Труселя, или Академия для строптивой

— Не жалко, я бы предпочел, чтобы и ты мучилась от похмелья, но, подозреваю, если к папе я приведу тебя в таком состоянии, мне же будет хуже. Не уследил.

— Какая удобная у меня нянька! — усмехнулась я и отправилась одеваться.

— По поводу удобства мы еще посмотрим! — процедил Демион и вышел в коридор. — И тебе еще ждет разговор про проклятье!

— Ы... — заикнулась я, но подумала и промолчала.

Голова у меня больше не болела, разум прояснился, и ко мне начало возвращаться хорошее настроение. Прежде чем за мной прибежала папина секретарша, цокая каблуками, словно подкованная лошадь, я успела переодеться и высушить волосы. Секретарша была бледна, и один ее глаз заметно дергался, из чего я сделала вывод, что папа действительно зол. Чего это он так? Пироженко у меня весьма милое, и, опять же, к утреннему кофе хорошо пойдет. Папа не восторженная первокурсница, вряд ли он задумался о чувствах магического эпифеномена неудавшегося заклинания. По моим расчетам должен был съесть и не поморщиться. Да еще и секретаршу угостить. "Что-то тут не то..." — пронеслось в голове.

Секретарша передала требование немедленно явиться, и так же быстро убежала, а я, в ответ на недоумевающий взгляд Сильвены, только пожала плечами и вышла в коридор. Демион ждал меня на лестничной клетке, и к папе на ковер мы отправились вдвоем.

— Беруши взяла? — поинтересовался мой охранничек. — Пригодятся.

— Не-а! — Я махнула рукой. — Привыкла уже. У нас дома всегда так. А уж когда мама приезжает...

— Страшно представить! — Демион содрогнулся и замолчал. Видимо, додумывал картину. Это он зря, не встречала еще человека со столь богатым воображением. Как правило, все представленное меркло на фоне реальности.

Папа ждал нас у своего кабинета, и вид имел весьма грозный. Дело было не только в двухметровом росте и широченных плечах, на которых ректорская мантия сидела внатяжку, но и в пылающем красным огнем взгляде. Бывали прецеденты, когда подчиненные застав папу в гневе, сразу же увольнялись. Ну это, конечно, самые слабонервные, с тонкой душевной организацией.

— Я, понимаю, чувство юмора — это у нас семейное! — Папа наступал на меня, словно коршун. — Но вот, зачем?! Зачем, рыжее чудовище, ты притащила к моему кабинету скелет с розовой, заляпанной сладким кремом лентой и бантом? Нет. Мы с тобой в ссоре, но до такого даже я не додумался! А у меня, между прочим, фантазия богатая.

Я не удержалась и фыркнула.

— Смешно, да? — зашипел родитель. — А у меня сегодня комиссия из магминистерства. Они нам должны дать денежек на новые окна в дальнем крыле, которые вы, изверги, разбили во время зимних экзаменов. Туда теперь ходить нельзя. И денежки вряд ли будут... — задумчиво добавил папа.

— Я не била ничего! — писк вышел жалкий. — В зимние каникулы меня тут даже не было!

— А мне без разницы. Знаешь, как дамы из министерства визжали, увидев это нечто? Оно к их приходу еще немного шевелилось — очень походило на конвульсивные подергивания. На них произвело сильное впечатление. На секунду я даже тобой начал гордится, но ситуация, понимаешь ли, не располагала. Я бы конечно, скрыл сей факт, что подарочек мне преподнесла горячо любимая и подающая надежды дочурка. Свалил бы на кого-нибудь не столь ценного. Например, на этого мажористого недомага. Его, во-первых, не жалко, а, во-вторых, папа попу ему всегда прикроет. Но ведь ты, змеюка, не поленилась, подписала: "Моему любимому папочке, долгих лет тебе и сладкой жизни!"

— Ы-ы-ы-ы, — простонала я, с трудом сдерживая смех.

Вчера, отправляя папе подарок, я совсем забыла о том, что создание, в лучшем случае, доживет до утра. Лучше бы мы его ночью съели. Удовольствия больше, проблем меньше.

— А ты куда смотрел, супер-нянька?! — папа переключился с меня на парня.

— Ы... — начал Демион, но быстро осекся и с ненавистью взглянул на меня. В его глазах застыла тоска и недоумение. Он тоже не мог понять, зачем я послала папе скелет с розовой ленточкой. Самое страшное, я не была уверена, что смогу это объяснить.

Меня спасло то, что сегодня занятия начинались с первой пары, и под этим предлогом я смогла сбежать. Правда, Демион меня нагнал в конце коридора, схватил за локоть и зашипел в ухо.

— Проклятье.

— Эм? — Я не сразу поняла, о чем идет речь.

— Ты вчера сказала что-то про проклятье?

— Но ведь ты ничего не почувствовал? Да? — с надеждой уточнила я, останавливаясь. — Может, ничего и не случилось? Ну, я пошла?

— То, что я не почувствовал изменений — это не значит ничего. Вечером жду тебя в библиотеке и попробуй только до этого вляпаться в какие-нибудь неприятности. Уяснила?

— Уяснила. — Я согласна кивнула. — Я вообще собираюсь учиться, как примерная студентка.

Я припустила по коридору и не останавливалась, пока не попала в аудиторию буквально за несколько секунд до звонка. Это спасло меня от слишком активных приветствий и расспросов. Похоже, о нашей вечеринке уже знала вся академия. Хорошо хоть, слухи не дошли до папы или он был так зол из-за Пироженко, от которого остался один скелет, что просто забыл устроить мне выволочку еще и за разгульное поведение и употребление спиртных напитков.

Первую пару я еще отходила от утренних потрясений и откровенно тормозила. Хорошо хоть занятие оказалось теоретическим и можно было просто бездумно конспектировать то, что нам рассказывала полная, очень эмоциональная и жизнерадостная магиня.

Именно ее тембр голоса и манера подачи материала не дали мне уснуть, но я сидела молча и ни с кем не общалась. А вот следующая пара — общая теория магии проходила в большой, расположенной амфитеатром аудитории и читалась для всего потока. Поэтому я оказалась в компании своих сонных, болеющих и, поэтому, злых девчонок.

Вел занятия, маленький, сухонький, похожий на сморчок, маг. Длинная мантия волочилась по полу, а голос совсем не старческий эхом разносился по аудитории.

— Я больше не буду с вами пить... — стонала Сильвена, придерживаясь ладошкой за голову. — Так и знала, что от этого плавающего червяка одни проблемы!

— Никто тебе насильно не вливал! — буркнула Риз. — И змий тут ни причем! Нечего было мешать его с вишневой наливкой! Сама виновата. И вообще! Змия какая-то сволочь вчера уперла. А я, как назло, не помню ничего. И Лира тоже. Касс, а ты?

— Нее-е, — проблеяла я, вспомнив Демиона с бутылкой, и быстро перевела тему разговора в более безопасное русло. — Что вы стонете?! Все же нормально!

На меня уставились три очень злобные пары глаз. Девчонки мигом забыли свои проблемы.

— К нам не то, что к некоторым, личные вытрезвлятели с утра пораньше не приходят! — Сильвена фыркнула и отвернулась.

— Ага! Кто-то хотел оказаться на моем месте и объяснять папочке, почему с утра под дверью его поджидал изляпаный масляным кремом скелет в розовой ленточке? — зашипела я, и девчонки синхронно прыснули в кулаки. На моем месте оказаться не хотел никто.

За шум и возню мы были награждены суровым профессорским взглядом. Пришлось успокоиться и начать спешно конспектировать все то, что пропустили. Молчание длилось до тех пор, пока под конец пары, Сильвена не сказала громким шепотом.

— Кассандра, я, кажется, знаю, кто может помочь с твоей клубничной проблемой! — и указала подбородком на сухощавого мага.

— Магистр Эрриус? — удивилась я. — Но как?

— Тихо вы, сейчас выгонят! — шикнула на нас Риз, и я послушно уткнулась носом в конспект, а Сильвена одними губами сказала.

— Потом.

Потом наступило после второй пары, когда мы взяли штурмом столовую и отбили очень симпатичный столик возле окна у третьекурсниц, которые успели к нему на секунду раньше нас. Аргумент, "а папа сказал..." сработал безотказно. Девиц, как ветром сдуло.

Вообще я не любила нечестные приемы и пользоваться своим положением, но в этот раз не устояла перед соблазном. Мегеры изрядно отравляли жизнь Сильвене и называли ее блаженной. С ними сложно было поспорить, но некая блаженность не повод для травли. Я отвоевала нам просто столик, а Сильвена еще чуток собственного достоинства — это меня радовало.

Так как вчера я осталась без обеда, да и без ужина, сегодня оторвалась по полной.

— Ты не лопнешь? — уточнила Риз, которая печально чахла над двумя веточками зеленого салатика, а в мою переполненную тарелку смотрела чуть ли не с ненавистью. Подруга внезапно вспомнила про то, что скоро лето и вознамерилась экстренно похудеть, поэтому жующие окружающие вызывали у нее нездоровые чувства.

— Нет, — отрезала я и с наслаждением посмотрела на огромный свиной стейк. — У меня юный растущий организм. И стресс. Мне нужно много кушать.

— Потолстеешь, — мстительно заметила Риз и снова поковыряла вилочкой салатик.

— Я? — удивление было искренним. — Риз, с моим шилом в попе это точно не грозит.

— Да уж! — хмыкнула, немного повеселевшая Сильвена. — Точно не грозит! Тебе грозят коварные клубнички! Они способны испортить весну — пору любви! А весна не за горами. Осталось-то всего ничего.

Я на нее шикнула, но тоже не выдержала и засмеялась. В Академии магии мне нравилось определенно больше, чем в пансионе благородных девиц. Там я себе так и не смогла найти подруг. Здесь же все были немного сумасшедшими. С Сильвеной все ясно, она — пифия, и поэтому не от мира сего. Кстати, стоило не забыть бы уточнить у нее про предсказание, которое она выдала в пьяном бреду. Риз — тоже чудачка, повернутая на алкогольных настойках, при этом сама пьянеющая с полбокала. Лира — суровая воительница. Она обычно молчит, но всегда начеку. За две недели я про них узнала больше, чем про своих соседок в пансионе за несколько месяцев.

— Касс, что медитируешь над своей тарелкой? — дернула меня Сильвена. — Ты слышала, что я предложила?

— Нет, — совершенно честно ответила я. — Задумалась. А что?

— Сильв предложила логичный способ избавления от твоих Труселей, — вместо пифии продолжила Лира. — Магистр Эрриус стар, словно сама смерть, значит, Труселя не воспримут его как прямую угрозу. Но, с другой стороны, он до сих пор считается одним из сильнейших практикующих магов. Не слабее твоего отца — точно. Если его попросить снять Труселя, мне кажется, все получится, — серьезно заключила валькирия.

— Думаете, он согласится? — уточнила Риз, и тут мое терпение закончилось.

— Прямо, так подойти и попросить? — Я подавилась чаем с печенюшкой. — Не могу. Вы просто представьте, как это будет выглядеть со стороны? "Профессор, не сочтите за оскорбление, но я хочу попросить вас снять с меня трусы". Нет. Причем, однозначно и категорично.

— Ну и ходи тогда в этом безобразии с оборками! — надулась Сильвена. — И не будет у тебя этой весной ни жизни личной, ни общественной. Вот. Тебе же как лучше предлагаем!

— Вот, не уверена, что так лучше, — с сомнением заметила я, покосившись на подругу, перебирающую растрепанные молочно-белые пряди волос. — В любом случае, не сегодня. Сейчас у нас пары у блондинчика, а это стресс. Чую, он будет на мне отыгрываться за все. Когда я с утра уходила, папа еще собирался на него орать дальше.

— Ты рассказала ему про проклятие? — встрепенулась Риз и уставилась огромными глазами шоколадного цвета. Она сейчас напоминала спаниеля тети Дэллы — старой папиной знакомой.

— Как вам сказать? — Я закусила губу. — Вчера перед сном что-то ляпнула, но ничего конкретного. Он жаждет подробностей сегодня вечером в библиотеке. А я боюсь идти!

— Так у вас свидание? — заволновалась Риз, и на ее щеках даже выступил румянец.

— Ага, свидание! — Смешок вышел нервным. — Он теперь меня будет за километр оббегать, как и все остальные парни. Папа, думаю, всем опасным особям мужского пола провел внушение лично. Я его знаю, он вполне на это способен.

— А ты сама?

— А что я сама?

— Тебе ведь Демион нравится?

— Он нахал, эгоист и иногда трус. Нет, не нравится. А потом... — Я задумалась. — Тогда в пансионе я поступила очень некрасиво. Причем, не только по отношению к нему. К себе тоже, и мне стыдно. У него обо мне сложилось определенное мнение, и я невольно это мнение подтверждаю. Ну, вот выходит так! Короче ничего не получится, поэтому я и не парюсь. Он меня охраняет от меня самой. Ну и замечательно, у нас общая с ним цель — переждать, когда папа перебесится.

— А он перебесится? — скептически фыркнула Лира и откинула на спину тяжелую русую косу.

— А куда же денется? Пока ему весело. Я злюсь из-за Труселей. Демион из-за своего положения няньки. Папа радуется, он поставил в неудобное положение двух людей. Как только развлечение ему прискучит, он придумает новое. Поэтому мне сейчас просто нужно затаиться и не создавать лишних поводов для воплей. Ты думаешь, он всерьез на меня рассердился из-за утреннего происшествия? Я тебе, умоляю! Это для него встряска, он так держит себя в тонусе. Ну и окружающих заодно. Тут главное не переборщить. Вот с Пироженой конфуз все же вышел. Я ведь и правда хотела папу задобрить. Но в принципе, вышло тоже ничего. Главное оригинально.

Мы убрали со стола тарелки, и я понуро отправилась на занятия. Лекции Демиона боялась не зря. Никогда бы не подумала, что наглый и бесцеремонный парень может так выкладываться на занятии! Он был интересен, харизматичен и строг. И так же, как и всегда, невероятно волнительно прикусывал нижнюю губу, в минуты задумчивости. Я поняла, что пропала окончательно.

Светлые волосы парня были забраны в хвост, мантия застегнута на всего пуговицы, даже воротник-стойка поднят. Наверное, если бы я впервые увидела бы его за преподавательской кафедрой, не обратила бы внимания. Внешне он сейчас смотрелся непримечательно и несколько старше, чем в неформальной одежде. Сразу видно — не стремился привлечь внимания студенток и, в общем-то, не привлекал. Зато как он рассказывал! Я заслушалась и невольно начала уважать.

А вот уважать Демиона совсем не хотелось. Он был слишком дерзок и колюч. А еще я знала, как горят его синие глаза, и какое тело скрывается под мешковатой темно-зеленой мантией. Пока я считала его избалованным, нахальным лоботрясом, игнорировать потрясающую внешность было проще. Но сегодня я внезапно осознала, насколько он умен. Это совершенно не нравилось.

"За что мне все это?" — пронеслось в голове. К тому же на лекции Демион поступил в высшей степени благородно и задевать меня не стал. Думала, устроит измывательство по полной программе, но нет. Он отвел лекцию ровно и смотрел на меня слишком пристально, только когда рассказывал о том, что проклятия самый серьезный вид магического воздействия и маг, работающий с ними, должен быть сдержан и сконцентрирован всегда. Проклятья не терпят небрежности. Одна нелепая ошибка способна привести к серьезным и непредсказуемым последствиям.

Мне стало стыдно, но ненадолго. Наведенное мной проклятье вряд ли было серьезным, а потом, я реально не знала, что так выйдет и вообще не надеялась создать хоть какое-то подобие сгустка энергии. Кто же знал, что само проклятье сформулировать так просто?

— Вечером — библиотека! — шепнул он мне, уже совсем другим голосом, когда я выходила из аудитории. — Попробуй только не придти.