— Эй, куртизанка, кончай соблазнять головастика, иначе не видать тебе бесплатную выпивку во век, — спасла ребёнка барменша. Синеволосая дама с удручённым выражением лица разжала объятия, но так и не дала слезть Наруто со своих колен.
— Зай, а как же уроки? — прошептала она томно. А затем взяла колоду и тремя ловкими движениями привела её в порядок. — Запомнил, или мне повторить?
— П-повторить, — мяукнул Наруто.
Следя за потугами мальчишки, Икино потеряла каменность лица, мягко улыбнулась, отложив пузатые бокалы. Наруто схватывал налету почти всё, чему его учили расчувствовавшиеся аферисты, стоило только напомнить о сказке про благородного вора, как мальчишка с головой погружался даже в чтение скучных на его взгляд книг. Им было легко манипулировать, но Икино даже не пыталась. Одно присутствие в баре такого милого ребёнка было лучиком света в душе барменши. Давным-давно она также охотно перенимала все приёмы от своего отца, когда мать сбежала, узнав, что муж далеко не порядочный владелец строительной компании, а самый настоящий жулик.
Не всем нравилось присутствие Наруто, но они молчали, опасаясь гнева Икино, да и мальчишка сам не лез на рожон. Тихая и мирная жизнь продолжалась. Иногда останавливались в деревне проездом разные люди, от торговцев и странников до знатных лиц с охраной, и тогда мошенники покидали уютный бар, чтобы обчистить новые карманы и кошельки. Жители селения давно привыкли, наловчились замечать вора прежде, чем его рука озолотиться, поэтому не прятались, стоило аферистам начать охоту. Тогда Наруто и научился многому от старика. Как читать по лицам, как предугадывать желания, как определять характер и намерения человека. Это было интересно, но жутко трудно, Каито это понимал и пытался как можно более просто объяснить азы психологии мальчишке, ставшем ему приёмным внуком.
Но иногда получалось далеко не так, как хотелось бы.
* * *
Наруто проснулся посреди ночи от кошмара. Во сне Хината, вся в ссадинах и синяках, винила мальчишку во всех своих бедах, навзрыд рассказала про то, как отец её выгнал из дома. Тяжело дыша, Наруто огляделся. Дом старика и Хидеко, такой же, как и вчера. Совесть неприятно укольнула. Он тут веселится, а Хината, может, страдает. Мысль не давала уснуть, мучила, грызла, душила, и мальчишка не смог оставаться в своей постели.
В отличие от Конохи, эта деревня ночью спала. Глаза привыкли к темноте, нос учуял запах озона, видно, гроза прошла недавно, в подтверждении к этому Наруто угодил ногой в лужу. Чертыхнулся, обиженно засопел и побрёл дальше, напряжённо вслушиваясь в звуки ночного леса. Светлячки притаились в высокой траве, маленькими жёлто-зелёными огоньками они парили в воздухе, лениво летая меж стволов старых деревьев. Остывшая шершавая кора, перекрученные корни, отторгнутые землёй, поросшие мхом... Наруто всегда нравился лес. Его тайная жизнь, звуки и, конечно же, запах. Запах дерева, свежести, диких цветов. Медленно двигаясь по невидимой тропе, мальчишка сравнивал лес, окружающий Коноху и этот. Вокруг селения, скрытого в листве было много молодых деревьев и кустарников, животные боялись подходить слишком близко к крупному поселению людей, тут же иная ситуация. Никто не мог точно сказать, сколько десятилетий, возможно, столетий этому лесу, каждому дереву и кустику черники. Это притягивало Наруто. Ощущение постоянства и древности.
Икино сидела на крыльце с бокалом вина в одной руке и бутылкой в другой, задумчивым взглядом вперилась в звёздное небо, изредка вздыхая. Такой Наруто её видел впервые. Спокойная, даже немного грустная, она казалась незнакомкой. В тусклом свете керосиновой лампы её черты приобрели мягкость, углы сгладились, и Наруто мог бы сказать, что так она даже чем-то походит на Хидеко. Без усмешки, ухмылки и даже улыбки, Икино была неузнаваема. Другой человек, совсем иная женщина. Ёжась от холода и потягивая вино, она глядела на звёзды, пока Наруто, притаившись, следил за ней, позабыв про ночные кошмары.
— Наруто? — её голос, бесцветный, будто из другого измерения, мурашками прошёлся по спине мальчишки. Наруто моргнул, и образ незнакомки исчез. — Что ты делаешь здесь, головастик?
— Гуляю, — дёрнул плечом мальчишка, отгоняя остатки наваждения. То была лишь иллюзия, обычная фантасмагория.
— Правда? — улыбнулась Икино и поманила к себе. Стоило Наруто подойти, как он был заключён в объятия. — Кошмары?
— Угу, — кивнул Наруто, перевернулся и сел спиной к животу Икино, на ступеньку ниже. — Опять.
Барменша потрепала ребёнка по голове и зарылась носом в его волосы.
— Малыш, хочешь попробовать?
Осторожно приняв бокал с красной жидкостью, Наруто принюхался. Смесь спирта и виноградного сока. Вино, самое обыкновенное. Вздохнув, мальчишка пригубил немного. Неприятный вкус, непонятный, кисло-горький.
— Гадость, — вынес вердикт Наруто. Икино засмеялась:
— Какой же ты ребёнок! — она допила остатки и налила ещё. — Оставайся таким же непосредственным.
Ночь в своём расцвете, до рассвета ещё далеко, а бутылка на четверть полна. Икино молчала, а Наруто было уютно даже в тишине. Мотыльки порхали вокруг света потёртой лампы, светлячки так и остались позади, в гуще леса, а звёзды по-особенному мерцали.
— А откуда старик тебя знает? — задал вопрос мальчишка тихо-тихо, практически шёпотом.
— Ты не знаешь? — растерянно пробормотала барменша и усмехнулась: — ты не смотри, что он старый хрыч, он тот ещё шулер и аферист. Когда-то он продал даймё Страны Воды его же остров! Представляешь?
— Как это? — Сон пропал, кошмар почти забылся. — Как он смог?
— О, головастик, это потрясающая история! Хочешь, расскажу?
— Пожалуйста, пожалуйста! Расскажи, пожалуйста!
— Уговорил, — Икино улыбнулась и заговорческим шёпотом продолжила: — лет двадцать назад, когда тебя и в плане не было, на пороге дворца даймё...
Но рассказ оборвался, не закончившись.
— Пожар! Пожар в деревне!
Глава 1 "А потом мы продадим прах Рикудо саннина..."
— Внимание всем! — маленькая деревушка в стране Огня, ничего особенного. Маленькие хлипкие домишки стоят впритык друг другу, разноцветными крупными буквами манят магазины, кафешки и рестораны — приятным запахом. Несмотря на малочисленность населения, на главной улице кипит жизнь. Веет аппетитным запахом готовящегося шашлыка, подаваемого улыбчивой пышной женщиной с блестящими длинными рыжими волосами, убранными в пучок, на противоположной стороне улицы красивая девушка в очках торгует платками, рядом с ней вертится парень, сетуя на плохие продажи, а по правую руку маленькие дети веселятся, изображая из себя шиноби. Мир да благодать. Погода радует редкими кучерявыми, похожими на разных зверей, облаками, тепло и спокойно. Хотя, это всё относительно. Мелкие странники-торговцы россыпью устроились вдоль стен домов оживлённой улицы, во весь голос рекламируя свой товар. Люди шумели, галдели, смеялись и с любопытством осматривали диковинные вещички. Особенно среди всего разнообразия торгашей выделялся благородного вида старик, именно такими представляют состоятельных господ, ухоженный и располагающий к себе. Перед ним на столе, высотой чуть больше метра, гордо кучей были свалены вазы, чаши и сосуды, выглядящие весьма древними и дорогими. Интересные рисунки, напоминающие шаринган, изображения хвостатых демонов и другие непонятные орнаменты, вызывали интерес у зевак. Рядом со стариком, облачённым в короткое тёмно-зелёное лёгкое пальто и простые чёрные брюки, хоть одежда не феодала, но выглядящая богато, стоял ребёнок, мальчишка лет восьми. Улыбаясь до ушей, это блондинистое недоразумение с ссадиной на губе — верный атрибут всех 'уличных' мальчишек, тоже зазывал людей, в большей степени подкупая дам, падких на всё милое, скоплением которого и был мальчишка, оживлённо рассказывающий о том, каким трудом достались все эти 'сокровища', периодически кашляя.
— Я странник и побывал во многих местах, — голос старика по праву можно назвать истинно мужским: он заставлял замолкнуть и слушать странного человека, властный, глубокий, чарующий, — И когда я путешествовал по миру, — уверенно оглядел честной народ старик, с удовольствием отмечая, что слушают все, — я собрал коллекцию древних вещей, принадлежавших самому Рикудо сеннину и его детям.
На самом деле всё это мусор и хлам, найденный у реки неделю назад, отретушированный внучкой старика, с помощью глины нанёсшей новые рисунки, а потом и состарившей посуду. Самое любопытное, что все эти люди и не догадываются об этом. Деревенщины, одним словом. Зато тут живёт один богатый человек, которого можно заинтересовать в покупке этого хлама. Надо лишь поднять кипиш среди деревенских, как появятся люди богача. А как только они появятся, так дело в шляпе.
А расценки, надо сказать, были зверскими. Были желающие купить ложку-которой-ел-мисо-суп-создатель-мира-шиноби, да тогда пришлось отдаться в рабство всей семьёй, учитывая, что в деревнях обычно процветает именно натуральное хозяйство. Зная это, другие торговцы с радостью обменивали товар на, скажем, свинью или курицу. А этот старик говорил, что ему нужны лишь деньги, что возмущало деревенских. То и дело находились недовольные такой политикой странника.
— А с чего тебе, старик, продавать такое сокровище? — послышался недовольный голос из кучки зевак. В толпе послышались голоса, поддерживающие недоверие самого первого. Продаёт такие вещи, хоть и дорого, но это для деревни так, практически за бесценок, учитывая, что самые лучшие мечи стоят как, например, эти две чаши с изображением однохвостого и девятихвостого. Всем известно, что великие люди, а особенно всякие там создатели миров, не любят тривиальные вещи. Уж возможно догадаться, что и эта посуда может что-то, чего по законам физики быть не должно. Например, в чоко саке появляется по желанию собственника, иль, горшок без огня подогревается. Не разумно это — продавать всяким за пару монет такие реликвии!
— Вы меня раскусили, — поднял старик руки, и по толпе прошлись шёпотки, — Мой внук болен. — Наруто поспешил сменить лицо на грустное, пока на него устремились взгляды сочувствующих дам, которые тут же кинулись впихивать 'несчастному дитятке' леденцы, да другие сласти. Мальчишка не паниковал, а будто был рад такому вниманию, мелкий засранец. Старик бросил несколько завистливых взглядов на 'внука', особенно когда этого самого блондина начали тискать лоли, не отстающие от мам.
— Несчастный ребёнок! — некоторые женщины уже трясли мужей, а десяток даже разревелся, душа мальчишку в грудях.
— Болезнь излечимая, но нужны средства. Да и я скоро умираю, а наследства детям так и не оставил, — попытался привлечь внимание женской аудитории старик. Получилось очень быстро, да и эффективно: теперь уже все замужние дамы кинулись тиграми на супругов, да начали вытряхивать последние деньги.
— Я послан Таро-сама, — прекратил сцену 'жена и заначки' высокий мужчина спортивного телосложения, — Пройдёмте со мной.
Думаю, не стоит пояснять, что некий Таро-сама и является тем наместником, богачом, которого легко можно развести на покупку хлама. Переглянувшись, старик и мальчишка аккуратно, нарочито бережно, всячески показывая важность и ценность 'реликвий', сложили всю посуду в старые рюкзаки из грубой ткани, да поспешили за слугой навстречу новому простаку. А настоящим деревенским дураком, которого по иронии все называли правителем сей мелкой деревеньки, даже не отмечаемой на картах, оказался очень худой человек с невероятно пышными усами и сальными бегающими глазками. Устроив банкет со шведским столом дорогим гостям, скелет продолжал подхалимничать до самого факта сделки. В это время он рассуждал об искусстве и Рикудо Саннине, прикидывался знатоком древностей и матёрым коллекционером, надеясь тем самым выбить скидку, отчего Наруто едва мог сдерживаться от смеха. В итоге хлам был скуплен за крупненькую сумму, а из деревни навсегда исчезли 'охотники за сокровищами'.
— Вот видишь, Наруто, как много в мире дураков, — поднял назидательно палец вверх старик, искоса глядя на своего ученичка, блаженно улыбаясь от гордости, что он ещё 'горы свернуть может'. — Если станешь одним из них — прибью на месте, — на секунду нахмурился мошенник, а затем весело прибавил: — А сейчас, в честь удачного завершения, думаю, стоит устроить маленький праздник.
Наруто поднял голову, будто оценивая, правду ли говорит старик, иль нет. Иногда этот зверь в обличие человека говорит одно, а делает совершенно иначе, назло Узумаки. Честно сказать, обед был несъедобным, очевидно, 'Таро-сама' обладал просто чудовищными вкусовыми рецептами, раз данго заедал вяленой рыбой. Наруто решил выпросить и сегодня рамен: уж больно вкусно готовит внучка старика.
— А потом мы продадим прах Рикудо саннина, — добавил старик, лукаво блеснув карими глазами, мальчишка только кивнул, больше предвкушая обед, а не выдачу обычной печной золы за прах того, кто жил столетия назад. Или меньше, но это не так важно. А с чего это началось? Хорошо, давайте по порядку.
Итак, Коноха. О, Великая деревня шиноби, как много ты породила великолепных наёмников! Сколько имён людей, родом из Конохи прогремело по всему миру! И Учиха Мадара, и Сенджу Хаширама и Тобирама, и Сарутоби Хирузен, и Великие Саннины, и Белый Клык, и Жёлтая молния. А ведь Конохе и ста лет нету. Кажется, каждое поколение прославилось отдельными шиноби. Можно ещё долго восхвалять эту деревню, но речь не об этом. Главный минус Селения, скрытого в листве, пожалуй, ненависть к джинчурики. Впрочем, это везде так. И почему люди, в которых запечатаны демоны, так одиноки? Хорошо, не все одиноки, но большинство. Видимо, обычные люди видят в них только хвостатых, игнорируя личность джинчурики. Но они ведь тоже люди, верно?
Есть мнение, что буквально за считанные часы до рождения ребёнку в утробе матери является его ангел-хранитель, рассказывающий о том, через что придётся пройти ему в течение всей жизни. Видимо, поэтому младенец кричит после рождения, всё ещё помня все невзгоды и страдания, ждущие его в будущем. Потом это забывается, но когда человек оказывается в ситуации, когда нужно решать, то он выбирает верное решения, считая, что это интуиция ему подсказала. Возможно, жизнь Узумаки сложилась иначе, если бы, например, его родители остались живы, а если бы не в нём запечатали Кьюби, это бы что-нибудь поменяло? А что было бы, не спаси он Хинату от хулиганов? Не оказавшись в руках вражеских шиноби, утащивших его из Конохи? Что бы это поменяло? Жилось бы Наруто лучше? А если бы он родился на десять лет раньше? Вопросы без ответов. А стоит ли вообще задавать их? Фантазировать на извечную тему: 'а что было бы, если...'? Это не принёсёт никакой пользы, а только потратит время. Зачем забивать голову пустяками? Если не быть фаталистом, то стоит сказать, что человек сам делает будущее, значит, виноват в своих ошибках. Тяжело. Грустно. Ну а если судьба существует? Тогда стоит винить её? Тоже не вариант. Значит, следует жить только сегодняшним днём? Но тогда завтра будешь жалеть. Нет верного ответа, человеку суждено мучиться с риторическими вопросами, решать, кто виноват и почему так случилось, искать своё предназначение и пытаться урвать свой кусок счастья.
