| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Подгадать свой отпуск ко времени "косыгинского" было не сложно. А любимая Алексеем Николаевичем "пятерка" граничила заборами с "семеркой". В общем, летом 1966 года можно было частенько видеть Премьера и Генсека лежащими рядом на пляже или в длительных совместных прогулках по живописным окрестностям*. Нельзя сказать, что лидеры СССР часто говорили о политике или экономике, скорее наоборот. Но порой там, где рядовые советские отпускники видели лишь повод перекинуться парой-тройкой слов, вожди походя намечали грядущий курс огромной страны.
\*Такой "выход в люди" был в 60-е годы вполне обычным явлением. По воспоминаниям персонального водителя, А.Н. Косыгин частенько покупал хлеб в обычном гастрономе около дома.\
... Тяжело отдыхающему миновать "Набережную Русалки" в Мисхоре, получившую свое название благодаря выступающей из моря еще с дореволюционных времен бронзовой фигуры обнаженной женщины-русалки с ребенком на руках*. Анастас Иванович знал — прошедшая война оставила в скульптуре более 140 пулевых и осколочных ранений. Впрочем, с асфальтированной дорожки тротуара отрывался вид только на уходящую в бесконечность пашню моря. Сама достопримечательность, как и плотно заваленная загорающими телами узкая полоска галечного пляжа, были надежно прикрыты широкой полосой зеленых кустарников. Настолько плотных, что грязные пятна помета чаек неряшливо лежал прямо поверх переплетения неровно остриженных веток.
\*Фигура "Русалки" работы А. Адамсона была установлена в 1905 году, но скоро смыта штормом, в 1909 заменена копией по макету. В 1970 эта скульптура была опять смыта волнами, и найдена только в 1980. Сейчас установлена на "Поляне сказок".\
Внимание членов Президиума ЦК привлекло недавно построенное кафе "Русалка", которое радовало взгляд и желудок отдыхающих почти напротив одноименной скульптуры. Монументальное бетонное сооружение, с большим, вынесенным далеко вперед открытым балконом второго этажа. От лучей солнца посетителей прикрывала крыша из коричневого брезента, закрепленного на ажурном переплетении металлических балок.
— Анастас, ведь еще в прошлом году этого не было! — удивился Косыгин.
— Точно! — Микоян повел по ветру внушительным носом, ловя аромат готовящейся пищи. — Не вижу, почему бы благородным донам...
— Отказываться от обеда! — закончил со смехом Алексей Николаевич. — Смотрю, ты тоже прочитал Стругацких*.
— Пойдем есть! — отбросил колебания Анастас Иванович. Обернулся, махнул рукой остановившимся метрах в двадцати позади охранникам в сторону скамейки. — Подождите тут!**
\*Роман "Трудно быть богом" издан в 1964 году.\
\**Охраной первые лица страны в то время часто пренебрегали. При всех своих недостатках, партаппаратчики не боялись своего народа.\
Миновав три марша сумрачной неприветливой лестницы, члены Президиума уперлись в небольшую очередь человек на двадцать, вытянувшуюся вдоль засиженной мухами витрины.
— Мда. — тихо заметил Микоян. — Это, похоже, надолго.
— Пойдем отсюда, быстрее будем дома. — поддержал премьер разворачиваясь.
Но маневр не удался, зашедшая следом пожилая женщина с мальчиком лет восьми удивленно вскинула глаза на одетого в франтоватый белый пиджак Генерального секретаря:
— Товарищ Микоян!
— Где?! — обернулся стоявший последним молодой мужчина. — И Алексей Николаевич!
— Как, ой, здравствуйте! — по очереди прокатилась волна узнавания.
— Так чтож вы в очередь-то стоите, идите скорее сюда! — громко пробасил пожилой толстяк у кассы. — Товарищи, потеснитесь скорее!
— Проходите! — послушно отозвалась на много голосов очередь.
Отказываться было поздно, единственный, кто был явно не рад визиту высоких руководителей, был смуглолицый парень на выдаче.
— Товарищи, сейчас я вам сварю пельмени. Всего две минуты! — Он сделал попытку броситься вглубь кухни между белой стеной холодильника и котлами, парящими на промышленной электроплите.
— Постой! — скрежетнул Косыгин. — А это что? — Он показал на алюминиевый лоток, наполовину заполненный уже сваренным продуктом.
— Так я вкуснее сделаю! — постарался оправдаться раздатчик.
— Ну уж нет! — тут уже не выдержал Микоян. — Давай-ка нам все точно как у товарища! — И он показал на все еще стоящего рядом у кассы пожилого толстяка.
— Посмотрим, как тут кормят людей! — с серьезным видом поддержал Генсека Алексей Николаевич. — И пожалуйста, побыстрее, не задерживайте! Вон какую очередь скопили!
— Сейчас, сейчас! — развил бешенную активность раздатчик, наваливая пельмени совком в мерную миску на весах. — Вот, пожалуйста!
— Ну как же так?! Ну, взвешай еще раз! — со смехом оттолкнул тарелку Микоян. — Тут не две, а все три порции!
— Кому-то ведь недовесишь потом! — строго добавил Косыгин.
— Исправлю, сию минуту! — из-под грязно-белого колпака по вискам скользнули дорожки пота. — Вот!
— Спасибо! — с усмешкой принял еду Анастас Иванович.
Под довольный рокот очереди члены Президиума добавили к единственному доступному блюду точки общепита полстакана сметаны, да компот. Оплатили по 62 копейки на кассе и присели за дальний столик. С балкона точки общепита фигура русалки была видна как на ладони.
— Однако, кусаются цены. — заметил Генсек. — Но место красивое.
— Плохо, что это чуть не единственная столовая на весь окрестный берег. — вторил Премьер.
— Даже на краю мира, в Джакарте, помнишь, я в 64-ом ездил с Никитой, и то... Там разных кафе и ресторанчиков, на каждом шагу, сотни. И везде разное готовят. — Микоян задумался припоминая события трехлетней давности. — Хотя, конечно дикие они. И антисанитария жуткая.
— Пельмени невкусные, фабричные. — Косыгин разломил кривоватой алюминиевой вилкой выкатившийся из теста кусочек сероватого мяса. — Совсем как в рабочей столовой ЗИЛа, весной там перекусывал по случаю.
— Вроде все по ГОСТу. — Куратор знаменитой "Книги о вкусной и здоровой пище" тоже занялся исследованием содержимого тарелки. — Но на такой природе хочется чего-то большего!
— Не хватает инициативы у местных товарищей. Тут бы шашлычка, да под коньячок!
— Вино есть. — Кивнул Микоян в сторону соседнего столика, где небольшая компания доедала обед под явно принесенную с собой бутылку "Лидии". — Вроде не водка*, но почему-то не продают.
\*Антиалкогольная компания 1985 года далеко не первая в СССР. Особые меры принимали в 1918, 1958 и 1972 годах. По постановлению 1958 года не допускалась продажа водки во многих местах, в том числе — массовых гуляний и отдыха.\
— К такому кафе надо бы частника... Задумчиво заметил Косыгин. — Ты об этом не думал?
— Леша, это серьезно? — от удивления Анастас Иванович даже перестал жевать.
— Совершенно. Ну чего страшного было бы на этом берегу с десяток частных или кооперативных кафе?
— Ты наверно не слышал... — Медленно начал Микоян. — Но тогда, в 28-ом, я поддерживал правого уклониста* Бухарина и "послеленинского" Премьера Рыкова. Хотя к правой оппозиции не присоединился.
Закончил про себя: "поэтому еще жив, хотя это все равно удивительно".
\*Интересно что "Правый уклон" получил поддержку зарубежом, расколов Коминтерн. Была образована "Международная коммунистическая оппозиция", после, в США, "Коммунистическая партия — оппозиция". Идеологические последователи — "Gruppe Arbeiterpolitik" действуют до сих пор в Германии.\
— Даже так? — Косыгин не на шутку удивился. Подобным в ЦК не хвастались.
— Сейчас задумываюсь, — Микоян кривовато усмехнулся, — может надо было хоть закусочные оставить, чтоб унылыми пельменями по всей стране не кормили.
Если уж о частниках заговорил Генсек... Неужели прав пришелец из будущего, и единственный выход для спасения СССР — отринуть все завоевания Октябрьской Революции и скатиться в вульгарный и пошлый капитализм с его частной собственностью? Списать в утиль тридцать лет, в течении которых партия и народ упорно прорубали туннель вглубь пустой породы?
Хотя... Может быть, еще не поздно? Ведь были частники-артельщики при Сталине, и не мало. Придушили их в последнюю пару пятилеток, есть причина для этого веская. Но если подумать...
— Как ты себе это представляешь? Ну, в смысле, вернуть частника в экономику?
— А что в этом сложного? — немного удивился Генсек. — Мелкие предприятия, ну там сферу услуг, отчасти ширпотреб, пусть обслуживают частники, а тяжелую промышленность им все равно не осилить. Да и не отдадим мы ее никому!
— Анастас! Ну ты совсем как... — вовремя поймал себя за язык Косыгин. Чуть не сказал — "Горбачев". — Вот смотри, что из этого может получиться...
Ох уж этот Ставропольский идиот, ставший Генеральным Секретарем в 1985 году истории пришельца. Вот так же, решил с широкой души разрешить коооперативы. И никого рядом не оказалось, чтоб вовремя "дать в репу". Вроде все так очевидно... Как этого не видели в ЦК 1985 года? Поверить сложно, как деградировала партия за какие-то двадцать лет! Хотя... Вот он, пример такого же Генсека, прямо перед глазами!
Петр рассказывал о инфляции, с миллионами на банкнотах, как в гражданскую, уральских франках Росселя, фальшивых чеченских авизо, кризисе неплатежей и прочих преступных несуразностях. Он считает это суровой неизбежностью переходного периода, и о причинах даже не догадывается. Не было этого в его учебниках! Хорошо хоть кучу разрозненных фактов сумел запомнить.
Однако, премьер СССР знал намного больше. Проблема в том, что экономика страны еще с конца 20-х была поистине социалистическая*. Различия далеко не ограничиваются пресловутой "формой собственности". Основная кровь экономики, а именно безналичный денежный оборот, не подчиняется единому эмиссионному центру. Деньги при необходимости производятся любым отделением госбанка. К примеру, при расчётах между предприятиями с задержкой, или работе планово-убыточного завода. В общем, это система совсем не денежная в ее обычном понимании, а скорее индикатор "донор-реципиент" в рамках государственного планирования. Такого не было нигде в мире.
\*Специфические кредитные функции банков были ликвидированы в СССР в 1927-1929 годах. Связывают эту реформу с именем Арона Львовича Шеймана, весьма интересной личности, которая еще ждет своего исследователя.\
Более того, социалистическое предприятие в принципе не может стать банкротом, потому что любые его платежи должны быть оплачены банком. Если средства на счету отсутствуют, то банк обязан автоматически выделить кредит и оплатить счет. После этого предприятие заносится в "картотеку", а банк ждет, пока на счет предприятия придут деньги. Если долг становится хроническими, то ставился вопрос перед профильным министерством, которое должно было, на выбор, подкинуть предприятию средств из своих фондов, добиться списания долгов, пересмотреть цены или другие отраслевые нормативы, в крайнем случае объявить предприятие планово-убыточном и выделить ему дотации. Такие вопросы решаются годами на уровне Совета Министров СССР. При этом приостановить работу предприятия из-за нехватки каких-то там "денег" никто не позволит.
Наличные в СССР не просто материальные купюры, монеты, или запись в сберкнижке. Это принципиально иной вид денег. Оборот которых построен почти по мировым канонам, по крайней мере внешне*. Есть единый эмиссионный центр, даже декларируется золотое содержание и валютный курс. Хотя воспользоваться этим обычному человеку весьма затруднительно, но... К каждой банкноте охранника не приставишь, варианты все равно находятся. Не зря Никита Сергеевич ввел высшую меру наказания за валютные спекуляции.
\*Объем эмиссии денежной наличности определялся в кассовом плане Госбанка СССР, который утверждался Советом Министров СССР.\
Соответственно, в СССР нельзя закончить товарную цепочку иначе чем государственной сбытовой организацией. Которая являлась плотиной между наличной и безналичной системой учета. Как только задвижка от этой плотины оказывается в руках частника — наступает коллапс, самой простой и выгодной операцией становится обналичивание. У советской банковской системы попросту нет защиты против этой напасти*. Судя по рассказам пришельца из будущего — достаточно одной пятилетки, и катастрофические последствия сметут экономику, как горный сель сносит жалкую лачугу.
\*В реальной истории эту дыру "заткнули" лишь реформы Гайдара 1992 года, фактические приравнявшие наличный и безналичные деньги, причем без прекращения эмиссии последних. Другой вопрос, что лечение получилось сомнительным... Хотя, возможно, неизбежным в существовавшем цейтноте.\
После раскрытой перспективы Анастас Иванович минут пять молчал. Даже про компот позабыл. Наконец, мысли полностью улеглись в голове нового Генерального Секретаря.
— Да-а-а! Знаешь, Алексей, теперь мне много стало понятнее. Получается, не зря после Сталина, как страх прошел, артели прижимать стали? Я-то за этим вопросом не следил особо.
— Разумеется! — немедленно подтвердил Косыгин. Он уже многое успел "передумать" за прошедший год. — Но сейчас это ставит нас в весьма сложное положение с реальным хозрасчетом.
— Связаны руки со всякими кафе? — вернул себе хорошее расположение духа Микоян. — Чепуха какая! Социалистические методы в этой сфере далеко не исчерпаны!
— Не спорю! — легко согласился Алексей Николаевич. То, что Микоян не обратил внимание на слово "хозрасчет" даже обрадовало премьера. — Но совсем избавляться от частника не нужно.
— Это как? Тыж сам только что рассказывал?!
— Пусть занимаются сферой услуг, там, где не нужен безналичный оборот вообще. Особой пользы не будет, но остроту бытовых проблем для трудящихся они снизят.
— Ты точно про быт подметил! — Микоян бросил взгляд на чуть уменьшившуюся, но все еще внушительную очередь. — Страшная вещь, вроде мелочи, а раздражает.
— Пара частников продавали бы рядом... — Алексей Николаевич опять вспомнил рассказы пришельца. — Да хоть печеную картошку с разными начинками.
— Ха. Скажешь тоже, такой дешевый перекус против пельменей! — Анастас Иванович опять бросил взгляд на раздачу. — Может еще порцию взять?
— Зря ты так пренебрежительно. Многим понравится, или не захотят очередь стоять.
— А желудки не попортят такой никчемной едой? — озаботился Микоян. — Хотя не все же время таким питаться...
— Вот именно. В бюджет копеечка, тут очередь меньше, люди довольны. Что еще надо?
— Леш, а почему до сих пор это не ввели? — Осторожно спросил Микоян. — Ведь и правда никакого вреда, только польза.
— Ты еще попробуй предложение мимо Суслова провести. Ревизионизм! Отказ от принципов! Хотя... Косыгин задумался. — Сейчас, пожалуй, и пройдет. Леня упираться не будет, у него со здравым смыслом все в порядке, Саша будет за, не сомневаюсь.
— Миша против большинства не пойдет. — Уверенно заявил Анастас Иванович.
— Если ты поддержишь, я приготовлю записку. Обсудим на Президиуме, и проведем на очередном Пленуме. Когда он кстати?
— В начале августа вроде планировали.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
