напомнил маг, — хоть какое-то прозвище.

— Фрида, — нехотя ответила она.

— Странное имя для местной женщины, — заметил маг.

— Скажи, Фрида, — обратился к ней Лео, стараясь говорить как можно ласковее, — отчего ты так к нам относишься, мы не сделали тебе зла, или убитый горец Шамар был твоим родственником?

Фрида метнула на него полный ненависти взгляд, но потом взяла себя в руки и объяснила:

— Он мне безразличен, как и все они, как и вы. Мне нужны деньги. Всё.

— Мы тебе заплатим денег, — объяснил Лео, — если всё пройдёт гладко, то получишь вдвое больше обещанного. Объясни только, что не так? То место, куда мы идём, оно опасно?

— Позже поговорим, — сказала она резко, но уже без прежней злобы в голосе, — после еды.

Видимо, то, что она собиралась рассказать, не предназначалось для ушей команды. Пришлось подождать, пока все поедят, устроятся на ночлег, заснут, а только потом Фрида в компании Лео и Асмуса отошла в сторону от лагеря и стала говорить.

— Зовут меня Фрида Эскелин Колли, я дочь одного рыцаря, владения которого в восточной части королевства Соттер. Отец мой был беден и часто зарабатывал на жизнь охраной караванов. Шесть лет назад случилось так, что он был на выезде и взял меня с собой. Нам не повезло, горцы, которые никогда не забирались так далеко, теперь всё же решили испытать удачу. У них получилось. Караван был разграблен, немногочисленная охрана перебита, отец пал одним из последних, закрывая собой меня. Так я оказалась здесь. В качестве рабыни. Теперь вы знаете, кто я и как отношусь к горцам.

— Это всё? — спросил Асмус.

— А вам интересно послушать, как я застрелила разбойника из арбалета, как меня избили и надругались, а потом изуродовали лицо и сломали руку?

— Об этом мы догадались, — объяснил Лео, — нас интересует, кто ты сейчас?

— Уже не рабыня, только и уйти не могу. Нужно заплатить. Но и это не главное, деньги я найду, не ваши, так другие. Или просто сбегу. Дело в другом, мне некуда идти, у отца не было родственников, его владения, наверняка, отданы другим. Кто сейчас вспомнит меня?

— Тогда я не буду обещать тебе деньги, а пообещаю забрать с собой, — предложил Лео, — идёт?

— А почему старейшина отправил именно тебя? — с подозрением спросил Асмус внезапно замолчавшую Фриду.

— Потому, что меня ему не жалко, — фыркнула она, — деньги он уже получил, а что будет со мной и с вами, неважно. Я была плохой рабыней, ещё худшей наложницей, зато хорошим воином. Отец, не знаю зачем, учил меня драться и стрелять из арбалета. Они пытались меня воспитывать, это не единственный мой шрам, а спина моя вся исполосована плетью. Вот только не получилось. Я много раз меняла хозяев, пока не осталась в этом селении, как собственность старейшины. Не знаю, почему меня не убили.