— Да, — кивнул я. — Только если это будет хорошо вооруженный боец в бронескафандре с минометом и запасным дроном-штурмовиком. Эй, да шучу я, от кладовщика в спорткомплексе заразился. Конечно возьму.

— Хорошо, — выдохнул охранник. — А то я решил, что ты совсем дурачок. Вон твой пассажир.

По выложенной брусчаткой дорожке к КПП бежал невысокий светловолосый парнишка лет семнадцати-восемнадцати, со смуглым лицом, от чего волосы казались крашенными, в оранжевых кроссовках, ветровке и рюкзачком. Похлопал часового по плечу, открыл дверь, легко вскочил в машину, на рюкзачке был нарисован Соник.

— Шеф, до Кантемировска подбросишь? — старательно пробасил он и белозубо улыбнулся.

— Нет, без детского сидения не повезу, — парировал я. Грубовато, может зря так.

Но парнишка не обиделся.

— У меня все гаишники куплены, а если будут придираться — скребберам скормим.

По напрягшемуся лицу охранника, прислушивавшегося к разговору, я понял, что тема скользкая, но парнишке все было ни по чем.

— Трогай, шеф, — распорядился он и засмеялся.

И я тронул. Осторожно, может попутчик веселый, а может — чокнутый, смех без причины известно, что.

— Я — Соник, — представился парень, стоило нам отьехать метров на триста от шлагбаума.

— Гоша, — кивнул я головой. — Гоша Бат.

— Бат — это от слова английского? — невинно поинтересовался попутчик. — Попа? Или летучая мышь?

Блин. А ведь точно.

— Нет, это вроде как от фамилии Баталов, актер такой, который Гошу играл в фильме известном советском.

— Каком? Не, не смотрел такой. Я думал — от Бетмэна. Но ты вроде на Тайлера Хенклина не похож совсем.

— Бетмэна Бен Аффлек играл, — я обьехал булыжник и попал колесом в выбоину. Мы оба подпрыгнули на сидениях. — Тут, как я понял, все из разных миров, как в теории о параллельных вселенных.

— Вселенная одна, — парень вдруг стал серьезным. — Распараллеливание возможно только на ограниченном участке пространства с высоким гравитационным сопряжением и низкой проницаемостью поля, при наличии центра сингулярности. Например, в отдельной галактике с массивной черной дырой в центре, или в отдельной звездной системе, но там свои сложности. — Соник улыбнулся, превращаясь в прежнего раздолбая. — Это я в книжке одной прочитал, ну в сети. Говорят, где-то на востоке есть университет, хочу туда попасть, не все же с пулялками за бывшими людьми бегать. О, смотри, бегун, молодой еще.

Он показал на спешащего в попутном направлении зомби. До чучела в остатках спортивного костюма было метров двести. Пока я размышлял, что делать, парень вытащил из рюкзачка пистолет с длинным дулом, высунул руку в открытое окошко и выстрелил. Беззвучно, но бегун рухнул как подкошенный.

— Гоша, притормози, — попросил стрелок. — Хоть пару споранов, да найдем в нем. Не повезло, что он один, обычно по двое-трое держатся. Из машины не вылезай, а то мало ли что.

Я и не вылезал, пока парнишка, достав нож, разрезал споровый мешок на затылке бегуна.

— Прямо в затылок попал, — похвастался он, залезая обратно. Раскрыл ладонь, — четыре штуки. Два твоих, два моих. Бери, не стесняйся, мы же команда, добыча — пополам.

— Слушай, Соник, не обижайся, — я тронулся, объезжая труп давно умершей женщины, — сколько тебе лет?

— Двадцать два, — легко ответил парнишка. — Чего тут обижаться-то? Ты ведь свежий, да? Когда долго тут проживешь, станешь моложе, а те, кто рождается здесь, вообще дальше полового созревания не идут, подростками остаются. Да это в книжке твоей есть, только у тебя старая версия, наверное у тех, кто подарил, лет десять в рюкзаке валялась. Сейчас другие вышли, в сети можно скачать. Какой у тебя номер в болталке?

Я назвал.

— Записал, — Соник забил себе контакт в безрамочный тонкий смарт. — Скину ссылку, так просто не найдешь, а поиск тут через одно место работает.

— А давно ты здесь?

— Да уже три года. Представляешь, в институт не поступил, в армию забрали, так даже присягу принести не успел, как сюда перенесся. У нас в отряде старшина был, говорят, элитника похожего видели. Прикинь!

И он расхохотался.

— О, смотри, приехали, — от дороги шло ответвление к воротам в бетонном заборе. — А вот и Кантемировск, притормози-ка. Ну все, бывай, Гоша Бат, может еще встретимся. Я сам дойду, ты дальше езжай.

Он выскочил из машины, обошел ее спереди, помахав мне рукой, и побежал к воротам. Соник на рюкзаке подпрыгивал, оранжевые кроссовки добавляли этому миру еще чуток нереальности.

Поехать-то я поехал, но сначала дождался, когда в воротах откроется калитка, и парень просочится в образовавшуюся щель. Часовой на вышке, заметив это, помахал мне рукой, мол, все с ним в порядке.

До Полесья я доехал без происшествий. Рядом с заштрихованным местом связь и вправду почти пропала, но только на прямом участке в километр, проходившему большей частью по мосту. Внизу тек канал, с северной части — в бетонном обрамлении, с южной — склон был укреплен сварными конструкциями и сетью. Граница между кластерами проходила прямо по середине моста, небольшое смещение дорожного полотна, буквально сантиметров двадцать, так что пришлось сьезжать на продолжение дороги немного боком. Мимо меня на большой скорости промчался мотоциклист, подвзлетев на неровности, длинные волосы выбились из-под шлема и развевались на ветру.

Вздохнул, с женским полом тут не то чтобы напряженка была, недостаток выживших женщин уравновешивался ускоренной убылью мужского населения, но вот знакомиться со мной никто не спешил, не котировался тут курьер. Вот был бы я что ли слесарь, или какой-нибудь сварщик.

— В крайнем случае милиционер, но только не барабанщик, — допел я, выворачивая к небольшому подьемному мосту, перекинутому через ров с водой. Универсальная защита от не очень развитых зараженных, даже топтуна остановит.

Мост был опущен, фигурка в кожаной экипировке, сидя на мотоцикле и опираясь одной ногой о землю, что-то втолковывала часовому, но не успел я пересечь водную преграду, как они, видимо, договорились, и мотоциклист уехал. Мотоциклистка — грудь явно выступала у полуобернувшейся наездницы железного коня.

— Сейчас прямо, и через два переулка повернешь налево, там еще фрахтверк на углу, ну дом такой с... как бы обьяснить..

— Я знаю, — успокоил часового. — Фахверк.

— Во! А то попадаются такие, кто не знает. Там же это..

— Балки с наружной стороны в темный цвет выкрашены.

— Точно, — часовой просиял. — Пытаюсь обьяснить, а люди тупые, не понимают.

— Не разбираются в строительстве, — поддакнул я. — А дальше, после дома?

— Там увидишь — здание приземистое, в два этажа, с плоской крышей. Это и есть склад. Разгрузишься, а потом они скажут, куда ехать.

Склад я нашел быстро, рядом с ним стоял приметный мотоцикл, вблизи — необычной конструкции, казалось, колеса ни к чему не крепились. А вот девушки нигде видно не было, два грузчика, посмотрев на накладные, сверились с планшетами и за десять минут все разгрузили. Показали, как проехать к месту погрузки, похлопали по кузову, мол, в добрый путь. Когда я отьезжал, мотоцикл еще стоял у шлюза.

На втором складе с сомнением поглядели на мою машину.

— Слушай, ты асинхронные двигатели повезешь, — мужик в спецовке повертел накладную, поставил на ней штамп. — Каждый по сто пятьдесят кило. Всего шесть штук, девятьсот кг. Потянет?

— Не знаю, — честно ответил я. — Машина от соседа досталась, он с ней что-то шаманил, честно говоря, не в курсе. У меня самого Хонда Пилот была, да кусач помял.

— Гонишь! — мужик покачал головой, мол, во какие вещи с людьми случаются. — Слушай, погоди тогда, сейчас наш спец подьедет, в машинах сечет японских. И в любых других. Или рискнешь?

— Давай ждать твоего спеца, времени навалом, — убивать машину не хотелось.

— Куришь? — собеседник протянул открытую пачку.

— Нет, бросил. Астма.

Мы рассмеялись. Я вытянул сигарету, сделал затяжку, закашлялся. Отвык. Мужик похлопал меня по спине, понимающе хмыкнул.

Минут десять мы трепались о погоде, низкой зарплате, никакой рыбалке и миграции зараженных. В последнем собеседник разбирался плохо, я — вообще никак, так что консенсуса достигли быстро и были друг другом довольны.

— Ну чего расселись? — женский голос заставил нас оторваться от мужской беседы.

На подкравшемся беззвучно мотоцикле сидела молодая девушка с длинными волосами, положив шлем на колено. Кожаная одежда обтягивала безупречную, на мой изголодавшийся взгляд, фигуру. Длинные волосы обрамляли простое, но милое личико с высокими скулами, курносым носиком, пухлыми губами и большими карими глазами.

— Ты что ли на Тундре? Видела тебя на мосту, ездишь как бабуля, — вместо приветствия бросила она.

Мужик в спецовке расхохотался, мол, терпи, мы-то как-то такую занозу терпим.

Девушка отобрала у меня ключи, уселась в машину, сделала пару кругов по площадке, поколдовала с передней панелью, потом с фонариком залезла под днище.

— Хороший агрегат. Амортизаторы Бильштайн, пневма Файрстоун, смотрю, ухаживали за машиной. Твоя?

— Соседа, — в очередной раз признался я.

— Оно и видно, откуда у такого недотепы такая красавица. А вот защиту на передок тут поставили, узнаю работу. У вас в стабе в общаге Кинг живет, алкаш, но слесарь от бога. Он тебе кенгурятник переделает, или ты собрался с этими вилами за бегунами гоняться?

Я с сомнением оглядел свою машину. Ну да, навесили вместо переднего багажника сварную конструкцию, всего в пять споранов мне вышло. Заточенные уголки выступали на тридцать сантиметров вперед. Топорно? Да. Глупо? Не спорю, любой, чуть проворнее медляка, от этой штуки увернется. Но на базе уж очень механик был убедительным.

— Как лошару тебя развели? Бывает. На свежаках все наживаются. Ты ведь из них? Это сразу видно. В общем, можешь грузить сюда хоть полторы тонны. Ого, и багажник на крышу на лифтах? В общем, пневму я подкачала до одного и семи, будешь мост проезжать, аккуратно, ну а дальше резко на тормоза не дави, улетишь. Тебя как зовут?

— Гоша, — вздохнул я.

— Я — Сэй. Ты ведь в Светлом горбатишься? Надумаешь Тундру продавать, если не убьешь до конца — куплю. Сколько предлагали, две, три горошины?

— Одну.

— Вот сволочи, новичков так и норовят ободрать. В общем, две горошины дам. Номер записывай. Нет симки? Что за нищеброды пошли, ладно, давай через болталку, как здесь появишься, если что, скинешь сообщение. Но только про машину, иначе сразу — в черный список.

— Хорошо, — кивнул я. Выпендрежниц мне и на Земле хватало.

Сэй надела шлем, крутанула ручку, и беззвучно выкатила с площадки.

— Та еще штучка, — понимающе кивнул складской работник, проследив мой взгляд. — Задница что надо, а характер — говно. Любую технику может отремонтировать, дар у нее такой. Смотрит, и понимает, в чем проблема. Уж к ней кто только не подкатывал, ни в какую.

— Лесбиянка?

— Кто знает.

— И то верно, не мое это дело.

— Точно, — мужик кивнул. — Это я так, чтобы ты слюнями тут все не заляпал. Мотик видел ее?

— Ага, на чем он?

— Электрический. Внешников техника, подзаряжается от обычной сети, только проводку успеваем менять да трансформаторы сгоревшие. Говорят, даже режим есть, когда он чуть взлететь может.

— Врут.

— Не иначе. Ну все, поставили, по бокам резиной обложили. Закрепишь сам?

— Да, багажником прижму.

— Умно. Ты который день работаешь?

— Четвертый.

— Значит, почти месяц еще? Отлично, у нас часто бывает груз такой, вроде компактный, а весит много. Будем тебя эксплуатировать.

— Без проблем, — кивнул я. — Бывай.

— И тебе не хворать.

Солидный груз давал о себе знать. Машина вела себя словно оседланный бегемот — неторопливо разгонялась, еще более неторопливо тормозила, а уж повороты я проезжал так бережно, как мог. Выступ на мосту проехал с небольшого разгона, что-то скрипнуло, но — обошлось, вроде. Поставил рацию на общую частоту — водители обменивались короткими репликами, если бы что-то произошло, я бы услышал. Все спокойно было у них.

Небольшой поворот я прошел на пятидесяти, машину чуть занесло, но колеса я сразу выровнял, газанув. А потом вдавил газ на полную.

В двух сотнях метров от меня на дороге стояла группа зараженных во главе с таким же Хищником, который ко мне в камеру пытался залезть.

7. Улей, месяц первый. Стаб Светлый.

Тяжело груженная машина разгонялась еле-еле. Двести метров — это примерно десять секунд, все это время я давил на газ, а кусач неподвижно стоял, наблюдая за мной. Рядом с ним тусовались два лотерейщика, обычной свиты из низших зараженных видно не было. Ростом кусач был повыше машины, не меньше двух с половиной метров, оставалось надеяться только на импульс. Все-таки три тонны против пусть даже трехсот килограммов — это серьезно.

Кусач так не считал. Время словно растянулось, вот я жму на газ, он стоит спокойно, покачиваясь, между нами уже метров двадцать, я начинаю движение вниз, прячась под приборную панель, а монстр приседает, готовясь к прыжку. Лотерейщики обозначают движение к обочине. И я пытаюсь взглядом их притормозить, задержать. Нужна какая-то секунда, чтобы они не успели, не могут же монстры так быстро двигаться, инерцию никто не отменял. Или тут она по-своему действует. Ну же, замри, сука!

Словно в ответ на мои мысли кусач замедлился, так и оставшись в полуприсяде, лотерейщики хоть и дернулись, но как-то очень заторможено.

С хрустом и чавканьем три тонны с торчащими спереди в три ряда уголками въехали в группу мертвяков. Автомобиль тряхнуло, рука кусача стеганула по лобовому стеклу, разбивая его вдребезги, я что есть силы надавил на тормоз.

Кусач под действием своей массы сорвался с зазубренных уголков, оставляя на них комок чего-то черно-красного, и отлетел метров на десять. Лотерейщики, те свалились прямо под колеса, и я, чуть отпустив тормоз, на остатках инерции проехал по ним. Распахнул дверь, сдирая с креплений на потолке помповик, выскочил наружу.

Главный монстр пытался встать, одна нога была практически оторвана, из раздробленного в кашу остатка бедра сочилась черная густая жидкость. Как гудрон, не к месту подумал я. Тварь перекатилась на живот, оперлась руками и оставшейся ногой об асфальт и прыгнула. С двух метров пуля из гладкоствола отбила край грудной костяной защиты, я стрелял, надеясь попасть в раздробленные уголками части тела. Разрывной заряд не подвел, кусача снова отбросило, нижняя часть тела висела на позвоночнике и каких-то нитях, он рухнул на землю, снова переворачиваясь прямо в движении, живучая тварь. Но я был уже рядом, разряжая помповик в затылок. Не знаю, попал правильно или нет, но одну черепную пластину ему оторвало, дрожащими руками, чуть не выронив ствол, я запихнул его в бурую жижу внутри черепа и еще раз выстрелил. Повернулся к машине.

Лотерейщиков видно не было, Тойота проехала по ним, так что валяться мертвяки должны были метрах в пяти позади нее. Дозарядил магазин, держа патрон в патроннике, итого снова одиннадцать разрывных. Не подходя к машине, начал обходить ее по кругу.