Академия королевских чародеев

— А вы чего не спите? Утро уже скоро, — решила уточнить.

Ну, а вдруг не я являюсь предметом сегодняшнего разговора? Может же быть такое?

— Рея, садись, поговорим, — ласково позвала к себе мама и показала на стул.

Стул этот стоял по середине стола на самом освещенном месте, так что скрыть эмоции от своих родителей не получится. С неохотой плюхнулась на сиденье и поняла, насколько же сильно устала за сегодняшний день.

— Спасть сильно хочется, — захныкала совсем по-детски, глядя попеременно на своих любимых родителей.

— Сейчас пойдешь, — кивнула понятливо мама, — Рассказывай, как ты сегодня вышла замуж.

— Первый или второй раз? — ради справедливости уточнила я.

— Второй? Ты вышла замуж второй раз? — воскликнула мама.

— За кого? Когда? — задал свои вопросы папа.

Я хлопала глазами на своих заботливых родителей и не знала, кому из них отвечать первому.

— Не переживайте так! Я уже развелась, — утешила взволнованных папу и маму.

— Развелась! — осипшим голосом прохрипела мама и схватилась за сердце.

Следующие несколько минут все вокруг забыли про моих два замужества и развод. Все внимание было посвящено маме. Мы с отцом носились с водой, потом с отварами и в итоге я принялась лечить родственницу, клятвенно пообещав, что она останется жива. Впрочем, отец моей клятве не сильно поверил.

Но все обернулось наилучшим образом. Магия проникла сквозь ткани и сняла спазм, позволив сердцу вновь нормально работать. Целительством специально не практиковалась, но основы экстренной помощи мы все проходили. Все же маг должен владеть разносторонними знаниями, так нас учил директор Академии ди Рив.

Маму отправили в кровать, чтобы отдыхала. Все же слишком много было хлопот подготовки к свадьбе было, да еще эта моя новость напоследок. Мама не возражала, а покорно улеглась отдыхать. А вот папа ухватил за локоток и повел вниз, явно намереваясь продолжить начатый разговор.

— Рассказывай, что еще сегодня успела сделать, — строго произнес родитель, усадив меня на все тот же стул.

— А это опять не я. Это господин Жанс! Я привела ему мужа разводиться, а он взял и поженил нас. Меня во торой раз, между прочим. Куда там магия смотрела? — закончила, недовольно ворча.

— Мне интересно, куда Жанс в это время смотрел? — нахмурился папа.

— Он опять сонный был. Я ему говорю: "разведите", а он толдычет свое упертое: "господин можете поцеловать свою жену". Вот я и не выдержала, — закончила свой короткий рассказ.

— Опять алтарь разнесла?! — побледнев, воскликнул папа и тоже схватился за самое дорогое, что у него есть. То есть за кошелек.

— Только господина Жанса подпалила, — успокоила родственника.

— Как? Он живой? — вот чего пугаться, спрашивается?

— Конечно живой, что с ним сделается. Он мне даже заклинание развода рассказал после этого. Так считай один браком меньше. Осталось только утреннего мужа найти, — объяснила своему папе и в задумчивости подперла щечку кулачком.

— Вот об этом собственно с матерью мы и хотели с тобой поговорить, — произнес отец таким тоном, что всякую расслабленность у меня, как рукой сняло, и заставило насторожиться.

— Это о чем? — насторожилась такому вступлению.

Отец кашлянул, потом начал говорить.

— Рея, ты уже давно достигла того возраста, когда пора выходить замуж, — начал мой отец.

"Уже вышла" — прокомментировала про себя.

— Мы с матерью нашли здесь для тебя жениха. Он очень хороший парень, — продолжил мой родной человек.

"Еще один" — прокомментировала так же про себя.

И ведь сколько заботы в этом, внимания. Даже не обидишься на родителей. Я же сама, без их ведома выскочила скоропостижно замуж. А заботливые родители заранее мне жениха подбирали.

"Интересно, у них конкурс какой был? Или так, ткнули в самого богатого?" — меня уже разбирало любопытство.

— Собирались тебя с женихом познакомить на свадьбе Ланы. Так вот незадача, утром господин Жанс все перепутал, — хлопнул сердито ладонью по столу отец, отчего подпрыгнула на своем стуле от неожиданности. Помолчав, стал говорить дальше. — Твоя неожиданная свадьба была слишком неожиданная. В общем, не стали мы тебя с женихов тебя знакомить.

Вот тут ко мне стали подбираться подозрения. Настойчивый кавалер, с близкопосаженными глазками, причем он меня знал, а я его нет. Его предложение жениться после часа знакомства. Уж не он ли мой жених, выбранный родителями.

— Имя у моего жениха есть? — подозрительно уставилась на отца, стараясь вывести их интриги на чистую воду.

— Ритар Висель, — спокойно ответил отец, посеяв в моей душе панику. Не заметив моего перепуганного выражения на лице, продолжил, расхваливая предложенный мне товар. — Сын нашего мэра, учился в Академии королевских чародеев. С тобой, правда, не пересекался, но наслышан. Мы с ним много беседовали. Очень хороший и воспитанный молодой человек.

— Хранимая Дестиэль, — потрясенно прошептала я.

— Ты его знаешь? — поинтересовался отец.

— Ага, познакомились уже, — сглотнула, — в храме .... Когда разводились.

— Как это разводились? — сильно удивился отец.

— Я же говорила, — начала задумчиво водить пальчиком по столу, растягивая слова, стараясь оттянуть родительский нагоняй, — что сегодня второй раз замуж вышла.

— Ты же развелась, — тут же поддакнул непонятливый родитель.

— Вот как раз за этого, вашего Ритара Виселя замуж и вышла, — развела руками и надула щеки в характерном жесте, сжав губы и выпустив воздух.

Мол, без вины виноватая я, простите дочь любимую.

Отец второй раз за это раннее утро побледнел, но схватился теперь за менее ценное, чем кошелек место — сердце. Я даже его понимала. Иметь такую дочь, которая в один день в состоянии выйти замуж два раза, разбить алтарь, потом его собрать, а под конец подпалить мага храма, дело хлопотное.

— И развелась, — после того, как перевел дыхание, произнес отец.

— Развелась, — подтвердила ему, — может водички? — участливо спросила его.

— Нет, у меня тут есть, — папа полез к поясу и вытянул фляжку, сделал несколько глотков и стал завинчивать пробку. Потянуло запахом коньяка.

Пауза затянулась, но сказать мне было нечего.

— Как думаешь, Ритар Висель не захочет еще раз на тебе жениться? — наконец произнес мой родитель.

Ценю заботу своих родных о себе. Но это же надо! Он о каком-то Виселе беспокоиться в данный момент больше, чем обо мне. О моем желании выходить замуж за этого разведенного мужа, отец даже не спросил. Вот обиделась я, честно!

— Не согласиться. Я на него магическую печать наложила, — буркнула родственнику недовольно.

Отец понимающе кивнул, причем возражать или ругать тоже не стал. Снова повисла тишина. Небо стало сереть, явно намекая, что разговор затянулся и пора его заканчивать. Но в тот самый момент, когда я прятала второй зевок и думала, что на этом тема исчерпана, мой папа снова заговорил.

— Тебе нужно найти того мужчину, за которого утром вышла замуж, — как будто откровение произнес мой родитель.

— Всей душой к этому стремлюсь, — сквозь зевок произнесла я, — Вот только посплю и поеду в Столицу разыскивать франта в фиолетовом плаще и сапогах с пряжками.

— Рея, я серьезно, — вновь грохнул по столу отец.

— Так и я не шучу. Думаешь, мне приятно, когда ... — дальше закашлялась и смутилась, договаривать не стала.

Вот уж точно мало радости, когда представляешь поцелуйчик с красавчиком, а руки печет, как будто в жаровню с углями засунула. Такого врагу не пожелаешь.

— Вернуться тебе нужно будет в Академию, — веско произнес отец, — Помнится, ты говорила, что ваш директор из бывших чародеев?

— Вроде, — неуверенно подтвердила я, уже понимая, к чему он клонит.

— Значит, возвращаешься в Академию и идешь к директору. Все ему рассказываешь, без утайки! Я тебя знаю! — пригрозил ошеломленной мне родитель. — Он мужик умный, поможет найти твоего мужа.

— Почему умный? — спросила потрясенная я, совершенно игнорировав замечание, что он может помочь.

Будто в этом вопросе не сомневалась, а в глубине ума руководства Академии даже очень.

— Потому что дураков в чародеи не берут, — отрезал мне отец.

— Не пойду! — затрясла головой, — Ни за что не пойду!

— Почему? — строго спросил родитель.

— Я его боюсь, — прошептала и стала оглядываться в опасении, что господин ди Рив может услышать.

— Ты же господина Шортана боишься, — тут же прокомментировал мое заявление отец.

— Серого волка я просто боюсь, — отмахнулась на слова родителя, — он всего лишь съесть может. А господин директор чародей. Говорят, от них еще никто живым не уходил.

Судорожно сглотнула и моргнула после своей фразы. Живая фантазия стала подсовывать мне картинки, где я распростертая на сером каменном, холодном полу молю о пощаде, а директор Академии магией, исходящей из его рук, вытягивает из меня последние капли жизни. Картинка меняется и я уже вишу (или висю) на цепях и опять из меня господин ди Рив вытягивает все соки. А вот еще ... фантазия разбушевалась, но вернул меня к реальной жизни голос отца:

— ... Утренней каретой выезжаем, — закончил свою, надо думать проникновенную речь родитель.

— Куда? — честно удивилась я.

— В твою Академию, — несколько удивленно пояснил мне отец.

— Зачем? — после бессонной ночи и длинного дня никак не могла сообразить в чем ожидает меня новый катаклизм.

— Чтобы с директором твоим поговорить, — пояснил мне родитель, — Ты не слушала что ли? — возмутился он.

— Слушала, — вяло опровергла справедливое обвинение.

— Я и вижу. Слушала она. Все! Собирай вещи, и выезжаем! — стукнул по столу ладонью отец и я в тот же миг проснулась.

В моменты, когда моей свободе хоть что-то угрожает, я мобилизуюсь быстро, и даже мозг иногда включается.

— Папа! — остановила я поднимающегося родителя со стула. — Я сама пойду к директору!

— И даже все ему расскажешь? — подозрительно спросил меня родитель, увы, хорошо меня знавший.

— Расскажу! — шлепнула ладонью по крышке стола.

Звук получился не такой солидный, как у отца. Все же опыта у него больше, ведь двух дочерей растил, и ладонь шире. Хотя первый вариант мне казался ближе к истине. Отец послушал колебания от моего хилого шлепка и потребовал:

— Поклянись!

Приплыли!

— Ты что же родной дочери не веришь? — возмутилась я.

— Клянись своей магией или как там у вас принято? Печатью? — ух, ты какая осведомленность! Я была восхищена, чем воспользовался мой отец, — Или мне с тобой выезжать?

Угроза была реальной.

— Клянусь! Что расскажу своему директору Академии ди Риву о своем браке и муже, чтобы он мне помог его отыскать! — произнесла свою клятву и магия обвила обе моих кисти.

Магическая печать обещания теперь не позволит мне смухлевать.

"Только срок-то я не указала в клятве" — самодовольно произнесла про себя я.

Поблажек мне не было. Отец настолько боялся потерять такого хорошего жениха в виде сына меры нашего города, что мои вещи, лишь на половину распакованные, были запиханы самолично запиханы отцом в дорожные сумки. Родитель за руку отволок на постоялый двор и впихнул в дорожную карету в сторону моей дорогой Академии.

А ведь я так надеялась провести каникулы с семьей, поесть маминых пирогов, рыжике те же грустили обо мне всю зиму, но нет! Папочка запихнул свою родную кровинушку в почтовую, холодную карету и отправил к жуткому директору на растерзание.

Мерное покачивание на снежной дороге, скрип полозьев по снегу прикачали меня. И сквозь сон подумалось: "Если ему так нравится сынок мэрский, сам бы и женился".

Мозг отрубился окончательно. Подумать о том, что мой родитель уже женат несколько лет, причем на женщине, являющейся моей мамой, просто не догадалась. Самым легким вариантом выхода из такой ситуации мне казалось — женить отца на моем втором бывшем муже.

Весь обратный путь я сладко спала, причем припадала головой на своих соседей. Они фыркали, пинались, отпихивали меня. Вредные какие, человек может со свадьбы едет, устал. Что же ему и передохнуть нельзя? Я вообще собиралась спать сегодня в кровати, но родитель посчитал иначе, из-за чего, люди добрые, терпите сонную девушку на ваших плечах.

Наконец я нашла неприхотливого и доверчивого попутчика, меня приняли на плечо, достаточно обширное и даже обняли, укутав в плащ, чтобы теплее было. Улыбнулась благодарно во сне, и больше ни на какие мелочи не отвлекалась.

Запах был мужской, он приятно обволакивал и давал ощущение покоя и защиты. Бессонная ночь с сестрой, ранний подъем, затем три свадьбы, причем две из них моих и одна сестры, развод, опять бессонная ночь. Все это забрало столько сил, что спала я крепко до самого прибытия, удобно утроившись в чьих-то добрых руках, как отданный беспородный котенок, доверчиво мурлыкая в новых хозяйских руках. Меня даже остановка на постоялом дворе, где для нашей кареты перепрягали пристяжных лошадей, не разбудила.

— Студентка Варас! — раздалось над моим ухом.

— Я учила! — подскочила в тот же миг, отозвавшись на собственную фамилию и знакомых голос куратора.

Открыв глаза, с изумлением обозревала почтовую карету и посмеивающихся пассажиров.

То, что смеялись надо мной, не было никаких сомнений. Все, буквально все смотрели на меня и хихикали. Оглянулась сонным взглядом и только, что вслух не спросила: "А где аудитория?". До сознания очень слабо стала пробиваться мысль, что я в карете прибыла в город студентов.

— Студентка Варас! — рыкнуло еще раз надо мной.

— Аа?! — повернулась на голос и судорожно сглотнула.

Передо мной сидел ужас моих учебных лет — Люк Шортан. То, что мы с ним собирали недавно алтарь в моем родном городе, из памяти просто вылетело. А вот его злой взгляд перед тем, как я выбила дверь аудитории, вновь вспыхнул в воспоминаниях.

Сейчас глаза волка полуоборотня смотрели мало сказать строго, скорее меня опять съесть хотели. Судорожно сглотнула и стала быстро шарить рукой в поисках моего узелка с вещами. Когда отец отправлял меня обратно в Академию, забрать все вещи не позволил, объясняя тем, что времени на сборы мало, а мама соберет и потом с почтовой каретой вышлет мне на квартиру. Так что узелок был небольшой, и найти его не удавалось никак, упал на пол, наверное.

Не обнаружив узелка на жесткой лавке почтовой кареты, предположила, что поклажа моя упала на пол. Кто ж будет заботиться о багаже спящей пассажирки? Без объяснений резко наклонилась вниз головой и начала осмотр пола в поисках своего багажа. То, что я там усмотрела, заставило меня зависнуть надолго в неудобном положении.

Под скамейкой я увидела сапоги с квадратными пряжками, те самые, в которые был обут мой первый муж, когда был на церемонии бракосочетания в храме. Положение сапог было странным, как будто под лавкой был засунут человек, обутый в эти сапоги.

"Это он!" — была радостная первая мысль, от того, что я нашла своего мужа. Кровь прилила к сонной голове в таком неудобном положении, в висках застучало и я стара думать дальше.