Ветер и крылья - 1

Мия благодарно ткнулась лицом ей в подмышку.

— Мамочка...

— Все хорошо, Миечка. Это со всеми бывает, это случается. Рано или поздно все девочки становятся девочками...

Стукнула дверь, служанка принесла специальный передник и что-то еще, положила на стул и вышла вон. Фьора продолжала уговаривать дочь.

— Неприятно, конечно, но зато теперь ты можешь выйти замуж, можешь рожать детей...

— Не хочу, — фыркнула Мия.

— Рано или поздно захочешь. Пойдем, я покажу тебе, как это надевается...

Фьора уже успела встать, выпить горячего отвара из лепестков роз с булочками, поболтать о том, о сем с ньорой Катариной, и найти ее пусть страшной, но полезной.

А почему нет?

С ней вполне можно сходить в церковь.

С ней можно нанести даже некоторые визиты. Это дане не подобает разъезжать, где захочется, но для вдов правила другие. Тем более, в Эвроне.

А еще... рядом с ньорой Катариной Фьора будет сиять, словно солнце. Она и так очаровательна, а будет вообще великолепна!

М-да...

Только Мия...

Фьора не была слепой, и отлично видела, что дочь превосходит ее во всем. Ум, внешность, характер... Если Фьора появится рядом с Катариной, она будет королевой.

Если Фьора появится рядом с Мией, все восхищенные взоры достанутся дочери. Увы, это приходится принимать. Мия молода и очаровательна, ей всего двенадцать лет. Фьоре уже двадцать семь... какое ужасное число!

— Ой!

Задумавшись, Фьора слишком сильно дернула завязки передника. Специального, кожаного,, который надевался под юбку и призван был беречь ее от пятен крови — мало ли что?

Мия вскрикнула от неожиданности.

И в эту секунду Фьора заметила...

Лицо девочки словно бы поменялось. На долю секунды черты Мии стали более размытыми, словно смазанными, маленький носик раздался вширь, глаза стали вовсе уж огромными, расползся рот...

— МИЯ!!!

— Мама?

Девочка испугалась выражения лица Фьоры. Серьезно испугалась. Никогда на ее памяти мать так не выглядела.

Бледная, с мгновенно выцветшим румянцем и словно бы провалившимися глазами...

— Мама, что-то не так?!

Не так!?

Не так было все! Потому что от испуга поменяли цвет и волосы Мии... были светлыми, как у Фьоры, а стали вдруг ярко-рыжими...

Каким чудом женщина взяла себя в руки?

Как не закричала, не забилась в истерике... впрочем, такое случается даже у самых отъявленных трусих. И в какую-то секунду разум берет вверх над чувствами.

А может, горло перехватило.

Но девочку, которая готова была уже бежать из комнаты, Фьора тоже перехватить успела.

— Сссстой...

Мия замерла на месте.

— Мама!?

— Сейчассссс... отпусссстит... — Фьора шипела на выдохе, словно змея.

— Что случилось?!

— Миечка, ты сядь, успокойся... приди в себя.

Фьора коснулась пояса. Там, в золоченом чехольчике, висело маленькое зеркальце. Подарок супруга. Сейчас оно пригодится.

— Да, мама...

Мия постепенно успокаивалась, посветлели волосы, вернулось к прежним точеным чертам личико. И если бы не испуг, Фьора могла бы подумать — привиделось.

Но...

Слишком силен был старый страх, чтобы сейчас она позволила себе так думать.

Не привиделось, и не забудется, и молчать об этом нельзя. И сказать надо так...

— Мия, возьми зеркальце, посмотри на себя?

— Да, мама...

— А теперь попробуй представить себя с черными волосами?

— Зачем?

— Мия, попробуй. Пожалуйста.

— Ладно...

Девочка поглядела в зеркало, сосредоточилась. А в следующий миг звякнул об пол металл, вскрикнула Мия, вовремя заглушенная матерью.

Светлые волосы девочки быстро чернели. Правда, отдельными прядями, но Фьора понимала, что это дело наживное. Просто Мия пока ничего не умеет...

Только вот она научится. Они все этому быстро учатся.

— Чшшшшшш!

Несколько минут Мию пришлось просто держать, чтобы девочка не забилась в истерике. А потом Фьора поняла, что дочь обмякла, успокаивается, да и волосы стали светлеть.

Конечно, сейчас это ненадолго...

— Мама?

— Миечка, ты пришла в себя?

— Да, мама... что это!? — почти стоном вырвалось у девочки. — Мне показалось?!

— Нет, детка, — грустно отозвалась эданна Феретти. — Тебе не показалось. Ты действительно перевертыш.

* * *

Мать и дочь сидели рядом, на кровати. И Фьора тихо-тихо рассказывала Мие очень старую историю.

Историю своего рода.

— Я думала, детка, что все это в прошлом. Правда, думала. И у матери это не проявлялось, и у меня тоже никак... ты сама видишь. А вот тебе досталось. Ты уж прости меня... я действительно думала, что все прошло и не вернется.

— Что это такое — перевертыш? — тихо спросила Мия. — Что это значит... как вообще...

Она запуталась в словах и умолкла. Но заговорила Фьора, отлично понимая, о чем хочет узнать ее девочка.

— Перевертыш, Мия, это значит, что ты сможешь принимать любое обличье. Какое сама захочешь.

— Вообще любое? А если я захочу стать драконом?

Фьора улыбнулась и качнула головой.

— Человеческое, Мия. Только человеческое... но любое. Мужское, женское — ты можешь выглядеть любым человеком.

— Это... от Дьявола?

Фьора качнула головой.

— Нет. Ты крещенная, и я, и все в нашем роду, и к причастию ты можешь ходить спокойно,, и в церковь войдешь. И если примешь облик падре, тебя не поразит молнией.

— Но? Есть же какое-то но?

— Нет. Разве что зеркала могут отражать твой истинный облик. Но не все. Только какие-то особенные... прабабка была скупа в подробностях. Что есть зеркала на крови и золоте, я знаю. А где они есть, и как их распознать — уже не представляю,

— Прабабка?

— Да, Мия. Моя прабабка, твоя пра-пра, была перевертышем, как и ты. Она легко принимала любой облик. Правда, никто об этом не знал, иначе ее сожгли бы, как ведьму.

Мия и не сомневалась.

— И меня...

— И тебя тоже. Поэтому молчи, дочка. Молчи обо всем.

— Но я же.... Оно само...

— Ты просто не можешь пока держать это под контролем. Впервые проявившийся дар ошеломляет, это так. А у тебя он открылся, потому что ты стала девушкой. Обычно так оно и проявлялось.

— А потом...

— Зависело от родных.

Мия поняла и промолчала.

— В нашем случае, я предлагаю оставить это нашим секретом. И приглядеться к младшеньким.

— Энцо?

— Нет. Мальчики перевертышами не бывают, почему-то. В нашем роду только девочки.

— Постоянно? Или...

— Прабабка говорила, что раньше было постоянно. А потом все реже и реже... да и скрываться приходилось, и кровь разбавляли... не знаю точно. Я думала, это прошло навсегда.

— А сказала, что я похожа на прабабку? Тогда... в Феретти? — вспомнила Мия.

— Похожа. Она тоже была красивой. И очень властной. И ты распоряжалась в Феретти, как она.

Мия кивнула. Она поняла.

— Ты ее знала?

— Не слишком хорошо. Видела пару раз... она фыркнула — пустышка. Но рассказала мне, чего можно ждать. Мало ли — проявится. Вот и случилось... старая зараза как чуяла, — сморщила нос Фьора.

— И чего можно ждать?

— Ничего особенного. Пока ты маленькая, ты можешь менять цвет волос, черты лица, но и только. Ненадолго. Потом сможешь менять и тело. Даже на мужское.

— Даже так?

— Да. И надолго. Прабабка могла до суток находиться в чужом облике. Потом просто падала от изнеможения, но — сутки.

Мия хмыкнула.

— Знаю, что у тебя сейчас на уме. К примеру, в облике Энцо взять конфеты из буфета...

— Мама! Я уже не ребенок!

Фьора пожала плечами.

— Докажи мне это.

— Как?

— Я скажу всем, что у тебя очень болезненные дни.

— Да, мама.

— А вечером приду. И ты будешь учиться работать с этим. Будешь учиться себя контролировать.

— Да, мама.

Фьора поцеловала дочь и вышла из комнаты. А потом привалилась к стене, и едва не застонала.

Нет, ну надо же такому случиться!?

Чтобы Мия...

Старинное проклятие семьи настигло ее здесь и сейчас, через столько лет...

Глава 3

Адриенна.

Когда по каменным плитам пола гулко простучали шаги, Адриенна даже не подумала насторожиться.

Мало ли кто?

Мало ли что?

А вот когда в зал вошел мужчина в королевских цветах, она искренне удивилась.

Белое и алое — цвета короны. Белое, словно снег, алое, словно кровь. Алый лев на белом фоне — королевский зверь.

На вошедшем в зал мужчине были именно эти цвета.

Плащ и двух полос — белой и алой.

Берет тех же цветов, алый, с белым пером.

Перевязь. Алая с белым... тут уж Риен догадалась, хотя и не видела никогда ничего подобного. Королевский гонец.

А вот ее отец — видел?

— Воля его величества!

В руке гонца затрепетал свиток с тяжелой бело-алой печатью.

Дан Марк медленно встал из-за стола.

— Повиновение его величеству.

Так же медленно принял свиток, поднес печать к губам и поцеловал.

И переломил.

Развернул, пробежал глазами, побледнел. Но наше в себе силы поклониться еще раз.

— Повиновение воле короля. Прошу вас пока отдохнуть с дороги, завтра вы повезете мой ответ.

Гонец кивнул.

Примерно такой реакции он ждал. Так ему и сказали — дождаться ответа.

Дан Марк кивнул дочери.

— Дана Адриенна, прошу вас пройти в мой кабинет.

* * *

— Папа, что случилось?!

Дан Марк упал в кресло и поглядел на дочь. Даже как-то и жалобно...

— Ничего хорошего, Риен. Налей мне вина, пожалуйста.

— Какого?

— Крепленного.

Дочь сморщила нос, но вино послушно и налила, и подала. Дан Марк осушил бокал одним глотком, как горькое лекарство — и протянул девочке свиток.

— Читай!

Адриенна сделала шаг назад.

— Надо?

Показалось вдруг, что в руке отца свивает кольца ядовитая змея. Гадкая такая, бело-алая... вот сейчас зашипит, цапнет...

Дан Марк потер лоб.

— Надо, девочка. Если хочешь. А если нет, я и так скажу. Нам придется ехать ко двору.

— Ко двору?! — ахнула Адриенна.

— Да.

— Но я же... у меня и надеть нечего! И вообще... папа, ну зачем нам туда!?

— Потому что так решил его величество, — помрачнел дан Марк.

— А почему он так решил? — Адриенна тоже умела думать. И могла быть и въедливой, и назойливой, если ей что-то нужно...

Дан Марк только головой качнул.

— Риен, доченька... пожалуйста! Дай мне прийти в себя, я потом с тобой поговорю.

После такого и настаивать было неловко.

— Хорошо, отец.

— Я обещаю, сегодня вечером я поговорю с тобой. А пока иди, думай, что взять с собой в поездку, и оставь меня. Мне тоже надо подумать.

Адриенна кивнула.

Потом медленно взяла свиток с руки отца и развернула.

Дан СибЛевран!

В течение суток после получения сего письма повелеваем тебе вместе с дочерью выехать к Нашему двору. Промедление не будет одобрено.

Его величество Филиппо Третий.

Вроде бы и ничего такого. Но...

Но!

Почему так страшно? Словно в горле комок сжимается?

— Отец?

— Да, Риен?

— Что потом надо делать с этим свитком?

— Предъявить на въезде во дворец. Поэтому рвать его нельзя. И жечь тоже, даже если очень хочется.

Риен скрипнула зубами.

— И мы обязаны повиноваться?

— И приехать, как можно быстрее.

— Чума на этих негодяев! — буркнула Риен.

Развернулась и вышла.

Дан Марк обмяк в кресле.

Он знал, что именно сейчас произошло. Ох как он это знал...

Но как остановить дочь? Как ее уберечь?

Кровь... это просто кровь... с этим никому не справиться. Проклятая воронья кровь... за что!? Хотя и тут он отлично знал ответ. Иногда все происходит не за что. А просто — потому что.

Только вот это знание не утешает.

* * *

В свою комнату Адриенна вошла, в крайне недобром настроении.

Что же взять с собой? Что взять?

С одной стороны, самое лучшее — мужской костюм. И ехать удобно верхом, и вообще...

С другой стороны — знатной дане принято прибывать ко двору в парадном облачении, при служанках, при... чем там еще? А ведь читала...

— Дана! — кинулась к Адриенне верная Рози, повышенная с кормилицы до личной горничной даны.

Адриенна напомнила себе, что Рози ни в чем не виновата, и кое-как взяла себя в руки.

— Рози, ты была с моей матушкой в столице? В Эвроне?

— Да, дана.

— А кто еще с ней был?

— Так старая Льетта, но она, поди уж, умерла давно... вашей матушки личная кормилица и горничная.

Адриенна скрипнула зубами. Понимала, что надежды на помощь развеиваются, словно дым.

— Как плохо...

— Что случилось, дана?

— Отцу и мне приказали ехать ко двору, — разъяснила девушка. — А я не знаю, что для этого нужно, чего не нужно... и отец не в курсе... ну что это такое!?

Рози только ахнула.

— Ко двору! В Эврону!

— Рози...

— Дана, да вы не переживайте. Сейчас портниху вызовем... когда надо ехать-то?

— Завтра.

— Ох!

Теперь сложностью положения прониклась и служанка.

— Дана, это плохое дело получается. Чтобы так срочно... уж простите, батюшка ваш ни в чем не...

— Думай, о чем говоришь! — от души рявкнула Риен.

Розалия захлопнула рот с отчетливым звуком.

— Простите, дана.

— Я прощу, а вот доносчики и палачи...

Рози побледнела еще больше.

— А коли так, дана... понимаете, вам собираться особенно и не надо.

— Почему?

— Потому как ехать вам срочно, любое промедление вызовет неудовольствие короля. Что сейчас носят в столице, мы не знаем. Пошить новое не успеем, разве что старое чуточку переделать и подогнать? Из платьев матушки вашей.... Но то уж старая мода!

Адриенна махнула рукой.

— Старая, новая... неважно. Хотя бы пара платьев у меня быть должна.

— А как же...

— Поеду я в мужском костюме. Переоденусь на подъездах к столице.

Розалия засомневалась, но потом махнула рукой. Чего уж там... здесь все варианты хуже. До Эвроны, если так подумать, дня четыре верхом. Адриенна вполне выдержит, хоть и устанет. Случалось ей и по нескольку дней с отцом ездить. И без кареты.

Ночевки?

Тоже можно на постоялых дворах, надо только свое постельное белье взять, там могут какие платяные звери водиться. Карету взять надо обязательно, если дана устанет, хоть будет, где отдохнуть.

То есть карета, кони, постельное белье, туалетные принадлежности, одежда...

Да, одежда...

— Я в кладовую, дана. Куда одежду вашей матушки сложили...

Адриенна кивнула и опустилась на маленькую банкетку.

Вот кто бы объяснил, зачем они королю понадобились? Дела поместья, да и дела отца Адриенна знала досконально. Ни в чем таком, противозаконном дан Марк не замешан!

И земли-то у них баран начхал! Разве что плодородная, ухоженная... так ведь не по земледелию же совет королю понадобился! А по чему!?

Адриенна смотрела на поля... и вроде бы что-то проявлялось в памяти... что-то старое, слышанное очень давно...

Нет?

Куда там!

Примчалась Рози с платьями, закрутилась возле девочки.... И до ночи та не знала покоя.

* * *

Дан Марк пришел вечером.