Чистильщики

— Угу, — Наташа кивнула, а на лице её появился испуг, — Ты здесь работаешь?

Она вопросительно посмотрела на меня.

— Здесь у нас головной офис, — ответил я уклончиво, — а работаю я в разных местах.

— Прежде, чем вы пойдёте, — снова вступил в разговор Бармен, — возьмите оружие.

Глаза Натальи стали ещё шире.

— Так там опасно? — уточнил я.

— Там может быть опасно, — ответил он, — никаких данных о местной фауне у нас нет, поэтому лучше возьмите. Так спокойнее.

С этими словами он открыл неприметную узкую дверь в стене, одновременно с этим зажигая свет.

— Выбирайте.

Лабаз имел вид ярко освещённого длинного коридора, где обе стены в две ряда, верхний и нижний, были уставлены стволами. У меня челюсть упала. Обычно всякий антиквариат дают, чтобы, не дай Ктулху, не превосходить технический уровень посещаемого мира, а тут такое изобилие. Вот "Штайер" в своей пулемётной версии с длинным стволом и сошками. Я такой раз в жизни юзал, в технически развитом мире космодром зачищали. Вот "Ремингтон 700" с оптикой, тоже неплохо. Пистолеты, "Глок", "Беретта". Дробовиков куча и никакого старья, видать, в другом лабазе хранят.

— Серёжа, мы на войну идём? — испуганно спросила Наташа, стоя позади меня.

— Расслабься, просто порядок такой, — успокоил я её, потом повернулся к Бармену, — чехол дай.

Он выделил нам чехол из плотной ткани, куда я засунул отечественный "Вепрь-молот", магазин и две пачки патронов, потом сунул туда же семнадцатый "Глок" и большую горсть патронов, которые отчего-то стояли рядом россыпью в небольшом ведёрке. Обоймы запасные брать не стал. После этого, справедливо рассудив, что зимняя одежда нам не понадобится, я повесил на вешалку свой пуховик и пальто своей спутницы.

Больше у Бармена претензий не было, он указал пальцем в проход и сказал:

— Туда, до конца коридора, дверь открывается прямо на место, как закончите, используй прибор. Не раньше, ходьбы туда-сюда не будет.

— А нам и не надо, — бросил я через плечо, удаляясь по тёмному коридору, который, правда, по мере нашего продвижения становился светлым. Лампочки срабатывали на звук шагов. Наверное.

Наконец, мы упёрлись в железную дверь, я нажал на "компасе" единственную кнопку, он снова завибрировал и в двери что-то щёлкнуло. Надо полагать, замок.

Я надавил на дверь, она со скрипом отворилась, а в глаза нам ударил яркий свет. Солнечные очки остались где-то на дне большой сумки, пришлось привыкать.

— Как думаешь, в какой стороне море? — спросил я у Натальи, которая стояла в прострации и хлопала глазами.

Она, молча, указала пальцем. Ну да. Там шумит прибой, а если хорошо присмотреться, то даже сквозь бурную растительность виден блеск морской воды.

— Пошли, — сказал я ей, — где-то там должен быть домик.

До домика добрались быстро, я сбросил, наконец, сумки и стал осматриваться. Домик стоял примерно в полусотне метров от линии прибоя. Это было старое, но крепкое здание, сложенное из толстых брёвен, с мощными рамами без стёкол в окнах. Неизвестные строители предусмотрительно поставили его на сваях. Мелькнула даже мысль, что тут при желании и оборону держать можно, да только хлипкая дверь из тонких гнилых досок, источенных временем, такую возможность напрочь опровергала.

Впрочем, нам этот дом нужен постольку поскольку, главное в другом. Море было на месте, солнце грело от души, солёный ветер щекотал ноздри, а белоснежный песок под ногами просто звал на нём поваляться. Я с наслаждением начал стягивать одежду.

— Серёжа, я жду объяснений, — сказало негромко Наташа, стоя всё так же одетая и даже с сумкой на плечах. — Где мы находимся? Что это была за забегаловка? Почему мы взяли оружие? Откуда море, если до него тысяча километров?

Я вздохнул и присел на крыльцо. Как был, с полуспущенными джинсами и расшнурованными ботинками. Подгнившая доска опасно заскрипела, но мой вес выдержала.

— А что не так? — я попытался включить дурака, — море, песок, солнце, никого вокруг, ты разве не этого хотела? Что изменилось, если мы пропустили возню с билетами, оформление виз, ожидание в аэропорту и сам перелёт? Так ведь даже лучше, правда?

— Я боюсь того, чего не понимаю, — сказала она уже более мягким тоном, — это какой-то аттракцион? Всё не настоящее?

— Сходи, потрогай, — я кивнул в сторону моря, — море, солнце, песок.

— Я географию учила, море далеко.

— Ты фантастику любишь? — спросил я. — Книги или фильмы?

— Люблю.

— Это параллельный мир, там окно, открытие этих окон подвластно моему начальству, у которого я недавно с большим трудом выпросил короткий отпуск у моря.

Она некоторое время стояла, переваривая услышанное.

— Этот хлыщ в Баре — твоё начальство?

— Да, хоть и не самый главный, он обычно работу даёт, иногда и сам участвует.

— А работа твоя в чём заключается? Или секрет?

— Секрет, но ты уже бар видела, поэтому скажу: я и такие, как я, перемещаемся из мира в мир, находим разных тварей и мочим их с особой жестокостью. Вызовы приходят раз в неделю или около того, где и что нас ждёт, никто заранее не знает, убить могут запросто, но и платят нормально. Этот мир мёртвый, здесь нет людей, они давно вымерли, оставив кое-что в наследство, — я указал на дом, — грех было не воспользоваться.

Она снова задумалась, а я, воспользовавшись моментом, стянул, наконец, штаны с носками, оставшись в одних трусах.

— Переоденься, — сказал я ей, — жарко ведь.

Она встрепенулась, что-то решила и принялась стягивать через голову свитер. Я подхватил сумки и понёс их в дом. Надо сказать, что внутри даже сохранилась кое-какая обстановка. Например, кровать и стол, сделанные из толстых досок и выдержавшие испытание временем. Открыв одну из сумок, я начал выкладывать вещи. Обратно идти будет легче, еда и выпивка исчезнет. О последнем я позаботился особенно, себе взял два ящика пива, а для спутницы, если вдруг пива не захочет, несколько бутылок вина. А в переносном холодильнике дожидался своего часа запас маринованного мяса и несколько салатов.

Наталья, вроде бы, отойдя от шока, начала копаться в своей сумке, скоро она нашла солнечные очки и надела их на нос. Но это её не удовлетворило, и она продолжила поиски.

— Что потеряла? — спросил я максимально ласковым голосом.

— Купальник, — деловито ответила она, — не помню, куда засунула.

— А зачем? — с интересом спросил я.

— Загорать, — она подняла очки и посмотрела на меня непонимающим взглядом.

— Солнышко, — я присел рядом и положил руку на её плечо, плотная блузка уже пропиталась потом, — здесь никого нет. Кроме меня. Понимаешь.

— То есть...

— Ты, конечно, можешь отказать мне в близости, я уже давно не пацан, переживу, но таковая у нас когда-то была, я тебя голой видел, ты меня тоже. Неужели, никогда не мечтала позагорать голой на пляже?

— Мечтала, — она оставила вещи в покое, — прости, просто от шока ещё не отошла, пойдём, искупаемся?

Она быстро скинула с себя всё, оставшись в первозданном виде, попутно извиняясь за несделанную по причине нехватки времени эпиляцию. Фигура у неё была красивой, не девочка, конечно, рожавшая, слегка располнела, но я и сам, хоть и крепкий с виду, и с физкультурой дружу, но фигура далека от идеалов фитнеса, так что не буду привередничать, Наталья очень красива. Самая красивая в этом мире.

Теплая вода приняла нас в свои объятия, волны были небольшими, что позволяло заплывать далеко, когда мы наплавались до изнеможения, я взял её за руку и повёл в дом. Остатки вещей мы пока не трогали, обошлись одеялом, которое бросили на кровать. Нам хватило. Я взял её за плечи, притянул к себе и впился в губы страстным поцелуем.

Вечером того же дня мы валялись на самодельных шезлонгах у большого костра, жарили мясо, пили пиво и трепались о всяком. Она пыталась расспрашивать про мою работу, да только там рассказывать особо нечего, приехали, постреляли, помахали ножами, уехали. В баре напились. Вся наша работа. Иногда кого-то из нас завалят, иногда порвут до полусмерти, не без того, а так, рутина, не более.

Чтобы уклониться от ненужных разговоров, я принёс ноутбук и включил кино, какую-то старую голливудскую фантастику, она прижалась ко мне, и мы погрузились в просмотр. Не скажу, что смотрели внимательно, отсутствие одежды сказывалось специфически, а потому два раза приходилось нажимать паузу.

Заснули мы далеко за полночь, по крайней мере, так показывали часы у меня на руке, как здесь со временем, оставалось только догадываться. Впрочем, для сна всё же решили уйти в дом, лежание на песке, пусть и поверх одеяла, было не самым удобным занятием.

Утро было отличным, я проснулся от нежного поцелуя женщины, рука дотянулась до ящика с пивом, а погода, как и вчера, предвещала купание и хороший загар. Наталья, спустившись с крыльца, пыталась реанимировать потухший костёр, чтобы приготовить завтрак, но это было лишнее, я прихватил с собой газовую плитку и четыре баллона, как раз на такой случай. Могучим усилием воли я заставил себя подняться и с пивом в руке прошествовать следом.

— Чёрт с ним, с костром, — проговорил я, обнимая её сзади за талию, — плитка есть, и сковорода, на ней приготовь что-нибудь, а вечером на костре крылья пожарим, там ещё оставались.

Она понимающе кивнула, начала разворачиваться, наши губы оказались совсем рядом, потом они соединились... Но, даже падая на песок, я умудрился не пролить пиво. Мы катались по песку, уже сильно испачканные золой и никак не могли оторваться друг от друга. Этот отпуск мы запомним надолго, она и я, может, он будет не последним. Надо будет потом Бармена поблагодарить.

Только выбившись из сил, мы встали и направились к морю, чтобы смыть с себя грязь и сажу, я допил выдохшееся пиво и зашвырнул бутылку подальше, вряд ли кто-то прибудет сюда в ближайшие сто лет, так что, порядок без надобности.

К вечеру погода начала хмуриться, но шторма пока ничто не предвещало, тучи ходили далеко на горизонте, а над нами по-прежнему стояло бескрайнее звёздное небо, созвездий знакомых я не разглядел, возможно, в этом мире они другие, а может, просто положение на планете иное, южное полушарие, или даже экватор. А вот Млечный путь виднелся во всей красе, сверкающая белая дорога, пересекающая всё небо и настраивающая человека на поэтический лад. Жаль, телефон не захватил, а фотографировать на веб-камеру ноутбука неудобно.

Но это были мелочи, которые не могли испортить основного удовольствия. Крылышки, которые так громко фыркали кипящим жиром, были готовы, пива оставалось ещё много, а Наталья, которая, как и свойственно женщинам, не любила пиво, предпочитая более благородные напитки, протянула мне бутылку сухого вина. Штопора не было, зато нашлась тонкая прочная палка, которой я пропихнул пробку внутрь, после чего красная жидкость заполнила два стеклянных стакана.

— Вину следовало подышать, — заявила она, присаживаясь мне на колени, — а ты сразу налил.

— Так пусть дышит, — фыркнул я, — в стаканах воздуха больше, передай крылышко.

Крылья были под стать вину, в меру прожаренные, с нужным количеством специй, нежирные. После ужина, занявшего минут десять, мы перешли к другим занятиям, а потом уснули, обнявшись, прямо во дворе приютившего нас домика.

А ночью меня разбудил вой. Протяжный, словно тревожная сирена, заставляющий бояться, несмотря на то, что раздавался он где-то очень далеко. Временно забытые боевые навыки моментально проснулись, а руки потребовали оружия. Взгляд пробежался по прибрежным джунглям, никого, пока. А хищники водятся? С точки зрения нашего мира, их должно быть полно, львы, леопарды, крокодилы, да кто угодно.

— Наташа, — тихонько прошептал я на ухо любимой, — просыпайся.

— Ууууу, — невнятно ответила она, отворачиваясь от меня.

Но я не унимался, продолжал её тормошить, стараясь не перейти к ласкам.

— Вставай, пойдём в дом, спать нужно в постели.

Она открыла глаза и пьяно улыбнулась.

— А я хочу здесь, с тобой, под звёздным небом, чтобы птички пели и прибой шумел...

— Я тоже хочу, но сейчас надо пойти в дом.

Чтобы не препираться дальше, я просто взял её на руки и потащил в дом, где положил на застеленную одеялом кровать. Любимая мгновенно задремала, легонько посвистывая в две дырочки. А мне было не до сна. Адреналин требовал выхода, начисто вытравив из крови алкоголь.

Я быстро разыскал дробовик, вынул пачки с патронами, набил единственный магазин и вставил его. Щелчок затвора, дославшего патрон в ствол, придал мне уверенности. Теперь мы не беззащитны. Да и вообще, кто сказал, что это страшные звери. Может, лисы или шакалы. Неприятно, но справлюсь.

Под руку попался пистолет, никогда, кстати, вживую его не пользовал, слышал только, что хороший. Надо было обойму запасную взять, хотя, чего там, если бы не Бармен, я бы и это не взял, на кой оно на отдыхе-то. Почти в полной темноте я повертел пистолет в руках и выщелкнул обойму, так не пойдёт. Покопавшись в вещах, я нашёл небольшой фонарик, которым подсвечивал себе.

Итак, что имеем. Двадцать к дробовику, картечь, но магазин только один на восемь. Как закончатся, придётся вынимать и снаряжать заново. Плохо. А к пистолету? Я начал считать патроны, по одному бросая их в кучку. Тридцать пять. Две обоймы и ещё один, чтобы застрелиться. Но обойма только одна, а потому проблема та же, что и с ружьём. Но, в целом, всё не так плохо. А ещё есть замечательный кинжал "Тай-пэн", я конечно, не Глобус, но тоже кое-что могу. Вряд ли неизвестные твари ходят стаями по двадцать голов и более, скорее всего, хватит и этого, а отдых пора заканчивать, если всё хорошо, завтра с утра искупаемся и быстро домой. Хорошего понемногу. Мелькнула шальная мысль, что отношения с Натальей неплохо бы развить, может, даже согласится жить со мной, несмотря на мою работу.

С этими мыслями я лёг на кровать, сунув пистолет под подушку, роль которой выполняло свёрнутое одеяло. Уши мои старательно шевелились, пытаясь расслышать любой шорох в ночных джунглях, но ничего подозрительного не разобрали. Шумела листва на ветру, пели какие-то птахи, вдалеке плескались волны, но никакой тяжёлой поступи хищника не было и в помине. Впрочем, хищники ходят тихо.

Понимая, что всю ночь я вряд ли выдержу, я встал и, подняв тяжёлый стол, придавил им дверь, а вместо засова намотал свитер Наташи, теперь дверь и стоящий стол были одной конструкцией, открыть которую мало кому под силу. Оставались ещё окна, но их размер меня успокоил. Существо, которое проникнет в такие проёмы, просто не сможет нас сожрать. Да и высоко они находятся, не всякий зверь допрыгнет.

Я снова лёг на постель. Нажав подсветку на часах, я узнал, что уже начало четвёртого. Глаза начали слипаться, а внутреннее беспокойство не давало заснуть.

Где-то в начале пятого я всё же срубился. Почти сразу меня стали грубо трясти за плечо. Я открыл глаза, пытаясь вспомнить, кто я и зачем здесь. Постепенно мутный взгляд сфокусировался на испуганном лице Наташи. Она, всё такая же голая и прекрасная, теперь была напугана. А через пару секунд и я вспомнил, что мешало мне заснуть ночью. Пистолет моментально оказался в руке, а я встал с кровати, натягивая одной рукой штаны.