— Авардарец? — мужик обернулся и изучающее посмотрел на меня. — А что же ты по дорогам мотаешься? Они своих детей не бросают.
— Отец пропал, — с готовностью вздохнула я. — Я еще малышом был. Мама одна растила.
— И где она? — снова поинтересовался Микуша.
Очень не хотелось говорить то, что я придумала. В голове — это одно, а произнести вслух... Мысленно прошептав: "Мамочка, прости", — я все-таки сказала:
— Мама в начале зимы умерла. Меня тетка у себя держала, а потом ее замуж позвал сосед, и я мешать стал.
— Так ты своей доли ищешь? — догадливо усмехнулся мужчина.
— Да, — кивнула я, вновь соглашаясь.
— А годков тебе сколько?
— Четырнадцать, — после легкой заминки ответила я.
Возраст мне казался совсем уж детским, не смотря на то, что мой реальный превосходил названный всего на три года. Но Анира права, этот возраст объясняет и мою хрупкость, и голос, и мягкость черт. Подросток, оформляющийся в юношу. Микуша снова замолчал. Он что-то напевал себе под нос, кобылка резво бежала рысцой, и сгущающиеся сумерки вызывали только одно желание, скорей оказаться в городе. Ехали мы уже больше часа, это точно. А может и два, мне сложно было определить время. В любом случае, село осталось далеко позади.
— Я про золотой говорил серьезно, — вдруг произнес мужчина. — Делать мне больше нечего, как за просто так кобылу гонять, да время свое тратить на всяких сопляков.
— У меня есть, — поспешила я его заверить.
— Покажи, — потребовал он. — Верить на слово не привык.
Я доверчиво залезла в карман и вытащила кашель. Он звякнул скопленными деньгами. После развязала его и вытащила монету, показывая ее Микуше. Он проследил взглядом, как я убираю кошель обратно.
— И много у тебя там? — спросил мужчина.
— Оплата за ваши труды есть, вы же видели, — ответила я и отвернулась, глядя на темнеющий лес.
Телега проехала еще немного, но неожиданно остановилась, и Микуша слез с телеги.
— Что случилось? — спросила я.
— Деньги давай, — велел он, глядя на меня исподлобья.
— Так на месте расплачусь, — сказала я, чувствуя неладное.
— Уже на месте, — хмыкнул мужик. — Слезай, приехал.
Он ухватил меня за ногу и сдернул с телеги. Я вскрикнула, больно приложившись спиной сначала о край телеги, а после и о землю. Микуша нагнулся надо мной, и его рука начла нагло обшаривать мои карманы. Я попыталась вырваться, отпихнуть от себя, но силы были неравны. Мужчина, отвесил мне пощечину, ухватил кошель и сунул его себе в карман. После сел обратно в телегу и, посмеиваясь, развернулся в обратную сторону. Я едва успела перекатиться, чтобы не попасть под копыта лошади.
— Постойте! — я вскочила, утирая слезы от боли, но больше от обиды. — А как же я?!
— Отвали, щенок, — рыкнул на меня мужик, и лошадь побежала быстрей.
Я бросилась следом за вором. Попыталась ухватиться за край телеги, но он достал кнут, коротко свистнувший в воздухе, и я упала, зажимая рассеченную щеку.
— Полезешь еще раз, прибью, — прикрикнул Микуша, и телега быстро скрылась из вида.
Оставшись одна, посреди леса, обворованная, с саднящей рассеченной щекой, я растерянно озиралась, пытаясь понять, что мне теперь делать? Ладно, деньги украли, остались еще драгоценности...
— Тьма, я же их в кашель положила, — застонала я.
Огляделась и застонала еще громче. Заплечный мешок остался в телеге, значит, я еще и без вещей. И что мне теперь делать?! Вернуться домой? Нет, стыдно. Сбежала, а теперь заявлюсь, как побитая собачонка? Мама и папа, я никчемное существо, которое не смогло самостоятельно продержаться и одни сутки? Нет, уж! Надо идти дальше. Там разберемся, как жить, и что делать.
Вытерев все еще сочившиеся слезы, я достала платок, приложила к ссадине от кнута и пошла вперед. Благо дело, дорога была заметна и в начинающихся сумерках, все более захватывавшим пространство вокруг меня. Должно быть, за пределами леса еще достаточно светло. Тяжело вздохнув, я некоторое время шла, не смотря по сторонам. Но, через некоторое время, когда стали отступать шок и жалость к себе, я начала вспоминать, где я нахожусь.
Опасливо оглядевшись, я прибавила шаг, а вскоре и вовсе бежала. Остановилась лишь тогда, когда начала задыхаться. Кровь гулко стучала в ушах, ноги подрагивали, в боку кололо, и пришлось прислониться к дереву, чтобы хоть немного отдышаться.
— И долго еще до этого Вилла? — проворчала я и отлепилась от дерева.
Где-то в лесу раздался вой. Я опасливо прислушалась и снова побежала. Но, уставшая, не смогла бежать долго. Может, снова залезть на дерево и дождаться рассвета или хотя бы случайного путника? От этой идеи я отказалась и снова побрела вперед. Шорохи все больше заполняли лес, а может, это мое воображение рисовало мне неведомые опасности.
Вой послышался снова, ему ответили, и вскоре лес разбился на тоскливое многоголосье. Волки? Тьма, от стаи не убегу. Да и от одного не убегу. Но от волков можно спрятаться на дереве. Я снова задрала голову, рассматривая нависающие над дорогой ветви. Может, смогу уйти подальше?
Но с дороги я все-таки сошла, и теперь кралась за деревьями, прислушиваясь к подозрительным звукам. Вой прекратился так же неожиданно, как и начался. Я перевела дыхание и прибавила шаг. Где-то треснула ветка, где-то тягостно вскрикнула птица. Стало так страшно, что ноги отказывались идти дальше. Вдохнув поглубже, и выдохнув, я попробовала взять себя в руки. Иначе я даже на дерево не заберусь.
— Ахр, — раздалось где-то совсем недалеко от меня.
— Ой, — не сдержала я вскрик, и возня за деревьями прекратилась.
Глухое урчание стало ближе. Я попятилась, выбралась на дорогу и остановилась, пригвожденная страхом к месту. Паника захватила настолько, что я даже дышать перестала. Слух словно обострился, и теперь я слушала шорох травы под чьими-то лапами. Шорох был все ближе, и вот уже на дорогу скользнула тень, а следом...
— Мама, — выдохнула я, глядя на тупоносую лохматую морду с горящими желтыми глазами и клыками, вывернутыми наружу.
В голове пронеслись названия хищных полуразумных созданий нашего мира. Воллак. По сути оборотень, но низшая форма, живет не скудным разумом, а инстинктами. Живут стаями — общинами. Далеко от логова не уходят. Значит где-то недалеко их поселение. И если пришел один, где-то бродят и остальные. Не даром я слышала многоголосье. Тьма...
Воллак вышел на дорогу, принюхался и облизался.
— Папочка! — вскрикнула я и помчалась.
Я в жизни так быстро не бегала, как сейчас. Словно открылось второе дыхание. Ветер свистел в ушах, выбивал слезу, но я этого даже не замечала. Дорога будто летела под ногами, и бег казался таким легким, таким... правильным. Я обернулась назад, воллак бежал за мной, но не один их уже было трое. Я еще прибавила в скорости. Была уверена, что могу бежать еще быстрей, и побежала. Лес начал сливаться в черную стену, к горлу подступила уже привычная тошнота. Подпространство?
От этой мысли я потеряла контроль над собственным телом, спотыкнулась и полетела кубарем. Тут же вскочила и затравленно оглянулась. Воллаков не было видно, но позади слышался вой. Ему ответили спереди. Я стремительно обернулась и увидела, как на дорогу выходят собратья тех, кто бежал за мной. Впрочем, погоня уже показалась, и теперь я стояла, окруженная рычащими тварями.
— Чтоб вас сварги задрали, — зашипела я и метнулась к дереву.
Успела, неизвестно откуда взявшаяся сила подкинула меня, словно разжавшуюся пружину, и я взвилась вверх, ухватилась за нижние ветви, подтянула тело вверх и полезла выше. Воллаки окружили дерево. К ним присоединились их товарищи, и теперь особей десять сидели и смотрели на меня, гулко сглатывая.
Один из них встал, изогнулся и завыл, меняя личину. Неприятный хруст костей трансформирующегося тела заполнил воздух. Мне казалось, что я слышу, как движутся под шерстью мышцы, как перестраивается скелет. Это было отвратительно, и я зажмурилась, передернув плечами. К первому воллаку присоединились еще двое.
— Сле-зай, — пролаял обернувшийся монстр. — Доста-нем.
Я отчаянно замотала головой, и один из сменивших личину подошел к дереву. Он ухватился за ствол, но сразу не смог залезть, и тогда на помощь пришел второй. Второй воллак встал на четвереньки, первый залез ему на спину и оттолкнулся. С первого раза он не смог ухватиться за ветку, скользнул по ней пальцами и полетел вниз. Послышался вой и треск костей. Второй воллак заскулил и ничком повалился на землю. Первый сломал ему позвоночник. Стая посмотрела на него и...
Я зажмурилась и зажала уши, чтобы не слышать крика того, кого собратья растерзали за считанные секунды. Калека был лишним в стае. Постепенно подтянулись еще несколько особей. Они переглядывались, поглядывали на меня и тихо рычали. У меня мелькнула мысль, что до рассвета я продержусь, а там они сами уйдут. Вроде воллаки охотятся только по ночам.
Тем временем внизу начали оборачиваться еще несколько тварей. Я уже с интересом наблюдала за тем, что они делают. А делали они живую лестницу, по которой снова полез первый. Он, наконец, ухватился за нижнюю ветвь и забрался на дерево.
— Тьма, — выдохнула я, глядя на то, как воллак карабкается наверх.
Паника вновь зашевелилась во мне. Я завертела головой, заметила, что ветви соседнего дерева совсем рядом и поползла к ним. Страшно было неимоверно, но уйти от кровожадной твари можно было только так. Я некоторое время балансировала на ветке, собираясь с духом. В этот момент я очень завидовала папиным крыльям.
— Дос-тал, — услышала я лай за спиной.
— Пресветлая, сохрани, — выдохнула я и прыгнула...
Мой крик эхом прокатился по лесу, когда я промахнулась и полетела вниз, ломая ветви. Руки пытались ухватиться за ветви, ветви имели свое мнение и царапали лицо и те самые руки. И все же они затормозили падение, и на землю я упала живой, и даже ничего не сломав. Но приложилась сильно и задохнулась от боли. Перед глазами вспыхнули разноцветные круги. Я застонала и попробовала подняться.
Что-то влажное ткнулось мне в руку и глухо заворчало. Я с трудом открыла глаза и завизжала, увидев желтые глаза. Воллак отскочил в сторону, оскалился и рыкнул. К нему подтягивались остальные. И вот уже я оказалась в центре скалящихся хищников.
— По-па-лась, — пролаял один из обернувшихся.
Я зажмурилась, сжалась в комок и накрыла голову руками, молясь богам лишь об одном, чтобы это было быстро и не больно. Рычание приблизилось, кто-то из тварей снова ткнул меня влажным холодным носом, со смак лизнул руку и...
— Пошли прочь! — в мой клыкастый ужас ворвался низкий мужской голос.
Я открыла глаза и тут же снова зажмурилась, ослепленная яркой вспышкой магического выплеска. Воллаки завизжали, запахло паленой шерстью. Звякнула сталь, вытащенного из ножен клинка. Свистнул рассекаемый воздух, завыла очередная тварь, и меня ухватила сильная рука, рванув с земли.
— Не ранили? — мужчина осмотрел меня при помощи магического светлячка. — Ты что делаешь ночью в лесу? Один?
— Д-да, — клацая зубами, ответила я.
— Куда идешь? — снова спросил мужчина, оглядываясь, но воллаки рычали вдали, не решаясь подойти к нам.
Я тоже оглянулась и гулко сглотнула, нас окружали трупы тварей. Разорванный магией, рассеченные мечом. Острый приступ тошноты я еле удержала.
— Тебе есть вообще, куда идти? — тряхнул меня мужчина.
Я помотала головой, и он вздохнул.
— Ладно, заберу тебя сейчас с собой, потом разберемся, куда тебя пристроить, — сказал он и вложил меч в ножны.
Через мгновение вспыхнул портал, и мой спаситель шагнул в него.
— Предпочитаешь остаться в лесу? — чуть раздраженно спросил он.
— Нет, — я тряхнула головой и подошла к порталу.
— Эли...
Я обернулась, но мерцание портала мешало, как следует рассмотреть, есть ли кто в темноте. Наверное, показалось. Откуда здесь взяться папе? Я шагнула в окно перехода, и портал свернулся. Я осмотрелась. Мы стояли в каком-то городе, возле высокого особняка. Мужчина поманил меня за собой, и мы вошли внутрь.
Тут же послышался дробный топот копыт, к нам спешил бес — лакей. Он низко поклонился моему спасителю, скользнул по мне удивленным взглядом, но быстро подавил удивление.
— Лони, подайте ужин в малую столовую, — велел мужчина и повел меня наверх.
Теперь, при свете светильников, я могла, как следует, рассмотреть его. Высокий, широкоплечий, черноволосый, статный. Это все, что я увидела сзади. Мы поднялись на второй этаж и вошли в кабинет. Он обернулся и указал мне на кресло, после присел на край стола.
— Как звать? — спросил мужчина.
— Дариан Анаилэ, — ответила я уже заученное имя.
— И что мне с тобой делать, Дариан Анаилэ? — задумчиво спросил мой спаситель.
Я разглядывала приятные волевые черты мужчины. В нем угадывалась человеческая кровь, а так же демоническая. Выразительные карие глаза скользили по мне, так же пристально рассматривая меня.
— Родня есть? — я отрицательно помотала головой. — Ты из Авардара? — спросил он, указав на тонкие серебряные кольца тети Аниры.
— Отец был оттуда, — ответила я.
— Мать?
— Ее уже нет, — и вновь стало стыдно.
— Ясно. Совсем никого нет?
— Совсем. — Кивнула я.
— Что умеешь? — я недоуменно вздернула брови. — Читать, писать умеешь?
— Да, — снова кивнула я.
— Иди, напиши что-нибудь. — Велел спаситель и указал на лист бумаги и самописное перо.
Я послушно села за стол, взяла перо и на мгновение задумалась. После вывела: Меня зовут Дариан Анаилэ. Мне четырнадцать лет.
Мужчина взглянул, усмехнулся и резюмировал:
— Почерк хороший. А теперь под диктовку.
Он продиктовал несколько предложений, похожих на начало какого-нибудь официального документов.
— Успел, ошибок нет, — подвел итог мужчина. — Ладно, хоть ты и ребенок, возьму тебя к себе поработать. Я как раз секретаря выгнал. Судя по этому, — он тряхнул листком, на котором я писала, — ты в свои четырнадцать пишешь быстрей и лучше, чем он в свои сорок. Еще. Я часто в разъездах, так что будешь прислуживать. Сможешь?
— Смогу, — уверенно кивнула я.
— Будем надеяться, что ты меня не будешь расстраивать. Иначе попрощаемся, — мужчина встал со стола и направился к дверям. — Лони тебе все объяснит и покажет комнату. Потом проводит в столовую.
— Господин! — я вскочила с места и поспешила следом. — Спасибо!
Он усмехнулся и махнул рукой.
— Господин, вы так и не сказали, как вас зовут, — снова окликнула я.
— Лорд Бриннэйн. Ормис Бриннэйн, — ответил он и покинул кабинет.
Я вышла следом, провожая взглядом своего спасителя во всех смыслах этого слова, и мысленно возносила молитвы богам, что послали его мне на той ночной лесной дороге.
Он опоздал, на каких-то несколько мгновений. И все из-за невозможной вони тех тварей, что смотрели сейчас на него из темноты. Запах их тел заполнил воздух, ненадолго сбив его со следа. Тем более, что дочь сошла с дороги. И если бы не ее крик, он бы еще какое-то время блуждал, отыскивая ее запах.
