Чулан под лестницей

Итак, план действий есть, собирающийся на работу Вернон (одна штука) есть — пусть подбросит до Лондона, что-то не вызывает у меня Ночной бурного энтузиазима. Колбаса кончилась, значит время направиться на свидание с несравненной Жабщиной.

9. Министерство и прочие неприятности.

Примечание к части

Дорогие товарищщи публичнобэтеры. Настоятельно прошу не путать ашибки и ачепятки-которых у меня не мало, с мемами из интернетов, которыми ГГ-ой зачастую пользуется. 6(шестая) за полчаса месага о ошибке в слове "опасносте" вынуждает напомнить такой мемас, как "Голактеко (в) опасносте". Я понимаю что мемас сей, для многих непонятен, неизвестен и древен как какули мамонта, но будте снисходительны к ГГ-ою, он замшелый олдфаг, для которого упячка, пусть и почти попяченая-достаточно новое явление как и мемы с нее.

Обрадовал Вернона совместной поездкой, а в процессе сборов меня посетила мысль. И мысль была неприятная — я слишком разогнался, перестал обращать внимание на окружение и текущие факты. Да и величие меня, Великого, в планах конечно приятно, однако пока я мелкий пацан с проблемами и в опасносте. Звоночком, хотя скорее корабельным колоколом, был факт того, что вот я, красивый, еду в министерство магии, подключать к каминной сети свое обиталище и наводить мосты с министерскими. А вот о таком малозначительном факторе, что дом-то, пардон, мне не принадлежит, а хозяева оного заключили со мной договор, запрещающий использование магии на территории — помешал заметить излишне задранный нос. И вариант "дядюшка, мне тут надо притащить в дом кучу ненормальных, а потом я буду прыгать туда-сюда в камин" — имеет некоторые незначительные изъяны. Как и глушить родичей ментальными заклятьями не стоит: и незначительный момент что не умею, и маловажный факт надзора, и совсем пренебрежительный аргумент, что в общем-то это былинное свинство.

Так что в результате в машину садился в несколько расстроенных чувствах, и даже на авось начал диалог:

— Дядюшка Вернон!

— Хм?

— А может мне от вас съехать?

Вернон посмотрел на меня с удивлением, пошевелил усами и осведомился:

— А есть куда?

— Ну до начала учебы точно есть, потом пансионат, а каникулы не столь длинны.

Дурсль задумался, а по результатам проницательно выдал:

— У тебя неприятности и есть опасность для окружающих?

Слегка охренев от, в целом, правильных выводов, понял, что рассказывать о своих проблемах даже в отцензуренной форме не стоит, конфундус был еще очень свеж в памяти. Поэтому выдал урезанную версию, с тем что последний в семье аристократов с поправкой на магию, закрытый пансион с детишками этих аристократов. Где меня, не имеющего ни знакомств, ни соответствующего образования, да просто не знающего как себя вести — банально закошмарят, и превратят жисть в ад как в школе, так и после неё. Не понаслышке знакомый с закрытыми пансионами и нравами в них, Вернон посмотрел на свой кулак, на мои лапки, признал первоначальную идею решения моих школьных проблем бесперспективной и осведомился о моих планах. На что я озвучил варианты проживания в гостинице, или же на Тисовой, но с прыжками через камин и денюжкой малой в семейный бюджет — открывать Вернону свое материальное положение я находил ненужным, да и глупым, деньги зло, и основной фактор вражды даже самых близких людей. Также, в качестве возможного туманного бонуса, описал недорогой артефакт из Волшебного оборудования для умников — примитивный полиграф в виде наручных часов, покалываюший руку при произнесении собеседником лжи, расписав естественно как вершину магической артефакторики и вообще крайне ценный предмет. Вернон краснел, бледнел, переспрашивал и уточнял — но видно было что наживка проглочена и зацепилась. По результату беседы консенсус выглядел так. Вернон получает в безраздельное пользование на весь период моего проживания, причем неважно, в школе я или нет, "ценнейший родовой артефакт". Три раза в год, я по необходимости могу на сутки взять его попользовать, начинали с пяти, но дядюшка бился как лев. Взамен камин в доме на Тисовой расконсервируется, может быть использован мной и только мной для "всяких ненормальностей", пожар в доме будет стоить мне пять лет непрерывного расстрела. Обе стороны оказались удовлетворены, лично я почувствал неоднократно воспетое в литературе "бремя белого человека" и слегка попечалился о своем обнагличании.

В целом беседа прошла успешно, однако отрезвляющее ощущение собственного идиотизма осталось, и надеюсь, не пропадет до обретения мной истинного величия — в противном случае ждет меня бесповоротный кирдык.

Тем временем мы добрались до Лондона, в предместье которого Вернон со мной и распрощался. Я же потихоньку добирался до улицы Уайтхолл, параллельно обдумывая свои действия и планы несколько более трезво, чем ранее.

Важным фактом стало понимание, что внетелесные размышления быстрее обычных, не подвержены эмоциям, но, как это смешно не звучит, не делают меня умнее и более зрелым. Пресловутое отсутствие гормонов и эмоций идет на пользу скорости мышления и увеличивает спектр возможных решений, но почти полностью лишено целеполагания. То есть, если я в теле придумаю дичь и войду в медитацию с мыслью как эту дичь сотворить — я получу ответ как и в каких вариантах это сделать. А вот если мысли о последствиях и подводных камнях не будет — я героически прощитаю, сотворю, и долго буду ахреневать от последствий. Если выживу.

То есть нужно умнеть в теле, искать баланс между разумом и гормонами, а всякие внетелесные рояли — лишь инструмент, причем для точечного и выверенного использования. Дальше я прокрутил события последних дней, внимательно проверил и перепроверил модели, возможные последствия и пришел к таким выводам:

С момента написания ответного письма на совиный спам я позиционировал себя как неглупого и самостоятельного ребёнка-подростка. Попытки пройти по канонной дорожке мало того что чудовищно ограничивают мои возможности к саморазвитию и оставляют в полной власти доброго дедушки, но и были бы крайне подозрительны на фоне того же письма. Единственный момент, который можно было бы избежать — ситуация со стариной Олли, но можно и нужно — вещи неравнозначные, есть минусы и плюсы, так что будем щитать это нейтралом. А вот встреча с добрым дедушкой в министерстве произойдет с 99% вероятностью. В рамках известных мне фактов у ДДД просто не остается другого выбора — либо выкидывать фигуру МКВ из расклада, что явно слишком расточительно — либо разобраться с этой фигурой лично, проверить на прочность-полезность и подкорректировать использование на основе новых данных. Расклад неприятный, но неизбежный. Осталось отработать модели вариантов взаимодействия — подумал я и расположился в открытом кафе неподалеку от Уайтхолла, сделав заказ и входя в медитацию.

Через час, подготовившись в силу своих возможностей, я просочился попал в Министерство. Поделившись с дежурным работником эксклюзивной информацией о весе используемой палочки, а также узнав о месте дислокации отдела магического транспорта, отправился знакомиться с бюрократическими процедурами магической британии. В отделе я встретился с массой приятных вещей, как то: отсылы от стола к столу, требования каких-то гипотетических и невнятных справок и прочих атрибутов отлаженного чиновничьего аппарата. Видимо слава МКВ не столь сильна, чтобы смазать шестерни бюрократии. Подойдя к десятому по счету столу, который, к слову, находился в кабинете и принадлежал заместителю директора отдела, я встал перед дилеммой — дать взятку, дать стулом по голове или начать истерить и звать тетушку Амбридж. Здраво рассудив, что хоть первый вариант приятен собеседнику, а второй — мне, для дела лучше третий, пусть и без истерики и присутствия. Так в целом и оказалось — после упоминания о том, что мисс Амбридж рекомендовала обратиться в их отдел для подключения камина, чиновник почти превратился в человека, дал на подпись кипу бумаги, выпытал название, которым я, не удержавшись, выбрал "Дурслькабан"(да-да, громко и четко). После чего я получил квитанцию для оплаты в Гринготтсе. Причем варианты заплатить тут золотом или чеком были отвергнуты суровым "неположено". Восхитившись неподкупностью (или влиянием уважаемой Жабы) чиновника, я распрощался и приготовился к встрече с Дамблдором, потому как если его не будет сейчас, перехватить меня можно будет только на Тисовой, что категорически нежелательно и потребует идти на обострение, да и подвергнет серьезному сомнению достоверность моих моделей и возможность что-то планировать в магмире.

Но встреча в лифте оказалась не с добрым дедушкой, а розовеющей жабушкой.

— Мистер Поттер, какая приятная неожиданность, — проворковала Амбридж — что привело Вас в Министерство?

— Ваш совет, мисс Амбридж, возвращаюсь после посещения отдела магического транспорта. Кстати, доброго Вам дня.

— И Вам мистер Поттер. Обедали ли Вы сегодня? В вашем возрасте правильное и своевременное питание закладывает основу будущего. Так что если нет — приглашаю Вас посетить кафе при нашем Министерстве.

Вот прям матушка-жабыня, обедали ли вы, блин. То что меня, единственного посетителя часа три мотало между чиновниками — факт, покрытый для Амбридж мраком. Верю, да, а еще солнце розовое. Впрочем, отказываться от приглашения — верх глупости. Есть ненулевая вероятность, что меня морозили чинуши не из любви к искусству, а подгадывая время к графику "уважаемого человека", которому понадобилось посмотреть на героя, а вот кроить рабочий график невместно. Так что следуем заветам пингвинов и ждем развития ситуации.

— Признаться, еще нет, мисс Амбридж, поэтому принимаю Ваше приглашение с искренней благодарностью.

Тем временем лифт достиг нужного нам этажа, жабщина цапнула меня под ручку и целенаправленно тащила в сторону отгороженных ширмами столиков — этаким аналогам отдельных кабинетов в ресторане — но познакомиться с возможно ожидавшим меня типом не успел. Сферическое зрение показало входящего в зал и добродушно улыбающегося Персифаля Брайана Вульфрика, разглядывающего мой затылок цепким взглядом поверх очков-половинок.

10. Сильные мира сего

Обогнавший нас с Жабой Дамблдор повернулся и завел беседу, вынуждая остановиться. Последовало приветствие Амбридж, поминание охренительного набора отверток сервиза голубых тарелочек с котятами, хорошо что погоду не упомянул. Для состояния бестелесного наблюдателя я поставил целями максимальную внимательность к мимике и жестам собеседников и отслеживание мозговой активности своего тела — максимальная достоверность мыслей, симуляция эмоций и отслеживание отклонений — что было легко, так как когнитивная деятельность покинутого тела прекращалась, переходя в режим "внешнего управления". То есть любое обращение к воспоминаниям автоматически обозначало вмешательство мозголаза, и, надеюсь, справиться с этим удастся, благо основное время в тренировках внетелесного наблюдателя я тратил на создание аутентичной симуляции мыслительных процессов, с воображаемыми воспоминаниями и придуманными эмоциями. Вариант оставить сознание тела пустым, или как-то препятствовать вторженцу я и изначально рассматривал как глупость с непредсказуемыми последствиями. После же пристального взгляда в заживший шрам, последовавшей за этим нахмуренности и слабо структурированной волны магических искажений, посланной незаметно шевелившимися пальчиками старика, отразившимися от моего тела и втянувшимися в дамболдрячьи глаза — вариант корчить "сильного-защищенного" стал приравниваться к самоубийству. Я не знал, что же такое шрам — были у меня обоснованные сомнения, что это хоркрукс Томми-боя, канонные объяснения не выдерживали здравой критики — заклинание призванное отделить "душу от тела" зайцем прихватило-переселило кусок чужой души — бредово звучит. Варианты "затянутого в шрам осколка души", да еще и "оберегаемого материнской защитой" вообще как по мне из разряда волшебных лошадок на радужной тяге. Был факт, заклинание общего летального действия оказало на мой организм локальный эффект, явно деструктивный и долговременный, но ни одно из его проявлений к аваде отношения не имело — а это была она, произошедшая за минуту до этого смерть Лили это достоверно подтверждала. Впрочем, этиология шрама — вопрос будущего, если оно будет. Главное, что с высокой долей вероятности Дамблдор полагает шрам хоркруксом. Активность метки в момент овладевания Риддлом тушки Квирелла должна была подняться, о том что сие порнографическое событие имело место быть — Дамби, ой не факт, что уже знает. Соответственно, что он видит: бережно затюкиваемый Дурслями, недавно чуть не отъехавший в мир иной Поттер, вдруг заживает исправно кровоточащим десять лет шрамом, начинает проявлять наличие какого-никакого мозга и характера, что мало того что портит заготовку избранного, делая многие инструменты бесполезными, так еще и происходит на фоне стенаний человека-многостаночника Снейпа, выступающего на данный момент как детектор волдемортов. Картина для меня прискорбная, если что-то не так — Дамби меня сейчас не заавадит. Заавадит потом.

Тем временем обсуждение сервизов подошло к концу и добрый дедушка осведомился у госпожи старшего помощника министра, что за мелкий хрен юный джентльмен её сопровождает.

— Как же, господин директор, это не я должна знакомить Вас с Вашим поручителем — скорее Вы меня, — удивление Амбридж сыграла неплохо, а вот сарказм скрывала слабо. — Впрочем, позвольте Вам представить Генри Джеймса Поттера, наследника древнейшего рода Поттер. Мистер Поттер, перед Вами директор Школы Чародейства и Волшебства, кавалер ордена Мерлина первой степени, Верховный чародей Визенгамота — Альбус Дамблдор, Ваш официальный представитель.

Отслеживание микромимических реакций Дамби показало, что как мое полное имя, так и обозначение меня как наследника рода не является усладой его ушей. На тезисе же о официальном представителе недовольство можно было бы заметить и без внетелесного режима. Впрочем, длилось оно меньше секунды.

— Долорес, в силу особых обстоятельств, мое общение с мистером Поттером было вынужденно ограничено, естественно исключительно в его интересах и ради его же блага. — Занялся художественным развешиванием лапши добрый дедушка. — Впрочем, вскоре Гарри, ты же не против чтобы я так тебя называл? — обратился ко мне директор и не став дожидаться ответа продолжил. — Начнет обучение в нашей замечательной школе, и мы вполне сможем насладиться общением друг с другом. Школа Хогвартс — лучшая школа в Мире, Гарри, — продолжал разливаться соловьем Дамблдор. — Она станет тебе вторым домом. Ты найдёшь там много новых друзей. Надеюсь, недолгая разлука с любящей семьёй не очень огорчит тебя — да и я не решался разрушить теплую атмосферу своими визитами, надеюсь ты не в обиде на старика? — доброжелательно оскалился и подмигнул поверх очков-половинок он.

Одновременно с последним вопросом между нашими глазами образовалась легкая дымка, видимая лишь в магическом спектре. Итак, проецирование мыслеформ и эмоций: интерес, ожидание чего-то нового, обида, сильная обида, кричащий Вернон, кричащая Петуния, компания Дадли видимая с земли, пинки и боль. Дымка становится еще менее плотной, на роже Дамби проглядывает удовлетворение, оставляем интерес и постепенно затихающую обиду. Теперь ответ на вопрос, причем "дамби, бро, нет базара, без обид" — ответ неверный. Вариант "незабудемнепростим, страшно дамби отомстим" тоже несет с собой негативные элементы, хотя чрезвычайно привлекателен. Итак: