Зарисовки на тему мира магии

В ушах начинает звенеть. 'Что ты несёшь Риир! Так нельзя! Нет, я так не думаю, это не правда!' Мое тело будто вываливается из него, оставляя того Риира смеяться как сумасшедшего. Ханна на его плече сначала превращается в ламу, а потом начинает расти. Её узкая пасть наполняется острыми зубами и слюной, а алые глаза загораются. Красные перья покрываются кровью и из-под них начинают сочиться куски мяса. Я пячусь назад пока не вываливаюсь вон из кабинета.

Словно пыль на ветру все исчезает. Но я не могу успокоиться сердце колотиться в ушах, а губы так и повторяют слово 'нет'. Страшно! Мне ни разу не было так страшно! Это Ханна и я? Что это было, если не мы? В темноте окружающего загорается зелененький огонёк и перед лицом появляется моя Ханна. Маленькая, с добрыми глазами она протягивает вперёд зеленую веточку. Это ветвь мяты.

— Все хорошо Риир, это снова лишь иллюзия. Они испытывают твой разум.

Тонкий свежий запах будто заползает в сознание и сердце успокаивается. Фея улыбается и ложиться на голову. Свесив вниз руку она гладит мой лоб.

— Куб и придуман, для того чтобы понять, что таиться в твоей душе. Здесь нет ничего реального и настоящего.

— Но они сказали что в иллюзиях может являться будущее, разве нет?

Она зарывается в мои волосы.

— Иногда то что показывает куб, сбывается, но это лишь случайное пересечение реальности и вымысла, больше ничего. Им не подвластно время и судьба-это не нить.

Впервые она так много сказала, но душе стало легче.

— Ты ведь не можешь стать монстром правда?

Маленькая ладошка хлопнула меня по лбу.

— Прекрати думать о всякой ерунде, даже если и могу это не имеет значения. Там был плот иллюзии и страха. Надо идти, вставай Риир.

Шатаясь я побрел вперёд по стеклянной тропе, что появлялась под ногами. В этот раз мы шли и шли, но вокруг была лишь тьма. Я думал о словах Ханны. Судьба-не нить. Это значит она подвластна нам. Это хорошо. Меня всегда волновало, что нечто могло заранее решить все что мы должны сказать и какие решения принять. Не хочется думать, что все неизбежно и ты лишь танцуешь под дудку какого-то крысолова. Сзади раздался треск. Такой, как раздаётся под ногами перед тем как лёд треснет, и ты провалишься в холодный ад. Я успел повернуться, но мы уже летели стремительно вниз, а наверху, на оставшейся стеклянной тропе стояло нечто в чёрной одежде, с посохом и четырьмя руками. Я жмурился от ветра, как вдруг все вокруг засияло. Штаны трепало из стороны в сторону, и мы неминуемо летели на зеленую поляну. Это не было иллюзией ведь тело казалось таким тяжелым. Шелковая трава уже было коснулась лба, и подумалось, что это конец как поток ветра схватил тело. Отряхнувшись я встал и посмотрел в даль. Это был зелёный холм, такой яркий что глаза слезились, а чуть ниже текла лазурная река. Вдалеке виднелась каменная тропинка и мостик, на ту сторону. За рекой поляна продолжалась и исчезала в синеве неба. Я сделал шаг, быстрый поток вторя мне тоже пронёсся вперёд, щекоча травинки.

— Ханна? Ты это видишь?

Мне никто не ответил. На голове оказалось пусто, как и везде. Я пошёл вниз по тропе. Речка оказалась мелкой. В ней плескались рыбёшки, а камни сияли прямо со дна. Какое красивое место, жаль, что нет ни одного цветка. Стоило только подумать, как все от реки до горизонта покрылось мелкими нежно-розовыми и голубыми цветочками. Теперь они колыхались вместе с травой. Воздух тут был чист так же как и вода.

— Где это я?

Вслух произнёс голос. Это был мой голос, но более глубокий и низкий. Я повернулся, боясь увидеть там другого Риира, но сзади оказался лишь небольшой деревянный дом с верандой. На ней стоял мальчик лет десяти со смуглой кожей и белыми волосами. Отгородив солнце ладонью, он смотрел вдаль пока не расцвёл улыбкой. Мальчик махал кому-то в дали. Я повернулся посмотреть кому он машет, как вдруг все вокруг почернело. На небе облака нарисовали чёрную спираль, а ветер дул так, что в ушах свистело. Сверкнула молния, и в центре спирали мелькнул силуэт огромной птицы. Когда второй раз сверкнуло, нечто, напоминавшее птицу уже камнем летело вниз. Оно с грохотом рухнуло на землю и даже не знаю зачем я побежал к нему. Ноги беспощадно тонули в чёрной грязи, пока я совсем не пошёл на дно. Нечто чёрное, как тело Кэлпи тянуло вниз пока свет не померк. Мое тело висело в невесомости, между закатом и рассветом, небом и землёй, жизнью и смертью, как вдруг в ушах зазвенел голос.

— Риииир! Давай руку!

Я не знаю чей это голос, но руку я протянул, и чья-то другая влажно-холодная рука схватила её. Потом вторую, за тем и обе ноги оказались в чьей-то власти. Я ничего не видел, но некто ходил вокруг, шаркая и приговаривая.

— Хорошо, хорошо.

Повязка упала с глаз и перед лицом оказалось чудище. У него были огромные, оранжево-желтые глаза и чёрная, напоминающая исполинский череп морда. Чёрное нечто блистало кожистыми крыльями во тьме. Затем, оно дыхнуло и я исчез, будто и не было никакого Риира на этом свете.

Очнулся я на руках у Люмосфира, посреди светлой комнаты. Он что-то обеспокоено говорил, но я не разобрал ни слова, будто речь на другом языке. Откуда не возьмись появился один из совета, серафим с крыльями из головы, он положил руку мне на лоб и тепло разлилось по телу.

— Слышишь меня, мальчик?

Я моргнул.

— Хорошо, не бойся и спи, завтра силы вернуться к тебе.

После этих слов глаза сами закрылись и я уснул.

Перед взором оказался совершенно не знакомый потолок. Белый, расчерченный золотыми кругами и совершенно не знакомый. Что-то брякнуло не далеко от уха, и я вскочил. Возле прикроватного столика замерла лисичка. Её шерсть стояла дыбом, а глаза казалось, готовы выпасть. Я схватил её руку, отчего бедняжка напугалась ещё сильнее.

— Прости, я не хотел тебя напугать.

Все с таким же ошарашенным видом она помотала головой. Как только рука выскользнула из моей, лисичка убежала, оставив на столе лишь чай и печенье с миндалём. Ханна закопошилась в волосах.

— Мм, сегодня другое? Пахнет вкусно.

И лениво свалившись с моей головы пошла по кровати за печеньем. Набив щеки фея все таки спросила.

— Как себя чувствуешь?

Я лишь пожал плечами.

— Выпей чаю, его наверняка сделал тот голубоокий. Чувствую в нем сильную лечебную магию, так что пей.

И правда после чая по телу вновь разлилось это приятное чувство.

— А меня надо от чего-то лечить?

Ханна усиленно зажевала.

— В кубе, что-то пошло не так и тебя кинуло в поток времени и пространства. Я не успела ухватиться и твоё тело, не привыкшее к таким вещам, слегка пострадало. Но ты чародей, так что не страшно. Попади туда кто-другой на вечно потерял бы или разум или тело.

За дверью копошились и к удивлению вскоре протиснулись: чародей, лань и головокрылый.

— Вам нечего здесь делать, останови вы Михаэля и Аида мальчик бы не пострадал.

— Нечего собственничать чародей, он принадлежит нашему дому от кончиков волос, до ногтей на ногах.

Злобно бормотала женщина. А серафим беспомощно зажатый между двух упёртых баранов старался не разлить чай. Через пару минут возни они все же вошли.

— Как ты, милый? Мару говорил что ты пугливый ребёнок, прости что пришлось такое пережить.

Ласково сказала голубоглазая женщина-лань и погладила меня по голове. Её уши оказались покрыты белой шерстью с коричневыми пятнами и выглядели мягко. Мару. Наверно она сестра господина Кросбоунса, тем более сказала что я принадлежу им.

— За то мы теперь точно уверены что мальчик чародей, и уже готовим разрешение на гримуар.

Сказал наливающий чай Серафим.

— Да лучше бы я заполнил тысячу форм, чем позволил моему ученику пережить такое!

Возразил Люмос. Они ещё долго пререкалось в моей комнате и делали бы это дальше если бы дверь не открыла лисичка. Лицо Илель скривилось.

— Чего тебе, грязное отребье?

Потупив взгляд служанка начала бормотать.

— Все готово для принятия мальчика в чародеи, вас просили пройти в комнату совета.

Нехотя все собрались и еле втиснувшись в лифт поднялись к кабинету. За столом уже сидел шестикрылый и Аид.

— В соответствии с решением совета, Риир Кросбоунс внесён в реестр чародеев и имеет полное право на гримуар. Прошу, подойди ко мне мальчик.

Только я подошёл, как палец крылатого начертил ровный круг на лбу. Затем, с помощью пера и светящихся чернил серафим написал некое заклинание.

— Это знак того что мы: Серафимы, зверолюди, люди и магические создания признаем тебя чародеем.

После этих слов он склонил голову, как и все члены совета.

— Мы верим что ты будешь использовать дарованную тебе силу благородно и правильно.

После этой краткой церемонии нас проводили к выходу.

— Отправьте Сил, как только мальчик найдёт свой гримуар.

Люмос кивнул. Мы вышли и наконец очутились дома.

Стоило оказаться за порогом, а двери захлопнуться, как учитель обнял меня.

— Прости, Ханна рассказала обо всем, что там произошло. Стоило повременить с ассоциацией. Это моя вина.

С души будто рухнул камень, и слезы облегчения покатились сами собой. Страх, грусть и все остальное растворилось в тёплых руках этого, почти не знакомого мне чародея. Мы долго обнимались пока за спиной не раздался кашель. Вполне симметрично и синхронно наши головы развернулись к стоявшей посреди коридора Микару.

— Это конечно трогательно, подозреваю что может и важно, но смущающе.

Сказала зарумянившаяся ведьма.

— Ты уже здесь? Быстро...

Неуверенно сказал он и сразу встал ровно, как будто внутри разогнулся железный прут.

— Риир это...

Уж было начал чародей.

— Оставим формальности. Мы с ним знакомы и даже больше.

Люмосфир заметно удивился, посмотрев сначала на неё, а затем на меня и снова на Микару.

— Вот оно как.

Девчушка пожала плечами и уверенным шагом направилась вниз в крохотную гостиную. Сидела ведьма так, будто это её дом и мы в нем прислуга, даже не гости.

— Так значит он будет у меня учиться?

Учитель кивнул.

— Хорошо, это добрый мальчик. Тогда за эту неделю постарайтесь получить разрешение и сам, этот, ну как его!

— Гримуар.

Не выдержал я.

— Да, верно мальчишка.

И закончив фразу ведьма замерла. Её обычно болтающиеся среди чёрных волос ушки отодвинулись назад, а рука потянулась в карман платья. Учитель тоже напрягся, ну а я замер.

— Что-то не так Мика?

Взглядом девушка указала на меня, точнее на голову. Люмос прищурился, а затем вставил в один глаз, непонятно откуда взявшийся монокль.

— Это не к добру.

Тихо сказала она и бросила содержимое кармана в меня. Ханна резко закашляла и я тут же взял фею в руки.

— Ты в порядке?

— Да, да в норме, такой низкосортной связывающей пылью мне не навредить.

Отмахиваясь говорила она пока ведьма таращилась на происходящие.

— Что это за грубиянка, кидающаяся магическими порошками?

— Ой, это ведьма полёта, может и грубая, но она хорошая. Только не надо её есть!

С испугом произнёс мой дергающийся голос. Красные глаза Ханны прикрылись молочными ресницами.

— Конечно не буду, ты ведь запретил и у нас контракт. Нечего так волноваться глупый Риир.

— Контракт?!

Вскрикнула Микару и вскочила.

— С-с-с ней-то?

Тыкая пальцем и заикаясь досказала ведьма. Не понимающие глаза всех присутствующих явно её озадачили.

— А что не так?

Микару выдохнула, рухнув обратно на диван.

— Господи, Люмос, ты как пятилетнее дитя! Кто же в здравом уме позволяет своим недо ученикам заключать контракт с ВЫСШЕЙ ФЕЕЙ?!

Последнее было сказано так громко что стеклянные пробирки на окне задрожали.

— Высшей?

С недоумением и в один голос произнесли мы с учителем. Мика стукнула себя ладонью по лбу так что даже след остался.

— О великие ведьмы, дайте мне сил и терпения, ведь с этими чародеями ни того, ни другого не напасёшься! Это высшая фея, создательница Кокоро и сестра матери фей Касы, известная как карающая длань.

Недоумение постепенно заполняло комнату, пока не уперлось в самый потолок.

— Погоди, хочешь сказать это она покарала прошлую ведьму полёта?

— Именно! Она опасна как никто другой!

Теперь все смотрели на Ханну сидевшую на ладони и спокойно слушающую все обвинения.

— И чего вы уставились-то? Сами уже все сказали. Чего от меня-то ждёте?

Ничего не поменялось. Только я смог сформулировать вопрос, ведь он давно уже терзал сознание.

— Ханна, почему ты мне помогаешь?

Она развернулась. Взлетела, положив руки мне на щёки и прижалась.

— Ты наверняка не помнишь. Тогда это тело было куда меньше. В те времена я скиталась и случайно попала на земли людей. Магии тут почти не было и приходилось много ходить пешком. В итоге, голодная и уставшая я свалилась в высокой лесной траве. Проснулась от криков и рыка. Передо мной стоял человеческий ребёнок и плача отгонял палкой потрепанную собаку. Она лаяла и кидалась, но он стойко махал веткой и дрожал. Вскоре на крики пришла женщина. Она прогнала собаку и успокоила мальчика. 'Что ты защищал?' спросила она, и малыш тыкнул пальцем прямо на меня. Человеческие люди не должны видеть фей, если те того не желают, но он видел. Боясь до дрожи сам, все равно защищал непонятное ему создание. Вот это смелость! Я решила, что навсегда запомню его и если встречу ещё раз, то отплачу всем, чем смогу.

Все молчали.

— Так это была не бабочка?

Удивленно спросил я и Ханна заулыбалась.

— Нет, совсем не бабочка.

Она обняла меня, а за тем снова села на голову. Было ещё кое-что, волнующее и требующее разъяснений.

— Ты правда убила ведьму?

— Да.

Быстро и четко прозвучал ответ.

— Она нарушила баланс природы своим заклинанием и навсегда изменила ландшафт. Это непростительно и все ведьмы знают об этом.

— Да, верно! Знают, но смерть это слишком!

Вскрикнула Микару.

— Ты ведь не была с ней знакома?

Спросила фея, а Мика только потупила взгляд.

— Ты судишь по тому что тебе рассказывали, а я по тому что видела сама. Сара упивалась могуществом своих заклятий и летающие горы были одни из вечных памятников её тщеславию. Тысячи не заметных ей жизней оборвались в тот день, и я не могла все так оставить.

— Да, но можно было ведь и поговорить!

— Хах, безумие не излечить словами, если оно появилось, то уже никуда не денется.

Это Ханна сказала уже с тоской в голосе. Микару явно злилась и попыталась взглядом найти поддержки у учителя, но его глаза смотрели вниз.

— Ханна права. Чем дольше живет ведьма, тем вероятнее что безумие захватит и её. Мне тоже не раз приходилось вмешиваться в такие ситуации и время показало, что помочь им можно только успокоив мятежные души навеки.

Не выдержав ведьма быстро вышла на улицу. Никто не пошёл за ней.

— Надо заварить мятного чая.

С улыбкой сказал Люмос и пошёл на кухню, оставив меня наедине с грустными мыслями и шуршащим ветром за стеной.

Птицы щебечут, а я учусь. Листва шелестит, а я учусь. Дождь стучит по крыше, а я, что я, конечно же учусь! Теперь пол года я проведу в доме Микару. Дни наполнились книгами и рунами, кругами, заклинаниями, зельями, справочниками и травами. Моя комната доверху набита, а прошла всего неделя. Люмосфир отправился по важным делам и пока не вернулся, следовательно, и поиск гримуара отложен на неопределенный срок. Книги заставили быстро научиться читать, а Микару способствует изучению заклинаний и зелий. В травничестве и изучении магических существ помогает Ханна. С утра до ночи занятия сменяют друг друга, день за днём пока с утра на кухне не появляется чародей. Практически касаясь носом каши учитель тоскливо смотрит внутрь, за тем берет вилку и тщетно черпает содержимое тарелки. Он вздыхает.