Инъекция Платины. Часть 2

По своему поняв скользнувшую по её лицу тень, собеседница поспешила успокоить:

— Не переживайте, бельё уже готово.

— Тогда, конечно, пойду, — натянуто улыбнулась Ия.

Дверь в баню оказалась массивной и сплошной. Хотя на фасаде имелось два больших решетчатых окна, заклеенных всё той же белой, полупрозрачной бумагой, но внутри их прикрывали плотно сколоченные дощатые щиты. Поэтому в помещении, освещённом лишь масляными светильниками, царил полумрак.

Один из них стоял у входа, и в его тусклом освещении гостья рассмотрела обшитые короткими плашками светлого дерева стены, какие-то сундуки и лавки, на одной из которых светлым пятном выделялось аккуратно сложенное бельё.

"Тут что-то вроде предбанника", — решила Платина, заметив не доходящую до потолка перегородку, делившую помещение на две неравные части.

В широком проходе между ними стояла невысокая, крепко сбитая женщина средних лет в длинном платье без рукавов, из-под подола которого выглядывали голые, узловатые ступни.

— Здравствуйте, госпожа гостья, — поприветствовала она Ию. Очевидно, её уже предупредили, как следует обращаться к девушке. — Присаживайтесь, пожалуйста.

Служанка или, наверное, правильнее сказать, банщица указала на одну из лавок.

— Позвольте помочь вам раздеться?

— Сама справлюсь, — отмахнулась Платина, рассудив, что не стоит смущать аборигенов некоторыми предметами своего туалета.

— Как пожелаете, госпожа, — с плохо скрываемым недоумением пожала плечами собеседница, пробормотав: — Грязное бельё оставьте здесь.

— Хорошо, — кивнула девушка, развязав ленту на кофте. — Я так и сделаю. Пока можешь идти.

Брови банщицы чуть приподнялись. Но, видимо, спорить с пожеланиями господ здесь не принято, поэтому, отвесив поклон, женщина послушно отошла за перегородку.

Торопливо разоблачившись, путешественница между мирами завернула свитер, бюстгальтер и колготки в джинсы и громко сказала, поднимаясь на ноги:

— Эй, где вы там?

— Я здесь, госпожа, — тут же отозвалась служанка, вновь появляясь в предбаннике.

— Это я заберу с собой, — Платина кивнула на синий свёрток.

— Как прикажете, госпожа, — поклонилась собеседница и замялась, явно желая, но не решаясь что-то сказать.

Помня о том, как мало ей ещё известно о местных реалиях, Ия решила выяснить, что же смущает банщицу, и спросила самым благожелательным тоном:

— Я в чём-то ошиблась?

— Нет, нет, госпожа, — покачала головой та. — Только уж одеты вы больно легко. Как бы после бани не простудиться...

"Да, — мысленно согласилась девушка, вспомнив монашку в тёплом плаще. — Без свитера будет холодно".

— Вы бы, госпожа, отправили Усую за какой-нибудь одеждой, — продолжила собеседница. — А за одно она бы и вещи ваши захватила.

— А где Усуя? — спросила Ия.

— Так во дворе ждёт! — бодро отрапортовала банщица.

— Позови её, — попросила девушка.

По голым ногам неприятно прошелестел холодный ветерок.

Торопливо прикрыв дверь, служанка поклонилась, стерев с кончика носа прозрачную каплю.

Выслушав приказание, она взяла свёрток, ещё раз поклонилась и выскочила во двор.

А Ия, поёживаясь от холода, отправилась за перегородку, где сразу увидела прямоугольную ванну размером метра два на полтора, собранную из тщательно подогнанных досок.

В углу возвышалась монументальная, сложенная из кирпича печь, в топке которой с треском горели поленья. Рядом на деревянной скамеечке стояли деревянные вёдра.

На стенах висели разнообразные полочки, где, кроме ещё одного ярко горевшего масляного светильника, теснились разнокалиберные горшочки: от совсем крошечных, с водочную стопку величиной, до вместимостью не менее полутора литров. Горловину каждого из них прикрывала либо обшитая кожей пробка, или промасленная бумага, а глянцевые бока украшали плохо различимые в темноте надписи.

Девушка смогла прочитать только одно слово: "Имбирь".

"Здесь ещё и готовят", — усмехнулась она про себя, ставя ногу на ступеньку короткой лестницы.

Банщица протянула руку, очевидно, предлагая помочь ей подняться. Не обращая на неё внимания, Ия легко забралась на широкий бортик ванны, с огорчением заметив, что глубина той не превышает и полуметра, и, наклонившись, осторожно попробовала воду пальцами руки.

Убедившись, что та очень даже тёплая, она осторожно уселась на дно, вытянув ноги и опираясь спиной в деревянную стенку. Захотелось прикрыть глаза от удовольствия и замурлыкать какую-нибудь весёлую песенку.

— Не добавить ли ещё горячей воды, госпожа гостья? — раздался над ухом заботливый голос банщицы.

Прислушавшись к своим ощущениям, девушка кивнула.

— Можно.

Женщина сходила к печи и, вернувшись с полными вёдрами, осторожно вылила их содержимое в угол бассейна.

Горячая вода прошлась по ногам, постепенно остывая.

Устраиваясь поудобнее, Ия подняла руку и почувствовала, как что-то прилипло к коже. Присмотревшись, увидела чёрный лоскутик, очень похожий на сушёный листок или даже на лепесток цветка.

Принюхавшись, с удивлением обнаружила, что от воды исходит лёгкий запах пионов.

"У них, наверное, и розы есть? — с непонятным сожалением подумала Платина. — Но и с пионами не хило. Это же сколько бутонов надо запасти, чтобы всю зиму и весну принимать такие ванны. Красиво живут местные начальники".

Девушка замялась, не зная как поступить? Обращаться к человеку гораздо старше себя просто "Эй ты", казалось путешественнице между мирами не очень удобным. Однако она помнила, что "вы" говорят только и исключительно дворянам.

Давать лишний повод для пересудов слугам важного чиновника не хотелось, поэтому Ия громко сказала:

— Мне бы голову помыть, а то волосы совсем грязные.

— Какое мыло желаете, госпожа? — мгновенно откликнулась банщица.

Из рассказов монашки Платина знала, что здешнее моющее средство является не совсем мылом. Его готовят из золы, каких-то особых трав и животного жира с добавлением натуральных ароматизаторов.

Но, чтобы не путаться, изучая язык, девушка не стала придумывать для себя нового значения тонганского слова, решив использовать более привычное.

— Если можно, то полынное, — подумав, определилась она, вспомнив, что, по словам Сабуро, именно оно лучше всего отбивает запахи.

— Хорошо, госпожа, — с уже привычным удивлением отозвалась собеседница.

"Вот же ж опять что-то не так ляпнула, — мысленно выругалась Ия, посетовав: — И ничего-то я в их жизни не понимаю. Хорошо, хоть разговаривать кое-как научилась".

Тем временем банщица аккуратно расплела ей косу, рассыпав отросшие волосы по плечам. Затем, зачерпнув воду из бассейна ковшом на длинной ручке, намочила их и принялась обмазывать липкой массой, по консистенции и ощущениям сильно похожей на воняющую полынью грязь.

Не ожидавшая ничего подобного, девушка опасливо поёжилась, а служанка, оставив её в таком плачевном положении, отправилась к котлу, где долго возилась, переливая воду из одной посуды в другую.

Наконец она вернулась и, положив тёплую ладонь на лоб Ии, проговорила:

— Наклонитесь, пожалуйста, госпожа гостья.

Та послушно откинулась назад, и женщина принялась смывать "мыло" с её волос, так что грязь стекала на пол, почти не попадая в ванну.

Затем девушку попросили выпрямиться и неторопливо вылили ей на голову ещё одно ведро тёплой, почти горячей воды

— Ух здорово! — не удержавшись, охнула она по-русски.

— Что вы сказали, госпожа гостья? — встрепенулась банщица.

— Говорю, запах приятный, — после короткого замешательства ответила та, подобрав, как ей казалось, наиболее похоже звучащие слова.

— Рада, что вам понравилось, госпожа, — сказала собеседница и принялась вытирать мокрой тряпкой плечи Ии.

— Я сама, — проворчала девушка, отбирая мочалку.

— Как прикажете, госпожа, — с лёгким удивлением проговорила служанка.

"Всё, хватит кайфовать, — подумала путешественница между мирами, ожесточённо натирая ноги под водой. — А то опять что-нибудь ляпну".

Шлёпнув мокрую тряпку на бортик ванной, она встала, намереваясь выбраться из неё.

— Подождите, госпожа! — озабоченно вскричала банщица. — Я принесу полотенце.

— Неси, — пожала плечами Платина и, игнорируя лесенку, опустила ноги на куснувший холодом пол.

Навстречу ей из предбанника выскочила служанка, на ходу разворачивая полотенце, размерами походившее на простыню для двуспальной кровати. Ткань, напоминавшая хорошо знакомый Ие хлопок, прекрасно впитывала влагу. Задрапировавшись в это супер-полотенце, словно в древнеримскую тогу, девушка взялась за подаренное бельё.

Длинные исподние штаны из белой материи с завязочками на поясе подошли почти идеально. Разве что в бёдрах оказались слегка узковаты и туго обтягивали зад.

А вот вместо уже привычной для неё мужской нательной рубахи на скамейке лежала аккуратно свёрнутая в рулончик полотняная лента шириной сантиметров в пятнадцать, повергшая Ию в короткий ступор.

Лишь через несколько томительных секунд она вспомнила, как монашка рассказывала про какие-то грудные повязки, которые местные знатные дамы носят вместо лифчика.

Вот только тогда буквально "погребённая" под валом информации Платина не удосужилась узнать: как же надевают и носят сей предмет женского туалета?

Однако выказывать свою неосведомлённость в столь элементарных вещах не хотелось. Поэтому, подумав, она произнесла самым невинным тоном:

— Помоги мне одеть.

— Не изволите ли Усую подождать, госпожа? — извиняющимся, почти плачущим тоном попросила женщина. — Я простая банщица, барышень одевать не обучена. Помочь раздеться ещё сумею, а с таким не справлюсь.

"Вот же ж! — досадливо поморщилась девушка. — А где она лазает? Ладно, займёмся пока чем-нибудь другим".

И запахнув на груди полотенце, она один за другим натянула высокие, холщовые носочки, которые тоже оказались слишком узкими и едва налезли на ступню.

— Старшая госпожа приказала передать вам это, — сказала банщица.

Обернувшись, Ия увидела у неё в руках светло-коричневые кожаные туфли, расшитые по краю простеньким узором из красных и жёлтых ниток.

"А бедноватый здесь выбор фасонов, — усмехнулась про себя путешественница между мирами. — Или чешки тряпичные, или такие вот калоши".

Зато с размером жена начальника уезда почти угадала. Туфли оказались лишь немного великоваты, но тем не менее не соскальзывали с ноги.

"Так даже лучше, — подумала девушка, рассматривая обновку. — Можно ещё пару носков надеть для тепла. И смотрятся неплохо. Всё лучше, чем гламурные чувяки жён Сабуро".

Её размышления прервал скрип дверных петель. В баню вместе с холодом ворвалась запыхавшаяся Усуя, прижимая к груди свёрнутый плащ.

— Простите, госпожа гостья, что заставила вас ждать, — тяжело дыша проговорила она, низко кланяясь.

— Ты вовремя, — не смогла удержаться от улыбки Ия. — Помоги мне одеться.

Она кивнула на сиротливо лежащую поодаль ленту.

— Да, госпожа, — круглое лицо служанки просияло.

Наверное, она ожидала по меньшей мере упрёков, но видя, что важная гостья не гневается, выглядела почти счастливой.

Положив плащ на лавку, Усуя взяла матерчатый рулончик и замялась в нерешительности.

— Что-то не так? — насторожилась Платина, опасаясь опростоволоситься в очередной раз.

— Прижмите конец к телу, госпожа, — явно робея, пробормотала служанка.

— Покажи как? — попросила девушка, рассудив, что терять уже всё равно нечего, а учиться носить здешние вещи нужно.

— Вот так, — ещё больше смущаясь, служанка сунула ей под мышку один край полосы и принялась деловито виток за витком обматывать ленту вокруг груди Ии. Потом она как-то ловко вставила второй конец полосы между витками и, поклонившись, отошла, явно любуясь своей работой.

Девушка поёжилась. Повязка сдавливала грудь, затрудняя дыхание. Но, если местные женщины носят подобные безобразия, то и ей лучше пока следовать общепринятой моде и не выделяться.

Пока Платина одевалась, банщица заботливо вытерла ей волосы полотенцем, а затем Усуя расчесала их деревянным гребнем с редкими зубчиками и заплела в аккуратную косу.

— А зеркало здесь есть? — поинтересовалась Ия.

— О Вечное небо! — всплеснув руками, банщица торопливо затараторила: — Простите, госпожа гостья! Конечно есть!

Продолжая оправдываться, она бросилась к сундуку.

— Я сегодня никого не ждала, вот и убрала его. Госпожа Амадо Сабуро про зеркало-то и не вспомнила. Монашкам-то оно без надобности. Во имя Вечного неба, простите меня глупую, не жалуйтесь на меня господину.

— Успокойся, — поморщилась девушка, чувствуя себя очень неловко и вовсе не испытывая желания ябедничать хозяину дома на его слуг.

— Спасибо, добрая госпожа, да пошлёт вам Вечно небо счастья и достаток, — тяжело дыша, банщица выпрямилась, держа ярко начищенный металлический диск, закреплённый на деревянной подставке.

"Надо было своё захватить, да кто знал, что прямо из сортира в баню пойду?" — мельком подумала Платина, пристально вглядываясь в бледное, слегка размытое изображение.

Убедившись, что лицо чистое, волосы из причёски не выбиваются, она отступила на шаг, чтобы наконец оценить, как на ней смотрится одежда аборигенов, и едва не взвыла от досады и разочарования.

"Вот же ж! У меня и так спереди почти ничего нет, а сейчас я вообще как доска выгляжу! Нет, ну что за мода такая?! И некрасиво, и дышать нечем, и вообще раньше бы я такое убожество в жизни бы не надела... А тут ходи как пугало".

Мысленно выругавшись, она потянулась за сапогами. Не оставлять же их здесь на память?

— Госпожа, — подала голос Усуя.

— Я их с собой заберу, — проворчала Ия.

— Как пожелаете, госпожа гостья, — поклонилась служанка. — Только позвольте я понесу.

— Да я сама, — всё ещё пребывая в растрёпанных чувствах, отмахнулась девушка.

— Если старшая госпожа увидит вас с ними, то может подумать, что я отнеслась к вам с недостаточным вниманием и почтением, — понизив голос, пробормотала Усуя, глядя в пол.

"Вот же ж! — вновь мысленно выругалась Платина. — А я об этом даже не подумала. Как тут всё сложно".

Опасаясь вновь попасть впросак, Ия набросила на голову меховой плащ, доставшийся ей в наследство от госпожи Индзо, и быстро вышла из бани.

На обратном пути она встретила двух наложниц. Девицы, примерно шестнадцати или семнадцати лет, неторопливо прогуливались по замёрзшему садику в сопровождении служанок.

При виде появившейся из прохода между зданиями гостьи они остановились. Шагавшая за ней Усуя тоже встала и, несмотря на то, что до них было не менее тридцати шагов, поклонилась, громко проговорив:

— Здравствуйте, госпожа вторая наложница. Здравствуйте, госпожа третья наложница.

Не зная, как правильно вести себя в подобной ситуации и не желая чем-нибудь обидеть этих явно страдающих от безделья дам, Ия слегка поклонилась, пробормотав:

— Здравствуйте, госпожа Сабуро, и вы, госпожа Сабуро, тоже здравствуйте.

Одна из наложниц что-то сказала, наклонившись к уху другой, и обе противно захихикали, прикрывая нижнюю часть лиц широкими рукавами ярких, шёлковых платьев.