| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Эрик: И люблю вкусно поесть.
Вэнди: Я научусь хорошо готовить.
Эрик: Мы будем часто ссориться...
Вэнди: Зато после будем мириться — да так, что кровать каждый месяц придётся покупать новую.
Эрик: Ну если тебе и этого мало, я мужчина! А ты — феминистка!
Вэнди: У каждого свои недостатки. Ничего, совместными усилиями мы это исправим.
Эрик: Э, я не буду менять пол!
Вэнди: Глупый. Ты поможешь мне избавиться от феминистического бреда, которым была набита моя голова. Ведь его причина лишь одна — отсутствие нормального мужика рядом. Поможешь?
Эрик (шагая вперёд): Конечно.
Вэнди: Я люблю тебя.
Эрик: И я тебя люблю!
Картман и Вэнди сливаются в долгом поцелуе. Студенты взрываются аплодисментами.
Через некоторое время.
Эрик (отрываясь от её губ): Странно, что до сих пор не появился Баттерс. Пора бы!
Вэнди заглядывает ему через плечо и фыркает со смеху. Картман оборачивается. Позади него Кайл и Рэд держат Баттерса за руки, одновременно затыкая ему рот.
Эрик: Эй, отпустите уже его!
Баттерс: Привет, Эрик! Я так хотел с тобой поздороваться, а они набросились на меня!
Кайл (пряча глаза): Привет, Эрик.
Эрик: Привет, Кайл. Как жизнь?
Кайл (решительно бросаясь вперёд): Эрик! Ты спас его! Спас братишку! Требуй всё, что угодно, всё, чего хочешь — я сделаю.
Эрик: Ты мне ничего не должен, Кайл. Просто теперь, я надеюсь, всё будет иначе, чем в моих снах...
Кайл: Теперь можешь сколько хочешь издеваться над евреями и надо мной — я тебе ни слова не скажу в ответ!
Эрик: Мерзкий жидяра! Вот обязательно надо всё испортить, да? Обломать весь кайф! Убить всякий интерес!
Кайл: Так ты издевался над нами только потому, что я злился?
Эрик: Ну конечно! Иначе это было бы просто скучно!
Кайл: А знаешь что... Я не позволю тебе оскорблять мой народ и мою семью — заруби это себе на носу!
Эрик (довольно улыбаясь): Спасибо, дружище. Дай пять.
Картман и Кайл пожимают друг другу руки.
Вэнди (полуприкрыв глаза): Неизвестное будущее ожидало нас, и впервые за последние годы я ощущала надежду. Всё благодаря Эрику Картману — этому нацисту, расисту, антисемиту и человеконенавистнику — который сумел понять непреходящую ценность человеческой жизни... А мы, люди, сможем ли?
Эрик: Сдохни, проклятый хиппи! Сдохни! Умри!
Вэнди открывает глаза. Картман лупит бородатого хиппи, определённо находящегося под кайфом.
Эрик: Это мой университет! Сюда с наркотой нельзя! Получай, гад!
Вэнди (со вздохом): Но некоторые вещи совсем не меняются.
Кайл: Ладно, хватит с него.
Баттерс: Да, хватит. Ты захапал себе всё самое интересное! Дай-ка и мне приложиться. Пнём хиппаря!
Хиппи: Не пинай хиппаря...
Баттерс: Пнём!
Баттерс пинками вышвыривает хиппи за дверь.
Вэнди: Ну что, может двинем в гостиницу?
Рэд: Да, мы сняли два двухместных номера.
Эрик (ехидно): А далеко они друг от друга?
Рэд: Рядом.
Кайл: А что?
Эрик (ещё более ехидно): Это ошибка, Кайл. Извини, но мы тебе всю ночь спать не дадим...
Рэд (копируя его интонацию): А с чего ты взял, что мы собираемся ночью спать? (обнимает и целует Кайла)
Вэнди, Кайл и Рэд хохочут, глядя на отвисшую челюсть Картмана.
Эрик: Кайл, ты встречаешься с девушкой?
Кайл: Не просто встречаюсь. Мы любим друг друга.
Эрик: Знаешь, Кайл, у меня всё же есть к тебе просьба.
Кайл (напрягшись): Да?
Эрик: Я хочу быть свидетелем на вашей свадьбе.
Рэд: Это я тебе обещаю.
Эрик (потирая руки): Это будет весело.
Кайл: Но... я ещё не готов... я так молод... хотя ладно, свадьба так свадьба.
Грегори: Ладно, ребята, нам пора. Мы летим в Сауз-Парк — завоёвывать сердце Хейди.
Эрик: Вдвоём, что ли?
Крот: Конечно. Я эксперт по тайным операциям, не забывай.
Грегори: А главное — наёмник. Я его просто нанял.
Кайл: Ладно, мы в гостиницу. Пока, ребята.
Вэнди (спохватываясь): А где же будет ночевать Баттерс?
Эрик: О! Баттерс, иди сюда. Тебе особое задание будет — дежурить в коридоре и убивать всякого, кто попытается нам помешать.
Баттерс: Убивать не обещаю, но вот путаться у них под ногами буду виртуозно.
Кайл: Ну что же, двинулись. И знаешь что... удачи тебе, дружище.
Эрик: Тебе тоже, брат.
Картман и Кайл обнимают друг друга.
Баттерс: Вы только комнаты не перепутайте...
Все (хором): Баттерс, я тебя убью!
Следующее утро.
Вэнди: О-о-о! О да... Что же, на этот раз твоя взяла.
Эрик: А то!
Вэнди: А какой общий счёт? А то я, похоже, сбилась.
Эрик: А я и не считал. Для меня процесс интереснее результата.
Вэнди: Я и не сомневалась.
Эрик: Так что предлагаю ничью.
Вэнди: Ну уж нет! Я победила! И так будет всегда!
Эрик: Хорошо-хорошо. Одного Эрика Картмана ты можешь победить, я это признаю. Но вот посмотрим, что ты запоёшь, когда нас станет двое...
Вэнди: Кого ты имеешь ввиду?
Эрик: Разумеется, Эрика Картмана-младшего. Посмотрим, как ты справишься с нами обоими...
Вэнди: Картман! Так ты что же, не воспользовался... О Боже! И мне голову заморочил, так что я забыла обо всём!
Эрик: Ну извини.
Вэнди: Картман, я тебя убью!!!
Эрик: Вэнди, выходи за меня замуж.
Вэнди: Эрик, я тебя люблю!!!
Голос из соседнего номера: О нет, они опять начали. Ну дайте же человеку поспать!!!
Эпилог.
Вне пространства. Вне времени.
Кенни и Иисус сидят в одиноком луче света посреди бесконечной равнины цвета запёкшейся крови.
Иисус: Пожалуй, сны уже можно убрать.
Кенни: Конечно (щёлкает пальцами) Но с тетрисом тоже придётся завязывать.
Иисус: Без проблем. (повторяет щелчок) Надеюсь, теперь у них всё будет хорошо?
Кенни: У них всё будет так, как и должно быть. Будут ссоры — но будут и примирения, будет хлеб и будут зрелища, будут высокие устремления души и приземлённый практический смысл, будут дети — счастье и горе одновременно. Будет жизнь, такая простая и столь невероятная жизнь. А неизменным останется лишь вечный бой — и столь же вечная любовь.
Иисус: Это правда, что они были созданы друг для друга?
Кенни: В том-то и дело, что нет. Если честно, Вэнди была создана именно для Стэна. Но свободу воли отменить не в силах никто — даже я. Тем ценнее их чувство. Им не вложили его свыше — они его себе создали. Сами создали.
Иисус: Кто бы мог подумать, что сам Эрик Картман, настолько злой и плохой человек, сумеет стать таким...
Кенни: Он не злой. И никогда не был плохим. Плохих людей вообще не бывает. Человек ведь создан по образу и подобию Божьему — как он может быть плохим?
Иисус: А как же зло?
Кенни: Зла тоже не существует. Впрочем, нет и добра. Есть лишь поступки.
Иисус: По делам их узнаете их...
Кенни: Именно. Нет добра и зла, а есть только поступки, которые либо приближают человека к раю, либо отдаляют от него. Это и есть дорога жизни. А куда она ведёт — в ад или в рай — тут уже каждый решает сам. Своими делами решает.
Иисус: Но почему ты решил всё сделать именно так?
Кенни (усмехаясь): Мне просто надоело умирать, искупая их грехи. Тем более что они как Габсбурги — ничего не помнят и ничему не учатся.
Иисус: Но ведь они всего лишь дети...
Кенни: Это лишь образ. Мы все дети, в той или иной степени. В глубине души каждого из нас сидит малыш, взирающий на мир восхищённо-наивным взором.
Иисус: Так их вид — это лишь символ...
Кенни: Именно. Это лишь реквизит, театр теней, бал зеркал, разгул фантасмагорий. А истинное, нетленное и прочное — это как раз всё то, что многим кажется приходящим и мимолётным... сокровеннейшие и глубочайшие чувства, которые ты отдаёшь этому миру, основа и суть настоящей человеческой души... пламя. Да, пламя, чистый огонь.
Иисус: А попроще можно сформулировать? Не все поймут.
Кенни: Можно. Слушай:
Детские глазки чисты и невинны,
Детской души несказанны глубины.
Полнится смехом и песнею звонкой
Незамутнённое сердце ребёнка.
Бережно тонкую взявши ручонку -
К свету и счастью веди ребятёнка.
Взрослым — все горести мира известны,
Дети ж блаженным незнаньем прелестны.
Глазами ребёнка мир видится дивным.
Смотри — эти глазки искрятся игриво,
Пока невдомёк им — не станут и слушать,
Какие потёмки таятся в их душах.
Что может быть краше вот этой наивной
Улыбки — задорной, лихой, шаловливой.
Пусть жизнь и является штукой гадской,
Но только не в детских восторженных глазках.
Так духом не падай, прочти эти строки
Пусть кажется путь непомерно далёким.
Найди то дитя, что в тебе обитает,
Найди сам себя — и расправь свои крылья.
И к звёздам ярчайшим умчись, воспаряя
Над суетным миром — без лишних усилий...
Глазами ребёнка мир видится дивным,
Смотри, эти глазки игриво искрятся.
Пока невдомёк им, проказникам вечным,
Какие потёмки в их душах таятся.
Что может быть краше вот этой беспечной
Улыбки — бедовой, лихой, шаловливой.
Пусть жизнь и является штукой гадской -
Но только не в детских восторженных глазках...
Иисус: Спасибо тебе, Создатель.
Кенни (укоризненно): Ну я же просил...
Иисус: Извини, Мэтт.
Кенни (поднимая голову вверх): Трэй, занавес!
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
