Командир Красной Армии. (Черновик).

— Отдельно, примерно в десяти километрах от города.

— Тогда кухня нужна, из города готовые обеды не навозишься.

— Чего нет, того нет.

— Ясно... Батарея уже сформирована или ее надо формировать сначала?

— Как таковой батареи еще нет, хотя батарейный старшина уже есть, как и пять водителей, это они согнали технику с платформ и перегнали на хоздвор пекарни. Пополнение ты видел, все они пойдут к тебе. Местных там фактически нет, в основном те, как и ты застрявшие тут. Кто по комсомольской линии работал в городе или окрестностях, кто по партийной. Не возвращаться же им к своим военкоматам. Так что цени, не местные, хоть трое и попалось, водители. Были случаи что бойцы, призванные с западных областей в спину стреляли. Это пока все, если будут еще люди или командиры, пришлю сразу. Политработников пока нет, извини.

Несмотря на то, что капитан фактически полностью расписал мне все, что у меня будет, я засыпал его вопросами. Вроде: на какое количество боеприпасов я могу рассчитывать? Есть ли сменные стволы? Как с продовольствием? Ну и так далее. Во время расспросов к нам заглянул старший политрук, представившийся комиссаром дивизиона.

Через полчаса измученного капитана спас от меня тот самый старший лейтенант, оказавшийся начальником штаба новоиспечённого дивизиона. Особо познакомиться не получилось, он куда-то спешил. Только и запомнил, что у него фамилия Ёлкин.

— Документы готовы, товарищ генерал подписал, — сообщил он, подавая Матвееву документы.

Открыв то, что лежало сверху, капитан посмотрел, чему-то хмыкнул и притянул мне. Посмотрев удостоверение, я увидел, что теперь значусь командиром третьей батареи ПВО-ПТО войсковой части номер Р-56/708.

— Часть новая, когда ей номер присвоить успели?

— Час назад, командующий армией своей властью, — пояснил Ёлкин.

Уважительно покачав головой, я убрал удостоверение в карман гимнастерки и вопросительно посмотрел на Матвеева, подписывающего поданные начштаба документы.

Через пять минут, закончив с бумагами, капитан встал и махнул рукой, велев следовать за ним.

Выйдя из здания (пополнения, что я привел, уже не было), мы сели в одну из полуторок — капитан в кабину, а я в кузов — и поехали куда-то к окраине. Однако из города мы не выехали, повернув на одной из улиц и въехав на территорию, если не ошибаюсь, хлебопекарни. Именно тут, открыто, у всех на виду в линеечку стояли четыре машины с орудиями в кузовах. Чуть в стороне в тени здания приткнулись две новеньких полуторки. Еще одна, тоже трёхосная ГАЗ-ААА, с зенитными пулемётами 'максим' в кузове, стояла у выезда. По двору с винтовкой на плече неприкаянно бродил одинокий боец-часовой.

Остановившись у второй машины с орудием, капитан открыл дверь, встал на подножку и, хмуро осмотрев двор вдруг рявкнул:

— Боец, где старшина?!

— Товарищ капитан, товарищ старшина проводит осмотр вверенного ему имущества! — оттарабанил явно выученный текст часовой. Судя по его виду, первого года службы боец.

— Знаю, что он там осматривает, — проворчал капитан, следом за мной спрыгивая на утоптанную землю двора.

В это же время из открытых дверей хлебопекарни выбежал мужчина лет тридцати пяти со старшинской 'пилой' в петлицах, поправляя на ходу пилотку.

— Товарищ капитан, старший батареи старшина Непейборода. За время перегона никаких происшествий на батарее не случилось!

— Вижу, что не случилось. Познакомься, старшина, со своим командиром батареи, лейтенантом Фроловом. Виталием Викторовичем, кажется?

— Михайловичем, товарищ капитан, — спокойно поправил я.

— Да, точно... с этой минуты он отвечает за все вооружение и оборудование.

— Есть, товарищ капитан.

— Принимай батарею, список вооружения у старшины, — велел мне Матвеев.

В течение получаса я обошел всю батарею, заставил водителей завести каждую машину и провел инвентаризацию имущества. У всех ли машин присутствуют запасные баллоны. Есть ли входящие в штатные инструменты топоры, пилы, лопаты и ломы. В баках каждой машины было не более пяти литров.

После того как я расписался за принятие батареи, капитан выдал мне несколько пустых бланков на боеприпасы и продовольствие — ни того, ни другого к моему удивлению получено не было — и сообщил, что с завтрашнего утра я уже должен занять позицию в восьми километрах от города, прикрыв перекресток.

— Товарищ капитан, — у меня от возмущения аж перехватило горло. — Батареи, считай, нет, какие еще занимать позиции?!

— А ну смирно! — рявкнул Матвеев. — Раскудахтались тут. Сам знаю, что чтобы расчеты освоились, нужно минимум две недели усиленных тренировок. Но понимаешь, все батареи в разгоне, ты у меня один остался, а этот перекресток нужно прикрыть. Приказ командования. Ну нет там никого, вообще никого!

— Ясно, товарищ капитан. Тогда нужны еще накладные для боеприпасов, дополнительного вооружения, маскировочных сетей и топлива. И у меня карты нет, я даже не знаю, куда ехать.

— Вот, возьми мою, вымогатель, — достав из планшета карту-километровку, капитан протянул её мне. — Место твоей дислокации уже отмечено. Разберешься?

— Да, вот город, вот этот самый перекрёсток, — показал я на карте. Картой я пользоваться умел, штурман наш научил.

— Все правильно. Ладно, лейтенант, командуй. Через час прибудет пополнение. Они сейчас на складах получают форму, амуницию и оружие.

— Есть, — вздохнул я.

Матвеев сел в свою полуторку и выехал со двора, я же повернулся к старшине, который стоял рядом и внимательно слушал наш разговор.

— Постройте людей, — велел я ему.

— Есть.

Быстро собрав пятерых бойцов, включая часового, старшина вытянулся и отрапортовал. Приняв его доклад, я прошел вдоль строя, разглядывая лица и составляя свое мнение о людях. На первый взгляд — двое старослужащих, трое не больше года службы.

— Представиться и сообщить, кто какие машины знает, — приказал я.

— Младший сержант Соболь. С начала службы ездил на разных машинах, но лучше всего знаю полуторки, — сделал шаг вперед невысокий русоволосый крепыш, в котором я определил старослужащего.

— Эту знаете? — кивнул я на ГАЗ-ААА, что стоял в пяти метрах.

— Не доводилось, но с эшелона мы их сгоняли и перегоняли сюда.

— Надеюсь, справитесь, все-таки старослужащий, других водителей у меня нет. Принимаешь первую боевую машину. Свободен.

— Есть, — четко козырнув, Соболь, вышел из строя и пошел к одной из полуторок, как оказалось, за личными вещами.

— Следующий.

— Ефрейтор Антипов, товарищ лейтенант. Вожу все, что двигается, но эту систему не знаю.

— Ничего, научитесь, разница там небольшая. Принимаешь вторую машину. Свободен.

— Есть, — козырнул тот. Тоже сходив за вещами, ефрейтор стал устраиваться в кабине второй зенитки.

— Теперь вы, — велел я, посмотрев на трех оставшихся водителей.

— Красноармеец Вятка. Ездил на ЗИСах и полуторках. Трехлетний опыт вождения, — сообщил двадцатилетний паренек в ладно пригнанной форме.

— Принимаешь ту, что с пулемётами. Свободен.

— Есть.

— Красноармеец Иванов, водил только полуторки, — сделал шаг вперёд четвертый водила с измазанным маслом лицом. Кажется, это он возился с одной из полуторок, когда мы заехали.

— Принимай ту, с которой работал. Свободен.

— Есть.

— Красноармеец Песцов, водил ЗИСы и полуторки, — шагнул вперед часовой.

— Оставшаяся полуторка твоя. До прихода пополнения продолжаешь стоять на часах.

— Есть.

Пока водители возились с той техникой, что за ними закреплена, я повернулся к молча ставшему рядом старшине.

— Давайте отойдем в тенек, а то уж больно солнце палит, там и поговорим.

Когда мы отошли к забору, где на лавочку падала тень от высокой ивы, раздался звук воздушной сирены.

— Опять летят. Наши летчики уже шестерых сбили, а им все неймётся, — проговорил старшина.

— Ничего, старшина, еще получат свое. Вот тут у меня списки личного состава, который скоро прибудет, давай их раскидаем по подразделениям и сформируем расчет.

— Пятьдесят семь человек?! — удивился старшина.

— Да. Матвеев расщедрился и все последнее пополнение мне отдал.

Удивление старшины было понятно, я знал примерное штатное расписание для подобных батарей. Подсчитать не трудно. Один расчет орудия, включая командира — восемь человек, хотя по штату семеро, но я заранее готовил замену. Соответственно, на четыре орудия тридцать два человека, плюс водители для машин. Получается тридцать шесть. Старшина, санинструктор, повар с помощником, три водителя для машин обеспечения и зенитной пулеметной установки, расчет для 'максимов' еще три человека. Командир батареи, политрук, два командира огневых взводов. Вот и все. Связисты обычно присланные и в состав батареи не входят.

В обычных артиллерийских батареях народу гораздо больше так как кроме самой батареи от двух взводах там еще есть такие подразделения как те же огневые взвода, взвода управления, что существенно увеличивало штат батареи. У зенитчиков такого не было. Получается, что всего в батарее пятьдесят человек по штату. Так что лишними бойцами мы можем распоряжаться по своему усмотрению.

— Мне начштаба дал краткий список со специальностями пополнения. Он нам и поможет раскидать людей. Начнем?

— Начнем, товарищ лейтенант.

Буквально через сорок минут (мы со старшиной уже минут двадцать, как закончили с формированием батареи и начали заполнять накладные, подписанные Матвеевым) в воротах показалась колонна бойцов. Вел ее младший лейтенант-артиллерист лет двадцати трех.

— Батарея... Стой! — скомандовал он, как только колонна вошла на двор хлебопекарни, из дверей которой выглядывал любопытный обслуживающий персонал. — Равнение на середину! Товарищ лейтенант, личный состав третьей батареи после получения вооружения и формы прибыл для дальнейшего прохождения службы!

— Вольно, — несколько хмуро ответил я. — Представитесь потом, а пока по списку. Кого называю, шаг вперед. Младший сержант Индуашвили, вы назначаетесь командиром зенитной установки счетверённых пулемётов 'максим'. Красноармеец Василевский, наводчиком. Красноармеец Миронов, заряжающим. Названным бойцами принять технику немедленно.

— Есть!

— Есть!

— Есть!

Трое названных бойцов побежали к машине, у открытой двери которой стоял водитель Вяткин.

— Еще шестеро, кого я назову, выходят из строя и поступают в распоряжение старшины. Красноармейцы Филиппов! Краснов! Харитонов! Миронченко! Иванов! Печкин!

Как только я называл бойца, он сразу же бежал к старшине, тот переправлял их в полуторки. По трое в каждую.

— Все, езжай, — велел я старшине.

Три машины сразу же выехали со двора. Причина такой спешки была одна — мне требовалось как можно быстрее вывезти со складов боеприпасы, топливо, продовольствие, амуницию и средства обеспечения. Орудия есть, а боеприпасов нет — смех, да и только.

Проводив колонну взглядом, я хмуро посмотрел на строй бойцов. Как и говорил Матвеев, одни винтовки, ни одного карабина. Да что там карабины, даже положенных по штату ручных пулеметов Дегтярёва и то не было. Мало того, кроме младлея в брезентовых сапогах, все бойцы были в обмотках.

— Красноармеец Голубев, принять охрану въездных ворот во двор хлебопекарни.

— Есть, — боец побежал к воротам.

Причина, почему я поставил бойца, была проста. Прошлый часовой уехал со старшиной, будучи водителем одной из машин. Так что я сразу озаботился заметной.

— Представьтесь, — велел я младлею.

— Младший лейтенант Сазанов, назначен в третью батарею командиром первого огневого взвода, — протягивая документы, доложил он.

— Не тянись, недавно из училища? — несмотря на то, что Сазанов явно был старше меня, на пару лет точно, было видно, что он немного робел.

— Две недели. После отпуска направлялся в часть согласно распределению, но наш поезд разбомбили немцы, пришлось добираться на попутках.

— В ста километрах, перед железнодорожным мостом? — спросил я, отрываясь от изучения документов.

— Да, а как вы?..

— Я тоже на нем ехал. Ладно, принимай первый взвод, это вон те две машины, — снова достав блокнот, я сказал: — Теперь займемся распределением расчетов. Старший сержант Молчунов!

— Я!

— Назначаетесь командиром первого орудия первого огневого взвода на машине под бортовым номером БС семьдесят-сто три.

— Есть.

— Расчёт первого орудия первого огневого взвода. Красноармеец Маликов, наводчик по азимуту. Красноармеец Вершинин, установщик скорости и дальности на прицеле. Красноармеец Икмамбеков, наводчик по углу возвышения. Красноармеец Степанов, заряжающий...

За десять минут я раскидал расчеты по огневым взводам. Остались только два водителя, повар с помощником и четыре бойца, кроме тех которые уехали со старшиной, которые были у нас 'лишними'. Водителей отправил во второй огневой взвод, благо оба мужики за тридцать, опытные, а повара с помощником и четырём бойцам пока велел помогать расчетам получившим технику. Потом повар будет принимать продовольствие, а 'лишние' бойцы возьмут на себя охрану батареи. Не было в наличии только санинструктора, но Матвеев сразу предупредил, что тот прибудет ближе к вечеру.

Закончив, я приказал:

— Расчетам снять с орудий консервационную смазку и привести их к бою. Прицелы и замки для орудий находятся вон в тех зеленых ящиках, что сложены за последней машиной. Боеприпасы и учебные снаряды скоро будут доставлены. Выполнять.

Поглядывая, как суетятся вновь назначенные расчеты, я сидел в тени на лавке и заполнял боевой журнал батареи, внося в него списки личного состава.

— Товарищ лейтенант, — подошел ко мне Сазанов. — Ветоши нет, нечем смазку убирать.

— Сходите к директору хлебопекарни. Попросите тряпок. У них должно быть, — посоветовал я. — Старшина должен подвезти ветошь, но когда это еще будет.

— Хорошо.

Меня несколько раздражали эти ответы бойцов — да, нет, хорошо. Доживу ли я до сорок третьего, когда введут нормальные воинские команды и ответы?

Когда Сазанов немного отвлекся, я подозвал его расспросить. Оказалось он срочную служил зенитчиком, наводчиком. Получив должность сержанта и командира орудия, подал рапорт в артиллерийское училище на годовые курсы командиров взводов зенитных орудий, которые закончил две недели назад. При возвращении в часть, поезд был атакован немецкими самолетами. Ну это понятно, сам там был.

Старшина вернулся только через час, когда расчеты полностью привели орудия к готовности открыть огонь, убрав смазку и прочистив банниками стволы. Даже успели пару раз сыграть тревогу, что сразу показало уровень подготовки расчетов. Не было никакого уровня. Учить их взаимодействовать друг с другом и учить.

Натужно ревя моторами, перегруженные полуторки и сопровождающая их машина с зенитными пулеметами въехали во двор хлебопекарни. Пулемётчиков я послал не просто так. К ним у нас патронов тоже не было. Поэтому сразу на складе расчет снарядил патронные короба и приготовил оружие к бою, теперь у нас появилась хоть какая-то защита, к тому же расчет ранее служил именно с таким оружием и знал его до мелочей.