Португальцы в Малакке (1511-1641)

В последующие годы отношения между Малаккой и Аче становились все более дружественными. Стороны не раз обменивались посольствами и, казалось, находились на пути к заключению длительного мирного договора. В 1596 г. Риайат-шах даже отправил посольство в Гоа. Однако оказанный им прием оставил послов султана недовольными. Так и не добившись встречи с вице-королем, они посчитали себя оскорбленными и покинули столицу Португальской Индии. Однако муниципалитет Гоа, встревоженный тем, что срыв посольства может неблагоприятно отразиться на состоянии Малакки (с которой гоанцы поддерживали тесные коммерческие связи), сделали всё от них зависящее, чтобы ублажить посланников султана и загладить отношения. С этой целью они даже передали им груз с ашинского корабля, разбившегося у Сурата. После отъезда послов городской совет хотел, в свою очередь, направить в Аче ответное посольство с дарами для султана, но вице-король Матиаш де Албукерки не поддержал их инициативу — вероятно, по той причине, как отмечает П. де Соуза Пинто, что все еще не отказался от планов завоевания Аче (118).

Новый вице-король Франсишку да Гама (1597-1600) больше склонялся к поиску союза с Аче, чем его предшественник. В это время в водах Юго-Восточной Азии уже появились первые голландские эскадры, и это обстоятельство не могло не вызвать обеспокоенности у власти Эстадо да Индия. Он дал поручение Лореншу де Бриту, командующему эскадрой, отправленной в Бантам с целью изгнать оттуда голландцев, передать султану Аче написанное в дружественном тоне послание, которое должно было заложить основания будущего союза (119). В 1599 г. из Аче в Гоа прибыло новое посольство. На этот раз вице-король лично дал аудиенцию представителям султана, и те остались довольны приемом, но практических результатов этот дипломатический контакт не принес: португальцы все еще не желали отказываться от старой тактики обязательного военного присутствия и теперь требовали предоставить им место для строительства крепости на острове Гомиспола (рядом со столицей Аче). На обратном пути послы султана остановились в Малакке, где к ним присоединился Афонсу Висенте, житель города, которого капитан Малакки Фернан де Албукерки назначил своим эмиссаром к султану. Их прибытие в Аче совпало с заходом в столицу султаната кораблей голландской экспедиции Корнелиса Хоутмана (120).

Первые голландские и английские экспедиции в Юго-Восточную Азию. Их отношения с Аче и союз с Джохором.

Первые рейды голландцев в Юго-Восточную Азию и на острова Индонезийского архипелага носили пробный, разведывательный характер. Они выясняли коммерческие возможности местных рынков, искали наиболее подходящие места для основания факторий и пытались заключить договора о свободной торговле с местными правителями. Как в свое время португальцы, голландцы быстро осознали, что для защиты факторий на суше им нужны крепости, а для обеспечения монополии на торговлю — господство на море и уничтожение конкурентов. В целях лучшей координации действий и более эффективного управления капиталом в 1602 г. все мелкие компании, до этого действовавшие порознь и на свой страх и риск, объединились в Нидерландскую Ост-Индскую Компанию (ОИК), получившую от Генеральных Штатов Соединенных Провинций правительственную хартию на монопольное ведение торговли к востоку от мыса Доброй Надежды (121).

Первая голландская экспедиция посетила Аче 30 июня 1599 г. Она состояла из двух кораблей, "Лев" и "Львица" под командованием Корнелиса Хоутмана (бывшего одновременно адмиралом эскадры) и его брата Фредерика (122). Вначале голландцы встретили доброжелательное отношение. Султан Риайат-шах был рад появлению новых торговых партнеров и через два дня дал голландцам торжественную аудиенцию, на которой новоприбывшие чужестранцы получили разрешение покупать перец. Однако затем отношения испортились. Немалую роль в этом сыграли интриги португальского посла Афонсу Висенте, прибывшего, как упоминалось выше, в Аче одновременно с голландцами. Зная о том, что султан искал союза с португальцами, Висенте всячески пытался настроить его против голландцев, убеждая его, что они всего лишь пираты, и призывал Риайат-шаха захватить голландские корабли. С другой стороны, и сами голландцы своим высокомерным и грубым поведением также давали много поводов для жалоб. В конечном счете, воспользовавшись тем, что часть голландцев сошла на берег, ашинцы по приказу Риайат-шаха попытались захватить корабли, подплыв к ним на лодках под предлогом того, что хотят снабдить голландцев оружием и продовольствием для экспедиции против Джохора. В ходе завязавшейся стычки Корнелис Хоутман был убит, а его брат Фредерик, находившийся с частью экипажей в городе, захвачен в плен вместе с несколькими другими голландцами (123). "Лев" и "Львица" поспешили поднять якоря и отплыть в Педир, где снова были атакованы ашинскими гребными судами. Затем султан освободил одного из пленников и велел передать своим соотечественникам, что он готов заключить мир, если голландцы отдадут ему свой флагманский корабль. Голландцы оставили требование султана без ответа и, снова снявшись с якоря, уплыли прочь от оказавшихся негостеприимными для них берегов Суматры. Португальцы могли праздновать победу, но их успех оказался эфемерным. Риайат-шах вскоре понял, что ссора с голландцами не в его интересах. Он по-прежнему вверял португальцев в своей дружбе, но когда в Аче 28 августа 1601 г. зашла другая голландская эскадра под командованием Корнелиса Бастиансзона, султан воспользовался случаем восстановить отношения с голландцами и дал им разрешение на открытие торговли (124). В 1602 г. в Аче прибыла английская эскадра под командованием Джорджа Ланкастера; с ним Риайат-шах также заключил договор о дружбе и торговле, разрешив покупать в своих владениях столько перца, сколько нужно (125). Наконец, в 1603 г. побережья Суматры достигла французская экспедиция во главе с Мишелем Фроте де ла Борделье, с которой также были установлены выгодные торговые отношения.

Растущее с каждым годом появление в водах Юго-Восточной Азии всё новых и новых флотов их соперников из стран Северной Европы (в первую очередь, Нидерландов) не могло не встревожить власти Эстадо да Индия. Они сознавали весь масштаб угрозы и готовы были пойти на чрезвычайные меры, чтобы ее устранить. Уже в 1597 г. власти Гоа снарядили первую армаду под командованием Лореншу де Бриту, состоявшую из 2 галеонов, 2 галер и 9 пинасс, к которым в Малакке должны были присоединиться другие корабли. Армада вышла из Гоа 24 сентября 1597 г. и прибыла в Малакку 28 октября. Предполагалось, что из Малакки она направится в Бантам (на западной Яве) и уничтожит или захватит находившиеся там голландские корабли (португальцы не знали, что у тому времени они уже покинули этот порт). Однако вместо того, чтобы следовать данным ему инструкциям, де Бриту занялся пиратством в малайских водах, потеряв в стычках с туземцами три галеры. В июле 1598 г. он вернулся в Малакку. Единственным результатом действий де Бриту было увеличение враждебности правителя Бантама к португальцам. Характерным показателем слабости португальской администрации в Индии служит тот факт, что де Бриту не понес никакого наказания за провал экспедиции (126).

В 1601 г. король Испании и Португалии Филипп II приказал вице-королю Айришу де Салданья лично отправиться в Малакку и выполнить задачу, с которой не смог справиться де Бриту — изгнать голландцев и англичан из вод Юго-Восточной Азии. Однако Салданье доверил командование экспедицией Андре Фуртадо де Мендозе, талантливому португальскому офицеру, успевшему прославиться в ходе кампаний по завоевания Джафны на Шри-Ланке (1593 г.) и окончательному разгрому Кунджали IV Мараккара, последнего из династии наследственных адмиралов Каликута, на Малабарском побережье (1598 г.). Несомненно, вице-король имел все основания надеяться, что Мендоза более успешно, чем кто-либо другой из португальских военачальников, находившихся в то время в Азии, сможет выполнить поставленную миссию.

А. Ф. де Мендоза отплыл из Гоа в мае 1601 г. с эскадрой из 6 галеонов и 14 легких судов, на борту которых находились 1300 солдат и 2000 моряков (127). По-видимому, он направлялся напрямую к побережье Аче, где собирался построить ту самую крепость на островах Гамиспола, которая была предметом переговоров между султаном и португальцами. У побережья Шри-Ланки армада попала в шторм, значительно повредивший такелаж и сами корабли. Из-за этого Мендозе пришлось пересмотреть планы и взять курс на Малакку. Здесь он, насколько мог, отремонтировал корабли, после чего отплыл в Бантам. В порту Бантама Мендоза столкнулся с голландской эскадрой из 5 кораблей под командованием Вольферта Харменсзона, зашедшей сюда для закупки пряностей (после нападения на экспедицию Хоутмана в Аче голландцы предпочли перенести основной центр торговли на Яву). Состоявшееся между двумя эскадрами сражение (25 декабря 1601 г.) закончилось в пользу Харменсзона, который не только отбил все атаки Мендозы, но и захватил две фусты из его флота, убив или взяв в плен их экипажи. После этой неудачи Мендоза оставил поле боя за голландцами и отплыл на Амбон, где сумел в некоторой степени восстановить пошатнувшуюся власть Португалии. По возвращении в Малакку в июле 1603 г. Мендоза был назначен ее капитаном (128).

По словам Соуза Пинто, "1603-06 гг. ознаменовали конец сравнительно благоприятного для Малакки периода. Отношения города с Аче и Джохором ухудшились из-за сочетания нескольких факторов, а голландцы быстро утвердились в качестве региональной силы" (129). В 1604 г. Риайат-шах, на протяжении всего правления демонстрировавший желание жить в мире с Эстадо да Индия, скончался. Ему наследовал старший сын Али II Риайат-шах, но уже в 1607 г. на трон Аче вступил его брат, Искандер Муда (Старший), один из самых могущественных правителей султаната за всю его историю. На первых порах он, впрочем, был занят укреплением своей власти и не стремился к внешней экспансии.

Изменилась обстановка и в Джохоре. Преемником Али Джаллы стал его старший сын Ала ад-дин Риайат-шах II (1597-1613). Однако и португальские, и голландские источники описывают султана как фигуру слабую и несамостоятельную. Намного большее влияние на политику Джохора оказывал его брат, амбициозный Раджа Бонгсу, не скрывавший желания сместить брата и самому занять его место. Это привело к образованию при султанском дворе двух фракций — "пропортугальской" во главе с номинально правящим султаном, который был заинтересован в сохранении статус-кво и поддержании мира с португальцами Малакки, и "проголландской" во главе с Раджей Бонгсу, который интриговал с командующими голландских эскадр, рассчитывая с помощью чужеземцев сместить брата и самому занять его место.

Захват голландцами "Санта-Катарины". Осада Малакки 1606 г. Экспедиция вице-короля де Кастро.

Поводом для нового обострения борьбы португальцев с голландцами и малайскими княжествами стал захват голландцами в 1603 г. в Сингапурском проливе карраки "Санта-Катарина". Поскольку этот инцидент вызвал, без преувеличения, международный резонанс, на нем стоит остановиться более подробно. "Санта-Катарина" была большой карракой, водоизмещением (по разным оценкам) от 1400 до 2000 тонн, направлявшейся из Макао в Малакку. На ее борту находилось 700 португальских солдат, 180 женщин и детей, и неопределенное количество купцов (не считая членов экипажа), а в трюме — богатый груз, преимущественно китайские товары, которые португальские купцы рассчитывали выгодно сбыть в Малакке или Индии. Во время прохода через Сингапурский пролив "Санта-Катарина" была атакована голландскими кораблями под командованием Якоба Хемскерка, которые после непродолжительного обстрела заставили карраку капитулировать. Голландцам досталась поистине сказочная добыча. Общая стоимость груза, захваченного Хемскерком и проданного на аукционе в Нидерландах, оценивалась в огромную по тем временам сумму 3,5 миллиона гульденов, примерно сопоставимую с половиной уставного капитала ОИК (130).

По словам Боршберга, "инцидент с "Санта-Катариной" знаменовал собой начало более яростной враждебности между Нидерландами и Португалией в Азии в целом и в водах вокруг Джохора в частности". Захват карраки привел к резкому обострению отношений между двумя державами, хотя они и до этого фактически находились в состоянии необъявленной войны. Однако до нападения на "Санта-Катарину" капитанам кораблей ОИК, отправляющимся в вояжи в Азию, предписывалось вступать в бой только в целях самообороны. Более того, правящие круги Нидерландов первоначально воздерживались от агрессии в отношении португальцев и даже готовы были считать их своими союзниками как подданных государства, оккупированного Испанией. Однако жесткая реакция португальцев на появление голландских кораблей в Азии развеяла все сомнения, если они еще оставались на этот счет, а сказочная добыча, привезенная на родину Хемскерком, одновременно и разожгла аппетит правящих кругов Соединенных Провинций, и способствовала отмене всех ограничений на такого рода пиратские акции в будущем. В резолюции от 5 августа 1603 г., принятой Генеральными Штатами, говорилось, что португальцы оказывают упорное сопротивление голландской торговле в Азии, а поэтому их надо считать такими же врагами, как испанцев, не проводя никаких различий между ними. Капитаны ОИК получили инструкции атаковывать и захватывать все испанские и португальские суда (131).

Для Малакки ближайшее последствие этого инцидента заключалось в том, что португальские власти обвинили Джохор в пособничестве и помощи голландцам и отправили против него карательную экспедицию во главе с Эштеваном Тейшейрой де Мачедо в составе 2 галеонов, 6 галер и 24 пинасс. В октябре 1603 г. эта экспедиция поднялась вверх по реке Джохор и осадила столицу султанат Бату-Савар. Младший брат султана Раджа Бонгсу сумел выбраться из города и отправился просить помощи у голландцев. Узнав, что вблизи Сингапурского пролива крейсируют несколько голландских кораблей под командованием вице-адмирала Питерсзона из эскадры Вибрандта ван Варвейка (сам Варвейк находился в Бантаме), Раджа Бонгсу на небольшой пироге отправился на ее поиски и, поднявшись на борт флагмана Питерсзона, лично сообщил ему о нападении португальцев на Бату-Савар и попросил о помощи. Вице-адмирал быстро отреагировал и отправил два судна и небольшой куттер к устью реки Джохор. Португальцы, увидев вражеские суда и опасаясь, что они заблокируют им выход из реки, попытались как можно скорее уйти, но в ходе сражения, продолжавшегося, по разным сведениям, от двух до четырех дней, были разбиты. Таким образом, экспедицию против Джохора постиг бесславный конец (132).

Поражение португальской флотилии всего от двух голландских кораблей нанесло серьезный удар по военному престижу Португалии и способствовало тому, что туземные правители малайского региона, находившиеся во враждебных, или, по крайней мере, в напряженных отношениях с иберийцами, стали смотреть на голландцев как на союзников. Вице-король Салданья назначил новым капитаном Малакки А. Ф. де Мендозу, как раз в это время вернувшегося с Молукк, явно рассчитывая на то, что его военный опыт поможет исправить ситуацию. Мендоза "предпринял дипломатические шаги, призванные вовлечь Джохор в орбиту португальских коммерческих и политических интересов и изгнать агентов ОИК из султаната, а по возможности — из всего региона" (133). Однако его предложения о мире (февраль 1604 г.) были отвергнуты. Мендоза не имел в своем распоряжении достаточных сил, чтобы наказать Джохор, поэтому он обратил свою энергию на восстановление городских укреплений (они были сильно обветшавшими) и одновременно обратился к вице-королю с просьбой о присылке дальнейших подкреплений.